Эффект безмолвия

Андрей Викторович Дробот, 2010

Книга «Эффект безмолвия» является прямым продолжением книги «Холодный путь к старости». В центре повествования находится фигура руководителя СМИ, им стал журналист, не утерявший от повышения в должности идеалов "свободы слова". Встав на место главного редактора, он в полной мере осознал сложность этой позиции. СМИ, которым он руководил, финансировала администрация маленького нефтяного города, и это вынуждало его искать компромиссы и решения, укрепляющие независимость… С другой стороны, ему достался в управление коллектив журналистов, которому не нужна была «свобода слова», а нужны были деньги и легкая жизнь… Книга «Эффект безмолвия» в феврале 2014 года Союзом журналистов России награждена дипломом «Золотая полка отечественной журналистики».

ВЫГОДНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

«Каждый сам порождает врага, от которого страдает и даже гибнет».

Новенький двухэтажный особняк редакции газеты маленького нефтяного города выделялся средь окружающих его деревянно-серых жилых домов, как башня феодального замка, средь обложенных изнуряющей данью деревень. Хлопнув тяжелой дверью, Квашняков вышел из него на следующий день в очень хорошем расположении духа, похожем на состояние влюбленности. На его лице-маске даже разгладились морщины, что придавало лицу-маске такую же аккуратность, как отглаженным затертым штанам.

У подъезда редакции опять стояла сине-зеленая «девяностодевятая» Алика, которую тот всегда, когда не было «Волги» Квашнякова, ставил на ее место как можно ближе к входу, а сейчас, приоткрыв дверцу, готовился сесть за руль.

«Опять протестует, показывает, кто тут главный, — оценил постановку машины Квашняков. — Распирающий пузырь гордости либо протыкают, либо выпускают».

— Алик, подвези меня до администрации, — дружелюбно и в то же время по-хозяйски попросил он. — У меня к тебе предложение.

— Хорошо, — мигом согласился Алик.

Добрые отношения с Квашняковым стали для него частью бытия, и хотя он называл его в своей газете «Дробинка» ГовСаней, добавив к имени шефа прямокишечную приставку, но прошлое внешне забылось, а о мстительности Алик старался не размышлять.

Квашняков сел в машину и начал без предисловий, поскольку в маленьком нефтяном городе все дороги коротки, а дорога от редакции до администрации и того короче.

— Алик, я смотрю, тебе скучно работать в редакции, — произнес Квашняков тоном, не допускавшим сомнений.

— Нет, иногда интересно, — ответил Алик, хотя в целом Квашняков был прав.

Сложно работать с интересом над повторяющейся из года в год информацией, где истории всех приятных для администрации героев очерков и зарисовок начинаются с фразы: «приехал на три года, а остался навсегда», а оканчиваются фразой: «и сегодня город не узнать».

Сложно бесконфликтно общаться с сотрудниками, которые предали, оклеветали его.

Если бы не книга, которую он втайне готовил…

— Я вижу, как ты работаешь, — укорил Квашняков. — На больничные ходишь…

— Никто не застрахован, — прервал Алик. — Но у меня достаточно наград.

— Вот я и предложил Хамовскому назначить тебя главным редактором телерадиокомпании, чтобы ты не заснул окончательно. Глава согласен, — сказал Квашняков. — Как тебе предложение?

— Хорошее, но надо подумать, — успокоил себя Алик, согласно тещиному изречению «нашел — не радуйся, потерял — не плачь». — Да и что думать? Пусть вначале глава сам предложит. Может, передумает.

— Нет, это решено, — объявил Квашняков. — Соглашайся. Сможешь купить лучшую машину. Спасибо, что подвез. Кстати, ты тоже выходи. Хамовский хочет тебя видеть.

***

В коротком разговоре с главой Алик выторговал пару недель на раздумье и ушел. Квашняков проводил его понимающим взглядом.

«Из людей, предавших свои мечты, получаются прекрасные уничтожители чужих грез, — это он знал по собственному опыту и по опыту коллег. — Алик деньги любит, он, конечно, ступит на путь, с которым боролся, разрушит свое прошлое собственными руками, и станет одним из нас…, а там я ему припомню старые обиды»

«Возможно ли, остаться человеком средь системного аппаратного мира, притвориться созвучным ему и сохранить себя? Возможно ли, много зарабатывать, но не продаться? Или — коль мне предложена властная должность, то я уже часть чиновничьего мира, а оценивая себя, просто не вижу, что идеалы мною уже утеряны? Где истина?» — на эти вопросы пытался ответить Алик в последующие дни.