Нея с острова Пирит

Ангелина Максимовна Галайба (2024)

В греческой деревне Пирит живет Нея — самая популярная девушка в округе и талантливая художница. Её жизнь меняется с появлением загадочного иностранца. Самоуверенный и притягательный, он полностью нарушает привычный уклад её жизни, так ещё его зловредная сестра строит Нее козни. Между творчеством, разочарованиями в любви и борьбой с завистниками, она оказывается перед выбором: остаться на Пирите или отправиться за мечтой в Париж. Судьба подкидывает ей неожиданные испытания, заставляя переосмыслить свои ценности и надежды на будущее.

Глава 4

Кристофер появился на празднике, когда краски заката потемнели, а солнце, скрывшись за горизонтом, оставило за собой лишь отголоски прошедшего дня. Он не был один — с ним отдыхали Фил и их старая компания. День, насыщенный скалолазанием, разбудил в нём ту страсть к экстриму, что давно пряталась за обыденными заботами. Кристофер любил опасность — она оживляла его, придавая бодрости уму и телу. С давних пор его увлекали дайвинг и походы, где ему уже не требовалась никакая дополнительная подготовка или страховка. Жажда риска была его вторым"я", и он с удовольствием делил её с друзьями, преданными таким же безумствам. Вымотанные, но довольные, они заехали домой, чтобы освежиться и сменить одежду. Вечер предвещал новые удовольствия, и Кристофер с радостью направился на праздник, к местным жителям, которых он находил приятными в общении, особенно после встреч с высокомерными французами, недружелюбными немцами и беспечными американцами.

Друзья были для него той опорой, которая напоминала, что не все люди прогнили изнутри, как червивые яблоки. Женщины в его жизни приходили и уходили, оставляя за собой лишь тень. Он мечтал, что когда-нибудь его женой станет простая, скромная девушка, не возносящая себя до небес. Француженки, со всей их изысканностью, временами приводили его в восторг, но в итоге сливались в однообразную массу, как красивая картина, размазанная чьей-то грубой рукой. В юности у него был роман с гречанкой, который он тогда считал чем-то новым и увлекательным. Однако требования девушки оказались слишком велики — у Криса тогда не было ничего, кроме амбиций и комнаты в немецком общежитии. В конце концов, очарованный и с разбитым сердцем, он расстался с ней, поклявшись забыть навсегда.

На днях, проведённых на острове, его мысли вновь обратились к этому романтическому увлечению. Как ни странно, в окружении гречанок, снующих вокруг, он больше не испытывал разочарования или ненависти к девушке из прошлого. Напротив, ему казалось забавным, что он может встретить её здесь, на острове. Её звали Дана, если он правильно помнил. Когда-то взбалмошная, но невероятно страстная и притягательная, она была тем, кого забыть оказалось не так просто. В глубине души Кристофер надеялся увидеть её среди толпы незнакомых людей — давно знакомое, но повзрослевшее лицо, утратившее юные черты и обретшее взрослую жёсткость. Узнала бы она его или прошла бы мимо, как ни в чём не бывало? Кристофер усмехнулся своей глупости и постарался выбросить из головы старые воспоминания.

Ему вспомнилась фраза Ромена Роллана, которую мать говорила ему, когда он был маленьким: «Если бы вернуться, чтобы снова бороться». Годами позже встретил её уже на страницах книги. Эти слова сопровождали его всю жизнь, обретая новый смысл с каждой пройденной милей. Жан Кристоф нашёл свой мир в музыке, а Кристофер, хоть и стал бизнесменом, часто мечтал о побеге в леса, вдали от людей.

Настоящий аристократ, француз с немецкими корнями, светловолосый и голубоглазый, Кристофер явно выделялся среди собравшихся. Заметив свою сестру вдалеке, он лишь едва заметно кивнул ей. Всю неделю, проведённую вместе, он был готов задушить её по несколько раз на дню. Алекса всегда была тяжёлым человеком, но обладала удивительным талантом задевать брата за живое. В детстве он её не любил, но с годами проникся к ней и стал считать своим долгом защищать её от всех бед несмотря на то, что зачастую именно людей нужно было защищать от неё. Родители не знали половины того, что происходило в университете Алексы, и разгребать последствия приходилось ему.

