Зов темной крови

Анна Князева, 2020

Такого еще не бывало – в модном ателье Надежды Раух обосновалась следственная группа! В соседнем дворе во время стройки были обнаружены давние захоронения, и Надежда вместе со своими сотрудниками волей-неволей оказалась вовлечена в расследование. Казалось бы, трудно придумать более мирное занятие, чем пошив одежды. Но следы старого преступления привели прямо в ателье! Неужели среди респектабельных клиентов Надежды могут обнаружиться убийцы или их жертвы? Дело осложняется тем, что в состав следственной группы входит возлюбленный Надежды Лев Астраханский, а в последнее время у них довольно натянутые отношения…

Глава 3

Компромиссное решение

Анастас Зенонович Тищенко ожидал Надежду в дамской гостиной, но она не стала с ним долго объясняться, просто сказала:

— Пришел ваш постоянный клиент. Снимите мерки и примите заказ. Альбомы с тканями лежат на буфете.

— Я помню, помню… — закивал растроганный Тищенко. — Значит, принимаете меня на работу?

— Мы поговорили с Ираидой Самсоновной, она согласилась. Все документы принесете на следующей неделе. Должна предупредить, что вы принимаетесь на работу с испытательным сроком.

— Каков этот срок?

— Три месяца.

— Спасибо! — Тищенко схватил ее руку и мелко затряс. — Клянусь, Надежда Алексеевна, вы не пожалеете… Я оправдаю ваше доверие.

— Да будет вам, будет! Ступайте к клиенту. Оформляться будем потом.

— Однако вы меня озадачили… — Заметил Тищенко, остановившись у двери. — Откуда этот клиент узнал, что я здесь работаю?

— Вот это я у вас хотела спросить.

— Клянусь, Надежда Алексеевна! Я никому не говорил! Честное слово! Да я и не знал, возьмете или откажете.

— Идите, Анастас Зенонович, приступайте к работе. Говорить будем потом.

Тищенко пошарил в кармане пиджака и вытащил оттуда сантиметровую ленту. В ответ на удивленный взгляд Надежды он улыбнулся:

— Всегда ношу при себе. Никогда не знаешь, вдруг пригодится.

Она сдержанно улыбнулась и проводила его взглядом, а потом сама отправилась в производственные помещения. Пройдя по коридору, вошла в закройную к Соколову.

— Ну, что? — спросил Валентин Михайлович, забирая у нее пальто Калмыковой.

— С ластовицей примирились, длину оставляем. Виктория сообщит вам дату готовности.

— Вот и хорошо…

— Как тут у вас? — Надежда повела взглядом по раскройному столу, потом по стеллажу, на котором лежали детали кроя. — С новыми заказами успеваете?

— Сегодня заканчиваем. — Соколов передал пальто помощнице, татарке Раисе. — Отнеси в швейный цех и скажи портнихе: пусть делает все как есть, без изменений.

Раиса забрала пальто и ушла в швейный цех.

— Возвращаясь к нашему разговору… — проговорила Надежда. — Тищенко вышел на работу сегодня.

— Ну, что же, — Соколов протер закройный стол обрезком хлопковой ткани. — Ему, как и любому другому, нужно на что-то жить.

— Ценю такую позицию. Зная ваше неприязненное отношение к Анастасу Зеноновичу…

— Полно вам, Надежда Алексеевна! Все наши разногласия в прошлом. Человек — в сложном положении, ему нужна помощь.

— Вот и хорошо, — проговорила Надежда и, услышав голос матери, вышла за дверь.

— Ну и задала же ты мне работу! — возмутилась Ираида Самсоновна.

— Не сейчас, мама. Потом. Лучше скажи, ты поговорила с Вилмой про Тищенко?

— Когда бы я успела это сделать?! — Ираида Самсоновна толкнула дверь склада ногой и внесла туда принтер. Затем обратилась к дочери: — Помоги мне его поставить.

Надежда растащила коробки, освободив место на стеллаже, и, как только мать поставила принтер, заметила:

— Может выйти нехорошо…

— У нас еще есть время.

— Анастас Зенонович уже на работе, — сказала Надежда.

— Кто ему разрешил?! — возмутилась Ираида Самсоновна.

