Сцепь

Александра Булычева, 2023

Всё началось внезапно. В один из весенних дней начали таинственно пропадать люди. По всей стране, от Пскова до таёжных лесов Якутии, с многолюдных проспектов больших городов, из чахлых деревенек глухой глубинки, с рабочего места, из собственной квартиры исчезло 666 человек. И произошло это в пятницу тринадцатого числа.А ровно через восемь месяцев пропавшие вернулись, и с ними в мир пришла дьявольщина, стали происходить необъяснимые события. В одном из городов все посетители церквей, храмов и часовен ослепли. В другом – из роддомов исчезли новорожденные дети. Где-то – тонны живой рыбы выбросились на берег, где-то – тысячи черных ворон без причины вдруг начали падать на оживленную трассу.Что это? Начало грядущего апокалипсиса или тщательно спланированный террористический акт?

Глава 5. Борис — Валерий

Фамилия Имя Отчество: Борис Иванович Убринец

Дата рождения: 02.08.1949

Обстоятельства исчезновения: 13.03.20 в 19.45 Борис Иванович по телефону сообщил жене, что ждет на остановке автобус в районе Завеличье города Пскова и через сорок минут будет дома. Больше жена не смогла с ним связаться, Борис Иванович перестал отвечать на звонки и дома не появился.

Приметы: рост 170-172 см, атлетического телосложения, волосы седые, глаза карие. На груди татуировка в виде морского штурвала, на правом предплечье шрам от ожога длиной около 20 см. Имеет плохое зрение, очки не носит, часто щурится.

Одежда: норковая коричневая шапка, коричневая дубленка, черные брюки со стрелками, белая рубашка.

Фамилия Имя Отчество: Валерий Петрович Хабаров

Дата рождения: 28.06.1985

Обстоятельства исчезновения: 13.03.20 Валерий возвращался с ночной смены. Последний раз его видели на остановке в городе Кириши около 8.20 утра. Домой так и не вернулся.

Приметы: рост 179 см, коренастого телосложения, волосы темно-русые, глаза голубые. На вид 32-36 лет. Над правой бровью короткий шрам около 1-го сантиметра.

Одежда: темно-серая спортивная куртка, серая шапка, синие джинсы, черные ботинки. При себе имел спортивную сумку синего цвета.

Утро было морозным и влажным. Туман душил окрестности всю ночь, расползаясь по улицам и ослепляя мутной пеленой город. Земля и деревья покрылись тонким слоем инея — не ажурного и расписного, когда захватывает дух от красоты, а хлипкого, невзрачного, как напыление серебристой краски, которую предварительно щедро разбавили водой.

Едва рассвело, поднялся ветер, туман понемногу стал отступать, но у воды он все еще был гуще, чем среди жилых кварталов.

Этим утром, 13 ноября, один достаточно известный блогер совершал пробежку по набережной родного города Пскова вдоль реки Великой. Издалека он заметил нечто странное, а, приблизившись, остановился от удивления. Посреди реки, ровно между двумя берегами, замер на воде огромный корабль.

Старый, громоздкий, облезший, покрытый тиной, разъеденный солью и ржавчиной, он не производил впечатления плавучего средства — скорее, исторического музея или декорации к какому-нибудь фильму. Рваные серо-желтые паруса клочьями свисали с ненадежных рей, зловеще трепыхались, контрастировали по цвету с заиндевевшим пейзажем вокруг. От порывов ветра протяжно скрипела мачта, и казалось, будто сам корабль пронзительно стонет.

Не было понятно, как он здесь появился и для чего. Теплоходы, катеры и лодки передвигались по реке постоянно, но корабль! До этого момента парень и не подозревал, что глубина вод могла дать ход такой махине. А как же отмели, как же повороты русла, как же места, где берега сужались? Невозможно было поверить, что тяжеловесное судно смогло беспрепятственно дойти по реке, не сыскав неприятностей. К тому же, весь его внешний вид не внушал доверия. Эта ветхость, это запустение говорили о том, что у корабля многие и многие годы не было хозяина. Да и какие могут быть паруса в двадцать первом веке! Ладно, яхта, но тут…

Блогер не медлил и тут же снял ролик, полный восклицаний и недоумения, выложил его в интернет. Видео разлетелось мгновенно, и уже к обеду набережная была полна людей. Все хотели лично убедиться в происходящем, ведь главная версия, высказанная большинством, сводилась к следующему: корабль каким-то образом возник из прошлого.

