Додекаэдр судьбы

Ана Ракед, 2022

Я никогда бы не подумала, что в свои двадцать три года мне предстоит пережить любовь, предательство, смерть, и разочарование. В череде событий не последнее место сыграл обычный фиолетовый многогранник, купленный на индийской ярмарке в качестве подарка на день рождения. День рождения поделил жизнь на до и после. С этого дня начинают происходить необъяснимые явления. Я просыпаюсь в странном месте, а рядом оказывается девушка, похожая на меня, но другая, из параллельной реальности. Знакомство не из приятных, но оно проливает свет на череду дальнейших событий. Я-настоящая, Я-из будущего и Я-из другой реальности: наши жизни оказываются переплетены незримыми нитями. Додекаэдр судьбы – многогранник, именно он помогает удержать меня на грани забвения в бесконечных перемещениях между сном и явью, настоящим и будущим. В этом лабиринте временных переплетений мне предстоит изменить ход истории, чтобы сохранить не только свою жизнь, но и жизни близких. Комментарий Редакции: Кто бы мог подумать, что из-за одного крошечного геометричного камушка может произойти… такое? «Додекаэдр судьбы» – про великолепные погружения в фантастические миры, захватывающие теории о временных петлях и небывалые сюжетные изгибы.

Глава 3

Звонит телефон. На автомате продолжаю его отключать. После пятого звонка не выдерживаю, смахивая вызов в зелёную сторону.

— Алло, — кто же это может быть в такую рань? Даже не обратила внимание на номер или имя звонившего.

— Доброе утро, это Макс, — от его баритона бросает в дрожь.

— Я сплю, — говорила же ему, чтобы звонил после двенадцати. — Чего так рано?

— Не рано, — замечательно, только с утра пораньше мне ещё не хватало споров на тему «рано — не рано».

— А разве полпервого — это не рано? — на автомате выдаю время с экрана телефона. Что же это такое? Я опять несу ерунду. — Нет, не рано, это как просила, но я всё равно ещё сплю.

— Ты долго не отвечала на звонки, — как ни в чём не бывало продолжает он. — Я переживал, — спорить не буду, приятно это слышать. — Что с твоим голосом, тебе плохо?

— Сейчас же ответила, — протяжно вздыхаю, зачем говорить много фраз об одном и том же. — Нет. Ты меня разбудил, поэтому хрипота есть в голосе. Да какая разница!? — так, надо стараться быть более доброжелательной с утра. — Спасибо за заботу, я сплю дальше, — кладу трубку.

Да, поспешила я вчера с весельем. И как можно быть доброй прелестью, когда жутко трещит голова, при этом ещё слегка тошнит. Мысли возвращают меня к словам Максима о докторе. Прав был этот темноглазый незнакомец с сильными руками. Бесят эти невольные комплименты!

— Стоит обратиться к врачу, — высказав мысли вслух, я поднимаюсь с постели. Странно, нога у меня вчера не болела, зато сейчас с первым шагом начала ныть.

Всё как обычно — умыться, одеться, есть не хочется. Медленно бреду до автобусной остановки. Мысли витают вокруг Максима. Так, хватит о нём вспоминать! Это просто происшествие, мне совсем не хочется снова услышать его голос или опять оказаться в его крепких объятьях.

— Да, Карина? — пытаюсь переключить ход мышления, обращаясь сама к себе. — Зачем думать о человеке, которого совсем не знаешь. Подумаешь, какой-то мужчина, на вид лет тридцати, высокий, точно на полторы головы тебя выше, где-то под метр восемьдесят. У многих же крепкое телосложение и бархатный голос. И устойчивая нервная система.

— Именно, много таких, — не уступаю в своём же вымышленном споре.

Наверное, я обошлась сурово, это же не его вина, что меня вынесло на проезжую часть. И подумаешь, практически на зелёный свет. Практически — это не зелёный. Он вообще мог отправиться дальше по своим делам, а не довозить меня до дома, предлагать помощь, да и с утра звонить чётко по расписанию, с двенадцати дня. Одно успокаивало, я всё же принесла извинение. Да, не столько раскаявшись, сколько полагалось, но лучше, чем ничего.

Как же хочется, чтобы он позвонил мне снова. Ненормальная! То отшила, то хочу, чтоб он позвонил. Тем более после такого сугубо раздражительного разговора, который состоялся между нами утром, он не решится мне звонить. Зачем?

