Снега, снега

Андрей Бондаренко

На нашей прекрасной планете есть места, которые не рекомендуется посещать без веских на то причин. Почему? Можно – ненароком – «провалиться». Куда? Например, в прошлое. Или же в параллельные миры. Казалось бы, что в этом страшного? Ну, параллельные миры. Подумаешь. Даже интересно. А как вам – оказаться в концентрационном лагере для нежелательных пришельцев? Особенно учитывая тот факт, что скоро – где-то рядом – с неба упадёт гигантский астероид? Вот то-то же…

Глава восьмая

Предчувствия

— Остановись, Алекс, — попросила Ванда.

— Не интересно?

— Наоборот, очень интересно. Ты — прирождённый и умелый рассказчик. Можно слушать и слушать… Ты никогда не задумывался о карьере писателя?

— Задумывался, — признался Лёха. — Только… Сперва времени не было. Дела всякие и разные. Игры рыцарей плаща и кинжала. Госпиталя, где приходилось зализывать благородные раны… Потом, как выяснилось, началось победоносное и уверенное наступление Интернета. Бумажные книги нынче не в чести. Электронные? Пираты, суки алчные и ненасытные… Извини, Графиня. Погорячился. Само вырвалось… Короче говоря. Есть у меня верный и правильный друг. Ещё со старых добрых Времён. Вместе когда-то служили, на ливийско-алжирской границе. Так, вот. Он нынче стал писателем-фантастом. Пишет всякие и разные фантастические романы — о «попаданцах» в Прошлое, о параллельных Мирах. Блин…

— И, какие у твоего друга успехи? — в серых глазах девушки вспыхнул — на краткий миг — заинтересованный огонёк. — Финансовые, я имею в виду?

— Ниже плинтуса. Практически — под ноль. Зарабатывает — по факту — меньше, чем консьержка, дежурящая в моём подъезде.

— Консьержка?

— Незнакомое слово? Странно. Вроде французское, и не чуждое знати… А почему ты остановила моё повествование?

— Уже прошло больше часа, — ловко вытирая кухонным полотенцем вымытые тарелки, пояснила Ванда. — Значит, скоро нас разгонят по учебным аудиториям. А ты ещё хотел обсудить со мной некий важный вопрос. Жалко, конечно, что пришлось прервать тебя на таком интересном и завлекательном моменте.

— Да, они попытались украсть у меня дипломат с наличностью, — ехидно улыбнулся Лёха. — Жулики сибирские! Ничего у них не вышло…

— Я, собственно, не об этом.

— О чём же тогда?

— У тебя что-то было с этой развратной Татьяной? — серые глаза девушки заледенели, превратившись в две злые льдинки. — Ты с ней…м-м-м…, имел амурную связь? Что это мы строим такие непонимающие физиономии? Ну, с той, которая — «чичаза, чичаза»?

— Дык…

— Что — дык? Значит, было? Сволочь ты, Алекс.

«Аристократка, блин», — запечалился Лёха. — «Нет, чтобы спросить, как все нормальные люди, мол: «Переспал ты с этой черноволосой шалавой? Или же нет?». Амурная связь, понимаешь…».

Покаянно вздохнув, он пробормотал:

— Я же не знал, что на этом Свете существуешь ты. В смысле, в параллельном Мире. Извини…

— Бог простит. Если, конечно, посчитает нужным… А, как быть с Актрисой? Она мне рассказывала — много и подробно — о твоей необузданной страстности.

— Извини.

— Бог простит. Если, конечно, не забудет — в суматохе важных и неотложных дел.

— Я, собственно, по этому поводу и хотел поговорить с тобой, — смущённо замямлил Лёха. — Как раз, по этому…

— По поводу — важных дел Господа нашего? Или же хочешь мне предложить…э-э-э… Переспать с тобой? Как говорится у вас, грубых простолюдинов?

— Нет. То есть, да… В смысле…

— Не жуй сопли зелёные, ухажёр белобрысый, — посоветовала Графиня. — Говори, как оно есть.

Он и рассказал, немного смущаясь и запинаясь, о срочной (горящей, горячей?), вакансии. Мол, на далёких северных островах ждут, не дождутся крепкую семейную пару…

— Это ты мне делаешь предложение? — слегка дрогнув голосом, уточнила Ванда.

— Делаю.

— Так и сделай его — по всей форме. Как полагается.

— Графиня Ванда!

— Я вас, эсквайр, слушаю очень внимательно.

— Не сбивай меня, пожалуйста, — мягким — как детский пластилин — голосом попросил Лёха. — Пожалуйста…

— Хорошо, не буду. Продолжай.

— Я предлагаю тебе, бургундская графиня, свою крепкую мужскую руку и верное сердце. Всерьёз и навсегда.

— Навсегда? — задумалась Ванда. — А почему ты мне — всё это бесценное богатство — предлагаешь? Заканчивается год, отведённый для обитания в «Чистилище»? Не хочется — отправляться «в расход»?

— Это здесь не причём. Просто я… Просто…

— Ну, и? Смелее, отважный кавалер. Смелее!

— Я — тебя — люблю, — размеренно произнёс Лёха. — Очень, очень, очень, — после короткой паузы добавил: — Гадом буду. Сукой последней.

— Даже так? — удивилась девушка. — Ладно, поверю… А за что ты, белобрысый жених, меня любишь?

— За серые загадочные глаза. Которые — как вода в знакомом роднике, за околицей.

— Ещё — за что?

— За карминные губы. Маленькие и нежные — до безумия.

— Ещё?

— За длинные и стройные ноги.

— Остановитесь, идальго, — притворно нахмурилась Ванда. — Нам, потомственным графиням, не полагается выслушивать такие пошлости.

— А, что полагается?

— Ну, не знаю. Можешь какую-либо серенаду спеть. Желательно — слезливую. Сонет, к примеру, зачитать… Слабо?

— Без вопросов, — улыбнулся Лёха. — Слушай:

Конец ознакомительного фрагмента.