Эффект безмолвия

Андрей Викторович Дробот, 2010

Книга «Эффект безмолвия» является прямым продолжением книги «Холодный путь к старости». В центре повествования находится фигура руководителя СМИ, им стал журналист, не утерявший от повышения в должности идеалов "свободы слова". Встав на место главного редактора, он в полной мере осознал сложность этой позиции. СМИ, которым он руководил, финансировала администрация маленького нефтяного города, и это вынуждало его искать компромиссы и решения, укрепляющие независимость… С другой стороны, ему достался в управление коллектив журналистов, которому не нужна была «свобода слова», а нужны были деньги и легкая жизнь… Книга «Эффект безмолвия» в феврале 2014 года Союзом журналистов России награждена дипломом «Золотая полка отечественной журналистики».

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗНАКОМСТВА

«Тигр силен не потому, что у него есть должность, а потому что он хищник».

Пребывая в профилактории маленького нефтяного города, как и все начальники, да и многие из рядовых работников, — в рабочее время, Алик встретил Розу Хокамкину, высокую жилистую женщину, бывшую заведующую общежитием. Эта должность на Крайнем Севере в дикие времена освоения требовала сурового нрава. Народ проживал в общежитиях разный, и выживали заведующие с характером не иначе как медвежьим.

Алик с Хокамкиной присели на кушетку, как добрые знакомые, как родственные души, хотя до отъезда Хокамкиной из маленького нефтяного города меж ними близких отношений не водилось. Видимо, чем дольше живешь и чем больше теряешь, тем сильнее радует простое узнавание.

— Вы знаете, уже два года продаю двухкомнатную квартиру, — весело сказала Хокамкина. — Никто не берет. И цену — то не заламываю.

— Здесь все любят получать даром, — поддержал Алик. — Чтобы продать, должно повезти. Снизьте цену.

— Да и так недорого, — развела руками Хокамкина, будто рядом стоял покупатель.

— Вы сейчас где? — поинтересовался Алик.

— На земле давно. Приехала с квартирой дела завершить, — махнула рукой Хокамкина. — Пенсионерка! А вы?

— В телерадиокомпании, главный редактор, — будто о пустяковине проговорил Алик.

— Поздравляю, — лицо Хокамкиной приняло восхищенное выражение, но лишь на мгновенье. — Но сложно вам будет.

— Уже чувствую, — ответил Алик.

— Там же Павшин и Валер работают, Пальчинкова, — вспомнила Хокамкина. — Ну, у вас и коллективчик!

— Ну и что? Веру Пальчинкову я давно знаю, — смягчающе ответил Алик.

— Я их тоже давно знаю, — грустно произнесла Хокамкина.. — Таких мерзавцев, как Валер и Павшин — это еще поискать. Да и Вера не лучше. Им кроме денег и власти ничего не нужно, подставят они вас.

В прошлом Хокамкина участвовала в выборах на пост депутата государственной Думы Ямала, ничего не достигла на этом поприще, поскольку не представляла интереса для народа, кроме того, что жил в подведомственном ей общежитии. Возможно, и в общежитии было не все хорошо, оттого и осталось у нее плохое впечатление от журналистов.

«А кто про меня скажет хорошее? — подумал Алик. — Все мы, журналисты, ради красного словца… Но разве может называться журналистом тот, у кого не было конфликтов с обиженными его материалами? Конформизм — это другая область — это бредятинское, это политкорректные связи с общественностью. А те, кто выживает на истинном журналистском поприще, познают, впитывают, пожинают черты своих антигероев».

К мнению Хокамкиной стоило прислушаться, она знала жизнь. Мерзлая, бывшая редакторша газеты маленького нефтяного города и бывшая начальница Алика, остерегалась Пальчинковой. Да и Куплин, по словам той же Пупик, дальше старшего редактора радио ее не пускал, но Алик, стремясь урезать власть Валер, уже возвысил Пальчинкову, назначив ее вторым своим заместителем — по радио. Пальчинкова была единственным человеком, с кем Алик раньше работал и на кого мог опереться.

Многие думают, что став начальником можно в два счета изменить подвластную организацию, что людей увольнять легко: пришел новый начальник, и все неугодные повылетают из его организации, как семечки из подсолнуха, обработанного маслобойной машиной. Нет. Любой начальник, несомненно, сталкивается с тем, что продукция, какой бы она ни была, должна выходить ежедневно, что машина, которую он получил в подчинение, должна работать бесперебойно. В этой ситуации революции невозможны. Кроме того, в России есть трудовой кодекс, защищающий трудящегося, так что уволить его почти невозможно, если тот не прогуливает наглым образом. Кроме того, чтобы увольнять, по характеру надо быть убийцей, а Алик таковым не был. Он увольнял только тех, кто уходил сам, а со старыми работниками пытался наладить отношения.