Нея

Анастасия Александровна Дюльдина, 2018

Этот город обречен на вечное забвение. Он видел слишком много смертей, чтобы остаться равнодушным и не впустить в себя последнюю группку людей, способных хоть что-то изменить в проклятой темноте.

Пролог

Темнота. Вокруг одна сплошная темнота… Девушка бежала по улице, не видя ничего, кроме мысков своих туфель, на которые смотрела, боясь поднять глаза и посмотреть вперед.

Страх переполнял ее, грозясь вырваться наружу неудержимой истерикой. Слишком темно, слишком. Она бежала, не разбирая дороги, постоянно падая и вновь поднимаясь. А темнота подбиралась к ней все ближе и ближе, пока не настигла и не поглотила полностью это хрупкое тельце в шелковом платье.

Она вновь споткнулась и упала.

— Что ты от меня хочешь?! — закричала она. — Оставь меня в покое!!

Но ответом ей была тишина, такая тяжелая и плотная, что казалось, ее можно было потрогать, стоит только протянуть руку.

Девушка вновь огляделась — ничего не видно — ни домов, ни самой улицы, ничего вокруг. Создавалось стойкое впечатление, что она попала в комнату без окон и дверей. Казалось, что воздух уходит через невидимую щель и не поступает обратно; ей стало трудно дышать, еще раз оглядевшись, она заметила какое-то движение справа от того места, где находилась.

Страх сковал все ее тело, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Одна только мысль вертелась в голове: «Это не может происходить на самом деле! Такого не бывает!! Только не со мной!!»

Сильно болела нога, наверное, подвернула, когда падала; она старалась не замечать этой ноющей боли, не смотреть на распухающую с каждой минутой лодыжку.

Тишина… ненормальная тишина. Где же пение птиц или хотя бы сверчков?! Хоть какой-нибудь звук да должен быть! Даже ветра не было — совершенно застывший воздух. «Словно ты находишься в камне» — почему-то подумалось ей. И вновь движение, теперь уже слева от нее. Она оглянулась, готовая к тому ужасу, что ее ожидает, но опять ничего не увидела.

— Ты играешь со мной, ведь так? — девушка встала, с трудом, но поднялась на ноги, стараясь не ступать на больную. — Я не буду больше убегать! Хватит, надоело!!

Тщетно пытаясь что-то разглядеть впереди, она пошла, вытянув перед собой руки, чтобы не наткнуться на стену или на какой другой предмет.

Странное спокойствие нашло на девушку; к ней вдруг пришла уверенность, что ничего плохого произойти сейчас не может. Потом — да, но не сейчас. Ей стало легче при этой мысли, и она пошла быстрее.

Вдруг, словно холодная рука, что-то коснулось ее шеи. Ледяной ужас сковал сердце, останавливая дыхание и заставляя остановиться.

Ощущение руки на шее прошло, но к нему тут же прибавилась боль в ноге. Девушка взглянула, наконец, вниз на свою ногу и не поверила своим глазам. Лодыжка напоминала воздушный шарик сине-сиреневого цвета.

— СССССССС….

Неожиданный звук совсем рядом с девушкой, заставил ее подпрыгнуть на месте от страха. Быстро оглянувшись, и ничего не увидев, она бросилась бежать. Сильная боль прострелила ногу от самой пятки и до бедра. Но бежать она не перестала, а только удвоила скорость. Наконец, совсем выбившись из сил, девушка упала на холодный асфальт. Больше не могла продолжать этот бег, дыхание сбилось, и дышала она с большим трудом. Нога нестерпимо болела, словно ее отрезали, не применяя анестезии. В боку кололо и, чтобы унять боль, она приложила ладонь к этому месту. Пролежав так минут пять, стараясь восстановить дыхание, она пыталась решить как сбежать из этого ужасного города. Ничего на ум не приходило, перепробованы были все способы, но он опережал их всякий раз и убивал одного за другим всех ее друзей.

При мысли о друзьях, которых она потеряла, слезы навернулись ей на глаза. Вместе с ними пришла ярость — сильная, затмевающая все страхи и всю боль.

— Я не сдамся тебе! — прошептала она. — Я буду бороться и выживу, ради них и ради себя. Посмотрим кто кого. Но я не сдамся…обещаю.

Она встала и подняла правую руку, прижав ее к груди — там, где находилось сердце. Словно давая клятву, девушка стояла так посреди улицы, с застывшей полуулыбкой на губах и смотрела вверх, на черное небо, которого не было видно.