Табак в Сибири. XVII – начало XX веков

Андрей Шаповалов

В книге на основе письменных, археологических, этнографических и лингвистических источников реконструируется история распространения табака в Северной Азии. Триумфальное шествие табака рассматривается в контексте культурных процессов, превративших его из внешней инновации в традиционный элемент этнических культур. В монографии подробно исследована новая система привычек, поведенческих установок, ментальных стереотипов, ритуалов и элементов материальной культуры, сложившихся вокруг табака. Книга содержит нецензурную брань.

У Тихого океана

На границах российского Дальнего Востока табак появился еще конце XVI в., а в начале XVII в. его потребляли уже во всей Восточной Азии — в Японии, Корее, Маньчжурии и Китае. Здесь пограничная торговля с народами Приамурья и Приморья никогда не прерывалась. Судя по скорости, с которой табак завоевал Восточную Азию, на Дальний Восток он мог проникнуть также очень быстро. По Дальнему Востоку табак распространялся двумя потоками: по морю на Сахалин и Курилы; и по суше на Амур. Первый поток шел непосредственно из Японии через айнов о. Хоккайдо, которые познакомились с табаком в ходе войн с японцами. Дальше на Сахалин и, видимо, в Приморье среди родственных групп табак распространяли сами айны. Известно, что в 1643 г. айны уже выращи-вали его. К тому же, судя по японским источникам, в это время табак активно перевозят морские торговые суда, он становится одним из важнейших предметов внешней торговли Японии с северными варварами — эдзо (Баба, 1942, с. 31).

О распространении табака в Приамурье сообщает Л. Шренк, который утверждает, что в распространении табака «главная роль… конечно принадлежит Маньчжурии», которая являлась главным распространителем табака и в северный Китай, и в Приамурье. Особенно активно табак стал распространяться с приходом к власти в Китае Маньчжурской династии в 1644 г. (Шренк, 1899, с.155). В Корее и в Маньчжурии разводить табак стали очень рано, видимо, еще в начале XVII в. и там эта культура получила широкое распространение. Табак из Гирина и из долины Сунгари высоко ценился не только в Маньчжурии, но и импортировался в Китай и в районы севера. Дауры на р. Сургари научились разводить табак у маньчжуров, далее с ним знакомятся китайские гольды (нанайцы), живущие по нижнему течению Амура между Сунгари и Уссури, которые тоже разводили табак (Шренк, 1899, с.156) Отметим, что это произошло ранее 1654 г., когда дауры были переселены вглубь Маньчжурии. Чуть позже табак приходит к другим нижне-амурским народам — правобережным нанайцам, орочам, негидальцам, ульчам и нивхам. От последних он попадает к родственным народам Сахалина — сахалинским нивхам и орокам (Шренк, 1899, с. 157). На Сахалине два табачных потока сливаются: айны к тому времени уже знали табак из Японии, к нивхам и орокам приходит китайская традиция.

Таким образом, народы Дальнего Востока познакомились с табаком еще до появления первых русских — в первой половине XVII в. Практически сразу здесь его начали культивировать и торговать с соседними народами как привозным китайским, так и собственным табаком. Первые русские попадают на Амур в середине XVII в. Отряд Василия Пояркова появился здесь в 1643 г., но поход закончился крайне неудачно, т.к. жители оказали ожесточенное сопротивление. Когда в 1651 г. на Амур пришел Ерофей Хабаров, он нашел только покинутые городки, так как местное население оставило свои дома, не желая вступать в контакты с русскими (Зуев, 1998, с. 55—58). К тому же, эти территории традиционно входили в сферу влияния Китая, который считал Приамурье своей зависимой территорией. Маньчжуры стоявшие в это время у власти в Северном Китае стремились не допустить русских на Амур. Они послали против Хабарова войско. После осады маньчжурами Ачанского острога Хабаров был вынужден уйти. Но после его похода русские продолжают осваивать Амурский край, здесь возникают русские укрепленные пункты, а в 1653 г. Приамурье официально включено в состав России. При этом, русские владели только верховьями Амура, а в низовьях господствовали маньчжуры, к тому же они увели отсюда почти все даурское и дючерское население. Следующая попытка проникнуть в Приамурье — строительство в 1665 г. Албазинского острога (Артемьев, 1992, с. 9). Сюда вновь потянулось русское население. Однако это вызвало новую серию конфликтов с маньчжурами за Албазинский острог, закончившихся только к 1689 г., когда в Нерчинске был подписан русско-китайский договор. Судя по характеру первых контактов русских в Приамурье, вряд ли можно серьезно говорить о широких торговых и культурных контактах первопроходцев с местным населением. Сведение о торговле табаком в Приамурье русскими в это время нет, как нет и данных о его потреблении. Скорее всего, регулярные связи устанавливаются только в самом конце XVII в, после подписания Нерчинского договора, когда основной торговый путь в Китай стал проходить через Приамурье. И. Идес в 1693 г. наблюдал, что дауры выращивают табака и торгуют им с тунгусскими племенами. Судя по всему, Приамурье так хорошо знало табак, что именно местное население влияло на русских, а не наоборот. Весьма вероятно, что именно русские переняли табакокурение у местных народов. Они, видимо, включились в торговлю табаком, но в основном выполняли посреднические функции, провозя табак из Китая и Маньчжурии в Нерчинск, но до середины XVIII в. существенного влияния на традиции потребления табака у народов Дальнего Востока не оказали. Русская табачная торговля широко развернулась на этих территориях только во второй половине XVIII в., когда сюда начали привозить дешевый черкесский табак.

Конец ознакомительного фрагмента.