Кристофер уже собирался занять столик с хорошим обзором на сцену, когда в толпе заметил девушку. Молодая гречанка, как ему показалось, с примесью немецкой крови, завораживала своей неуловимой красотой. Её загар, вероятно, был приобретён под палящим греческим солнцем, но светлая кожа, виднеющаяся под следами от купальника, выдавала её истинное происхождение. Тёмная коса, перевязанная яркой красной лентой, лишь усиливала его подозрения. В ней было что-то, что приковывало взгляды: то ли грациозная походка, то ли нежная фигура, то ли улыбка, обрамлённая пухлыми губами цвета румяного персика. Она будто парила над толпой, освещая её своим внутренним светом.

— Красивая, — задумчиво произнёс Фил, уловив, куда устремлён взгляд друга. — Познакомишься?

— Почему бы и нет? — Кристофер улыбнулся, в глазах мелькнул хитрый огонёк.

Ему действительно было интересно узнать, кто эта загадочная гречанка. Он видел, как вокруг неё вьются кавалеры и подружки, как ей все стараются угодить. Может быть, подсознательно его влекло к ней воспоминание о первой любви? Но Дана была совсем другой: более фигуристой, с кудрявыми чёрными волосами. У бывшей девушки с острова был совсем другой типаж, не похожий на эту местную королеву.

— Пойти с тобой? Или боишься конкуренции? — Филипп подшучивал, держа в руке кружку пива. — Она явно местная знаменитость, посмотри, как парни вокруг неё вертятся, как змеи.

— Давай присядем, хочу понаблюдать, — предложил Кристофер, усаживаясь за столик.

— Как скажешь, друг.

Они устроились в дружной компании, распивая напитки и пробуя местные закуски — мёд, орехи, оливки. Вино оказалось отличным, с местной винодельни. Крис вспомнил, как его мать закупала местные оливковые продукты годами ранее, когда они отдыхали на острове. Он любил эти вкусы, но теперь нечасто притрагивался к ним. Возможно, он просто переел оливок в детстве, а может, не хотел, чтобы они напоминали ему о Дане. Впрочем, он давно уже променял её на других девушек, с которыми также вскоре расставался.

На сцене загорелся навес из фонариков, начались конкурсы. Кристофер улыбнулся. Местные развлечения напоминали ему о европейских деревенских праздниках, на которых он бывал в своих путешествиях. В конкурсе «Лучший мёд» победила приятная женщина лет сорока, и загадочная незнакомка вручала ей награду — изящную статуэтку. Похоже, что Пирит был полон своих традиций и мероприятий. Возможно, он ошибался, считая жизнь в этом уголке мира скучной и однообразной.

— Нея! Твоя очередь! — выкрикнул весёлый американец, местный официант.

— Вы уверены, что хотите этого? — с улыбкой приняла микрофон девушка.

— Да, покажи нам мастер-класс! — кричали поддерживающе из толпы.

Начинался конкурс талантов, и девушка принимала в нём участие.

— А справедливо ли это, участвовать в конкурсе, который ты сама ведёшь? — Кристофер был увлечён происходящим.

— Кажется, жюри выбирают рандомно, с помощью фантиков, — ответил Фил. — Она не судья. Всё честно.

— Почему мы не закинули бумажки? — искренне рассмеялся Крис. — Я бы не прочь стать судьёй.

— Похоже, твоя сестра и без тебя неплохо справляется, — усмехнулся Сэм, школьный друг Кристофера. — Это она сейчас ругается с жюри?

Кристофер заметил, что его сестра, активно жестикулируя, спорила с женщинами в жюри. Он вздохнул и направился к ней, чтобы разрядить ситуацию.

— Отпусти меня! — недовольно воскликнула Алекса, когда брат попытался увести её в сторону. — Эти дамы понятия не имеют, что делают!

— Алекса, пожалуйста, успокойся. Мы же на отдыхе. Сама сказала: не будем привлекать внимания.

— Я тебе ещё покажу, что значит «не привлекать внимания», — пробормотала сестра, возвращаясь к подругам.

— Женщины сводят с ума, — Кристофер устало потер ладонью глаза, пытаясь отогнать наваждение и вернуться за столик к друзьям.

— И не говори, приятель.

Звук голоса привлёк его внимание, и он обернулся, чтобы увидеть, как к нему обращается незнакомый немец. Чёрт, почему на этом острове так много его соотечественников? Раньше, много лет назад, он этого не замечал — все его мысли и чувства были заняты Даной.

