Алаказам, Питер!

Алина Пряжкина, 2023

Аля живет в Петербурге, строит карьеру и пытается найти место под солнцем. Но после того, как она получает странный подарок на день рождения, с ней начинают происходить неожиданные неприятные события. Также она чувствует, что за ней следят. Что это: паранойя или кто-то действительно желает ей зла? И как не поверить в потусторонние силы, если тот самый подарок вдруг находят закопанным на кладбище, а человек в мантии, который совершил это, таинственно исчезает. Чтобы разобраться во всём этом, Але предстоит нырнуть в водоворот загадок и легенд Северной столицы, которая неохотно раскрывает свои секреты, а также найти новых друзей и поверить, что магия наполняет и сам город, и каждого его жителя.

Глава 38

Эта ночь на Крестовском была более страстной, чем предыдущая. Аля изо всех сил хотела доказать любовнику, что она не бревно, и хоть как-то отвлечься от мыслей, вызывавших у неё внутреннюю нервную дрожь. Когда Стас заснул, она так и осталась лежать и изучать трёхметровый потолок бежево-коричневой спальни. Знание того, кто на самом деле Арканус, не только не дало ей успокоения и спровоцировало новые вопросы, но и возбудило ранее неизвестное чувство — страх. До этого, несмотря на все перипетии, у Али была внутренняя уверенность, что всё будет хорошо. Сначала она вовсе не осознавала, что происходит, а затем появились Вальтер, Бернар и Ваня. В их заботливых руках она отрешилась от реальности, внушая себе, что питерские маги во всём разберутся. Но теперь она была один на один со злом, которое посылало ей реальные угрозы, и у которого на руках были все козыри.

«Она точно знает, где Вальтер, это было видно по её глазам», — размышляла Аля. — «Она зачем-то держит его у себя и наложила заклятие не обнаружения. Завтра с самого утра я пойду к Эстер. Но что я буду делать, если узнаю, где Вальтер? В одиночку я не справлюсь с этой грымзой. Я даже не могу вызвать полицию, так как они только посмеются надо мной. Нужна группа поддержки», — Аля повернулась набок и начала представлять, кого можно втянуть в такое опасное дело, но сработал эффект пересчитывания овец, её веки сомкнулись, и она провалилась в тревожное забытьё.

Без всякого будильника Аля проснулась в начале седьмого. Не столько даже проснулась, сколько подскочила с кровати. Стас, замотанный в подушки и одеяла, напоминал плюшевый Монблан. Она оставила ему записку о том, что ей нужно бежать спасать друга, и если ей удастся выжить в выходные, то в понедельник она поведёт его в её любимую пышечную праздновать торжество жизни. Она попыталась придать записке оттенок шутливости, но всё равно выходило драматично.

Аля поцеловала листок, отворила как можно тише дверь на балкон и позвонила в колокольчик. Чуда не произошло. Она вслушивалась в темноту сада под окнами, но до неё доносились лишь редкое шуршание колёс по асфальту. Её это ничуть не смутило, она была готова ждать, сколько потребуется, но не тогда, когда Стас может в любой момент проснуться и начать задавать вопросы.

Она быстро оделась, вышла в парадную, прошла мимо консьержа, который в очередной раз просканировал её своим взглядом хищника на предмет кражи хозяйских вещей, и пошла в сторону реки. На набережной, где яхты и лодки безмятежно раскачивались в такт размеренной ряби, она позвонила в колокольчик ещё раз, и почти сразу услышала с одного из катеров недовольный голос ангела, которого можно было принять за грустную чайку:

— Я же сказал тебе не пользоваться просто так, — ворчал Гена, опершись на длинную антенну на крыше судна, — но кто меня слушает? Я тебе что, почтовый голубь или ангел по вызову?

