Сказание о звере мамонте

Алексей Тиваненко

Слово «мамонт» звучит почти одинаково на всех европейских сибирских языках. Оно вошло в употребление не ранее начала XVII cтолетия для обозначения находимых костей этого громадного животного, однако об истинном облике загадочного зверя никто не имел полного представления еще два столетия, пока на Крайнем Севере в 1801 году не был раскопан полный замерзший труп мамонта. Книга воссоздает картину жизни на нашей земле исчезнувшего животного, память о котором у народов Сибири жива до сих пор.

«Всем зверям зверь»

Учреждая свою Кунсткамеру, Петр I охотно принимал поступавшие из Сибири бивни, зубы и другие кости мамонтов, но он мечтал собрать и установить полный скелет во весь его гигантский рост. Щедро финансируя научные экспедиции, он надеялся, что какая нибудь из них доберется до побережья Северного Ледовитого океана и найдет там если не сохранившийся труп вымершего животного (о живом экземпляре для зоопарка он даже не мечтал), то кости всего скелета. Об истинном виде мамонта тогда доподлинно никто ничего не знал, особенно европейские ученые. И только Д. Г. Мессершмидт, как мы рассказали выше, первым оповестил мир о том, что это загадочное животное очень похоже на большого слона, волосатое и с гигантскими кривыми бивнями, и имя ему мамонт, а не Индрик-зверь или бегемот. Впрочем, в этом нисколько не сомневались и русские промышленники, занимавшиеся сбором бивней, и нередко находившие целые замерзшие трупы земных гигантов.

Второй экспедицией по проекту Мессершмидта стала Сибирская (Камчатская) 1733 года по отысканию свободного прохода через арктические льды морским путем от Мурманска до Тихого океана командора Витуса Беринга. Вторую задачу экспедиции — поиски костей мамонтов на снежных просторах тундры — более успешно решал капитан Ленско-Енисейского отряда лейтенант Харитон Лаптев. Именно он с лейтенантом В. В. Прончищевым в 1736 — 1738 годах открыл огромный, на 1000 километров протянувшийся к северу между устьями Лены и Енисея, полуостров Таймыр, о существовании которого почти ничего не знали, как и о Новой Земле. Именно там Лаптев нашел следы реликтовых лесов, тогда как вся северная тундра была совершенно безлесной. Как он писал в своем дневнике, «наехал дерево, вмерзшее в землю, в диаметре толще полфута, над землей два фута вышины». Это случилось на пути собачьего каравана к озеру Таймыр, в 60 верстах севернее верховьев реки Дудыпты. Капитан понял, что подобные пни уже не существующих деревьев свидетельствуют о более теплом в прошлом климате Заполярья. Затем начались находки мамонтовых бивней мамонтов, кои в тех лесах, похоже, паслись. Один такой бивень он выкопал на мысе Св. Игнатия: «Здесь выкопали из земли мамонтовой рог длиною 2 ½ фута». Второй нашли на мысе Фаддея — «здесь мамонтовой рог выкопали из земли, длиною в 4 фута».

Чем дальше ехал по тундре Харитон Лаптев, тем обширнее становились его записи о мамонтах, а которых ему много рассказывали местные полярные аборигены. Вот одна из таких записей: «О тундре, лежащей около озера Таймурского. (Там, где он нашел первый бивень. — А.Т.). По сей тундре, а паче близ моря, лежащие находятся мамонтовые рога, большие и малые. Також и другие от корпуса кости, из которых сыскана в 1740 году в тундре, от моря на расстоянии 4-х верст, вышиною от ватерлинии не меньше 30 сажен в сопке, передняя лопатка. В ней поперек 30 дюймов шириною, а в вышину 10 дюймов. Наверху кости в круге диаметром 8 дюймов. При которой при сем прилагаю абрис». Из этого видно, что Харитон Лаптев имел задание не просто искать кости вымерших гигантов суши, но и описывать и измерять их с научной достоверностью, как об этом требовала Петербургская Академия наук. А доказательством получения «государственного» задания на поиски мамонтов служит специальный раздел в его Отчете по изучению побережий Северного Ледовитого океана — «О мамонтовых рогах». В нем говорилось:

«На сей тундре находятся рога, весом в 10 пудов. А на иных реках здешней тундры из берегов вымывает и целые звери мамонты, с обоими рогами. На них кожа толщиною в 5 дюймов, а шерсть и тело истлели. А протчие кости, кроме помянутых рогов, весьма дряблые. Голова подобно лошадиной, зубы плоские, толстые, не свыше трех дюймов.