Несколько энтузиастов предложили взять моторную лодку и подняться на борт, чтобы осмотреть судно изнутри. Но появилась идея получше: нашелся человек, который обладал дроном.

Ближе к вечеру, когда сумерки окружили набережную, полную зевак, но не успели уступить место мраку, с берега поднялся в воздух летающий шпион и устремился к палубе. Камера в реальном времени транслировала съемку в интернет, и возле экранов собрались не только присутствующие на месте, но и сотни других любопытных — большей частью, жители Пскова.

Дрон медленно пролетел корму. Стало понятно, что изнутри обстановка ничуть не новее. В полусгнившей палубе, как в изъеденном молью ковре, зияли дыры от торчащих или недостающих досок. Железные надстройки пестрели коричнево-рыжими пятнами, где-то недоставало стекол. На корабле не было видно ни одного человека, но тут дрон достиг центра палубы, и…

— Подожди, что это там? — закричал один из наблюдателей владельцу дрона, и по толпе поднялось волнение, как в море при хорошем шторме.

— Верни его назад! — потребовал кто-то под всеобщий гомон растерянных и испуганных голосов.

— Это что, труп?! — вскрикнула девушка.

Но она только озвучила мысли тех, кто не решался произнести это вслух. На старом корабле, посреди палубы, раскинув в стороны руки, действительно лежал труп.

Примерно одновременно с восклицанием у девочки-подростка, удобно устроившейся в кресле перед компьютером у себя дома и с любопытством следившей за онлайн-трансляцией, расширились от ужаса глаза. Кусок печенья, которое она секунду назад откусила, рассыпался во рту безвкусным сухим песком. Кружка с чаем выпала из руки, и дымящаяся жидкость выплеснулась на клавиатуру, растеклась по столу, закапала быстрой струйкой на колени. Она узнала отца.

***

Девочка не ошиблась. На следующий день ее мать со старшим братом на опознании уверенно заявили: он. И началось расследование.

Выяснилось, что Борис Иванович Убринец, 1949 года рождения, считался пропавшим без вести на протяжении восьми месяцев. Его семья состояла из жены, Валерии Александровны, 1970 года рождения, и двоих детей: старшему Мише недавно исполнилось 23 года, младшей Тоне было 13 лет.

Со слов Валерии Александровны, ей и в голову не могло прийти, что кто-то может желать ее мужу зла. Честный, прямой, порядочный, Борис уважал людей и их мнения, старался ни с кем не ругаться и просто не мог иметь врагов. Он был прекрасным человеком, любящим мужем, заботливым отцом, верным другом.

Женщина-следователь искренне сочувствовала семье и слушала рассказ вдовы внимательно, не перебивая и почти не задавая вопросов.

— Мы с Борей познакомились в Анапе в 1996 году. Я приехала отдыхать, а он там жил. Наш роман закрутился быстро, несмотря на ощутимую разницу в возрасте. Мне тогда было 26, ему — 47. Сейчас вспоминаю — и самой не верится. У нас было только два дня до моего возвращения домой, но они пролетели, как один миг. Знаете, как бывает? Встретил человека, и сразу понял, что это он, тот самый. У нас было так, любовь с первого взгляда, не просто мимолетный курортный роман.

В его жизни такие чувства тоже были впервые. Он рассказал, что был женат, но его супруга умерла три года назад от болезни сердца, и больше у него никого не осталось. Детей она ему не родила, потому что не могла их иметь из-за состояния здоровья, у него не осталось и родителей — они умерли много лет назад. Боря признался потом, что, если бы не я, он залез бы в петлю. Посудите сами, человеку почти 50 лет, а он никому не нужен, одинокая душа в этом мире. И имущества не нажил — сокрушался он. Пришлось продать единственную квартиру — нужны были деньги на лечение жены. И ее не спас, и остался ни с чем. А еще, отчаянно краснея, он сказал, что, прожив в браке 25 лет, он никогда не любил ее так, как полюбил за два дня меня.