— Прости, пожалуйста, — голос Али был полон раскаяния, но при этом встревоженный. — Но мне очень нужно найти Ваню. Он избегает меня, думает, что тем самым защищает. А у меня есть идея, как это всё распутать, найти Вальтера и снять с Вани проклятие. Но для этого мне нужно поговорить с ним. Гена, миленький, пожалуйста, лети и разыщи его. Дело жизни и смерти. Ты знаешь, где он живёт?

— Знаю, — Гена задумался, спустился на перила нижней палубы и стал важно прохаживаться по ним, опираясь на свой крошечный зонтик, — на Ваське, но вряд ли он там, если не хочет, чтобы его нашли. Ладно, я полетел его искать. Ты езжай домой, встретимся там, — он раскрыл зонт над головой и расправил крылья.

— Хорошо. Только я живу не на Невском… — начала объяснять Аля.

— Я знаю, — Гена скорчил кислую гримасу. — Скоро откроются пекарни. С тебя наполеон, медовик, сметанный и чёрный лес, — ангел мечтательно закатил глаза.

— Конечно, как скажешь, — кричала ему вслед Аля, и тут же посмотрела по сторонам, не увидел ли кто, как она разговаривает с чайками.

Но вокруг никого не было. Вода лениво плескалась в реке, нежно ударяясь о борт дорогущих плавсредств, законсервированных на зиму. Весь район спал. Все, живущие в близлежащих домах, могли себе позволить поспать в половине седьмого утра в выходной.

Аля взяла такси, и они за полчаса промчали по пустому городу, напоминавшему декорации к «Балу вампиров». Она старалась не думать о происходящем в целом и сосредоточилась на мелких вещах, которые требовалось сделать прямо сейчас. А сейчас требовалось закупить пирожные для Гены, умыться, переодеться и позавтракать.

Но последний пункт ей было не дано осуществить, так как в окно постучали.

— Он в центре. Возле ротонды, — воодушевлённо говорил Гена, забирая коробку со сладостями из рук Али.

— Какой ещё Ротонды?

— Сколько ты живёшь в Питере? — саркастично спросил ангел.

— Недостаточно, чтобы ходить по ротондам, — язвила Аля.

— На набережной Фонтанки, на Гороховой. Забей в навигаторе, — Гена захлопал своими изящными крылышками. — Привет Вальтеру. Я должен вернуться на рабочее место. Если что, зови. Я тоже хочу навалять Арканусу, — с этими словами он полетел прочь, прижимая к груди заветную коробочку.

Аля принялась вызывать такси, но на этот раз никто не хотел к ней быстро приезжать, ожидание составляло по 15-20 минут. Тогда она выскочила на улицу и направилась в сторону метро, то и дело проверяя, хочет ли кто-нибудь довезти её побыстрее на Гороховую. И когда она подходила к главной магистрали, такой человек нашёлся. Белый рено был возле неё через две минуты. Аля очень суетилась, объясняя водителю, что такое ротонда, хотя сама узнала о ней десять минут назад. Её бесило всё. То, что они останавливались на каждом светофоре, то, что водитель был таким расслабленным и на объяснения о том, где её высадить, только кивал и говорил «Яндексу видней», но больше всего то, что водитель выбрал более прямой, но долгий маршрут через Московский проспект и Обуховский мост.

И вот когда они уже переехали мост и должны были свернуть на набережную Фонтанки, в темноте мелькнул знакомый серый пуховик.

— Вот он, — Аля тыкала пальцем на тротуар. — Остановите… остановись же ты, мать твою, — орала она прямо на ухо испуганному таксисту, который резко ударил по тормозам, хотя они и так ехали довольно медленно. — Спасибо, хорошего дня, — крикнула Аля и вылетела из машины прямо на проезжую часть и ринулась вслед за пуховиком. Она схватила его за рукав, но он отпрянул от неожиданности, а узнав её, тут же пустился наутёк. Это был Ваня.

— Стой, придурок, — на бегу, задыхаясь, пыталась кричать Аля. — Я знаю, кто… — но он явно не слышал её, а расстояние между ними всё увеличивалось.

