Самая долгая литургия

Александр Татаринцев, 2023

Настоятель небольшого российского храма отец Пётр переживает кризис веры, который усиливается из-за визита на Землю инопланетной делегации. Инопланетяне появляются в самом центре Москвы, через портал, что застаёт врасплох руководителей России. Встречать делегацию отправляют вице-премьера Михаила.

Воскресная литургия

Отец Пётр сделал всё, чтобы воскресная служба прошла как должно. Проводил сыновей, затем совершил все положенные приготовления, хоть и позже обычного, но во всей полноте — к себе он старался относиться без поблажек. Да и к неожиданным «переработкам» было не привыкать — в пасхальные дни приходилось и по полутора суток на ногах проводить, выживал как-то. Перед отходом ко сну он размышлял — не посвятить ли проповедь появлению инопланетян. Но разве так было бы правильно? И стоит ли отвлекаться на тленные новости, когда люди пришли для участия в Вечности?

С другой стороны, не сказать ничего значит оставить смущённую паству без духовной пищи, отправить к другим источникам. Всё равно же будут искать ответы. Но не только в этом была беда. Хуже всего, что отец Пётр просто не знал, что сказать об этом событии, тем более, что и официальной позиции Церкви пока не было слышно. А можно ли в таком состоянии кого-то научить или успокоить?

Божественная Литургия — самая главная служба Церкви, которая изначально, в седой древности, строилась как молитва единодушного собрания верующих. Сегодня же она больше походила на католическую мессу, так преподаватели Пети в семинарии обзывали «вычитывание» служб — формально правильное, но без души. «Где нет единого духа, не будет и Духа Святаго» — говорили они семинаристам.

Как ни старался настоятель, не было сегодня единства. Внешне так же чинно двигались алтарники, дьякон Арсений поставленным голосом громко возглашал прошения. Все делали всё потребное — а думали каждый о своём, как и приход. Вернее, все об одном, но ни о Боге, ни о своих грехах, святом посте или службе.

Не все, конечно. То тут, то там были и обычные, возвышенные и сосредоточенные лица. Как всегда, радовал своей недетской серьёзностью алтарник Алёша. Десятилетний мальчик бережно держал свечу, ходил ровно, не отвлекался, чем подавал пример даже настоятелю. Родители мальчика находились здесь же — с левой стороны Храма мать, которая не упускала из виду ни сына, ни службу, и отец — как положено, на правой стороне. Но основная масса «малого стада» была явно растеряна. Вот ведь хорошее слово — «растеряны»! Словно овцы, позабывшие голос своего пастыря, разбежавшиеся в разные стороны и потерявшиеся.

Ещё молодой, но с шикарной чёрной бородой и оперным голосом, дьякон отец Арсений тоже был непривычно рассеян. С тревогой поглядывал на настоятеля, потом спохватывался и чуть громче и старательнее, чем нужно, возглашал ектиньи.

Проповедь настоятель готовил ещё вечером, до новостей про инопланетян. Он посвятил её толкованию текущего отрывка из Евангелия — а теперь смотрел на вчерашние заметки будто на далёкие воспоминания. Интересно, в скольких храмах сейчас говорят о пришельцах? Немало батюшек, наверное, оставили в стороне духовную брань и постарались вместить вчерашние новости в прежнюю картину мира. Правильно ли это?

Отец Пётр прислушался к себе и понял, что волнуется, но не сверх меры. Помогал жизненный опыт, который подсказывал, что торопиться не следует. События только начинали разворачиваться, а их истинный смысл откроется гораздо позже, зачем спешить? Плохо, конечно, если вместо общей молитвы прихожане затеют распрю, но ведь это уж как Бог даст. И Он же даст нужные слова, придёт ответ на сердце в своё время.

И можно положиться на Бога в этом. Всё же зависит от конкретного вопроса — в нём самом можно найти зерно ответа. Если у кого-то пошатнулась вера — укрепить, если накатил страх — успокоить. Пусть лучше самый нетерпеливый начнёт, выскажет, что его гложет. А если никто не спросит, значит, хватает ещё терпения у людей — слава Богу. Вместе и подождём, соборно.

Но полностью от сомнений избавиться не вышло и, чтобы не выдавать волнения, настоятель прибавил к проповоди строгости. Это дало противоречивый результат. Прихожане явно сгорали от нетерпения, но не решились прервать настоятеля — за годы служения он твёрдо вбил им в головы, что любые вопросы задаются либо наедине, либо запиской в специальный ящичек у входа. Храм — место молитвы, а не споров. Наверняка кто-то закинул вопросы в ящик, но отец Пётр решил сегодня его не открывать.

К концу проповеди, перед Святым Причастием, он вдруг ясно понял, что не готов ответить на самый важный вопрос дня. Как вообще можно отвечать, если измучен сомнениями? Крамольные мысли, которые он весь вечер и всё утро гнал из себя, возвращались снова и снова. Простой вопрос, который задал ему сын, поворачивал мир с ног на голову. «А что, если…», — упорно гудел вражий голос в голове. «Господи, помилуй, — беззвучно молился священник, — укрепи веру мою, разреши сомнения, отгони мысли нечестивые, огради меня от помыслов хульных…».

Начался отпуст, ровно падали благодарственные молитвы после причащения, но обычного умиротворения вокруг больше не было. Казалось будто и священник, и прихожане торопились убежать друг от друга, избавиться от взаимной неловкости — словно супруги, что тянут с окончательным выяснением отношений ради ещё одного вечера если не в тепле домашнего уюта, то хотя бы в видимости его.

Отец Пётр задумался — разве такая нерешительность не говорит сама за себя? Разве это не то самое маловерие, которое он бичевал столько лет? Жена, которая полностью верит своему мужу, не будет бояться страшного ответа и спросит его сразу же о причине опоздания. Если же она страшится правды, не говорит ли это о её сомнении в верности супруга? Он понял, что молчание паствы было так же красноречиво, как и молчание пастыря.

Теперь настоятель сожалел, что никто его не спросил о пришельце, а он сам смалодушничал. Духовные чада будут сами искать объяснений, и что они найдут? Если сам священник сомневается — чего ждать от мирян? И разве не придётся ему давать ответ на Страшном суде за такое — оставление паствы волкам? А защитит ли пастырь стадо, если сам дрожит, как овца? Тупик.

— Нет, самому не справиться, — определился отец Пётр, — Пора навестить благочинного.