Он взял мой адрес в Пскове, но не оставил своего, потому что не было смысла, ведь через неделю он должен был отправляться в рейс. Боря служил капитаном дальнего плавания, и у нас не было возможности переписываться, как у всех нормальных людей. Но он пообещал, что, как только закончится контракт, приедет ко мне.

Я ни секунды не сомневалась, что так оно и будет. Даже когда узнала, что беременна. Мои родители, сестра, подруги — все крутили пальцем у виска, предлагали сделать аборт, называли наивной дурочкой, которой понавешали лапши на уши, а я просто знала, что он приедет, верила ему и никого не слушала. Так и произошло. Представляете его лицо, когда он, спустя восемь месяцев, все-таки оказался на пороге моей квартиры? У меня пузо на лоб лезло, и он растерялся. Сейчас смешно вспоминать…

У нас родился сын, а через месяц Боре пришлось снова уйти в рейс. Но я все равно была счастлива, да и близкие больше не приставали, успокоились. Поначалу всех смущала наша разница в возрасте, но буквально за несколько дней Боря сумел очаровать всю мою родню. Мама, которая была настроена враждебно и не раз говорила «поматросит — и бросит», стала печь ему пирожки.

Так мы и жили целых три года. Было сложно, не хватало внимания. Я — молодая, красивая, а мужа вижу два месяца в год. Да и сын его плохо запоминал, только привыкнет — отец сразу в плавание уходит. Но зато в деньгах не нуждались, Боря каждый раз оставлял крупную сумму на житье, нам хватало.

А потом он вернулся из очередного рейса, и я сразу поняла: что-то не так. Слишком сияющий он был, улыбался во весь рот. Вручил мне букет ромашек, а сыну — баул с подарками, и объявил: «Всё! Навсегда!». Оказалось, что и ему надоело находиться вдали от семьи, поэтому он уволился. Через два месяца мы поженились. Тихо, по-скромному расписались, поужинали. Боря открыл свою фирму по перевозке грузов, жили мы душа в душу. В 2007 году родилась дочь. Ох…

Женщина всхлипнула, спрятала лицо в платок. Через минуту-другую невнятно проговорила:

— Это ведь она его первая нашла. Врагу не пожелаешь, чтобы ребенок увидел своего любимого папочку таким…

Следователь встала из-за стола, включила чайник, тайком проморгалась, чтобы слезы не хлынули из глаз. Она сама была матерью подростка, и отлично понимала потерпевшую, невольно представляя, каково это. Вдова импонировала ей, производила приятное впечатление. Несмотря на опухшие глаза и отсутствие макияжа, она выглядела эффектно, ухоженно, гораздо моложе своих лет, и было видно, что утрата стала для нее настоящим испытанием.

«Наверное, истинная любовь и правда существует», — подумала следователь.

Ей не раз приходилось иметь дело с людьми, у которых произошло горе. Почти все они страдали, но никогда ей не приходилось наблюдать такую трогательную нежность в словах, такую трепетность. Валерия, вспоминая прошлое, словно бы сияла от счастья, заново переживая в памяти ушедшие моменты, ее лицо озарялось. Разливая по кружкам чай и стараясь, чтобы голос звучал ровно, следователь спросила:

— Может, вы замечали что-то странное в последнее время перед исчезновением в поведении мужа? Может, у него были проблемы на работе?

— Нет, — принимая из рук кружку, ответила Валерия.

— Может, у кого-то были старые счеты со времен его работы в море? Вы не видите странность в том, что его обнаружили на корабле спустя 20 лет после того, как он уволился с должности капитана?

— Конечно, вижу! — горько покачала головой женщина. — Его… убийство и, возможно, похищение наверняка связаны с морем. Но столько воды утекло с тех пор… Вы ведь их найдете? Тех, кто совершил это?

— Скажите, на какую морскую организацию работал Борис? — следователь предпочла оставить вопрос без ответа.

— Даже и не знаю…

— Не знаете, где работал ваш муж?

— Да я тогда и не вникала в его дела. Капитан — вот все, что знала. Одна фотография у нас есть, где он на судне. Там Боря в форме и вроде бы видно название корабля. Я могу поискать!

— Конечно, будьте добры. Это наверняка поможет.