Они выбежали на площадь, и Аля боялась, что он теперь легко затеряется в толпе, но людей было немного, а из-за горизонта уже пробивались первые лучи фиолетово-оранжевого рассвета, и тогда проворный маг бросился к входу в метро. Это сбило Алю с толку, но она побежала за ним. Она судорожно на ходу нащупывала в кармане карту, приговаривая: «Только бы работала, только бы работала». Она приложила холодный пластик к турникету, он благосклонно пиликнул и пропустил её внутрь.

Ваня, видимо, замешкался, потому что расстояние между ними сократилось, и когда она была наверху эскалатора, то он был только на середине. Но он уверенно пробивал себе дорогу вперёд, обходя или расталкивая редких пассажиров на левой полосе. Аля терпеть не могла ходить, а тем более бегать по эскалатору, но выбора у неё не было. Она была не такой ловкой и наглой, поэтому опять начала отставать. Когда Ваня был уже внизу, состава ещё не было, и он побежал на другой выход с противоположной стороны станции.

— Что ты, блин, такое делаешь? — наблюдая за манёврами Вани, ругалась Аля.

Он пробежал всю платформу и уже был на эскалаторе, ведущим на улицу, когда подошёл состав, и огромная толпа хлынула на Алю, которая преодолела только две трети пути.

Она наблюдала за тем, как он продвигается вверх по движущимся ступеням, обгоняемый только бешеными бабками, и поняла, что упустила его. Пингвины уже сомкнули тушки и ни за что не дадут ей добраться до волшебника, покачивая своими телами в такт друг другу. Теперь он где-нибудь запрётся и затаится, чтобы Аля никогда не нашла его. Может, даже уедет в Кировск, покрытый вечной мерзлотой, чтобы умереть от своего проклятия.

— Нет. Так нельзя. Если умирать, то хоть в Питере, с достоинством. В столице депрессии и расчленёнки, — вслух сказала Аля и вихрем подлетела к стеклянной кабине дежурного по эскалатору. Дверь была заперта, и Аля принялась колошматить по ней кулаками. Встревоженная женщина внутри, вероятно, подумала, что ей нужна помощь, поэтому открыла задвижку и спросила:

— Девушка, что случилось?

Аля не ответила, а только отпихнула работницу в сторону, в несколько приёмов вытолкнула её за дверь и закрылась внутри на щеколду. Она схватила микрофон и отчаянно принялась тыкать подряд все кнопки, какие видела, словно ребёнок, первый раз увидевший лифт. И о чудо, она включила громкую связь и на весь метрополитен огласила:

— Я нашла Аркануса. Я знаю, как найти Вальтера. Заберёшь меня из полиции, спринтер хренов.

После этого она отпустила микрофон, обернулась и во весь рот улыбнулась хмурым полицейским, указывающим ей на то, что нужно сдаться и открыть дверь.

— Надеюсь, вам это очень было нужно, — надевал на Алю наручники сонный недовольный охранник.

— Очень, — подтвердила сияющая Аля, — я просто ещё не выпила сегодня кофе, сами понимаете.

— Такое поведение вас точно не приблизит к кофе, — заметил второй более благодушный человек в форме. — Пойдёмте, составим на вас протокол.

У Али всё плыло перед глазами. Последнее, что она помнила, это как её завели в узкую служебную комнату в метрополитене, усадили на стул, не снимая наручников, и насупленный полицейский положил перед ней на стол протокол для допроса.

Сейчас же она была в просторном помещении, руки были свободны, а перед ней маячило мужское лицо, вроде бы знакомое, но она никак не могла сфокусироваться в одной точке. Но тут её руки почувствовали тепло чужих ладоней и горячего предмета. Это кружка! Это, несомненно, кружка горячего ромашкового чая. Этот запах ни с чем не спутать. Это запах лета, дачи и десятка жёлтых газет, разложенных на веранде с цветами, которые сушились на солнце.