Сей зверь мамонт есть, мнится быть, и ныне в море Северном на глубоких местах. Понеже случалося по самым берегам моря находить роги, ничего в землю не врослые, о которых уповательно, волнами выбивает. А по тундре все роги находятся в земле верхним и острым концом, а тупым концом наверху земли.

И по сему вышеописанному, как мамонтовым рогам и плавнику по речкам и в тундре, чаятельно быть в прежних годех водами в море, что всю тундру закрывало водою.

Здешние жители и самоеды рассуждают о лесе сем, будто бы в Ноев потоп наносило сей лес. А звери мамонты прежде потопу были, а потом тела в холодных местах вовсе не истлели. И то невероятно, и от таких людей непонятно». (Троицкий В. А. Записки Харитона Лаптева. — М., 1982. — С. 82, 106, 124 — 125).

Наблюдательность Харитона Лаптева позволила ему правильно предугадать сделанный только столетие спустя акад. А. Ф. Миддендорфом научный вывод о трангрессии (наступлении моря) и регрессии (отступлении моря), имевших место на Севере Сибири в начале четвертичной геологической эпохи.

О научных разысканиях в то время на юге Сибири сенатора и друга Петра I В. Н. Татищева мы говорили выше. Добавим к этому лишь то, что многие на то время находились в плену представления Николая Витсена, который сравнил мамонта с легендарным еще со времен средневековья Индрик-зверем, инрогом или единорогом Библии, волотом древних летописей и сведений из «Голубиной книги». Индрик считался матерью всех зверей, имел голову и хвост коня, а тело рыбы. В «Ветхом завете», напомним, единорог называется «лютым зверем», а «лютый» — один из эпитетов Бога земли. В различных книгах — «Бестиариях», «Физиологиях», «Азбуковниках», «Голубиной книге» место его жительства указывается где-то далеко за морем, глубоко под землей. Но, что важно, подобные фантастические животные рассматривались как существующие в действительности.

Григорий Новицкий, составивший в начале XVIII столетии первое этнографическое описание зауральских хантов и манси, не мог обойти часто повторяемую у них тему о мамонтах. Сделав анализ таких рассказов сибирских аборигенов, он почти не сомневался в реальном существовании мамонта. Мол, о нем «различно разумеют: глаголют же ненцы зверя сего бытии земна, иже влагою земною живет и в пещерах земных обреитается; наипаче в влажных; сухого бо и зрачного воздуха блюдется зело, и глаголють, яко егда киим случаем пещера его опадет, и изьийдеть на воздух, в влажную не обратится пещеру, тогда воздузом скоо убивается и погибает и тако оставляет кости». Относительно «рогов» добавляет: «роги оные крестообразно сложении на себе носяща». (Новицкий Г. Краткое описание о народе остяцком 1715 г. — СПб., 1834. — С. 15 — 16; См. также: Городцов П. А. Мамонт. Западно-сибирское сказание // Ежегодник Тобольск. Губерн. музея. 1908 г. — Вып. XVIII. — Тобольск, 1910. — С. 1 — 4; Потанин Г. Н. Восточные мотивы в средневековом эпосе. — М., 1899. — С. 525).

В других источниках диковинного зверя именовали «великанской земляной крысой», которая не выносит света, и как только высунется на поверхность, то сразу погибает. «Великая загадка землетрясений, — приходит к выводу Витсен, — теперь легко объясняется подземными движениями этой громадной крысы». (Катанов Н. Ф. Голландский путешественник Ник. Витсен и труды его о России и Азии// «Известия Общества археологии, истории и этнографии Казанского университета». — Казань, 1901. — Т. XVII. — Вып. 4).

Некое пояснение образу Индрик-зверя дает христианская традиция, которой придерживались первые исследователи мамонтов. Образ единорога тесно был связан с Девой Марией, потому что прообразом матери Христа в языческом варианте была Великая богиня — дочь Бога Земли, представлявшегося в виде гигантского быка, двурогого или единорогого. Любопытно, что изображение фантастического человекообразного существа с одним загнутым рогом на лбу встречается еще в палеолитическом искусстве Западной Европы.