— Я Герман, — мужчина протянул руку, улыбаясь дружелюбно, но Кристофер ответил без особого энтузиазма. — Давно здесь отдыхаешь?

— Кристофер. Неделю. Уже был пару раз раньше. Живу на пересечении улиц Бали и Херсонису.

— Так это твой дом?

— Дом моих родителей, — с заметной усталостью подтвердил Кристофер. — А ты откуда?

— Родом из Германии, но живу в Афинах. У родителей здесь тоже дом, приезжаем отдыхать, когда можем.

— И как там сейчас? Слышал, что в Афинах тяжёлая экономическая ситуация. — Кристофер не испытывал особого желания углубляться в этот разговор с незнакомцем.

— Постепенно всё налаживается. Я бы не стал верить громким заголовкам.

— Понятно, — коротко кивнул Кристофер, ощущая растущее раздражение. Герман ему не нравился. — Ладно, приятель, мне пора.

— Удачи тебе, друг.

Их встреча была мимолётной, разговор — поверхностным. Две противоположности, встретившись на мгновение, разошлись в разные стороны, как тени на закате.

Тем временем, незнакомка на сцене взяла в руки кисть, словно древний маг, владеющий силой превращать краски в живую реальность. Она осторожно прикоснулась к холсту, и краски, сначала неясные и размытые, начали оживать, заполняя всё пространство.

Кристофер, забыв о своём намерении вернуться за столик, быстрым шагом приблизился к основанию сцены. Незнакомка рисовала, и делала это с такой грацией и мастерством, что время словно замерло. В микрофон один из членов жюри, сдерживая восхищение, объявил: «Нея нарисует портрет своей собаки одной кистью и шестью цветами за пятнадцать минут». Нея. Никогда раньше он не слышал такого необычного, но столь мелодичного имени.

— Талант, — произнесла с придыханием в микрофон всё та же жюри, пожилая, но очаровательная женщина, вероятно, уроженка Пирита. — Музыку, друзья.

Нея продолжала творить под звуки вернувшейся на площадь музыки, погружённая в процесс с головой, сосредоточенная до малейших деталей. Кисть порхала над холстом, меняя цвета и движения, как будто следуя ритму невидимой мелодии. Руки гречанки были измазаны краской, но это её нисколько не смущало, также как и мысль об испорченном маникюре, в отличие от той же Алексы, подумал Кристофер, едва заметив контраст.

На холсте постепенно проявлялись черты собаки: золотистый ретривер с вечно мокрым носом и добрыми, глубокими глазами, которые напоминали две большие пуговицы с блеском. Кристофер любил собак; у него самого была немецкая овчарка, подарок отца на десятилетие, который знал, как сильно сын мечтает о собаке. Отец подарил её с условием, что сын будет полностью отвечать за её дрессировку и поведение, и Кристофер с честью принял этот вызов, посвящая всё свободное время тренировкам. Теперь собака жила с его родителями, ведь частые командировки и путешествия не позволяли Кристоферу заботиться о ней. Он регулярно навещал родителей, чтобы пообщаться с семьёй и провести время с верным другом детства.

Портрет получился исключительным: на холсте появилась жизнерадостная морда пушистого друга Неи. Вдруг на сцену выпустили самого героя портрета, собаку этой загадочной художницы. Девушка весело рассмеялась и бросилась обнимать своего любимца. Кристофер невольно улыбнулся. Она явно умела устраивать шоу — все взгляды были прикованы только к ней.

Музыка затихла.

— Следующий талант — это Фрэнк. Он исполнит песню о любви. Поприветствуем!

Зрители зааплодировали. Нея кивнула Фрэнку, когда он что-то прошептал ей на ухо, и передала микрофон. Она спустилась в толпу, где её ждали друзья и поклонники.

Фил и его компания нашли Кристофера среди зрителей, встав рядом с ним. Нея была так близко, но казалась такой далёкой — её внимание полностью поглотила шумная, весёлая компания.

— Вот ты где потерялся, друг.

— Я говорил, что не люблю гречанок?

— Упоминал.

Заиграла размеренная, красивая мелодия, и парень по имени Фрэнк настроил микрофон. Местные жители, казалось, с нетерпением ожидали услышать песню о любви — толпа мгновенно затихла.