Аля расплылась в улыбке, и её мысли снова начали уплывать вдаль, но знакомый ласковый голос вернул её к реальности:

— Ты попей, попей. Ромашка быстро нейтрализует сомникум.

Кто же это говорит? Может, это голос в её голове? Не похоже. Это человек за столом напротив? Он держит её руки на чашке своими, заглядывает ей в глаза. У него взъерошенные волосы. Сильный подбородок. Золотые прожилки в глазах. Но кто же он такой?

Аля неловким замедленным движением, несколько раз промазав мимо рта, поднесла чашку к губам и сделала первый глоток. Боже, как приятно ромашковый аромат растекается по её телу.

— Где мы? — спросила она чуть более уверенно, наконец-то разглядев в лице напротив Ваню.

— Мы в столовке рядом с метро, — он придвинул к ней тарелку с сырниками. — Ты поешь лучше, чтобы быстрее прошёл эффект сонного порошка.

— Зачем ты мне его дал? — Аля тряхнула головой, и размытые предметы начали приобретать ясные очертания. Они и вправду были в столовой, в которой пахло ванильной запеканкой. Женщины с пышными формами в перетягивающих их поварских фартуках суетились за пока ещё полупустым прилавком, размещая новые подносы рядом с вчерашними остатками. По ощущениям Али они двигались, как в замедленной съёмке, но потом она пришла к выводу, что замедление было лишь у неё в голове.

Усилием воли она сконцентрировала взгляд на тарелке с сырниками и жадно набросилась на еду, как только смогла попасть вилкой по съестному.

— Я не тебе его давал, а тем, кто на тебя протокол составлял, — оправдывался Ваня, — но и ты попалась под горячую руку. Я тебе орал: «Не дыши, зажми нос», но ты же никогда меня не слушаешь.

— Потому что ты вечно несёшь чушь, — говорила Аля с набитым ртом. — А чё здесь ещё есть пожрать?

Ваня вытянул голову, чтобы лучше рассмотреть контейнеры с едой.

— Пока только завтраки. Взять тебе кашу?

— Да, — выпалила Аля. — И запеканку хочу. А ещё драников.

Она ринулась к подносам и скупила почти всё, что было на скудной утренней витрине столовой. Добродушные продавщицы, видя её голодные глаза, посмеялись меж собой и положили ей побольше сметаны и варенья.

— Я, конечно, знал, что от сомникума пробивает на поесть, но не знал, что настолько.

— А ты не завидуй, — Аля намазывала драники густым слоем сметаны. — А на тебя почему не подействовало?

— Я нейтрализатор принял и заглушку на нос поставил.

— И ты это всегда с собой носишь?

— Ну, да. Особенно когда знаю, что на мне проклятие.

— А с этими что будет? С полицейскими?

— Ничего, — Ваня стащил у Али кусочек запеканки и обмакнул в варенье, — проснутся и будут думать, что же произошло. Пообщаются друг с другом о том, кто что помнит. А потом договорятся не болтать об этом, чтобы не позориться и не заниматься лишней волокитой, — Ваня какое-то время молчал, давая Але возможность утолить голод.

— Всё, я готова, — Аля деликатно выпустила воздух изо рта и отставила тарелки. — Ты не поверишь, кто оказался Арканусом. Спорим, когда расскажу, у тебя будет лицо, как у Макконахи в мемчике с сигаретой, — Аля подмигнула ему и, попивая ромашковый чай, во всех подробностях рассказала о событиях с того момента, как Ваня удрал от них во дворе аптеки Пеля. При этом она старалась избегать разговоров о Крестовском и Стасе, но это плохо ей удавалось, так как именно он дал ей билеты.

Вопреки её ожиданиям Ваня не стал перебивать или издеваться над её новым приятелем и тем, что он водит дружбу с чистым злом. Видимо, эта тема была для него слишком серьёзна.

— Так что, пойдём теперь к Эстер, — заключила Аля, окончив свой рассказ. — Во сколько открывается её магазин?