Следователь отпустила потерпевшую, условившись, что Валерия Александровна завтра занесет ей фотографии.

***

Вечером жене погибшего снова позвонили и в срочном порядке вызвали в отделение. Женщина-следователь почему-то была в смятении. Она встретила вдову на пороге своего кабинета, поспешно закрыла за собой дверь и, что уж совсем странно, заговорила шепотом, приблизившись вплотную к потерпевшей.

— Мне нельзя, понимаете, — протараторила она. — Там вас ждут люди, их много, они все прилетели из Москвы в составе специальной группы. Дело засекречено…

— Почему? — ничего не понимающая Валерия в растерянности воскликнула, но тут же следователь зашикала, и она прижала ладонь ко рту. — Почему? — повторила она шепотом.

— Я не должна вам говорить, я и знать-то сама не должна, случайно услышала… Там… В общем, там какой-то мужчина, который утверждает, что он ваш муж, а ему все верят.

— В каком это смысле: он утверждает, ему верят?

— Я не знаю, но это все очень странно. Просто не дайте им заморочить вам голову. Мне кажется, они хотят замять это дело и попытаются… У вас дети…

— Думаете, они станут угрожать?

— Не знаю, — в отчаянии замотала головой следователь. — Но нашего начальника не вводят в курс дела, все совершенно секретно. Постарайтесь ничего не подписывать и ни на что не соглашаться, пока мы наводим справки. Мы пытаемся внести ясность, но пока ничего непонятно. У них в порядке все документы, но дело… Оно совсем не в порядке.

— Что же мне делать?

— Ничего. Играйте по их правилам, но продолжайте помнить, что происходит какая-то фикция. Мы с коллегами попробуем это прекратить.

Женщина открыла дверь и деловым тоном попросила потерпевшую пройти за ней. Она довела ее до другого кабинета в конце коридора, где Валерию встретил сотрудник в штатском. Женщина нерешительно вошла, оглядывая комнату. Здесь было полно людей — человек восемь, не меньше. За столом в наручниках сидел молодой мужчина и широко улыбался Валерии.

Человек, который встретил ее на пороге, кивнул мужчине в форме, и тот вышел в коридор — видимо, чтобы охранять кабинет от возможных прослушек. Валерия успела заметить тревожно-раздраженное выражение на лице женщины-следователя прежде, чем дверь плотно закрылась.

— Валерия Александровна, вы проходите потерпевшей по делу с грифом строгой секретности, а потому вынужден сообщить, что вам запрещается разглашать детали кому бы то ни было. Все, что будет происходить в этой комнате, должно остаться между нами, вы понимаете?

— Вы вообще кто?

— Извините, но я имею право не представляться по протоколу.

— Серьезно? Вы из ФСБ что ли? И как мне к вам обращаться?

— Зовите меня Иван Иваныч.

Женщина сразу поняла, что имя его — ненастоящее. Другие участники событий молчали. Валерия заметила, что в комнате работает видеокамера, объектив был направлен на незнакомца в наручниках.

— Что происходит?

— Дело в том, — начал «Иван Иваныч», — что этот мужчина, — он мотнул головой в сторону стола, — утверждает, что он — Борис Иванович Убринец, сорок девятого года рождения.

— Что за бред! — фыркнула Валерия.

— И мы так думаем. Но еще он утверждает, что на самом деле его фамилия — Брагин, и что в 2000-м году он купил поддельные документы. Вы присаживайтесь, — он указал на свободный стул, но женщина не шелохнулась.

— Лерусик, ты прости меня, — подал вдруг голос мужчина в наручниках. — Я тогда другого выхода не видел.

Валерия, глядя на весь происходящий абсурд, не нашлась, что ответить, и рассмеялась.

— Это шутка какая-то? Какой Брагин, какой Убринец! Если вы сию же минуту не объясните мне, что здесь творится и какого рожна я должна в этом участвовать, я откажусь с вами разговаривать совсем. Вы не имеете права запирать меня в этой комнате при сомнительных обстоятельствах! Да я даже не знаю, кто вы тут все!

