Няня для бандита

Альбина Яблонская

– С этого момента ты служишь мне, а я – твой хозяин. Теперь ты переедешь в мой дом и станешь подчиняться любому приказу, детка. – Меня зовут Софи… – Называть тебя по имени я не собираюсь. И учти, я запрещаю приближаться к моей дочке. Ни под каким предлогом, – процедил он сквозь зубы. – Ты не способна стать для нее другом. И уж тем более заменить ей родную мать – это невозможно. – Но почему? Почему вы уверены, что это невозможно? И мой новый босс ответил мне прямо в лицо: – Потому что моей покойной жене ты и в подметки не годишься.

Глава 2

Дом мистера Сато оказался большим и красивым. Он был выполнен в характерном японском стиле и насчитывал два полноценных этажа плюс мансарда: панорамные окна до самого пола, массивные и в то же время плавные своды крыши. Перед парадным входом гостей встречала просторная терраса с полом из неокрашенного дуба. Все вокруг удивляло чистотой линий, изысканным стилем и какой-то волшебной гармонией.

Вокруг дома было зелено. Совсем недавно отцвели хризантемы, их разноцветные лепестки рассыпались по пруду и раздражали плавающих в воде карпов. Было много интересных скульптур и округлых морских валунов, превративших газон в арену персонажей сказок и мифов. Как будто я попала в старинную легенду о восточных божествах. И они вдруг застыли на месте, став камнем — только бы не выдать себя при посторонних.

— Нравится? — спросил меня Даниэль. — Этому дому уже сто лет. Его построил мой прадед. И он тоже был якудза, как и я. Наш род насчитывает много поколений.

Я оглянулась и увидела, как Хитоши паркует машину, а тяжелые ворота сами закрываются на автомате. С улицы всего это не увидеть — усадьбу окружал высокий толстый забор из камня. Точно таким же была выстлана дорожка к дому, и я неуверенно по ней зашагала.

— Мне можно войти в дом?

— Иди-иди, — махнул мне босс. — Хитоши тебя проведет. Мне пока нужно сделать звонок, я скоро приду. Буквально минут десять. А потом я покажу тебе все бумаги…

Внутри было тепло и уютно, чем-то вкусно пахло. Я уже с самого порога уловила запах горячей еды — ее кто-то старательно готовил на кухне.

— Даичи, это ты? — послышался звонкий женский голос, и к нам вышла пожилая японка с половником в руке. — О! — подпрыгнули ее седые брови, почти разгладив все морщинки возле глаз. — Это наш новый сингиин?!

— Конничива, оба Рэй, — поздоровался Хитоши, слегка уклонившись, а затем снял обувь и ушел навстречу вкусному запаху. Куда-то на кухню.

— Добрый вечер, — неловко улыбнулась я этой женщине. — Меня зовут… — хотела я сказать привычную фразу, которой обычно знакомлюсь с новыми людьми. Но вовремя опомнилась и вернула себя на место: — Я сингиин.

— О-о-о-о-о-о… — улыбалась женщина в ярко-зеленом кимоно. — А имя у сингиина есть?

— Имя? Да… — не могла я противиться ее обаянию и тоже улыбнулась в ответ. — Меня зовут Софи. Но вы можете звать меня, как вам…

— Хорошо, Софи. Красивое у тебя имя… А меня зовут Рэй. Но меня тут все кличут тетя Рэй. Так что… можешь и ты меня так называть, — сказала она, не ослабив улыбки ни на миг. — Дай-ка я тебя рассмотрю хорошенько, — подошла ко мне тетя Рэй и легонько взяла за плечи. — Какая же ты хорошенькая, Софи… В этом доме уже так давно не было красивых молоденьких женщин.

Она смотрела мне в глаза так искренне, словно мы знакомы уже сотню лет. Ее старческое, но такое милое лицо казалось мне чем-то вроде маленького солнца. Все эти мелкие морщины и выцветшие с возрастом глаза — они как будто сияли, согревали тебя внутренним светом. Ее седые волосы были тщательно уложены и скреплены симпатичной заколкой в форме веточки сирени. При взгляде на нее можно было решить, словно тетя Рэй отказалась стареть и планирует жить еще очень долго. Но по отдельным деталям я понимала, что ей по меньшей мере восемьдесят лет, а может, даже больше. Просто она ценила каждое мгновенье и хотела вдохновить на это молодых — у которых еще все впереди.