— Это неважно. Я могу просто написать ей, — Ваня нахмурился и потёр подбородок. — Но стоит ли её вовлекать в это? Вдруг она тоже замешана? У Аркануса явно есть пособник среди магов, уж больно хорошо она осведомлена о том, что творится в волшебном сообществе.

— Не похоже, чтобы это была Эстер, — Аля размеренно жевала зубочистку, — думаю, нам стоит рискнуть. Насчёт засланного казачка в магическом совете я согласна, но это скорее Саламин. Уж очень он темнит и бездействует во всей этой истории. Вот ему бы я точно не доверяла. К тому же другого плана у меня нет. Если что, у меня с собой сакрариум, который дал Бернар. Не хочешь бахнуть его, чтобы хоть на время…ну, это…ничего не случилось?

— Спасибо, пока не надо, — Ваня благодарно посмотрел на неё. — Зачем же эта ведьма наложила на меня проклятие?

— Не знаю, — печально пожала плечами Аля. — Может, шантажирует Вальтера? Может, хочет сжить со свету всех, кто против её делишек? Кто ж поймёт этих баб?

— Это точно, — ухмыльнулся Ваня. — Оки, пойдём к Эстер. Попробуем залезть в магический шар и найти Вальтера.

Ещё в столовой Ваня отправил Эстер сообщение, и когда они подошли к лавке, то там уже горел свет. Музыка ветра огласила их появление, и они окунулись в тепло и коричный запах эзотерического магазинчика.

Под звуки дверной трели из-за шторы украдкой высунулся острый носик, но тут же исчез в недрах подсобного помещения:

— Я только начала собирать необходимое для сеанса, но вы проходите. Раздевайтесь и помогите мне всё подготовить, — доносился сосредоточенный и немного суетливый голос.

Аля и Ваня на ходу сняли тёплую одежду и прошли за прилавок. Подсобное помещение было отгорожено от основного зала не только плотной занавеской, но и межкомнатной дверью. В нём не было ни единого окна. Это создавало одновременно и замкнутость, и уют. Посередине стоял высокий стеллаж тёмного дерева со множеством книг, точно украденный из старинной библиотеки. Он разбивал комнату на два ровных прямоугольника. В одной части была длиннющая столешница, снизу занавешенная строгими коричневыми шторками, а над ней до самого серого бетонного потолка возвышались мириады полок, заполненные разноцветными коробочками и всевозможными склянками. Всё это было похоже на берлогу алхимика, но не чокнутого, а, напротив, щепетильного и весьма педантичного.

— Вань, будь добр, поставь стол на середину комнаты, — попросила Эстер и указала на одноногий высокий столик в углу покрытый вельветовой чёрной тканью. — А ты, дорогая, расставь четыре стула вокруг него.

Они оба повиновались и понесли мебель в соседнюю часть за стеллажом. В процессе работы Аля потихоньку спросила Ваню:

— Зачем четыре стула?

— Один — для её мужа. Он умер, но не совсем. Короче, это сложно, давай потом, — шептал Ваня и тащил небольшой, но тяжеленный стол, сделанный, кажется, из массива дерева.

В этой части подсобки не было ничего, кроме голых кирпичных стен, от которых исходил неприятный холодок, и зловещего шкафа на львиных ножках. Сложно было определить его цвет, так как здесь не было ни ламп, ни софитов, а свет добирался сюда только из соседней комнаты, где суетилась Эстер.

Хозяйка лавки так быстро перемещаясь от полки к полке, что на первый взгляд и не скажешь, что это была уже престарелая дама. Чтобы добраться до одного из верхних ящиков, она как эквилибрист в цирке одним движением ноги подставила себе деревянную скамейку, и даже не глядя на неё, вскочила, сняла большую фиолетовую коробку из толстого картона и также изящно спрыгнула, и одной левой вернула скамейку на место. Аля засмотрелась на Эстер, стоя со стулом в руках. Она заметила, что в этих отточенных до совершенства движениях проглядывалось и нетерпение. Волшебнице хотелось как можно быстрее начать сеанс, и она всё время оглядывалась, чтобы узнать, закончили ли ребята со своей частью работы.