— Само собой вышло. Он пришел за ответом, а его к тому времени ждал клиент.

— Твой Тищенко — настоящий выжига^[11]. Уверена, весь этот фарс с клиентом устроил он сам.

Надежда опустила глаза:

— Может, ты и права. Но мне такое даже в голову не пришло.

— Ты у нас натура художественная. В облаках витаешь, картины пишешь, а мы, грешные, в грязи ковыряемся. Вот! — Ираида Самсоновна указала на распахнутую дверь склада: — Коробки с фурнитурой таскаем, принтеры переносим.

— Что будем делать с Вилмой?

— Что-что?.. Будем говорить.

— Когда? — Надежда не оставила матери ни шанса отмахнуться от разговора с закройщицей.

— Сейчас! — воскликнула Ираида Самсоновна и направилась в мужскую закройную. — Со складом заканчивай сама. Мне одной не разорваться на части.

Надежда проводила ее взглядом и увидела Протопопова, который пришел на склад с документами.

— Нам нужно шесть стульев и стол, — сказал он. — Стол — если можно, побольше. Такой, чтобы разложить на нем много…

— Костей? — Надежда внутренне сжалась.

— Дались вам эти кости! — Протопопов положил документы на стеллаж. — Не будет здесь никаких костей. Только бумаги и, если таковые отыщутся, вещественные доказательства. Чтобы вы знали, надолго мы здесь не задержимся. От силы — три-четыре дня, может, и меньше. Изучим как следует место захоронения, опросим жильцов близлежащих домов, и все.

— А я и не тороплю вас. Работайте, — сказала ему Надежда.

— Нам нужен стол и шесть стульев. — С этими словами Астраханский перешагнул порог склада.

Надежда ответила:

— Знаю. Иван Макарович уже все сказал.

— Здесь слишком темно. Нельзя ли организовать дополнительное освещение?

— Скажу Виктории, чтобы принесла из кабинета торшер.

— С торшером мы еще не работали, — улыбнулся ей Протопопов. — Безмерно вам благодарен, Надежда Алексеевна. Еще одна просьба… Сейчас подойдут ребята-оперативники. Прикажите охраннику, чтобы их пропустил.

— Да-да! Сейчас я ему скажу и потороплю со столом и стульями. — Надежда вышла из комнаты и, задержавшись в дверном проеме, спросила у Астраханского:

— Заглянешь ко мне позже?

— Это вряд ли, — ответил он.

— Почему?

— Много работы.

— Ну, хорошо. — Она примирительно улыбнулась. — Дома поговорим.

— Ночевать, скорее всего, не приду. — Астраханский взял со стеллажа документы и стал их перебирать. Отыскав нужный, углубился в его чтение.

— Работы и вправду много, — вмешался в разговор Протопопов. — Боюсь, что эту ночь или, по крайней мере, вечер мы проведем в опросах.

— Я понимаю, — с нескрываемой обидой проронила Надежда, и вскоре ее шаги затихли в конце коридора. Вдали хлопнула дверь.

— Зачем ты с ней так? — спросил Иван Макарович.

— Не лезь не в свое дело, — ответил Лев Астраханский и добавил чуть мягче: — Она сама должна понимать, что сейчас для меня важнее работа.

— Да-а-а-а… — грустно протянул Протопопов. — Судя по всему, вместе вы долго не протянете.

В дверь кабинета постучали.

— Войдите! — Надежда встала с кресла и подступила к окну. Вытерла слезы, потом, запрокинув голову, поморгала ресницами.

— Разрешите? — прозвучал голос Тищенко.

— Проходите, Анастас Зенонович… Я же сказала.

— Пришел доложить, что Шелегеда заказал восемь костюмов. Все одного покроя из разных тканей.

— Зачем ему столько? — не оборачиваясь, спросила Надежда.

— Он — очень богатый человек.

— Скорее, он — фрик. — Она прикрыла створку окна и вернулась в кресло.

Тищенко сел напротив и с интересом изучил ее расстроенное лицо, однако вслух ничего не сказал.

Надежда спросила:

— Кто он такой?

— Программист, предприниматель, долларовый миллионер.

— Кажется, я что-то о нем слышала. Он — совладелец каких-то сетей.

— Социальных, — подсказал Анастас Зенонович.