Приехал мой автобус. Быстро заскочив в чуть приоткрывшуюся дверь, я занимаю любимое место — передний ряд салона, прямо за водителем, возле окна. В таком уединении, нарушенном лишь однажды появлением кондуктора, я добираюсь до своей остановки.

Переступаю порог приёмного отделения, в нос сразу ударяет стойкий запах спиртовых тампонов, бинтов и чего-то ещё, свойственного только больницам. Всё же, несмотря на мрачность, которой так и сочился воздух, встречает меня здесь радушная группа больных. На мимолётный взгляд, состоявшая из тринадцати-пятнадцати человек. Не успеваю продвинуться внутрь, как волна оценивающего взгляда скользит по мне, но самое любопытное ожидает впереди.

— Девушка, вы очередь заняли? — вдруг слышу хриплый голос из тёмного угла. Даже успеваю покрыться мурашками от одного только вида говорящего человека. Это старик, чьи глаза, словно тихий океан, бездонные и пусто-голубые, всматриваются в меня из огромных впадин, окружённых чёрным контуром.

— Не обращайте на него внимания, — открываю рот для ответа, ко мне вновь обращаются, на этот раз, с другой стороны. — Он уже всех здесь достал, а вы как свеженькая кровь, — далеко не самый желанный комплимент.

— Молчи, женщина, — и снова этот кряхтящий звук, старик попытался взять полномочия в свои руки.

— Угомонись! — голос принадлежит женщине, достигшей, наверное, шестидесятилетнего возраста. Она сидит под окном. Поток солнечного света, осветивший её, так и излучается ко всем собравшимся. Он наполняет всех вокруг светом тепла, кроме мрачного старика, сидевшего в тёмном углу. — Какая-то вы бледненькая, — молвит она, скорее озвучивая вердикт, нежели проявляя сочувствие. Улыбка, возникшая во время слов, приводит в движение мимику. Морщины лишь слегка оставили свой след, сквозь который проглядываются блёклые воспоминания от красоты былой молодости.

Эти два посетителя больницы — противоположность друг друга, которая резко выделяется на фоне остальных. Пожалуй, только для того, чтобы между сухим стариком и сочной женщиной завязался разговор, меня отправила сегодня сюда судьба. Сутью же разговора являлся ничто, и не кто иной, как я.

— Худая такая, поэтому и бледная. Нечего по больницам шататься, лучше колбасы бы себе купила, — почти крича, насколько позволяет ему охрипший голос, рычит старик. — Имя назови! Имя! Я не верю!

Не успев проникнуться всей атмосферой собравшихся, я на протяжении целых пяти минут молча продолжаю стоять на пороге, наблюдая за перепалкой взглядов, нежели фраз, между этой парой. Обратив внимание на других посетителей, в чьих взорах стоит некий немой вопрос о том, что столько времени можно было делать стоя, я обращаюсь ко всем.

— Здравствуйте, а кто последний? — решаюсь на вопрос.

— За мной, — отвечает мне парень, примерно моего возраста или чуть старше.

Вот я и занимаю своё место в этой очереди, разбавляя создавшуюся компанию.

— Девушка, ваше имя? — вопрос от сухого старичка, который не перестаёт сверлить взглядом.

— Карина, — скрывать не стала.

— Интересно, — да ладно, не сказать, чтобы моё имя было таким редким для столь сильного интереса. Поёжившись от пристального взгляда, отворачиваю голову в сторону, как бы намекая на нежелание продолжать разговор.

— Извините, а с вами ничего необычного не происходит? — да что же это такое.

— Нет. Извините, голова болит, я просто посижу, — если он после этого не отстанет, придётся выйти в коридор.

— Как скажете, — вздыхает он, но рассматривать меня не перестаёт. И на том, как говорится, спасибо.

Сижу то в телефоне, то рассматривая собравшихся, то читая какое-то объявление о технике мытья рук, пока жду очереди. Первые полчаса пролетают незаметно, затем мой мобильный телефон начинает звонить. На экране мигает имя — Максим. Я невольно радуюсь. Так, надо завязывать с этим. А вообще, меня очень льстит его настырность. Отвечать ему сейчас, в присутствии любопытных глаз и ушей, не хотелось. Отправляю ему сообщение, что перезвоню позже, ставя телефон на беззвучный режим.