Когда Аля и Ваня подошли к чародейке за новыми поручениями, она из глубоких карманов кардигана достала два пучка засушенных стеблей и по очереди подожгла. Травы начали понемногу тлеть, издавая запах горелой листвы. Затем Эстер вручила курящиеся благовония ребятам и повелела обойти всё помещение на два раза. А сама тем временем поместила в центр стола витиеватую железную подставку на трёх ножках, а вокруг расставила пять высоких белых и чёрных свечей. От каждой из них Эстер насыпала линии из трав, образующие форму пятиконечной звезды. Затем из фиолетовой коробки она аккуратными движениями достала большой, размером с половину футбольного мяча, хрустальный шар. Стараясь касаться его лишь кончиками пальцев, она осторожно опустила загадочный предмет на изогнутую подставку.

— Давайте волосы Аркануса, — скомандовала волшебница, когда ребята выполнили свою работу и сели за стол. — Вы всё ещё отказываетесь говорить, кто это? — она сурово посмотрела на них.

— Это знание может быть небезопасным, — Ваня стыдливо опустил голову.

Аля подала ей бережно хранимый в чехле от солнечных очков чёрный волос Александры Павловны.

— Волос, по всей видимости, женский, — проницательно заметила Эстер и тоже села, при этом подвинула поближе к себе пустующий стул. — Также мне понадобится что-то от Вальтера, — хозяйка лавки протянула ладонь к молодому магу.

— Я не до конца уверен, — Ваня полез в поясную сумку, спрятанную под свитером, — но у меня есть это, — он вручил внимательно смотревшей на него поверх очков Эстер небольшую пробирку с крошечными камушками внутри.

— Что это? — волшебница убрала протянутую руку.

— Это его камни из почек, — Ваня спрятал глаза.

— Что? — выкрикнула ошарашенная Аля и отодвинулась от него.

— Я забирал его после операции, мне это отдала сестра, потом я забыл об этом, а недавно нашёл, — сумбурно оправдывался Ваня. — Когда Вальтер пропал, я начал носить с собой, вдруг пригодится, и пригодилось, — Ваня неуверенно улыбнулся.

— Как можно потерять у себя в доме чужие камни в почках? — продолжала возмущаться Аля.

— А как можно спать с друзьями Аркануса? — гаркнул на неё Ваня.

— Это всё, чем ты можешь оправдаться?

— А что я могу противопоставить тому, что в квартире у меня настоящий срач?

— Друзья мои, — тоном диктора из детской передачи произнесла Эстер, — сейчас не время для ссор. Материал, предоставленный Ваней, хоть и не традиционен, — она встала и достала с одной из полок железные щипчики, — но вполне подходит. Вам будет необходимо сконцентрировать все ваши мысли на желании найти Вальтера, чтобы усилить моё колдовство. Конечно, ваши клейнекратские силы ничтожно малы, — без какой-либо насмешки заметила Эстер, глядя на Алю, — но энтузиазм настолько велик, что я не сомневаюсь в успехе нашего предприятия.

Аля придвинулась обратно к столу и сложила на него кончики пальцев.

— Что мне нужно будет делать? — спросила она.

— То, что в жизни делать сложнее всего, — строго сказала Эстер, — верить.

Колдунья погасила освещение в смежной комнате, оставив гореть лишь один робкий софит. Помещение практически полностью погрузилось во тьму. Лёгкими отточенными движениями Эстер зажгла белые и чёрные свечи на столе, и их яркое оранжевое пламя нарисовало причудливые узоры на бархатной скатерти. Отбросив спичку, она сложила ладони над шаром, не касаясь его. Ваня сидел, вытянувшись по струнке, жадно вглядываясь в мутное чрево стекла. Сейчас у него было прав не больше, чем у Али, так как здесь царствовала Эстер. Вмешаться в ритуал — означало навеки обречь на себя гнев волшебницы без возможности когда-либо повторить свой визит к ней.

