Криабал. Апофеоз

Александр Рудазов, 2020

Искатели Криабала продолжают свою эпопею, но теперь уже под патронажем лорда Бельзедора. Брат Массено и мэтр Танзен объединяют силы, видя совпадение интересов церкви и волшебников. Дракон пытается сожрать маленького кобольда. Кроме того, на сцене появляется новая героиня, а действие время от времени переносится в глубокое прошлое, к древнему создателю Криабала.

Глава 6

Лахджа вышла через главный вход. Он всегда стоял нараспашку, потому что створы ворот не сумел бы сдвинуть и великан. Сколько в них, метров десять?.. двенадцать?.. Хальтрекарок ростом с обычного человека, но специально сотворил себе громадную дверь, чтобы иметь возможность войти со всем своим величием.

Господи, какой же он самодовольный позёр. Лахджа искренне поражалась его чувству собственной важности. Никто в мире, наверное, не мнит о себе так много, как ее муж и повелитель. Хотя кем бы он был, не получи отцовского наследства? Да никем!

Не так уж давно Лахджа стала супругой демолорда. Не так уж давно поселилась в его дворце. И уж совсем недавно стала демоном… впрочем, об этом она особо не жалела.

Быть демоном оказалось весело.

Когда-то Лахджа была человеком. Хальтрекарок похитил ее из родного мира… шесть лет минуло с тех пор. Большинство похищенных этим похотливым демолордом остаются самими собой, обретая лишь вечную молодость, но ей удалось продвинуться дальше. Она сумела заслужить доверие своего мужа и повелителя.

Стать избранной. Пройти перерождение в чреве Матери Демонов. Обрести парочку очень мощных Ме. И занять место среди высшей знати Паргорона.

Не на самом верху, конечно. На самом верху демолорды. Мажоритарные акционеры Банка Душ, контролирующие пятьдесят один процент общего капитала.

А у Лахджи этих самых процентов ровно нисколько. Нет у нее счета в Банке Душ — она, как и остальные жены, приписана к счету Хальтрекарока. Совместное владение… хотя пользоваться она им может только как кредитной картой. Купить в Паргороне можно что угодно, а вот творить с его помощью чудеса — это нет. Такого Хальтрекарок своим женам не позволяет.

Всего в Паргороне пять сословий. Выше всех демолорды, их двадцать семь, ниже всех простодемоны, их сотни миллионов. Мелкие тварьки без особых способностей. Слуги, крестьяне и чернорабочие. Те же храки, харгаллы и Безликие. От смертных отличаются только тем, что не стареют.

Второе сословие — мещане. Средний класс, чиновники и военные. Храпоиды, развраги, чрепокожие, вехоты, а также зажиточные простодемоны. В Паргороне система кастово-видовая, но социальные лифты все-таки имеются, подняться повыше возможно.

Третье сословие — аристократы. Шесть высших демонических народов — гохерримы, гхьетшедарии, ларитры, кэ-миало, бушуки и кульминаты. Кроме того, к аристократам причисляются полукровки-вайли, первородные дети Мазекресс и те немногие из мещан, кому удалось добиться высоких постов.

А четвертое сословие — титулованные аристократы. Их где-то сотни полторы. Бароны гхьетшедариев, банкиры бушуков, вексилларии гохерримов, Дамы ларитр и Великие Умы кэ-миало. Они подчиняются только демолордам и по силе уступают тоже только демолордам.

Официально Лахджа ни к какому сословию не принадлежит. Но жены-демоны демолордов приравнены к аристократам. А любимые жены — к титулованным аристократам. Могуществом Лахджа примерно им и соответствует — баронам и вексиллариям.

Может, все-таки немного слабее.

И опыта у нее, конечно, тоже гораздо меньше.

Но он постепенно копится. Хальтрекарок то и дело гоняет ее по каким-то поручениям. Заставляет делать все то, что нельзя поручить мелкой прислуге, но при этом лень самому.