— Ах да… — рассеянно обронила она. — Теперь это востребовано. Шелегеда не сказал, откуда он узнал о вашем новом месте работы?

— Сказал… — проронил Тищенко.

— От кого?

— Козырев Сергей Аполлинарьевич. Вы его знаете. Этот человек хотел присвоить вашу коллекцию одежды. Я помню эту историю, в то время уже работал у вас. Речь шла о его дочери, тогда она была модельером.

— А кто теперь? — спросила Надежда.

— Теперь она дизайнер интерьеров.

— Понятно, — усмехнулась Надежда. — В следующем году станет писать картины. Повсюду одно и то же.

— Что поделать, — вздохнул Анастас Зенонович. — Богатый отец — тяжелое испытание для ребенка.

— С этим не поспоришь.

— Я вот, собственно, для чего зашел… — продолжил Тищенко.

— Сказать про костюмы Шелегеды, — напомнила Надежда. — Хороший заказ, однако вам нужно подумать. Если есть конкретные сроки готовности, можете не успеть.

— А сколько у вас портных?

— Ваших — двое, и еще трое новеньких, их взяли позже.

— И как они? — спрашивая, Тищенко отчего-то занервничал. — Шьют прилично? Качество не страдает?

— Вы будете довольны, — пообещала Надежда. — Но я должна вас кое о чем предупредить. Хорошо, что вы заговорили об этом.

— Да-да… — с готовностью отозвался Тищенко и придвинулся поближе вместе со стулом. — Догадываюсь, о чем хотите сказать. Я знаю, что у вас работает Карклиня.

— Ах вот как? — Казалось, Надежда с облегчением выдохнула. — Вы с ней знакомы?

— Весьма поверхностно.

— И как вам она?

— Как мастер? Или как женщина?

— Разумеется, как мастер.

— Простите великодушно… — Тищенко смущенно покачал головой. — Вилма Карклиня — хороший мужской закройщик. Насколько я знаю, у нее рижская школа.

— Она чем-то отличается от вашей? — заинтересовалась Надежда. — Вы, кажется, учились в Киеве?

— Это субъективно… — уклонился от ответа Анастас Зенонович.

— И все-таки мне любопытно узнать.

— Рижская школа — рациональная, я бы сказал, консервативная.

— Это обобщенное мнение?

— Только мое.

— А ваша, киевская?

— В ней больше степеней портновской свободы. И это тоже субъективное мнение, ведь в нашем деле очень важны каноны.

— Вы сами себе противоречите. По-вашему выходит, чем консервативнее покрой костюма — тем лучше? Следуя этой логике, рижская школа пошива мужского костюма лучшая.

— Мужской костюм идеален только тогда, когда становится частью его владельца. Вот что я имел в виду, говоря о степенях портновской свободы.

— Теперь понимаю.

— Так что там с Вилмой Карклиней? — напомнил ей Тищенко. — Хотите спросить, смогу ли я с ней сработаться?

— Допустим…

— Своих клиентов ей не отдам.

Надежда улыбнулась:

— Я так и думала.

— Постарайтесь меня понять, — разволновался Анастас Зенонович, опасаясь за свою дальнейшую судьбу в ателье. — Я могу отвечать только за то, что сам начертил и разрезал.

— Я вас понимаю.

— В таком случае что будет с Вилмой?

— Как раз в этот момент Ираида Самсоновна с ней беседует.

— Есть компромиссный вариант, — предложил Тищенко. — Пусть ваша Вилма шьет костюмы для своих постоянных клиентов. А я буду работать со своими.

— И вы не против второго стола в мужской закройной? — оживилась Надежда.

— Какие же возражения? Ставьте!

— Наденька! — В кабинет вбежала Ираида Самсоновна и, едва кивнув Тищенко, сообщила: — Мы с Вилмой пришли к компромиссному решению…

— Поставить в мужской закройной еще один стол и оставить Карклине постоянных клиентов? — поинтересовалась Надежда.

— Откуда ты знаешь? — опешила мать.

— Мы с Анастасом Зеноновичем остановились на том же.

Ираида Самсоновна вскинула руки и хлопнула себя по бокам.

— О чем ни спроси, у нее все уже решено!

Примечания

11

Плут, пройдоха.