Внезапно пламя встрепенулось. Почувствовался лёгкий холодок. Аля подумала, что ей это только кажется, так как от запаха благовоний у неё разболелась голова, поэтому она периодически потирала виски. Но холод усилился, а язычки свечей пригнулись и стали параллельны столу.

— Вы как раз вовремя, Макар Елистратович, — ласково сказала Эстер, которая теперь закрыла глаза и стала похожа на остроносого сфинкса, сложившего лапки над шаром. — Мы уже начинаем.

Пустующий стул брякнул деревянными ножками по бетону, язычки пламени затрепыхались, точно бельё на ветру, но через секунду уже успокоились, и Аля вновь ощутила их тепло на своих побелевших щеках. Она робко посмотрела на Ваню, который был совершенно спокоен и даже не посмеивался над выпученными глазами Али. «То есть всё-таки к этому можно привыкнуть», — подумала она и попыталась расслабиться.

Эстер принялась шептать заклинание. Её губы почти не шевелились, и, казалось, что звук идёт прямо из груди колдуньи. Слов было совершенно не разобрать, они как-то сами складывались в единую монотонную мелодию, которая успокаивала и убаюкивала. Несколько минут ничего не происходило, и у Али начали закрываться веки от мерного журчания голоса волшебницы. Она полностью расслабилась, её зрение расфокусировалось, и перед взором начал мелькать слабый белый дымок в глубине шара.

Эстер увеличила громкость своего заклинания, и её руки задвигались в такт утробному говору. Движения напоминали не то паука, плетущего зловещие кружева, не то кукловода, ловко манипулирующего своими подопечными. Дымок усилился и заполнил теперь уже почти всю сферу. Волшебница открыла глаза и подготовленными щипчиками вынула камешек из пробирки и поднесла к пламени белой свечи. Дым внутри шара резко окрасился в серый, а потом и в чёрный цвет.

Но Эстер не сдавалась. Она отложила щипцы и провела волосом Аркануса по всем линиям трав, выложенных на столе, обвела им вокруг шара и сожгла в пламени чёрной свечи. Дым засуетился. Его ниточки попеременно стали окрашиваться то в ярко-красный, то в золотистый цвет, образуя удивительный сияющий клубок.

— Заклинание не обнаружения очень сильное. Мне никак не пробиться, — не опуская рук, надрывным голосом произнесла Эстер.

Аля засуетилась. Если уж невозмутимая колдунья нервничает, значит, всё действительно плохо.

— Макар Елистратович, помогите же мне, — взмолилась Эстер, и пустой стул рядом с Алей вдруг подскочил и приземлился обратно. — Ваня, ты не дёргайся, можешь только навредить.

Волшебница уже громко, но всё так же монотонно читала заклинание, стараясь не давать воли беспокойству. Теперь отчётливо было слышно, что это латынь. Она водила длинными пальцами над клокочущей сферой, и выступившие на них сосуды выдавали, сколь велико было её напряжение.

Пустующий стул начал стремительно со скрежетом качаться из стороны в сторону, пламя бесновалось, но зато внутри стекла появились искорки, и туман начал понемногу рассеиваться. В нём возникали размытые образы, вроде бы какие-то люди, но они и тут же исчезали.

— Что? Что это значит? — Аля растопырила ладони на столе и бешено водила зрачками, пытаясь понять, что хочет показать ей магический гаджет.

— Тихо, дорогая, духи ищут твоего друга, — спокойно и строго сказала Эстер. — Смотри же, вот он.

Нутро шара сделалось абсолютно чёрным, и в этой темноте Аля смогла различить лицо Вальтера. Оно было даже более суровым, чем обычно. Измученный, но несломленный он глядел на Алю из темноты. Его волосы были распущены, руки прикованы к стене, одежда грязна и помята. Должно быть, такой внешний вид приносил ему невыносимые страдания.

