Ночной молочник

Андрей Курков, 2007

…От чего зависит будущее страны? Вы, наверное, думаете, что от валютно-золотых резервов? Может быть. Но у автора есть и другая версия. Одна из героинь его романа каждое утро ездит из пригорода в Киев, чтобы за деньги сдать грудное молоко. Один аптекарь за свои фармацевтические эксперименты расплачивается жизнью. Один политик строит у себя на даче церковь, чтобы уединяться в ней с Богом и с бутылкой "Хэннесси". И от всех троих зависит будущее Украины. Только вот неизвестно: всем ли понравится такое будущее?..

27

Город Борисполь. Улица 9 Мая

С возвращением мурика жизнь в доме Димы и Вали наладилась, успокоилась. Валя решила устроиться на работу и без всяких проблем нашла себе место кассира в небольшом зале игровых автоматов рядом с автовокзалом. Работала она с восьми утра и до пяти, и теперь Диме, когда возвращался он домой с ночной смены, приходилось самому подогревать завтрак. Первым делом он поднимал крышку над сковородкой, стоявшей на плите. Частично из любопытства, частично для того, чтобы простимулировать чувство голода, чтобы внутреннюю слюну пустить. Его радовал любой завтрак: и сваренные вчера пельмени, которые при разогреве на сковородке приобретали вкусную хрустящую корочку, и гречневая каша с котлетой, и даже уже готовая, но остывшая яичница со шкварочками.

Вот и в этот раз, вернувшись с ночного дежурства уставшим и голодным, он перед тем, как зажечь огонь под сковородкой, заглянул под крышку. Этим утром ему предстояло завтракать вермишелью и куриной ножкой.

Газовые синеватые огоньки дружно окружили круглую конфорку плиты и принялись лизать днище тяжелой чугунной сковородки. На соседнюю горящую конфорку Дима поставил чайник.

Новый Мурик, поначалу наблюдавший за хозяином из-под батареи, подошел поближе и потерся спиной о ногу Димы.

Дима опустил взгляд на растолстевшего серого кота. Кот, однако, поймав взгляд хозяина, тут же отошел к своей пустой миске и замер перед ней в ожидательной позе.

— Да пошел ты, самозванец! — буркнул Дима и отвернулся к плите.

Новый Мурик все понял и лениво вернулся на свое теплое место под батареей.

Наевшись, Дима закрыл шторы в комнате и улегся спать. Спал он глубоко и долго. Тепло и уютно ему было под тяжелым ватным одеялом. Спрятался он под него с головой, сдвинув подушку на край, чтобы не мешала.

И вдруг какой-то шум, хлопанье дверей, стук быстрых шагов по деревянному полу.

В комнату, не раздевшись и не разувшись, забежала Валя. Лицо взволнованное, в глазах растерянность. Сразу к спящему мужу подскочила. Сдернула с его головы одеяло.

— Дима, Дима! Встань! Пошли, посмотришь!

Дима первым делом взгляд только что открытых глаз на будильнике остановил. Тот показывал половину первого.

«Значит, мало спал!» — понял Дима, поднимая взгляд на стоящую над ним Валю.

— Что там? — недовольно спросил он.

— Пойдем! — просила она и показывала рукой на дверь, ведущую в коридор.

«Может, кто-то пришел? — думал, поднимаясь с кровати, Дима. Сразу в голове догадки появились, но медленные. — Снова знакомые грузчики? Или кто-то из соседей? Но тогда почему Валя такая взбунтюженная?»

Натянув на ноги брюки, одевшись и сунув голые ступни в тапочки, Дима вышел следом за женой в коридор. Но в коридоре ничего и никого не было, а Валя тянула его за собой дальше, на улицу.

Выходить на мороз Диме совершенно не хотелось. Поэтому он решил из входных дверей выглянуть, но на порог дома не выходить.

Валя распахнула дверь и застыла на месте. На пороге Дима увидел грязного, исхудавшего почти до состояния «шкура и кости» серого кота. На ушах — запекшаяся кровь. Он лежал неподвижно. Только его тусклые глазки были направлены в этот момент на Диму. Кот мяукнул слабо и хрипло, как в последний раз.

Валя обернулась лицом к мужу.

— Смотри! — сказала.

А сама на корточки опустилась перед котом.

— Ты Мурик? — спросила негромко.

Кот снова хрипло мяукнул и попробовал подняться на четыре лапы. Он явно хотел сделать шаг вперед, подойти к Вале.

— Это я виновата, — прошептала, всхлипывая, Валя.

Подняла обессиленного серого кота на руки. Занесла в коридор.

Дима попятился, не желая стоять у жены на пути.

В коридоре она опустила кота на пол. Повернулась к мужу.

Дима тем временем не сводил взгляда с изможденного кота. Он, кажется, узнал в нем настоящего Мурика. Того самого, которого он самолично бросил в колодец заброшенного двора. Только ведь он его мертвого туда бросил!

Валя сняла пальто, разулась. Замерла на мгновение над котом. Ее руки словно искали что-то в воздухе. Или выдавали ее беспокойные мысли языком жестов. Она словно хотела что-то взять. То ли тряпку, то ли кусок старого коврика.

