Из Бобруйска в Сомали

Андрей Скоробогатов, 2023

Каждый сам выбирает способ узнать себя. Кто-то будет вертеть в голове бесконечные варианты, а кто-то разом бросит всё, и начнёт даже не с нуля, а с другой стороны. Перевернув жизнь с ног на голову, автор внимательно рассматривает – кем он окажется в поиске равновесия на незнакомой палубе, которую постоянно штормит, но всё говорит о том, что это ещё не шторм. Но убегать, он, кажется, не намерен.

Глава 5. КАЛИНИНГРАД

Нас погрузили в автобусы и отвезли в воинскую часть, откуда в дальнейшем мы должны будем отправиться к месту несения службы. Именно здесь определялась судьба каждого: будет это море или суша. Всех прибывших собрали в клубе, где сначала томили долгим ожиданием, а после провели повторный тест на профпсихотбор с кучей скучных вопросов, от которых хотелось только спать:

1. Одиннадцатый месяц года — это:

1. Октябрь.

2. Май.

3. Ноябрь.

4. Февраль.

2. «Суровый» является противоположным по значению слову:

1. Резкий.

2. Строгий.

3. Мягкий.

4. Неподатливый.

3. Какое из приведённых ниже слов отлично от других:

1. Определённый.

2. Сомнительный.

3. Уверенный.

4. Доверие.

5. Верный.

4. Ответьте «да» или «нет».

· Сокращение «н. э.» означает: «нашей эры» (новой эры)?

5. Какое из следующих слов отлично от других:

1. Петь.

2. Звонить.

3. Болтать.

4. Слушать.

5. Говорить.

Вопросы усыпляли, но уснуть не давало чувство голода. Примерно за час разобрались с этим тестированием. Ещё через полчаса прибыл какой-то замполит, провёл беседу и раздал нам сим-карты. Отлично, связь есть, это успокаивает. У каждого на карте уже было сто рублей, чтобы позвонить или отправить СМС.

Потом все пошли оформлять документы. Каждого из нас сфотографировали, заполнили какие-то бланки, сложили в личные папочки — завели на каждого своего рода дело. Вот по этим делам и документам отбирали бойцов в свои части «покупатели»: приезжает откуда-то офицер или кадровик и говорит: «Так, мол, и так, нужны такие-то специалисты или совсем не специалисты». Ему дают эти документы, и он отбирает тех, которые его устраивают, а потом вызывает по одному для беседы. Звучит просто, а на деле лютая суматоха. Гоняют то туда, то сюда. Все бегают и орут. Надо быть начеку и не прощёлкать, когда назовут твою фамилию. Дошло дело и до меня.

Я зашёл в кабинет: восемь столов, за каждым сидел такой «покупатель». Меня пригласили к одному из них. Беседу со мной вела женщина. Как я понял, это был мой единственный шанс как-то повлиять на весь ход событий. Я подумал, что женщины более чутко относятся к мужским мечтам, стремлениям и амбициям. Как же я ошибался… Мне пришлось рассказать ей всю свою историю: что я после университета, что хочу на действующий корабль, что связывался с Тихоокеанским флотом и имею оттуда рекомендательные письма и прочее. Она смотрела сквозь меня пустым и отрешённым взглядом. Выслушав, кивнула и написала в своём журнале напротив моей фамилии — «СТРЕЛОК».

Что ещё, блядь, за СТРЕЛОК? Я вышел из кабинета в полном недоумении и как будто пытался разгадать смысл этого слова. Какой стрелок? Куда стрелять? В кого стрелять? Через некоторое время я увидел Романа, который, как оказалось, тоже общался именно с этой загадочной женщиной.

— Что у тебя?

— Стрелок.

— И у меня стрелок, но что это — никак не понять. Одно радует — похоже, в одной части служить будем. Хоть бы корабль.

— О нет, я не сильно на корабле хочу служить.

— Да ты чё! Корабль — самая тема.