— Но ведь ничего не понятно, — чуть не плача говорила Аля. — Где это? Где его искать?

— Подожди немного, — Ваня положил руку ей на плечо. — Эстер, попроси духов указать нам это место.

Прорицательница вновь закрыла глаза, уменьшила громкость заклинания до минимума и развела руки в стороны ладонями вверх. Лицо Вальтера исчезло, вновь появилась белая пелена.

На лбу Эстер выступил пот. Её скулы были столь натянуты, что, казалось, сейчас выскочат из-под морщинистой кожи. Але безумно хотелось помочь побледневшей и ещё больше постаревшей колдунье, но она боялась даже шевельнуться, чтобы ничего не испортить.

Заклинание, похоже, подействовало. Дым закружился спиралью, и что-то начало вырисовываться в его глубине. Эстер слегка улыбнулась, опустила руки, но в эту же секунду хрустальная сфера резко подскочила вверх перед её носом и принялась бешено вращаться, точно заведённый волчок прямо в воздухе.

Эстер вскочила:

— Эта гадина меня не пускает! — с волшебницы упали очки. Она была в ярости. — Она чувствует, что мы его ищем, и блокирует мои чары. Макар Елистратович, ваш выход.

Пустующий стул упал с диким грохотом, по комнате разошёлся ледяной холод, и тогда шар перестал вращаться и покорно повис в воздухе, будто невидимая рука держала его на ладони.

Эстер надела очки, вновь взяла щипцами почечный камень и поднесла к белой свече. Не шевелясь, колдунья держала щипцы над её пламенем. Внутри стекла опять началась ожесточённая борьба. Клочья чёрного дыма перемежались со вспышками молний.

— Ну, давай, давай, — не открывая глаз, проговорила Эстер. Ей явно становилось горячо от нагретых щипцов.

— Сделай что-нибудь, — умоляла Аля, подскочившего Ваню.

— Нет, — резко крикнула Эстер, — смотри…

Внезапная обжигающая глаза вспышка озарила сферу, дым рассеялся, и перед взорами ребят возникли странные образы. Сначала появился силуэт креста. Он был не очень чётким, но ошибиться было невозможно. Он немного покружился в клубах белого пара, затем исчез, а на его месте возник более чёткий серебряный полумесяц. Его кончики сверкнули холодным блеском, тут же сомкнулись и превратились в чёрный молот.

— Ай, всё, больше не могу, — волшебница отдёрнула руку от пламени и засунула в рот обожжённые пальцы. Шар с грохотом упал на стол и уже начал катиться к краю, но всё та же невидимая рука подхватила его и вернула на подставку.

— Спасибо Макарушка, — на выдохе поблагодарила мужа хозяйка лавки. — Ваша помощь сегодня была неоценимой.

— Ты что-нибудь поняла, Эстер? — Ваня суетился, доставая из поясной сумки баночку с мазью. — Что это значит?

— Не знаю, дорогой, — она подставила ему свои обожжённые пальцы. — Ваш Арканус действительно сильный маг, он не дал духам показать мне место, где томится Вальтер, они лишь оставили какой-то намёк, — Ваня нанёс чудодейственную мазь на опухшие и покрасневшие руки Эстер. — Но мне не ведомо то, что они хотели сказать, вернее, что им позволено было и удалось сказать нам.

— Зато мне ведомо, — вдруг отозвалась Аля, которая стояла чуть в стороне. Волшебники изумлённо посмотрели на неё.

— Я уже видела эти знаки. В некрополе на одной из могил. Там ещё было дурацкое смешное имя, которое я никак не могла запомнить. А потом оно всплыло, когда твоя бывшая экскурсовод рассказывала нам про дом этой семьи. Он напротив Аничкового моста. Я никогда не смогу воспроизвести их фамилию, но это и неважно. Важно то, что Вальтер там. Я уверена. И мы должны его забрать из этого кошмара. Сегодня же.