Последовавшие за этим вторые полчаса тянутся вечностью. За мной растёт очередь, и, чем ближе приближаюсь я к приёму, тем теснее становится в помещении. Ура! Загорается мой номер на табло — захожу в кабинет. Осмотр проходит довольно быстро. Николай, оказавшийся очень заботливым врачом, советует при любом случае ухудшения состояния тут же обращаться к нему. Конечно, сообщать Николаю об истинных обстоятельствах своего ушиба я не стала. Незачем привлекать внимание к Максиму, ведь он, по сути, не виноват, да и со мной всё нормально. Мне ставят следующий диагноз: ушиб голени и сотрясение мозга первой степени, при котором рекомендуется соблюдать постельный режим и долгий сон. Также выданы рекомендации по питанию, а именно, соблюдение молочно-растительной диеты. Больше никаких травм нет.

Возле гардероба меня настигает тот самый дед из приёмного покоя:

— Карина. Вы меня не узнаёте?

— Узнаю, — он охает и хватается за сердце. — Мы с вами сидели в очереди.

— Жаль. Или не жаль, — руку от сердца убирает. — Вы домой?

— Нет, — ускоряюсь в надевании одежды. — Всего вам доброго.

— До свидания, — выхожу на улицу, ощущая, как он следит за мной. Поёжившись от дуновения холодного ветра, поправляю ворот куртки. Что же, пора звонить Максиму.

— Привет. Как ты, уже проснулась? — заботливый голос согревает теплом.

— Да. Давно. Я у врача была, ничего серьёзного…

— Тебе плохо? — тут же перебивает. — Я сейчас приеду. Где ты?

— Не нужно. Ты долго, а я уже освободилась, — не хочу ждать ни в больнице, не на улице.

— Я в центре города, — в голосе проскакивает еле уловимое раздражение. — Какая разница, на остановке автобус ждать или меня. Десять минут, и зайди в помещение.

— Хорошо, — сдаюсь, называя адрес своего местоположения.

Я бы с удовольствием зашла внутрь, но меня смущает дед, который следит за мной, стоя за стеклянной дверью. Ладно, травматологическое отделение городской больницы находится в нескольких минутах езды от центра, можно немного и помёрзнуть. Подъезжает машина, но не моя, а того деда. Зря я на него наговаривала, он наблюдал не за мной, а просто ждал в тепле. Пока он выходит и садится в свой транспорт, подъезжает другая, уже знакомая мне машина. Иду навстречу, Максим выходит, чтобы открыть для меня дверцу, помогая сесть, а затем возвращается за руль.

— Не замёрзла? — спрашивает и сразу же прибавляет подогрев машины.

— Не успела. Спасибо, у тебя и так тепло, — пристёгиваю ремень безопасности.

— Рассказывай, что с тобой, — разворачивается корпусом ко мне. — И скажи уже своё имя!

— Не сказала? — надеюсь, его заинтересовало не только моё имя. Боковым зрением замечаю — дед пока так никуда и не уехал. — Карина.

— Рад познакомиться, Карина, — а он уже пожимает мою ладонь. Какие же у него пальцы! — Едем обедать.

— Это вопрос? — живот предательски урчит, ведь я опять не завтракала.

— Нет.

— А… — ну ладно, я не возражаю. Мне даже нравится такой подход.

Пока мы добираемся от больницы до кафе, успеваю вкратце рассказать Максиму о своём самочувствии, поставленном диагнозе и рекомендациях на ближайшее время. Сразу рассказываю, что не упомянула об его вмешательстве, а сослалась на гололёд. Темы для разговора за приёмом пищи, в принципе, исчерпаны, но раз пригласил, то пусть и ведёт диалог.

— Приехали, — останавливаемся возле небольшого кафе недалеко от площади Ленина. — Ты же собираешься соблюдать рекомендации врача? — мы выходим из машины.

— Отчасти, — пожимаю плечами, — несколько дней я всё же постараюсь провести в кровати, а там уже буду смотреть. Нет времени валяться. Да и чувствую я себя не так уж плохо.

— Какая отчаянная, — ухмыляется. — А чем ты занимаешься, раз такая занятая? — внутри заведения он помогает мне раздеться, а после берёт за руку и ведёт к столу, находившемуся в дальнем конце зала.

— Учусь, подрабатываю, выделяю время на свои увлечения и общение с друзьями, знакомыми, — оглядываюсь по сторонам — довольно уютно. Столик, выбранный им, стоит так, что находившиеся посетители не будут мешать нам своими разговорами, а солнечный свет не станет слепить глаза. — Чем занимаешься ты? — задаю ему встречный вопрос, присаживаясь в кресло.

— Руководитель отдела продаж в дизайнерской компании, — он садится напротив меня. — А на кого учишься, что за увлечения?