— Эта песня посвящается Нее, — объявил Фрэнк, его голос был полон скрытой тоски.

— Ну конечно, — едва слышно усмехнулся Кристофер, почти шёпотом, будто подтверждая свои мысли. — Может быть, стоило назвать этот вечер «Праздником Неи»?

— Что ты так раздражён, друг? Разве после всех лет жизни с Алексой ты не привык к таким девушкам в обществе?

— Алекса всегда мнила себя королевой. Но не являлась ею.

— И к чему ты клонишь, Крис?

— К тому, что здесь совсем другой случай. Я ещё не знаю этой девушки, но уже вижу, как вокруг неё выстроилась целая свита восторженных почитателей. Пускай остаётся в своём окружении, среди этих местных принцев. Уверен, она будет довольна.

— А с каких это пор ты стал таким разборчивым?

— Я всегда был разборчив. В знакомствах и во всём прочем.

— Ну, знаешь, я бы не отрицал, что она тебе нравится, — Фил улыбнулся и похлопал друга по плечу. Затем, не дожидаясь ответа, нырнул в гущу танцующей толпы, быстро нашёл себе партнёршу и начал кружить её в медленном танце.

Фрэнк запел, его голос проникал в самую глубину, и Кристоферу показалось, что песня была о той самой вечной связи двух сердец, которую ничто не способно разрушить. Он тут же решил: Нея была бывшей возлюбленной Фрэнка, которую тот теперь пытается вернуть — хитро, через музыку, через эти пронизанные чувством строки. Но что произошло между ними? Не сошлись характерами? Или, возможно, она бросила его? Конечно, именно так, был уверен Кристофер.

Когда песня завершилась, толпа взорвалась бурными аплодисментами. Люди впадали в восторг от такой демонстрации чувств на сцене. Сам же Кристофер не разделял их энтузиазма. Если бы он признавался в любви, он бы не стал выставлять это на всеобщее обозрение. В его мире чувства были чем-то личным, сокровенным, недоступным для глаз толпы.

Музыка снова заиграла, праздник продолжался. Кристофер едва касался напитков, погружённый в свои мысли, наблюдая за окружающими. Вдалеке слышались радостные возгласы — скоро начнутся фейерверки.

Он уже был готов уйти. Проверил, на месте ли всё необходимое, собрал друзей под предлогом продолжить вечер в более спокойной обстановке. Но вдруг, среди толпы, чья-то тёплая рука легко коснулась его, и тут же исчезла в темноте. Кристофер обернулся, как будто его ужалила пчела, и начал оглядываться, надеясь увидеть… её.

— Извините, — смущённо пробормотала миниатюрная светловолосая девушка, опустившаяся на колени, чтобы найти свою упавшую сумочку. — Я просто пытаюсь пробраться к друзьям через эту толпу.

Это была не она. Кто-то другой. Кристофер наклонился, помог девушке найти сумку и молча вернул её, лишь кивнув на её благодарность.

— Вы, кажется, не местный, верно? Очень галантно!

— Я из Парижа.

— Вы француз? — она была застенчива, но её любопытство пересилило.

— Родился в Германии, француз с немецкими корнями, — Кристофер часто повторял эту фразу, как привычную скороговорку.

Вдруг парень подумал о том, что обычно его имя уже было известно тем, с кем он знакомился, но сегодня всё было иначе. Нея, похоже, даже не догадывалась, кто он. А он уже узнал о ней и был заинтригован.

— Здорово! Я мечтаю когда-нибудь побывать в Париже. Ой, Нея! — Незнакомка радостно обнаружила своих друзей в толпе. — Твои праздники, кажется, привлекают даже иностранцев.

Кристофер с удивлением заметил, что среди прибывших была и Нея. Она появилась внезапно, с улыбкой на светлом лице и длинной косой на плече, под руку с уже знакомым Крису парнем, Германом, окружённая многочисленными друзьями: Фрэнком со сцены, официантом-американцем, какой-то блондинкой и другими, не менее яркими личностями.

Подоспели его приятели, и Фил, увидев эту компанию, похлопал Кристофера по плечу и воскликнул:

— Дружище, ты уже познакомился с местной художницей Неей?

Кристофер бросил на него недовольный взгляд, испытывая раздражение от того, что Нея могла это услышать.

Девушка, едва закончив разговор с подругой, обратила свой взор на Кристофера и его друзей, её улыбка была вежливой, но слегка отстранённой.

