Король и воробей

Андрей Геннадьевич Загузин, 2020

Долгие годы рыскал ненасытный Тигрус со своими полчищами по свету, покоряя одно королевство за другим. Вся северная половина мира уже под его властью. Почти вся. Остался один только клочок земли – крохотное королевство Пацетера. У Пацетера выбор не богат: либо воевать с Тигрусом, либо подчиниться и встать под его стяг, чтоб порабощать других. То есть, на самом деле, выбора нет. Но как противостоять тому, чье войско не имеет равных, а у тебя и армии-то нет? Вместе с друзьями Пацетер отчаянно ищет ответ на этот вопрос. Им нужно спешить, чтобы подготовиться к вторжению Тигруса. Сдаться без боя – это не про них! Помочь делу стараются даже дети. А еще на стороне Пацетера есть необычные воины – воробей Чир и ворон Керлок. Каждый их поступок судьбоносен, каждое решение и слово. Наши герои стараются изо всех сил, думают на несколько шагов вперед, рискуют. Но не все получается, они совершают ошибки, оказываясь на грани, на волоске, лицом к лицу со смертью…

Глава 13. У воеводы

Воевода, проснувшись, открыл было глаза, но тут же снова сомкнул их. Этой весной он нашёл для себя «лазейку в рай». Так Вардег в душе называл умиротворение и радость в минуты раннего утра, когда тишина наполнялась пением вернувшихся с юга птиц. Нужно было только тихонечко лежать и слушать — и перед внутренним взором его появлялись картины яркие, ширины необъятной. Вроде знакомое всё, те же холмы да леса, река, табун коней на берегу. Всё как наяву, да только сверху как-то. Зимой тоже, бывало, чирикали воробьи, когда теплело. Но Вардега они своей детской веселостью никак не могли заразить. Он-то чётко знал, что до настоящего тепла ещё долго — рано радуются птахи, думал он про себя.

Сейчас же всё было наверняка. Сама земля теплеть начала — готовится дать миру всё, что нужно, чтоб дожить до следующего года. О своём «рае» Вардег никому не говорил — не поймут дружки его, будут только ржать как кони. Он и сам ещё с месяц назад любого за такие россказни на смех поднял бы и гоготал бы сколько мочи было.

Воевода выбрался из хижины. Зная точно, что вода в рукомойнике не замёрзла за ночь, он всё же заглянул в него. И, как бы доказав самому себе — вишь, мол, я же говорил, не замёрзнет! — довольно крякнул. Вардег умылся ледяной водой, изрядно фыркая, и не торопясь направился к конюшне. Но тут небо вдруг посерело, закапало и внезапно жахнуло такой грозой, что Вардег на ещё не разгулявшихся после ночи, почти не гнущихся ногах поспешил укрыться под навесом загона.

Вот уже несколько дней как воевода наказал конюху Тереку не выпускать вороную жерёбую кобылу с табуном, а выводить её на выпас в поводу. Конюх хоть и ворчал про себя, что Вардег из «воронухи» принцессу делать вздумал — другие-то все «как полагается, в поле жеребятся, и ничего», но перечить, разумеется, не стал.

Кобыла неспокойно кружила по загону. Заметив Вардега, она на миг остановилась, нервно крутя хвостом и раздувая ноздри, как если бы только что перешла с бега шаг, и заходила снова по кругу. Воевода понимал, что вот-вот всё начнется. Вороной до грозы дела нет, а вот что происходит внутри неё, она ещё не знает. Потому и волнуется. Непогода тем временем прошла так же внезапно, как и налетела. Кобыла встала. Передние ноги чуть дальше вперёд, чем обычно. Спина немного прогнулась вниз, и ещё чуть-чуть. «Лучше б ты легла, — подумал воевода. — Ну да ладно, давай так».

— Вот и живот заходил, давай, давай, — уже вслух говорил Вардег, как бы подбадривая кобылу.

— Она тебе, что ли, родня? — пошутил Терек, тихо подойдя к воеводе. — Сына тебе рожает, — усмехнулся он, ещё больше наглея.

Он знал, что так, без посторонних ушей, воевода позволял ему пошутить над собой. Вардег, не замечая желания старого товарища побалагурить, вполголоса ответил:

— Вон копытца показались, хорошо пошёл!

Меж обтянутых «рубашкой» передних ножек показалась угловатая мордочка жеребёнка. Кобыла, похоже, поняла, что ей нужно делать, и успокоилась. Воевода перевёл взгляд на Терека:

— Жив ещё, бродяга! — поприветствовал он.

— Хе-хе, только так и умею. Помирать не научился ещё! — довольно отвечал тот.

Пацетер появился как раз в тот момент, когда жеребёнок шлепнулся на землю. «Рубашка» натянулась на носу и лопнула, ноздри впервые втянули воздух. Вардег и Терек быстро пробежали глазами по нескладному телу жеребёнка — всё на месте, всё хорошо!

Пацетер, всё ещё незамеченный, наблюдал за воеводой и конюхом, стоя в нескольких шагах от них. «Постарели, — думал он. — Ох, постарели! Как встретят меня и мои новости?»

— Доброго здравия!

Вардег и Терек аж вздрогнули. Обернувшись к Пацетеру, оба вытаращили на него глаза. Вид у них был такой, как будто они узнали Пацетера, но явно не хотели в это верить. Зачем он здесь? Сейчас? В таком виде, что можно спутать с бродягой? А эта кляча с седлом короля?