Однажды она две недели провела в океане, спасаясь от упорной группы демоноборцев. Попутно помогла одному морскому народцу и потопила пиратский корабль. Потом целый месяц болталась в Мертвой Земле, прислуживая личу, заключившему сделку с Хальтрекароком. И еще как-то раз три недели проработала уборщицей в чертоге бога смерти.

А вспомнить ту ее охоту на двурога!..

Вот и он, кстати. Легок на помине. Лахджа вошла в лабиринт и встретилась взглядом с чудищем, похожим на двурогого коня. Злобного, плотоядного, очень агрессивного коня.

Паргоронский антипод единорога.

— Иди сюда, мой хороший!.. — протянула кусок колбасы Лахджа. — Ну иди!.. Иди ко мне!..

Двурог пристально посмотрел на колбасу. Фыркнул, выдохнув облако раскаленного пара. А потом резко развернулся и бросился наутек.

— Я что, все еще недостаточно хороша для тебя?! — завопила Лахджа, потрясая колбасой. — Ну погоди у меня!

В лабиринт демоница явилась, чтобы поискать улик. Она собиралась выяснить все об этих ворах, и начать решила с места, где те участвовали в крысиных бегах.

Знаменитого на весь Паргорон лабиринта Хальтрекарока.

Сейчас тут относительно безопасно. Сегодняшнее представление закончено, да и с лабиринтом оно связано не было. Постоянные обитатели остались на своих местах, но среди них нет способных навредить Лахдже.

Она взяла из архива кэ-миало воспоминание о тех крысиных бегах. Теперь оно крутилось у нее в голове, заново представало перед глазами. Все шоу Хальтрекарока запоминаются летающими мозгами досконально, в мельчайших деталях и подробностях. Сейчас Лахджа шагала как бы рядом с теми ворами — видела, как они избегают ловушек, как сражаются с чудищами.

Не было бы ничего сложного и в том, чтобы просто узнать, где они сейчас… если бы Лахджа знала их имена. Зная имя и хоть какую-то дополнительную информацию, можно отыскать кого угодно. Но если имен нет… все очень резко усложняется. А Хальтрекарок никогда не утруждал себя анкетированием жертв.

Вот и приходится разматывать клубочек постепенно.

Всего на пять минут демоница отвлеклась, заметив тентаклевый куст. Опять пророс. Цепкое у них семя — чуть-чуть не уследишь, и сразу прорастает, начинает охотиться. Храки их выпалывают, но везде не успевают. А сам Хальтрекарок может просто пожелать, и все кусты на его территории исчезнут навсегда, но разве у него допросишься?

Лахджа иногда подозревала, что он сам их тут и развел.

Впрочем, это не самое опасное растение. По-своему даже милое. Лахдже всегда было немного жаль от них избавляться, но ничего не поделаешь.

Впрочем, этот растет в лабиринте. Среди других чудищ. Пожалуй, его можно оставить — если он поймает кого-то из игроков, то это даже придаст шоу дополнительную пикантность. При мысли об этом Лахджа почувствовала легкое возбуждение и улыбнулась кустику.

Пусть себе растет.

А про воров она в лабиринте ничего интересного не узнала. Да, здесь она могла слышать их разговоры, но они не говорили ни о чем важном. В основном препирались и костерили друг друга.

Хотя команда у них подобралась неплохая. Противоречивая, неуживчивая, но странным образом слаженная. Дармаг оказался редкого мастерства воином, полугоблин отличался удивительной пронырливостью, волшебница для своего юного возраста очень неплохо колдовала, а жрец впечатлял остротой ума и убедительностью. Лахджа удивленно присвистнула, когда тот уговорил орка-конкурента оставить жизнь ему и убить другого конкурента. Одними только словами избавился от двух противников разом.

И они одолели нехедраха. Это не разумный демон, а только зверь, чудовище — но все равно очень опасное. Лахджа бы, конечно, расправилась с ним куда быстрее, но то она.

Убедившись, что в лабиринте улик нет, демоница вернулась во дворец. Выяснила, в какой камере держали тех четверых, и внимательно ее осмотрела. Жаль, времени прошло слишком много, харгаллы давно все починили. Теперь непонятно даже, как узникам удалось сбежать.