— Вы гости Пирита? — спросила она, приветливо улыбнувшись. — Рада, что вам понравился наш праздник.

Фил уже хотел что-то ответить, но Кристофер, сжав его плечо, сам взял слово:

— Я бы не стал так формулировать. Мы просто заглянули на минутку, посмотреть, чем живут местные. Посмотрели, и теперь намерены откланяться. — Он говорил на идеальном английском, но его немецкий акцент и внешность всё равно выдавали европейца.

Кристофер не мог не отметить, насколько ему понравился голос Неи. В её манере разговора было что-то особенное: приятный, мелодичный тембр, обрамленный задорными нотками, делал каждую её фразу живой и искренней. Этот голос словно проникал внутрь, вызывая у него непроизвольную симпатию.

Его собственная речь, напротив, звучала жеманно, словно он хотел подчеркнуть свою утонченность и принадлежность к высшему обществу. В его голосе чувствовалась претензия на аристократизм, что, хотя и делало его речи несколько высокомерными, не уменьшало их привлекательности. В этой разнице между ними — её лёгкости и его сдержанности — крылась особая динамика, что-то притягательное и непривычное для обоих.

— Узнаю знакомые интонации, — лукаво заметила Нея, её улыбка стала чуть шире. — В любом случае, приятно, что вы зашли.

Кристофер подумал, что эту девушку ничто не способно вывести из себя. Она казалась всегда спокойной и невозмутимой, как будто её совершенно не волновало происходящее вокруг.

— Знаешь, Нея, а я уже знаком с Кристофером. Правда, приятель? — Герман широко улыбнулся, но в голосе его слышалась нотка превосходства, будто он специально старался подчеркнуть свою близость к Нее. — Это гость из Франции, родился в Германии. Интересно, ведь и у Неи отец родом из Германии. Как много близких по духу людей встречается на Пирите в сезон.

— Благодарю за представление, друг, — сдержанно проговорил Кристофер, не скрывая лёгкой издёвки. — Нея, верно? Интересное имя. Никогда раньше не встречал.

— Да, оно редкое, — с гордостью произнёс Герман, не сводя глаз с Неи. — У моей подруги самое красивое имя. — В его голосе ощущалось собственническое отношение, как будто он был её защитником и представителем, даже когда в этом не было необходимости.

Кристофер заметил это и невольно напрягся. Ему показалось, что Герман намеренно говорит за Нею, словно она не способна сама ответить. Такое поведение казалось Кристоферу попыткой утвердить свой авторитет в отношении девушки, как будто Герман старался поставить её в зависимость от себя, подчёркивая свою значимость и влияние. Эта ситуация только усилила его раздражение. К чему он вообще ведёт с этими людьми беседу?

Девушка же, взглянув на Кристофера, спокойно ответила:

— Моя мать путешествовала с отцом по Европе, и однажды услышала это имя где-то во Франции. Так звали маленькую девочку, играющую на пляже. Она собирала ракушки, пока её не подозвали к себе родители. И так как я родилась на острове, мама решила, что это судьбоносное имя.

— Прекрасная история, — улыбнулась Рита, подруга Неи.

— Достойна того, чтобы записать в биографию, — подхватил Фрэнк.

Кристофер бросил на него задумчивый взгляд. Как парень может так легко быть рядом с Неей, зная, что она его не любит? Это показное спокойствие раздражало его до глубины души. Ему вдруг захотелось сыграть в собственную игру, будто он снова стал мальчишкой, которому не предоставили возможность красиво познакомиться с девушкой. Вокруг Неи всегда было слишком много людей, и у Кристофера не оставалось никакого шанса остаться с ней наедине в этот вечер.

— Интригующе. Не ожидал услышать что-то подобное. Все так воспринимают её? — Кристофер внимательно изучил собравшихся, его взгляд остановился на Нее. — Отличная история для поддержания её имиджа как местной красавицы и умницы, которой посвящают песни.

Нея, словно не заметив нелестного замечания в свой адрес, продолжала сиять улыбкой, её энергия оставалась неизменной. На фоне напряжённых друзей, она сохраняла своё лучезарное спокойствие, будто игнорируя напряжённую атмосферу вокруг. Её уверенность и открытость не ослабевали, несмотря на растущее напряжение в группе.