К нам подходит молодой парень-официант в чёрной форме:

— Здравствуйте! Меня зовут Борис. Сегодня я буду вашим официантом. Желаете произвести заказ? — кладёт перед нами меню.

— Порекомендуйте блюда, которые можно при молочно-растительной диете, — надо же, Максим следит за советами врачей.

— Овощное рагу с творожным соусом, фаршированный овощами болгарский перец, салаты на оливковом масле и каши… — перечисляет официант. — Сразу выберете?

— Выбор пестрит предложениями, — пытаюсь сострить. — Мне надо подумать.

— Тогда мы вас пригласим, как будем готовы сделать заказ, — обращается Максим к молодому парню, после чего тот отправляется к следующему столику.

— Итак, предлагаю сделать заказ и полностью перейти на общение, — открываем меню, пробегая глазами по имеющемуся ассортименту яств. — Зелёный жасминовый чай, и… Как ты относишься к фаршированному овощами болгарскому перцу? — спрашивает Максим.

— Я бы съела греческий салат. Жасминовый чай — с удовольствием.

— Салат и перец?

— Не уверена, что осилю столько, — до сих пор подташнивает, — хотя звучит вкусно.

— Так что, готова ответить? — бровь Максима вопросительно изгибается.

— Ты про перец?

— Что за увлечения и на кого учишься? — улыбаясь, Максим жестом подзывает официанта.

— Учусь на филолога. Люблю заниматься рукоделием: плести, вышивать…

— Вы готовы сделать заказ? — прерывает нас официант.

— Жасминовый чай, — как и предполагалось. — Два греческих салата, грибную пасту для меня и фаршированный овощами болгарский перец для девушки.

— Этого много, — пытаюсь влезть в заказ.

— Тебе надо хорошо питаться, — ладно, аппетит приходит во время еды.

Мы разговариваем о погоде, увлечениях и мимолётных планах на ближайшие дни. Максим, помимо работы, с детских лет занимается джиу-джитсу, имеет чёрный пояс, а в свободное время ведёт занятия для детей. Ему и впрямь тридцать лет. Беседа занимает нас, я и не замечаю, как пролетает время. Максиму необходимо возвращаться на работу, он отвозит меня домой.

— Спасибо, приятно было увидеться, — благодарю Максима, стараясь как можно быстрее покинуть машину. Не понимаю, почему меня так тянет к нему, это раздражает.

— Подожди, — придерживает за плечо, — встретимся на днях?

— Можно, — нет сил отказать, но и чёткого ответа не даю, — спишемся.

— Напишу, — выхожу из машины, стараясь скрыть неуместную волну умиления.

Да и в квартире я по-прежнему продолжаю глупо улыбаться. Максим определённо мне нравится. Вторая встреча подтвердила факт. И ладно, будем общаться, а там посмотри, выйдет что-то из этого или нет.

Скидываю одежду в коридоре и несусь в комнату, чтобы забраться с ногами на диван и позвонить Кире. Меня распирает от накопившихся переживаний:

— Привет! Ты не представляешь, чем я сегодня занималась, — тараторю в трубку.

— Привет и тебе, — не нужно её видеть, чтобы знать: на лице выражение ожидания и беспокойства. — Что между тобой и Сашей?

— Чего? — совершенно не то, что я планировала услышать. — Почему ты решила это спросить? Ещё и вчера постоянно эти взгляды кидала.

— Потому что ты не замечаешь, как он к тебе относится, — продолжает гнуть свою линию Кира.

— Он вчера увидел меня без платья, а потом такой странный был, — рассказываю подруге всю историю оставшегося вечера. — Не хочуууууу, — вою я в трубку. — Мы с ним такие хорошие друзья, не хочу это портить. Не хочу!

— Я только выразила свои наблюдения, не наводи панику раньше времени, — успокаивает Кира. — А чем ты тогда сегодня занималась? — уводит разговор в другую сторону.

— Я тебе вчера рассказывала про того мужчину, который сбил меня, — вспоминаю хлопок, мурашки бегут по коже. — Утром я ездила в больницу, он звонил, там ещё был такой странный дедок, но не об этом, — делаю выжидающую паузу. — Мы обедали.

— Подожди, тебе плохо? — взволнованно звучит голос Киры.

— Шикарно. Мне так понравилось проводить с ним время, — крепко стискиваю подушку.

— Хорошо, а что врач сказал?

— Диагностировал лёгкое сотрясение и ушиб голени. До свадьбы точно заживёт! — охает на том конце подруга. — Приходи в гости. Пожалуйста! Жду, жду, жду!