— Приветствую вас! — попытался Пацетер ещё раз. — Как жизнь?

— Как в раю! — отозвался наконец воевода. — Какими судьбами к нам занесло? Охотишься?

— По делу я к вам, — ответил Пацетер.

— Ух ты, по делу! — удивился Вардег. — Слышь, Терек, у короля к нам дело, — обратился он к товарищу. — Интересно, какое? Ты не знаешь?

— Как не знать — важное, если король сам к нам пожаловал. Ты воевода, он король, очень важным делом попахивает! А давай его спросим, чего гадать-то!

— Тиора вернулась. Тигрус убил Пириса и захватил его земли. Очень вероятно, Тигрус выступит и против нас, — кратко объяснил Пацетер, глядя прямо в глаза воеводе.

Вардег молчал. Он пристально смотрел на Пацетера. Терек переводил взгляд с одного на другого. Ему вдруг показалось, что он больше не узнаёт Пацетера. Ни принца, которого знал с детства, ни того, который распустил армию, будучи их королём. Ему казалось, сейчас перед ним стоял Верликт. Терек даже вытянулся, как, бывало, раньше в присутствии короля.

Вардег молча обернулся к жеребёнку. Тот уже пытался встать, но пока не получалось. Задние ноги толкали хорошо, да вот только вытянутые во всю длину передние уперлись в землю так, словно специально мешали встать.

— Пойдём, — сказал воевода и направился к своей хижине. На полпути Терек вильнул в сторону со словами:

— Я догоню!

Воевода и Пацетер молча сидели друг напротив друга за сколоченным из могучих плах столом. Вардег, видимо, думал, а Пацетер просто не знал, с чего начать разговор. Терек нарушил тишину. Он зашёл, по-свойски толкнув скрипучую дверь ногой. Руки его были заняты большим кувшином, который он громко поставил на стол. Тут же появились три глиняных чашки, вылепленные будто детьми. Терек лихо наполнил их до краёв. Все трое молча их осушили. Терек тут же налил ещё раз. Теперь выпили двое — Пацетер показал, что ему хватит.

— Когда? — спросил воевода, в упор глядя на короля.

— Пока не знаю. Но скоро, надеюсь, узнаю.

Вардег не сводил с него глаз. Отвечая на его немой вопрос, Пацетер пояснил:

— Я отправил кое-кого разузнать.

— Отправил к Тигрусу? Кого? У тебя есть люди, способные на это?

— Да, у меня есть кому доверить такое дело, — ответил Пацетер.

По лицу Вардега скользнула тень уважительного одобрения.

— Я знаю этого человека? — спросил он.

— Нет.

— Он пришлый? — воевода нахмурился. — Как знать, что его не послали шпионить за тобой?

— Поверь мне, Вардег, он наш!

— Хорошо. Я переговорю со своими. Посмотрим, кто ещё в состоянии воевать.

— А где все? — спросил Пацетер. — Я, кроме вас двоих, никого ещё не видел.

— Да кто где — кто на реке рыбу колет, кто в лесу промышляет. Кто-то к вам в город подался. Думаю, человек пятьдесят найдём.

— Пятьдесят?! — переспросил Пацетер. — Вас же намного больше было.

— Время идёт, многих не стало уже. А кто одряхлел совсем, в строю только обузой будет. Новых-то нет! Есть горстка старых вояк, которые и не воевали никогда. Так что, брат, пятьдесят если наберём, то хорошо ещё будет. Ну в городе у вас ополчение соберём, поднатаскаем. Глядишь, всех тысяча получится. Я тут дождусь своих — не сегодня так завтра вернутся, наверное, и в город к вам придём.

Вардег встал.

— Пойдём, глянем, может, табун неподалёку ходит. Поищем тебе лошадку подостойнее.

Терек выбрал доброго жеребца. Тот, пока его седлали, стоял как вкопанный. Но когда Пацетер вскочил на него, тот сразу задурил. Пошёл в дыбы, скачками в бок и понёс! Понёс обратно к табуну. Пацетер решил не ломать коня сразу, а дать ему сначала пар выпустить. Привстав в стременах, он только ещё больше подгонял его. Заметив их, табун тоже сорвался с места. Жеребец Пацетера врезался в самую гущу. Справа и слева неслись бок о бок лошади, срывая копытами подмоченную недавним дождём землю и швыряя её высоко вверх. Один такой ком прилетел Пацетеру в глаза — пришлось зажмуриться и скакать ничего не видя, полагаясь только на опыт и чутьё. Благо конь под ним, хоть и рвал вперёд как все, но имел очень приятный ровный ход. Это помогло Пацетеру удержаться в седле. Проскакав так всей гурьбой приличное расстояние, кони поняли, что ничего страшного-то и не произошло. Они сбавили ход. Жеребец тоже начал успокаиваться. Но Пацетер, чуть проморгавшись, снова погнал его, направляя из табуна. И вот тут пришлось побороться. Конь хоть и смирился с новым ездоком, но от собратьев уходить ни в какую не хотел. Всё так и норовил завернуть обратно. Но Пацетер не спускал, всё гнал и гнал прочь, заламывая уздой шею, пока тот не сдался и не зашагал покорно туда, куда правил его новый хозяин. Жеребец то и дело возмущённо ржал, но всякий раз тут же получал пятками под дых и смиренно замолкал.