Зато понятно, куда они после этого направились. К сокровищнице. Возможно, поплутали по дороге — дворец-то у Хальтрекарока громадный, — но в итоге добрались, это уже известно.

Лахджа вызвала старших Безликих и велела бросить клич по слугам — кто видел этих четверых? Наверняка кто-нибудь видел — во дворце на каждом шагу челядь.

Храпоиды и развраги никого не видели. Но это Лахджу и не удивило — попадись вторженцы на глаза стражникам, их либо вернули бы за решетку, либо… либо стражников бы стало меньше. Как уж повезет.

А вот среди Безликих и харгаллов свидетели нашлись. Первые бесстрастно сообщили, что не получали указаний насчет этих существ, поэтому ничего и не делали. Вторые же рассказали, что видели их в зале бальных танцев, когда восстанавливали его после пожара.

Лахджа наведалась туда и с удовольствием убедилась, что зал блестит, как новенький. Словно и не был обуглен до головешек Князем Тьмы.

Демоницу аж передернуло, когда она вспомнила ту историю. Асмодей — любимый бро Хальтрекарока, но при этом редкий говнюк. Он вечно заявляется сюда тусить, ведет себя, как последний обрыган, домогается до всех, кого видит, и просто страдает херней.

В тот раз он показывал фокусы с адским пламенем. Вусмерть набухался, встал посреди зала и радостно заревел: «Хотите узнать, что такое адский гейзер?!»

Все уже знали, что такое адский гейзер в исполнении Асмодея, а потому бросились бежать, роняя кал. Кто-то даже застрял в дверях. Хальтрекарока рядом не оказалось, остановить ужравшегося Князя Тьмы оказалось некому, так что он успешно призвал адское пламя и одновременно адски перданул.

Огнетушитель эта скотина, конечно, не приготовила.

Потом, он, правда, показал еще и адский фонтан, так что от жара кристаллизовался не весь дворец, а только один зал. Но про это Лахдже вспоминать уже совсем не хотелось.

Так или иначе, воры ничего в этом зале не делали. Просто прошли мимо. Их видела парочка харгаллов, но и только-то.

Еще их видел один из дворцовых куржуев, но этого допрашивать бесполезно. Нет более ленивых и тупых существ, чем куржуи. Они как живые мусорные баки — просто лежат на одном месте и жрут все, что им приносят. Голодный куржуй становится смертельно опасным, но пока накормлен — хоть танцуй вокруг него, ничего не заметит.

Демоница пыталась расспрашивать всякую мелочь — шуков, газенят, паргоронских котят, — но уже совсем безрезультатно. Эти носятся по дворцу в невообразимом количестве и занимаются только тем, что болтаются под ногами.

Демолорду вроде Хальтрекарока вся эта челядь не нужна абсолютно. Они здесь только для антуража. Хальтрекароку нравится, что куча народа перед ним пресмыкается. Заглядывает в рот, осыпает комплиментами, смеется над его шутками. Вот и наполнил дворец приживалами и прихлебателями.

Платить им, конечно, ничего не платят, но работа непыльная, жизнь сытая, а служба престижная. Да и всегда есть шанс получить подачку, а то и пробиться на хлебную должность. Паргорон — это такое место, где выгоднее всего быть подле кого-то из демолордов.

Повторно осмотрев сокровищницу и ничего нового там не увидев, Лахджа пустилась дальше по следу. Тот, конечно, успел порядком остыть, но она точно знала еще по крайней мере одно место, где воры побывали до того, как сбежать.

Зона отдыха. Пляж с развлечениями. Здесь она сама их видела — и, наверное, стоило остановить их еще тогда… но кто же мог знать?

Вообще-то, Лахджа не имела ничего против, когда пленникам Хальтрекарока удавалось бежать. Все-таки ее и саму приволокли сюда насильно. Она со временем притерпелась, нашла в этом свои плюсы и никуда уходить не собиралась… но другим жертвам все еще сочувствовала.

После демонизации — меньше, чем раньше, но тем не менее.