— Уговорила. Минут через тридцать?

— Супер, жду, — отключаю связь и иду переодеваться в любимую майку-безрукавку и короткие замшевые шорты.

Спасибо Кире, теперь помимо Макса, я постоянно возвращаюсь к Саше, стараясь вспомнить всё то, на что я не обращала внимания. Верны ли были наблюдения Киры или нет? Беру в руки телефон, собираясь написать Саше, но вовремя передумываю. Чего только не наделаешь на горячую голову! Ещё надо с Милой переговорить, она, практически, так же близка с моим медведем, как и я. Хотя прозвище — «мой медведь» — звучит сейчас совсем не по-дружески. Точно! Я же ни Миле, ни Саше не рассказывала вчера про утреннее происшествие. Так, срочно звоню подруге:

— Привет! Сразу предупреждаю — всё хорошо. Тут такая история… — как-то так я и делюсь вчерашним происшествием, утренним походом к врачу и встречей с Максимом, а также недельным больничным и её обязанностью делиться информацией с пар. Про наблюдения Киры пока не спрашиваю, не хочется напрягать подругу.

— Насыщенно, — определённо. — Саше передам про твой больничный. Тогда на связи, постараюсь писать лекции разборчиво, а то опять ворчать на мой почерк будешь.

— Спасибо! — раздаётся звонок домофона. За всем этим мыслительным процессом и разговором пролетают тридцать минут. — Пока, — бегу открывать дверь.

— Что про Макса твоего там? — начинает Кира с порога.

— Да не мой он, — смущаюсь и ухожу из коридора в зал, где сажусь на диван, ожидая раздевающуюся Киру. — Ты не представляешь, какую чушь я несла, периодически. Мне аж стыдно.

— Кто-то влюбился? — слышу её лёгкий смех.

— Да брось ты, за две встречи? — Кира проходит в зал и забирается на диван. По негласному обычаю подаю подруге подушечку, которую она подкладывает под спину, и облокачивается об стену подле меня. — Мне так приятно находиться рядом с ним. Разговор течёт уютно, никаких неловких пауз, нет такого, чтобы только один из нас что-то говорил. Да я даже не задумываюсь над темой разговора. Это настоящий диалог не только физический, но и какой-то духовной. Необычно столько эмоций иметь от второй встречи, но, признаюсь честно, он меня заинтересовал.

— С головой что? Может, от удара? — шутит подруга. — Больничный лист оформили?

— Оформили, ага. Сказали, чтобы неделю отдыхала и высыпалась, — а пока говорила, уже представляла, как целых семь дней буду заниматься любимыми делами. Но поскольку учёбу никто не отменял, то и переписывать пропущенные лекции буду ежедневно. Лучше уж так, чем зараз, после окончания больничного. — Я теперь переживаю за Сашу и твои слова. Даже написать ему хотела. Стоит, как ты считаешь?

— Что ты хотела написать? — задумываюсь, чешу лоб.

— Ну… что-то вроде: «Саша, что происходит между нами? Мы друзья?». Не знаю! Я поэтому и спрашиваю у тебя.

— Ты прям так и хотела спросить? — Кира трогает мой лоб. — Хорошенько эта машина тебя приложила.

— Максим тоже что-то говорил про хорошенькую, — смеюсь, вспоминая нашу перебранку. — А что ты предлагаешь? Общаться, как ранее и смотреть, что будет происходить? — мне такой расклад даже больше нравится, чем выяснение отношений.

— Как ранее, необязательно, — интересно, а как же тогда, если как ранее, но и не как ранее? — Пусть он считает, что ты ничего не подозреваешь и воспринимаешь его как друга. Только и сама будь аккуратнее, следи за своими словами, чтобы не пробуждать в нём чувство ревности, и уж тем более не оголяйся, — я возмущённо закатываю глаза.

— Да случайно он зашёл, а я затормозила, поэтому и стояла, замерев, пару секунд, — поднимаю указательный палец кверху. — Но это было пару секунд, так что не надо тут. И вообще, я хочу кофе, но полезнее будет зелёный чай. Но я буду кофе! Прекращая спор, мы идём пить крепкий бодрящий напиток, да и правоту слов подруги я признаю. Определённо, так и буду действовать, а потом… да потом снова всё смогу обсудить с Кирой.

Наступает вечер, Кира уходит домой, а я решаю использовать один из своих подарков — отправиться за покупками на индийскую ярмарку. В предвкушении собираюсь на выход.