И действительно. Разобравшись со своими мыслями, Валя взяла тряпку для обуви, лежавшую на входе. Перевернула ее на другую сторону, об которую еще никто ноги не вытирал. Разложила под вешалкой и перенесла на нее серого пришельца.

— Боже мой, — всплеснула руками. — Да он еле живой! Потерпи, я сейчас!

Она ушла на кухню. А Дима, пользуясь моментом, опустился перед ним на корточки. Заглянул в мордочку.

— мурло, ты что ли? — спросил так, словно ожидал как минимум кивка в ответ.

Но кот на эти слова никак не отреагировал. Только продолжал смотреть на Диму жалобно и преданно, как на хозяина.

Диму передернуло. Он вспомнил, как Валя что-то про свою вину сказала.

Валя же вернулась в коридор из кухни с чашкой молока. Поставила ее перед носом кота, и тот тут же в чашку свою морду опустил. Пил жадно, вздрагивая на глотательные движения всем своим изможденным тельцем.

— Это же моя чашка! — произнес Дима.

— Я потом помою, — пообещала Валя. — Блюдца все грязные…

Из кухни вышел новый мурик и тут же подскочил с шипением к замученному соплеменнику.

Валя схватила толстого мурика на руки.

— Ну что ты, — запричитала, гладя его за ушком. — Он же такой, как ты! Ты тоже тощим и полудохлым сначала был!

Новый Мурик с высоты Валиной груди неприязненно смотрел на грязного серого кота, уже выпившего все молоко из чашки и опустившего мордочку на тряпку.

— Пойдем, я тебя под батареей положу, кушать дам, — нежно произнесла Валя, унося серого толстяка обратно на кухню.

— Так в чем твоя вина? — спросил Дима, когда Валя наконец успокоилась и вернулась в комнату, тщательно заперев кухонные двери, чтобы толстый Мурик не смог выйти в коридор к тощему.

Валя вздохнула, уселась в кресло.

— Стопочку налей мне! — попросила.

Дима достал бутылку самогонки, настоянной на крапиве. Налил жене стопочку. Она ее одним глотком выпила.

— Я тогда в церковь ходила, за возвращение Мурика молиться. А когда молитва не помогла, к колдунье пошла. Она мне и сказала, что жив Мурик, только он в глубокую яму провалился и выбраться не сможет, пока в эту яму что-нибудь еще не бросят. А еще она сказала, что мне глас Саваофа во сне слышен будет. И глас этот будет говорить: «Он вернется!» А я должна считать, сколько раз он эти слова скажет. И как только я тринадцать раз его глас услышу — вернется Мурик. Ну, я их, эти слова, только семь раз во сне слышала. А потом ты сам его нашел… Выходит, зря я колдунье сто гривен дала.

— Сто гривен? — задумчиво переспросил Дима, припоминая во сколько ему обошелся новый Мурик.

Валя подумала, что муж сердится. Решила быстрее тему денег в прошлом оставить.

— И знаешь, что я думаю! — привлекла внимание Димы жестом руки. — Одного мне Господь помог вернуть, а второго — колдунья. То есть это один и тот же кот, только разными путями нам присланный…

Валя замолкла, сама задумавшись над только что ею самою сказанным.

— Ты что, в секту пошла? — перепугался Дима, впервые услышав от жены странные длинные предложения.

— Я только два раза была, — призналась Валя. — Думала, это поможет Мурика вернуть…

Дима уставился на Валю остекленевшим взглядом. «Уж не сошла ли она с ума из-за этого придурковатого кота?» — подумал.

Но тут же взял себя в руки. Теплые носки надел.

— Я в гараж схожу, — сказал и в коридор вышел.

Уже усевшись в своем укромном, но все-таки холодном гаражном уголке на маленькую деревянную скамеечку и включив самодельный электрообогреватель, Дима налил и себе стопочку самогонки, чтобы и согреться, и с мыслями собраться. Вспомнил он в подробностях тот день, когда грузчики чемодан привезли. Вспомнил, как Мурло нализался жидкости из ампулы и выбежал из гаража прямо под колеса велосипедиста.

— А ну-ка, я его сейчас проверю! — решил.

Сходил домой, забрал отощавшего кота вместе с тряпкой, на которой тот лежал. Принес в гараж. Выпил еще стопочку, а потом достал ампулу из коробки, отломал ей кончик и вытрусил содержимое на тарелку, к которой недоеденная шпротина примерзла. Поставил тарелку перед серым котом. Кот носом повел. В глазах его огоньки заиграли. Придвинулся он судорожно к тарелке и слизал все, до последней капли.

Дима, наблюдавший за котом, хмыкнул. Понял, что будь это просто валерьянка, любой бы кот на нее набросился!

«Может, сходить и заглянуть в тот колодец?!» — подумал, но сам же головой отрицательно в ответ на эту мысль мотнул.

Не хотелось ему никуда сейчас идти. Только-только от раскрасневшейся спирали, намотанной на кусок асбестовой трубы, тепло пошло. И внутри после второй стопочки теплее стало. Возникала гармония между внешним и внутренним миром Димы, и хоть он ее и не осознавал, но именно она, эта гармония, удерживала его теперь на месте, не позволяя голове принимать какие-либо резкие решения.