— Да мне, в принципе, похрен, куда нас вообще пошлют. Лишь бы поскорее это произошло и дали поесть. С утра голодом морят.

В этот момент объявили долгожданный обед. Те, с кем уже пообщались «покупатели», могли спуститься во двор к полевой кухне. В воздухе стоял приятный запах гречки с тушёнкой и чёрного хлеба. Нас построили в колонну по трое по направлению к раздаче. Одна неувязка — мисок и ложек было на одну группу в тридцать человек. Первой группе повезло больше: они разобрали миски и пошли получать еду. Все остальные стояли и ждали, пока они поедят, вымоют свою посуду здесь же, на улице, из шланга и передадут её следующим уставшим от ожидания новобранцам. В этом-то строю мы с Романом и увидели у одного парня хороший мобильный телефон с цветным экраном. Точнее, Ромка увидел и кивнул мне:

— Вот на хрена этому болвану с собой такая труба?

— Ну да, парень какой-то не сильно крепкий, скорее всего, ему придётся с ней расстаться, как только доедет до своей части. А тебе-то что? Это его дело.

— Да трубу жалко. Надо у него её выменять.

— На что ты собрался её менять?

— Попробую на свою с доплатой.

— Ну, твоя ему точно не нужна, а денег ни у тебя, ни у меня нет, да и ценности в них сейчас ноль.

— Погоди, у тебя ведь тоже с собой труба?

— Да, примерно такая же, как у тебя.

— Давай я ему предложу две наших трубки в обмен на его.

— Нормально ты придумал. Уже и меня в эту схему вписал.

— Да не гони. Труба-то хорошая. С неё в Интернет хоть выходить можно. У нас-то с тобой совсем простые. Но их две. Если согласится, то у него в два раза вырастают шансы остаться на связи, а мы с тобой будем по очереди пользоваться.

— Я не против, главное, чтобы она у него рабочая была. А то мы променяем два хоть и простых, но рабочих аппарата, на один убитый.

— Давай я с ним поговорю и всё проверю?

— Давай.

Пока наскоро ели, Рома перетёр с этим парнем, и после обеда мы отошли втроём в сторону. Парень этот действительно переживал, что трубу у него могут отжать. Наше предложение ему вроде нравилось, но он не решался, поскольку сделка выглядела мутной. Мы решили объяснить ему, что на самом деле сделка кристально прозрачна и чиста:

— Ну вот смотри, какие шансы у тебя сохранить твой телефон до конца службы?

— Да я ХЗ. Отожмут, скорее всего, сразу же.

— Ну так вот мы тебе и предлагаем такой вариант, что ты в любом случае будешь со связью. С двумя телефонами твои шансы удваиваются. Понимаешь?

— Да, я всё понимаю.

— Ну так соглашайся. Возьми да прямо сейчас проверь наши две трубы. Отправь СМС, позвони на них.

— Ладно, давайте. Две трубы — это действительно лучше, чем одна.

Всё проверили и пожали друг другу руки. Телефон был наш. Все оказались в выигрыше.

После обеда отбор подошёл к концу. Нам выдали наши военные билеты и жетоны. При этом строго-настрого запретили что-либо терять: ни сам билет, ни вложенный в него жетон. Военные билеты некоторые уже видели, а вот алюминиевая пластина с буквами и цифрами вызывала неподдельный интерес и бурю новых эмоций. Каждый, видя её, вспоминал какой-нибудь свой любимый боевик, в котором герой фильма носил этот жетон на шее, где в случае гибели герой мог быть опознан по этому самому жетону. Но это всё кино, а тут у тебя в руках настоящий твой жетон — артефакт, благодаря которому ты моментально становишься самым непобедимым, обученным и опасным бойцом в радиусе ста километров, особенно если в эту же секунду повесишь его себе на шею. Некоторые парни так и поступили. Особых перемен в воздухе не ощущалось, возможно, потому, что новоиспечённых «универсальных солдат» было слишком много в данном квадрате и вся их суперсила гасила одна другую. Я лишь пару раз взглянул на жетон, пофантазировал и убрал в нагрудный карман вместе с военным билетом.