Вообще, о быке — Боге Земли — существует общемировой цикл мифов, связанных с обустройством Вселенной, пересказывать которые нет необходимости. Нас же интересуют только те варианты, которые говорят о нем, как о божестве водных источников, подземного мира и хозяине царства мертвых. В преданиях нанайцев, к примеру, злой дух, который заманивает людей в болото, носит имя Боко. А болото в древних мифах и поздних поверьях — обиталище сверхъестественных существ. В какой бы ипостаси их не представляли, в них всегда угадывается общий прообраз — первый бог «низа» Вселенной — бык. Древнерусское бука имело значение «пугало для детей» (древнерусское bocca — «привидение») и буга — «низменные берега реки», а река, как мы покажем далее, связывается в мифологии аборигенных народов Сибири с образом обиталища Бога земли и «нижних вод». Южнорусское бугай — это также бык огромного размера. (Голан А. Миф и символ. — М., 1993. — С. 57 — 58).

Только в 1799 году ученые и весь мир получил возможность раскопать тушу старого мамонта на Быковом мысе в районе р. Лены, в 1900 — взрослого животного на р. Березовке, притоке р. Колымы и доставить их в Петербург для изучения. Причем прекрасно сохранившийся мамонт с Березовки явился главной основой для окончательного выяснения облика гигантского сибирского слона, его образа жизни и условий существования в заполярной тундре. Затем были замечательные находки трупов по всему побережью Северного Ледовитого океана, на Аляске, реалистических изображения позднепалеолитического времени на камне, кости и на стенах пещер Западной Европы и Сибири. Выяснилось, что мамонт был одним из основных объектов охоты еще неандертальцев мустьерской эпохи и их более поздних потомков. По своим размерам он был более близок с современным слонам (высота первых особей достигала 3, 5 — 4 метра; затем мамонты обмельчали в силу ухудшившихся природно-климатических и кормовых условий жизни), но были покрыты густой метровой длины шерстью бурого, а в отдельных местах рыжеватого или черного цвета, которые образовывал на плечах и груди свисающую гриву. От арктической стужи мамонта защищала не только эта шерсть, но и толстый слой подкожного жира.

Подошва столбообразных ног была покрыта необычайно твердой ороговевшей кожей толщиной в 5 — 6 см, испещренной глубокими трещинами. Над внутренней стороной подошвы располагалась особоя эластичная подушка-амортизатор типа «тазика» диамтром до полуметра. Благодаря ней поступь тяжелого мамонта была легкой и бесшумной. Над передним краем подошв имелись маленькие ногтеобразные копытца (по 3 на передних конечностях и по 4 на задних). Однако от воздействия влажной тундровой почвы копытца разрастались и, приобретая уродливые формы, явно мешали мамонтам быстро передвигаться. Тем не менее, «осознавая» свой громадный вес, мамонты старались избегать вязких и топких (подобных современным моховым болотам) мест.

Зубы (обычно их всего четыре) весили каждый до 6 кг. Они были приспособлены для перетирания грубой растительной пищи. Они состояли из пластинок, покрытых эмалью, образовавших на жевательной поверхности ребристые желобки с острыми краями, своего рода терку. В течение всей жизни у мамонта сменялось 6 зубов. Из них первые три считались молочными, а три последних — очень прочными, постоянными, коренными. Когда последний зуб полностью стирался, зверь терял способность коромиться и погибал от голода.

Бивни у каждого взрослого животного-самца достигали в длину 4 метра. Вес каждого из них доходил до 110 — 150 кг. Они более или менее плавно изгибались, но и престарелых животных концы клыков настолько увеличивались, что почти смыкались или перекрещивались. Следы стирания на поверхности бивней позволяют предположить, что мамонты использовали их для разгребания снега зимой во время поиска корма, а летом — для вырывания корней растений, обдирания древесной коры, выкорчевывания небольших деревьев. Поэтому концы бивней быстро стирались, но обладали постоянным ростом до 1 см в месяц. Часто находят сломанные при жизни и вторично затертые при расчистки травы от снегов бивни. (Тихонов А. И. Мамонт. — М.-СПб, 2005). Для очень старых и немощных мамонтов такие громандные бивни являлись обузой. В древних мифах аборигенных народов Заполярья приведены жалобы старых мамонтов на то, что им тяжело носить свои бивни. В качестве орудия защиты или нападения бивни эти из-за своей сильной изогнутости были малопригодны, но явных врагов из числа мелких жищников у мамонтов не было.