— Спасибо, — стало мне слегка не по себе.

Я почему-то вспомнила слова Даниэля. О том, что я его покойной жене и в подметки не гожусь. Я как будто чувствовала на себе ее взгляд — взгляд незнакомой мне девушки, которая жила здесь раньше. И была супругой моего нового босса.

— ХИТ-О-ОШИ-И-И! — стала покрикивать тетя Рэй, когда услышала на кухне звон кастрюль. — Ты куда свои перчатки суешь, а?! — ругнулась она и влепила японцу половником. Прямо по руке, еще секунду назад державшей горячую крышку.

— Ай! — страдал водитель от меткого удара. — Онака га акимашита!

— Голодный?! Ну так приготовь себе еду! — размахивала тетя Рэй своим «оружием». — Голодный он, видите ли… Может, я вот тоже еще не ела ничего с утра. Весь день у плиты горбатилась, чтобы ты теперь приперся и все слопал.

— Шокуеку о сосору… — пожал плечами Хитоши. — Ана ва камидесу.

— Не-не-не… Не подлизывайся ко мне, — отмахивалась она. — У тебя рот, как черная дыра. Как садишься за стол — так вся еда улетает со скоростью звука. А ребенку что есть, а?! Объедаешь Миву, да?!

Сперва мне показалось, что водителя здесь не любят. Что Хитоши такой же чужак и изгой, как я. Но затем он подошел к хранительнице очага и по-домашнему обнял ее, словно родную бабушку.

— Оба Рэй… Аната ва саикодес.

— Ну ладно тебе, — растаяла японка и дала себя обхватить. — Обними тетю Рэй и чмокни ее в щечку. Вот так… — блеснула ее улыбка, словно лучик солнца между тучами.

Все тут были одной дружной семьей. И даже я могла украсть кусочек тепла, чтобы представить, будто могу считать себя частью этой душевной компании.

А затем появилась Мива — девочка, которой было суждено перекроить всю мою жизнь. Только тогда я об этом еще не знала.

— Мива-а-а-а! — кричала тетя Рэй куда-то в сторону лестницы. — Иди кушать, детка! Ми-и-ива-а-а-а!

— Это ведь дочка мистера Сато? — спросила я, припомнив его указ не контактировать с девочкой. — Это его единственный ребенок?

— Да… — улыбалась добрая няня. — Наше солнышко ненаглядное. Наша Мива, наша девочка… Я приготовила ей рамэн. — Тетя Рэй поставила на стол глубокую тарелку с супом. — Лапша, наваристый бульончик, мяско. Немного грибов и яичко, как она любит. Пора бы уже покушать, а то сидит в своей комнате часами… Когда Даичи нет дома, Мива бывает замкнутой. Особенно в последнее время, что-то в ней изменилось. Раньше с ней было проще. Дети растут, знаешь ли… А у тебя, Софи, есть уже ребеночек? Успела детками обзавестись?

— Я? Нет, — трясла я головой в знак отрицания. — Нет, у меня нет… пока.

— Понятно, — кивала тетя Рэй. — Все за карьерой бежишь, никак не угонишься?

— Да… Что-то вроде того.

— Ничего. Всему свое время. Иногда все случается негаданно-нежданно. Надо лишь найти того человека, с которым чувствуешь, что живешь. А не существуешь… МИВА! Давай уже спускайся! Еда ведь остынет!

По ступенькам кто-то застучал мелким шагом, и в гостиную спустилось нечто.

Я видела перед собой не то маленького гнома со страшным лицом, не то чертенка с тонкими детским ножками.

— О боже, кто это у нас? — была я озадачена тем, как выглядит Мива.

Передо мной стоял ребенок в жутковатой ритуальной маске — она закрывала не только лицо, но и шею.

— Ну вот опять, — хлопнула себя по бедрам тетя Рэй. — Зачем тебе сдалась эта маска? Сними ее сейчас же!

Но Мива стояла и не шевелилась. Сквозь маленькие дырочки для глаз я видела, как она изучает меня. Она боялась подходить, увидев незнакомого человека.

— Нихао, — сказала я все, что помнила на японском. Наверняка ведь девочка знала этот язык даже лучше английского. Впрочем, меня тут же поправили…

— Ты китаянка? — спросил меня «демон», не снимая своей страшной маски.