— Понимаю ваше возмущение, — серьезно кивнул Иван Иваныч. — И понимаю, как нелепо вы себя сейчас чувствуете. Но послушайте вот что. Этот человек утверждает, что он — ваш муж, и, поскольку у него нет документов, единственным подтверждением его слов могут послужить ваши показания. Формально он может утверждать что угодно, но если суд признает, что он действительно Борис Убринец — или Брагин, ему выдадут новые документы. К чему это приведет? Во-первых, к тому, что ему придется ответить по закону за подделку документов. А, во-вторых, ему откроется доступ ко всему, чем владел и распоряжался ваш настоящий муж. Вы меня понимаете? Он получит право распоряжаться всем имуществом, которое принадлежало вашему мужу и теперь принадлежит вам с детьми, включая жилье и бизнес.

— Да как это возможно вообще? — проговорила потрясенная Валерия.

— Присядьте, пожалуйста, — снова предложил Иван Иваныч и сам уселся рядом со свободным местом. — Ваша задача — и наша — разоблачить самозванца и отправить его куда нужно. Под суд за дачу ложных показаний или в психушку, если будет доказана его невменяемость. Просто помогите нам. Задайте ему такие вопросы, на которые он не сможет ответить правильно.

— Я и без вопросов могу сказать: это не мой муж. Тут все видно невооруженным глазом. Да он… Да он же младше его лет на сорок! Не он это, что еще от меня нужно?

— Не все так просто, Валерия Александровна. Этот мужчина знает о вас гораздо больше, чем вы можете себе предполагать. Просто спросите его о чем-нибудь, что знает только ваш муж.

— Боже мой, ладно! Надеюсь, это прекратится прямо сейчас, — она ненадолго задумалась. — Что подарил мне муж на десятую годовщину свадьбы?

— Я подарил тебе звезду и назвал ее Счастье. Этот сертификат ты хранишь во втором ящике комода в спальне вместе с другими документами. Ты хотела повесить его в рамку, да все никак руки не дошли.

Валерия, не ожидавшая такого верного и подробного ответа, все-таки села на стул. Она окинула растерянным взглядом присутствующих, и глаза ее снова остановились на человеке в наручниках.

— Чем болела наша дочь, когда ей было два? — ее голос дрожал.

— Не совсем два, ей было почти три, без двух месяцев. Она болела пневмонией, и ты лежала с ней в больнице. Я тогда как раз с командировки вернулся.

— Ты не мой муж, — она истерически всхлипнула. — Ведь он не мой муж! — повернулась она к Ивану Иванычу. — Откуда он знает? Он хочет заполучить все, что у нас есть? Но ведь ему не поверят, правда? Это же невозможно! Зачем доказывать, что это не он, если это и так не он!

— Это я, Лера, просто поверь мне. Я оказался в чужом теле, но это я, — горячо заговорил мужчина, нагнувшись на стол. — Мы познакомились в Анапе. Когда я приехал из рейса к тебе в Псков, ты была беременная. Ты родила нашего сынишку в шесть утра, и всю ночь я дежурил под окнами роддома. Помнишь, как я привез ему кувыркающегося клоуна? Мишаньке едва исполнился годик, но он смотрел на него во все глаза. Я купил этого клоуна в Китае, у нас тогда таких не достать было. А помнишь, как Тонька разукрасила меня фломастерами, пока я спал? Это я, Лерусик, я это!

Валерия разрыдалась. Нет, нет, нет, нет — повторяла она, зажимала руками уши. Ты не мой муж — кричала она, а он все продолжал сыпать на нее фактами из их совместной жизни.

— Он не сказал вам главного, — вмешался Иван Иваныч, повысив голос. — Вот, взгляните.

Мужчина протянул ей какой-то листок. Это была ориентировка на пропавшего.

ПОМОГИТЕ НАЙТИ ЧЕЛОВЕКА!

Борис Иванович Брагин, 02.08.1949 года рождения, 18.04.2000 возвращался с рейса дальнего плавания домой. Последний раз его видели коллеги в аэропорту Франции, где они делали пересадку на самолет. Однако в свой самолет Борис не сел и аэропорт не покидал.

Приметы: рост 173 см, атлетического телосложения, волосы черные, глаза карие. На груди татуировка в виде морского штурвала.

Одежда: серая рубашка, коричневые брюки.

Возможно, потерял память и дезориентирован в пространстве.

Со старой фотографии на Валерию смотрел муж — такой, с каким она познакомилась когда-то.