Через некоторое время раздался крик:

— Построение в коридоре! Всем построиться в две шеренги! Занимать обе стороны! При себе иметь личные вещи!

Коридор был настолько длинный, что стометровку можно было бежать смело. Все вышли со своими вещмешками и встали к стене. Хаос и неразбериха. Но вдруг в проходе появился человек. Точнее, сначала появился его голос и совершенно непонятные слова, которые двумя фразами заставили всех впасть в оцепенение и прилипнуть спиной к стене:

— Пиздёж убили! Тишину поймали!

Голос принадлежал невысокому человеку в выцветшей военной форме. На погонах две небольшие, расположенные вдоль звезды. Мичман или прапорщик. До того как отправиться в военкомат, я выучил воинские звания, чтобы знать, как и к кому обращаться. Это оказалось полезным, поскольку иначе можно было случайно выстроить неправильную коммуникацию, а это могло определять дальнейшую судьбу. Какой же невероятной энергией и убедительностью обладал этот человек! Казалось, он мог прибить на месте любого из стоящих перед ним «универсальных солдат». Да что там любого. Всех! Несмотря на то, что нас там было около двухсот-трёхсот человек на тот момент.

Каждый день, с момента прибытия в военкомат для отправки на службу и до встречи с тем самым мичманом, в голове маячила одна мысль: «Когда-то будут бить». Когда — непонятно. Но что будут — это просто обязательно. Мне так рассказывали. Меня к этому готовили, и я был готов. Так вот, когда я услышал две эти прекрасные фразы, я понял — сейчас будут бить. Наверное, это инстинктивно понял каждый, потому как затихли все и, вжавшись в стену, не издавали ни звука. Я практически уверен, что, если бы в этот момент в одном крыле коридора пролетела муха, её полёт можно было бы услышать в противоположном крыле. Было немного страшно, но в то же время было огромное желание постичь философский смысл тех таинственных фраз, произнесённых мичманом.

Голос сказал, что бить нас никто не будет, а будет произведена проверка наших документов и личных вещей. Тут же появились порядка десяти-пятнадцати помощников-контролёров из старослужащих. Было приказано проверить у каждого наличие военного билета и жетона. Вот думаю: «Только выдали, зачем проверять?» Но среди нас выявился один очень талантливый военнослужащий. Не прошло и пятнадцати минут с момента получения жетона, как он успел его потерять. Где потерял — неизвестно, и найти не удалось, но вот что он приобрёл сразу и навсегда, так это кличку Косяк. Половина стоявших рядом бойцов сразу же его об этом уведомила, подкрепив наречение громким смехом.

— Пиздёж убили! Тишину поймали!

Снова воцарилась тишина.

— Хуёво ты начал службу, боец. Ладно, отправим тебя как есть, дальше пусть в части с тобой разбираются. А сейчас проверим содержимое ваших вещмешков.

Всё содержимое пришлось высыпать на пол. Затем, строго по списку, который зачитывал мичман, мы укладывали обратно в свои вещмешки одну вещь за другой. Список подходил к концу, но почти перед каждым на полу оставались предметы, которые не были озвучены. Список закончился. Дали команду завязывать вещмешки. Лежащие на полу личные вещи не давали покоя. Что с ними нужно было делать? Очевидно, что они должны были так и остаться лежать для последующего расхищения контролёрами-стервятниками. Ну уж нет! Я быстро поднял с пола свои блокноты, документы, письменные принадлежности и положил их в мешок. Книгу про ангелов я уже не нашёл. Видимо, кто-то тоже решил спасти часть вещей и в суматохе забрал её себе. Рядом на полу лежала книга «Сталкер», которую я схватил без раздумий, отправил в свой мешок и немедленно завязал, чтобы не привлечь внимания контролёров.

Скомандовали:

— С вещами на выход! Услышавший свою фамилию грузится в автобус.