— Успокойся, друг! — Фил попытался разрядить напряжение, которое витаело в воздухе. — Мы ведь не собираемся ни с кем ссориться, верно? Меня зовут Фил, а это Артур, Сэм и Рик. — Вспомнив, что они так и не представились, Фил взял на себя эту задачу.

— Очень приятно, — отозвалась Шарлотта с искренним интересом. — Я Шарлотта, это мой парень Зен и его друзья Джим и Фрэнк. — Она была по натуре общительной и с радостью вводила новых людей в круг своих знакомств. — А это Маргарита, но все её зовут просто Рита.

— Привет, — скромно улыбнулась Рита. — Добро пожаловать в наш скромный уголок.

— А это наши младшенькие — Игнат и Каролина. Они скоро закончат школу, — продолжала Шарлотта с дружелюбным энтузиазмом.

— Шарлотта, постой, возможно, ребятам не особо интересна наша компания, а ты как-то навязываешься, — с ухмылкой произнёс Зен, настороженно следя за парнями, не желая, чтобы кто-то проявил интерес к его девушке.

— Да, действительно, — поддержал его Герман.

— Я просто не люблю, когда меня представляют незнакомцы, — резко ответил Кристофер, направив свой взгляд на Германа. В его голосе звучало что-то неизведанное, непонятное и разрушительное.

— Постарайся быть спокойнее, приятель, — холодно произнёс Герман, стараясь скрыть раздражение. — Не думал, что это такая проблема.

Нея, заметив надвигающийся конфликт, решила вмешаться:

— Всё в порядке. Я не обиделась на слова этого гостя, — заверила она и обратилась к Кристоферу с мягкой улыбкой. — Вы, похоже, не любите оставаться в тени, верно?

Её голос был полон спокойствия и проницательности, словно она видела Кристофера насквозь, что немного пугало его.

— Не люблю, когда меня обсуждают чужие люди, — сухо ответил он, продолжая сохранять свою дистанцию.

Она оценивающе посмотрела на него и, наклонив голову, добавила:

— Я думаю, вы просто не привыкли к нашему гостеприимству. Не волнуйтесь, мы не будем вас трогать.

— Как великодушно с вашей стороны, — Кристофер попытался скрыть своё замешательство за саркастической репликой, но не успел добавить что-то ещё, потому что подруга Неи внезапно воскликнула:

— Ой, друзья, кажется, скоро начнутся танцы! Мы должны занять места на площади!

Рита и девочки помладше задумчиво разглядывали Кристофера, как интересную новую диковинку на острове.

— Пойдёмте танцевать! — Нея весело заулыбалась и потянула подруг за руки в толпу.

Внезапно толпа на площади начала расступаться, открывая пространство в центре. Свет прожектора ярко осветил сцену, где появились Нея и её подруги. Девушки начали исполнять зажигательный танец, приглашая зрителей присоединиться. Плечи Неи плавно покачивались в ритме танца, её руки изящно переплетались над головой, а красивые, словно высеченные из камня бёдра задавали темп, покачиваясь из стороны в сторону. В этот момент Кристофер, наблюдая за сценой, на некоторое время забыл о неприязни, которую вызвал у него конфликт с приятелем Неи.

Герман и его друзья исчезли следом за Неей, и Кристофер, не успев заметить, как он и его друзья оказались среди веселья на площади, не чувствовал особой заинтересованности. Он отметил, что компания ребят выглядела сплочённой, и сразу понял: вряд ли ему удастся привлечь внимание и вызвать конфликт среди этих людей. Внезапная злоба по отношению к Герману показалась ему неуместной. Почему он так раздражён? Возможно, из-за ревности к незнакомке?

— Ты что, разозлился? — удивился Фил. — Давно не видел тебя таким.

— Этот парень заставил меня рассердиться, — ответил Кристофер, сдержанно, но с лёгкой ноткой раздражения. — Извините, если портил вечер.

— Пойдём, пока не началась драка, — предложил Сэм, поддержанный Риком и Артуром.

— Да, да, — механически согласился Кристофер. — Вы правы, не стоит портить праздник.

Он всегда был довольно рационален, за исключением редких моментов.

— Если у тебя есть желание подраться, скажи, — ухмыльнулся Фил.