— Что? Э… почему, я думала…

— Нихао — значит «привет», — пояснил мне тонкий нежный голосок. — Но не на японском, а на китайском. Японцы говорят «конничива».

Она сняла с себя деревянную маску, и под ней оказался чудесный ребенок. Длинные темные волосы-завитки, милое круглое лицо, упругие щечки, пухлые губки и носик картошечкой. У Мивы были четкие тяжелые брови и большие карие глаза. Даже не карие, а, скорее, черные — как пара угольков. Они смотрели на меня с живым интересом и не давали сдвинуться с места. Мне было страшно, что она убежит. Что незнакомая женщина ее спугнет, и тетя Рэй опять будет звать ее к столу, пока рамэн окончательно не станет холодным.

— Ой, извини, — чувствовала я себя глупо. Ведь меня пристыдил шестилетний ребенок. — Я не хотела тебя обидеть, прости.

— Ты сингиин?

— Да.

— Ты не похожа на юриста, — озадачила меня девочка.

— Хм, — удивилась я таким словам. — Почему же? На кого я, по твоему, похожа?

— На модель.

— На модель? — повторила я с долей неловкости.

— У тебя красивое лицо. Ты очень красивая.

— Садись уже за стол, — сказала тетя Рэй. — Одна кожа да кости. И отдай мне маску, слышишь?

— У-у, — отказалась Мива.

— Дай ее сюда. Уже ведь говорили с тобой, что эти маски лучше не трогать.

— Она моя. Не отдам. Она показывает мое настроение.

— Это злая маска, — журила пальцем тетя Рэй. — Она приносит неудачу тому, кто ее носит. Отдай ее мне.

— Нет, — пятилась Мива к стене. — Не отдам.

— Хитоши, а ну лови эту вредную девочку! Забери у нее маску и тащи сюда!

— Нет! — закричала Мива и стала нарезать вокруг большого стола круг за кругом. — Она моя! Моя!

Но Хитоши не составило труда догнать дочку босса и выдернуть у нее из рук маску хмурого демона.

— Наконец-то! — хлопнула в ладоши тетя Рэй. — Тащи ее за стол.

Но Мива вырвалась и стала хныкать:

— А-а-а-ай! Больно! Дурак! Ты сделал мне больно! А-а-а-а-ай!!!

— Ну что уже такое? — нервничала няня. — Покажи мне свою руку. Что случилось, малышка?

— Нет! — отбивалась Мива и горько плакала. — Хитоши выдернул маску и сделал мне больно! Сильно болит, сильно болит!

— Наверное, заноза… — пожала я плечами, но не решилась подойти. Я помнила, что говорил мне Даниэль. Никаких контактов с Мивой.

— Дай я погляжу! — просила тетя Рэй, надев очки. — Хитоши, подержи ее за руку.

— НЕТ! — громко визгнула девочка и окончательно забилась в угол, повернувшись спиной. — У-у-у-у-у… — плакала она, не доверяя никому.

И мне было ее очень жаль. Она ведь явно страдала — старая деревянная маска сделала ей неприятный подарок, и теперь внутри тонкого девичьего пальца была заноза. Но… стоит ли мне мешаться, кто я здесь — в этом доме? Я ведь ей чужая.

— Мива, давай я, — предложила я свою помощь и достала из косметички маленький пинцет. — Позволишь мне взглянуть?

— Соре ва мурида, — буркнул Хитоши. Но я его, естественно, не поняла.

— Пускай поможет ей, не мешай, — гладила его по плечу тетя Рэй. — Мива, давай-ка Софи посмотрит на твою ранку. Тебе не будет больно, обещаю…

После этих слов Мива вытерла нос рукавом и недоверчиво взглянула на меня. Но ничего не сказала — она просто хотела, чтобы боль прошла.

— Хорошо, я помогу, — сказала я, немного нервничая, и глянула в окно.

Мистер Сато все еще ходил по террасе с телефоном в руке, он был занят разговором и не видел меня. А если Хитоши ему не скажет, то проблем не будет вовсе.

Я присела возле девочки и бережно взяла ее за ладонь, чтобы рассмотреть место укола.

— Ай… — морщилась она. — Болит… мне больно…

— Сейчас.