— Боря здесь такой молодой, — пробормотала она. — Что все это значит?

— Что он взял себе другую фамилию и ушел со службы, когда решил бросить свою первую семью. У Бориса Ивановича Брагина есть еще одна семья, в Анапе. Жена, с которой на момент своего исчезновения он был тридцать два года в браке. Двое детей. Трое внуков. Его мать тогда была жива. Все его близкие до сегодняшнего дня считали его без вести пропавшим. Они продолжали ждать и надеяться, пока мои коллеги не позвонили и не сообщили им правду. Двадцать лет назад ваш муж безответственно бросил все и всех, уволился, пресек любые прошлые связи, сделал себе новые документы. А потом завел себе новую семью, открыл свою фирму и начал жить как ни в чем не бывало.

— Он говорил, что его жена умерла, — эта новость не просто потрясла Валерию. Женщина, перестав плакать, во все глаза смотрела на Ивана Иваныча, все внутри нее будто похолодело, заморозилось. — Он говорил, что прожил с ней двадцать пять лет, и она умерла за три года до нашего с ним знакомства. Он что же — на словах ее похоронил?

— Она жива. И всегда была жива. Ему удавалось четыре года жить на две семьи так, что никто из вас не догадывался о существовании другой.

— Где вы взяли эту ориентировку? — спросила Валерия.

Иван Иваныч замялся, переглянулся с коллегами, потом решил ответить честно.

— На его груди был QR-код. Мы его отсканировали, и ссылка вывела на эту ориентировку.

— У меня и на руке второй такой есть, — вмешался Борис, но не закончил фразу, споткнувшись глазами о взгляд Валерии.

— Прости меня, Лера, я был дурак. Трус. Я так и не решился признаться ни им, ни вам. Решил просто все бросить и начать с чистого листа.

— Но как, черт возьми?

— Я был в море полгода, и полгода отдыхал. Но вы обе думали, что в море я работаю девять месяцев, и три месяца нахожусь дома.

— Ты жил по очереди?

Валерия сама не заметила, как обратилась к нему, признав за телесной оболочкой бывшего мужа.

— Мне не нужно от вас никакое имущество. Я не буду дальше доказывать, что я — Борис. Если бы мне поверили, я не стал бы забирать у вас ничего. Все, что я хочу — только прощения. Дьявол вернул меня в этом теле, чтобы я попытался вымолить твое прощение. И их прощение.

— Прощение? — сквозь слезы надменно улыбнулась Валерия. — Как же я рада, что ты сдох, — выплюнула она и решительно повернулась к Ивану Ивановичу. — Это не мой муж. Заполняйте все необходимые документы. Я никогда не скажу, что это мой муж, и вы сами знаете, что это не так. Я хочу, чтобы вы отпустили меня как можно скорее, а его продержали как можно дольше. Мне нужно время, чтобы уехать с детьми туда, где этот сумасшедший, подлый человек никогда не сможет нас найти.

«Иван Иваныч», выдержав на себе продолжительный ледяной взгляд вдовы, кивнул.

***

От города Псков начинался следующий отрезок «Псков — Усть-Миль», и поэтому Борис Убринец считался причастным сразу к двум линиям. Наверное, по этой причине QR-кодов на его теле, как у Елены Полетаевой и Кристины Амбарцумян, было два. Один — на груди, второй — на руке. По первой ссылке открылась ориентировка двадцатилетней давности, а вот вторая вела к набору статей, имеющих отношение к одной обширной теме и поднимающих несколько насущных вопросов.

Автором этих статей — и других последующих на отрезке — указывался загадочный источник под названием «ВестиВместе», который едва ли существовал в реальности. По крайней мере, следствию не удалось найти газет, журналов, новостных корпораций или других средств массовой информации с подобным названием. Казалось, что кто-то специально долгие годы подряд проводил свои собственные тайные исследования по всем затронутым тематикам.

Как бы там ни было, именно этот отрезок стал ключевым к пониманию: все пропавшие были выбраны не случайно, это четко спланированный и очень детально продуманный заговор.

Поскольку Валерий Хабаров (в теле которого, если верить его версии, находился Борис) пропал в городе Кириши, следствие фактически отнесло его к следующему отрезку.