— Есть желание просто оставить эту девчонку и её спутника в покое, — заметил Кристофер. Он вспомнил с усмешкой вежливые, но в то же время колкие слова Неи. «Вы просто не привыкли к нашему гостеприимству…». — Чёрт возьми. Люди бывают такими раздражающими и непереносимыми.

— Но ведь она довольно милая, — возразил Фил, его голос звучал скорее задумчиво, чем убеждённо.

— Милая? — ответил Кристофер с ноткой высокомерия и презрения. — Я вижу таких девушек насквозь и знаю, что у них на уме. Видели, как этот певец посвятил ей песню? А она что? Уже спустя несколько минут позволяет кому-то обнимать её и говорить за неё, как будто не способна постоять за себя. Я почти не удивлён, что встретил эту девушку и её дружка сегодня. Жизнь решила, что одной сестры мне мало для того, чтобы выводить меня из равновесия в этом отпуске.

— Эти парни, вероятно, просто её поклонники, — спокойно вставил Артур, темноволосый и невысокий парень с доброжелательной улыбкой. Он и Сэм работали в одной компании в Нью-Йорке, а Рик прилетел из Лондона, занимался наукой и работал в зоологическом музее. Разношерстная компания друзей, словно старая мозаика, складывалась в нечто цельное, и каждый был важен для Кристофера по-своему.

— Она смотрела на парня на сцене с теплотой и какой-то странной жалостью, — заметил Сэм, его взгляд был устремлён в даль. — Мне кажется, она сама запуталась в своей жизни.

— Может, она просто ветреная? — добавил Рик, наблюдая за уходящей толпой. — Играет с парнями, манипулирует ими, наслаждается их беспомощностью.

— Забудьте о ней, — произнёс Кристофер после паузы, его голос звучал устало и раздражённо. — Не стоит тратить на неё время. Я вижу в ней лишь высокомерие и нарциссизм, и это уже порядком надоело. Эти черты, смешанные с коварной женской хитростью, вызывают только отвращение. Удивительно, что её спутник решил, будто я заинтересован в этой комедии, и начал демонстрировать свои права.

— Да брось, Крис, она просто местная выскочка, — Фил попытался поддержать друга, но его слова звучали неубедительно. — Быть популярной и привлекательной — не преступление.

— Ну, рисует она красиво, и танцует неплохо, — добавил Сэм, как бы невзначай, не желая никого обидеть.

Внезапно Кристофер увидел, как Герман поцеловал Нею. Они замерли на площади, и Герман, обняв её за талию, притянул на короткое мгновение к себе. В этот момент Кристофер почувствовал, как его раздражение снова вспыхнуло. Он считал Германа полным болваном, который не заслуживал даже внимания.

— Пойдём, хватит с нас этого представления, — бросил Кристофер, подавляя собственное недовольство.

Они ушли, оставив после себя ощущение недосказанности и незавершённости. Кристофер был озадачен: его мысли остались невысказанными, а слова, которые он собирался сказать девушке, так и не были произнесены. Так уходят мужчины, оставшиеся ни с чем.

Когда Кристофер и его друзья ушли, Нея почувствовала внутреннее беспокойство, словно допустила ошибку. Она понимала, что её колебания и неопределённость стали причиной множества ссор между парнями, которые когда-то были приятелями, но теперь из-за неё превращались в соперников. Ей было тяжело осознавать, что она продолжает оставаться объектом их симпатий, не делая окончательного выбора.

В этот момент она поняла, что ей нужно принять решение, чтобы положить конец этому бесконечному кругу разочарований и обид. Нужно было выбрать кого-то и дать понять остальным, что её сердце уже не свободно. Они больше не должны питать надежд и любить её, как прежде.

Поцелуй с Германом был спонтанным, но Нея осознавала, насколько он был жестоким по отношению к Фрэнку. Воспоминания о том, как после выступления она долго обнимала его за трибунами и извинялась, возвращались вновь и вновь. Она говорила, что не может дать ему ничего, кроме дружбы, хотя знала, как сильно он хотел большего.

Вечером, оставшись одна, Нея не смогла сдержать слёз. Её мучили угрызения совести, и мысли постоянно возвращались к незнакомцу на площади — Кристоферу. Он был первым, кто осмелился подтрунивать над ней на глазах её друзей, и это было необычно и увлекательно для неё. Этот вечер останется в её памяти как один из самых странных и эмоционально насыщенных, полный противоречий и неразрешённых чувств.