Пищей мамонту в летнее время служили травы, мхи, папоротники; в зимнее — листья деревьев и мелкие кустарники, поедаемые в огромных количествах (более 250 кг в день). Поэтому мамонты, как и современные слоны, вели довольно подвижный образ жизни и часто меняли свое местопребывание в посиках кормовых угодий. Стада мамонтов водились в тундрах, но главным образом на травянистых степях и в лесостепях, поблизости от водоемов. Мамонт хорошо переносил холод, но по ареалу обитания не может быть причислен к таким типичным арктическим животным, как северный олень или песец. Образ жизни и условия обитания мамонтов пока не могут быть убедительно реконструированы. Только по аналогии с жизнью современных слонов и мифологии аборигенного населения Крайнего Севера можно предположить, что мамонты были стадными живтными. Это подтверждают и палеонтологические находки. Например, в Брянской области обнаружено так называемое Севское местонахождение останков погибшей целой семьи мамонтов. Она представляла несколько взрослых самок, полувзрослых самцов и детенышей. В стаде, как и у слонов, был вожак, скорее всего, старая самка. Самцы держались поблизости отдельными группами или бродили поодиночке. Только во время сезонных миграций на север или юг мамонты объединялись в огромные стада.

Сегодня установлено, что волосатый слон, выносящий свирепый холод и снежные бури, появился, конечно же, не внезапно, не в результате генетической мутации. Ближайшие его родичи — африканские (для Европы) и индийские (для Азии) слоны — обитатели тропиков. Проникнув в более северные широты, они стали испытывать на себе суровое дыхание начавшегося Великого оледенения и поэтому их организм начал приобретать адаптивные признаки защиты от холода — густую шерсть на теле. По экстерьеру, строению черепа и зубов, составу крови сибирский мамонт ближе к индийскому слону. Их отдаленные предки — мастодонты — также жили в теплом климате и являлись безволосыми на юге и маловолосыми на севере. Их черепа находят в степных районах Восточной и Западной Сибири. Из ископаемых слонов по строению зубов, черепа и скелета ближе всего к мамонту огромный безволосый тригонотериевый слон, живший в Азии и Европе около 450 — 350 тыс. лет тому назад, которого и считают наиболее древним по происхождению отдаленным предком мамонта. Это было время раннего плейстоцена, приближенного по климату к субтропикам. Даже в нынешнем ледовом северо-востоке Азии и на Аляске росли смешанные листопадные леса, имелись обширные луга и тундростепи.

Поэтому тригонотериевые слоны со временем мало-помалу обрастали защитной шерстью. Имели высоту до 4 метров в холке. Наиболее частые находки их костей на Украине, в Закавказье, Малой Азии, куда мало проникало суровое дыхание Великого оледенения. В музеях Петербурга, Ростова, Ставрополья имеются даже целые их скелеты. В Иркутске я также видел нижнюю челюсть ископаемого слона при черепе позднего мамонта, к которому прикреплены бивни. Находят зубы слонов «мамонтового» типа и в вечной мерзлоте северо-восточной Сибири эпохи раннего плейстоцена. Но почему-то палеонтологи мало говорят, помимо большого роста и обволошенности, о таком важном изменении в облике мамонта от слона, как появление маленьких и толстых ушей вместо тонких и длинных «опахал» южных слонов. В тропиках такими ушами слон в жаркую погоду обмахивает себя как веером, а в Заполярье они бы отморозились в первую очередь. Маленькие же уши, покрытые шерстью, как раз подходят для местного сурового климата.

В науке тригонотерия принято называть «степным мамонтом», потому, что он обитал в раннем плейстоцене Евразии и Северной Америки в остепненных районах. В Северной Америке его иногда называют «императорским слоном». Они еще были плохо приспособлены к холоду, почему в конце среднего плейстоцена в Евразии его сменяет шерстистый мамонт, одетый в теплую «шубу». В более теплых южных районах Америки им стал так называемый колумбийский мамонт. В конце плейстоцена сибирский мамонт жил в Америке вместе с колумбийским собратом вплоть до вымирания.

Известным российским палеонтологом А. В. Шером (1974) была выдвинута гипотеза о том, что родиной шерстистого мамонта был Север Сибири, а еще точнее — Северо-Восток (или, как его называют — Западная Берингия). Базируясь на проверенных геологических данных, ученый показал, что наиболее древние останки этого вида мамонты известны из долины реки Колымы. Оттуда первые мамонты расселились в Европу и Северную Америку по мере усиления ледникового наступления. (Тихонов А. Н. Мамонт. — М.-СПб, 2005).