Погладив нежную ручонку, я призналась Миве в одной интересной вещи:

— Когда мне в детстве было больно, мама пела мне песенку. Про мышку.

— Про мышку? — шмыгала носом Мива. — Про какую мышку?

— Про мышку-трусишку.

— Мышку-трусишку? — улыбнулась девочка сквозь слезы. — Я такой не знаю. О чем она?

— Как-то раз, из норы, — стала я «шагать» пинцетом по руке, — вышла серенькая мышка. И шагнув… шага три, она нырнула в щель, трусишка…

— Хм, — улыбалась мне Мива, смотря в глаза. Она доверяла, хотела верить, что я не обманщица. Что я не совру и не стану причинять ей боль… И когда пинцет дошагал до больного пальца, я просто аккуратно выдернула щепку. — Ой, — удивилась девочка. — Я и не заметила… Почти не больно. Спасибо.

Я улыбнулась ей в ответ и погладила влажную щечку, чтобы Мива не плакала.

Но в этот момент вошел ее отец, и Даниэлю совсем не понравилось то, что он увидел.

— Что это такое?! — крикнул он и направился ко мне. — Почему она плачет?! Я же говорил тебе, предупреждал! Ну разве так сложно просто выполнять мои просьбы?!

Сато схватил меня за руку и потащил куда-то наверх.

— Даичи, нет! — семенила за нами тетя Рэй. — Ты все неправильно понял! Не надо этого делать! Не надо!

Но Даниэль ее не слушал. Он просто увидел меня возле Мивы. Девочка в слезах, а я держу ее за пальцы — что он еще мог подумать, если не то, что я и стала причиной этих слез?

— Мистер Сато! — едва успевала я за ним, спотыкаясь на ступеньках. — Прошу вас, я ничего плохого не сделала!

— Я запретил тебе прикасаться к Миве! Этого достаточно!

— Но ваша дочь — она просто…

— Вот именно! — тряс мною Даниэль, схватив за плечи. — Она моя дочь! А ты для нее никто — пустое место! Не смей к ней прикасаться! НИКОГДА! — гаркнул мой босс и заволок меня в странную комнату.

Здесь на стенах было много оружия: сабли и кинжалы, ножи самых разных размеров и форм, а также дубинки, серпы, какие-то шипастые булавы средневековья, плетки, кнуты… И я уже тогда прекрасно понимала, что добром все это не кончится.

— На колени! — крикнул Сато и силой опустил меня на пол. — Стань на колени и склони свою голову!

— НЕТ! — забилась я уже в истерике, когда увидела клинок. — Умоляю, пожалуйста! Я больше так не буду! Клянусь!

Но Даниэль был решителен.

— Хитоши, держи ее крепко! Чтобы не вырвалась! Настало время наказать сингиин…

— А-а-а… нет… — рыдала я, стоя на коленях перед длинным острым мечом, который держал передо мной якудза.

Хитоши надавил на меня сверху и сделал так, чтобы я не могла сопротивляться. Он заломил мне руки за спину и нагнул голову вперед — чтобы обнажить максимально шею.

— Неужели так трудно делать то, что я сказал? — скрипел зубами Даниэль, наматывая на руку мои длинные пепельные волосы. Виток за витком, пока я не почувствовала боль от сильного натяжения.

— Пожалуйста! Не делайте этого! Не убивайте меня! Прошу вас… Можете забрать всю одежду, которую купили. Я обещаю вернуть вам потраченные деньги. Только отпустите меня. Пожалуйста…

Но Даниэлю не была знакома жалость. Он поднял свой меч над головой, держа меня за волосы, и сказал последнюю фразу:

— Теперь ты не сделаешь новых ошибок.

— НЕТ!!! — выпалила я и сжала крепко зубы, ожидая рубящий удар. Но…

Этот урод не стал меня убивать.

Вместо этого он взмахнул катаной и отрезал в один прием все мои волосы. До последней пряди.

— Посмотри сюда, взгляни на меня теперь, — задыхался он от злости. — Видишь это? — трясли у меня перед глазами пучком моих же волос. — Даже и не думай приближаться к Миве! — крикнул Даниэль и с силой бросил в меня то, что еще секунду назад было моей частью. — Ты здесь не для этого — помни свое место!

— Простите, Хозяин… — катились у меня слезы по щекам.

— В следующий раз это будут уже не волосы!