Тем более, что далеко не все после похищения получают бессмертие, демоническую силу, высокий статус и регулярный секс, как она. Большинство просто отдает концы на арене или в лабиринте. Ее мужа и повелителя прозвали Темным Балаганщиком — и это то, чем он занимается по жизни. Развлекает Паргорон своими шоу.

Вот она, зона отдыха. Лахджа остановилась у края воды, любуясь набегающими волнами. Все-таки могущество демолордов впечатляет. Полное ощущение, что она на морском берегу, хотя это просто одна из дворцовых комнат. Вон двери, в крупных валунах по краям пляжа. За ними снова обычные коридоры.

Сейчас здесь людно. Самого Хальтрекарока нет, зато его жен — по крайней мере полсотни. Одни загорают, другие купаются, третьи катаются на байдарках и лопают вкусняшки. Большую их часть когда-то похитили из отчего дома — и большая же часть теперь не уйдет, даже если будут гнать пинками. Хальтрекарок умеет привязывать к себе.

Ага. Вот здесь Лахджа с Сидзукой занимались гимнастикой, когда мимо пробежали те воры-беглецы.

И с ними еще был Совнар. Лахджа это точно помнила.

Она не стала говорить об этом Хальтрекароку, решив вначале побеседовать с самим Совнаром. Но он как в воду канул. Обычно этот бушук всегда крутится где-нибудь поблизости — его достаточно окликнуть, чтобы вышел откуда-нибудь из-за угла. Чаще всего — в облике рыжего кота.

Но сегодня… он явно от нее прячется. Значит, точно как-то связан с этой историей, а не просто случайно оказался в том же месте.

И можно, конечно, пойти и доложить мужу… но не стоит с этим торопиться. Совнар тот еще пройдоха, но Лахдже он по-своему нравился. Он уже не раз ее выручал — причем почти что бескорыстно. Это Совнар в свое время помог ей тут освоиться и овладеть демонической силой. И это Совнар однажды спас ее в одной очень серьезной передряге.

Так что она не собиралась портить с ним отношения, пока не выяснит, какое он имеет отношение к беглецам и украденной ими шкатулке.

К сожалению, в тот раз на пляже было не так людно. Только она сама, Сидзука и… да, Асмодей. Но старый черт ничего не видел, потому что дрых… да, вон в том месте. Там, где лежит и сейчас.

Лахджа недоверчиво уставилась на Асмодея. Так уж совпало, что сегодня он снова здесь валяется. Облюбовал участок пляжа. Впору уже табличку ставить: «Зарезервировано для Асмодея, не занимать».

— Привет, Асмодей, — неохотно поздоровалась демоница.

— Привет, Лахджа! — оскалился Асмодей, прихлебывая пиво из бокала. — Хочешь выпить?

Лахджа на секунду задумалась, не лучше ли удрать подобру-поздорову. Асмодей производит впечатление нелепого жирного свинтуса, но по большому счету это просто притворство. Многие демоны предпочитают носить маски. Прикидываться добренькими, слабенькими или глупенькими.

Им так проще охотиться. Проще собирать души.

Асмодей свою маску носит постоянно. Лахджа его в другом состоянии и не видела. Только иногда, очень-очень редко, под этим тупым пропитым мурлом проглядывает что-то… взгляд на долю секунды становится острым и внимательным…

— Ну что, по пивку? — снова предложил Князь Тьмы, опрокидывая в пасть бокал. Пива в нем не убывало. — Подь сюда, не ломайся.

— Ну даже не знаю, — насмешливо произнесла Лахджа, оставаясь на месте. — Это не ловушка, случайно?

— Не-е-е!.. — гыгыкнул Асмодей, колыхнув жирным пузом. — Какая это может быть ловушка? Разве что ловушка любви!

— Скорее прелых складок и потных подмых, — покачала головой Лахджа.

— Зря ты так к этому относишься. Не знаешь, что теряешь.

Демоница закатила глаза. Она еще и поэтому не любила общаться с Асмодеем. Он каждый раз пытается подкатывать к ней яйца.

Он вообще ко всем их подкатывает, но к ней — особенно упорно.

Это не очень-то приветствуется среди бугров — клеиться к чужим любимым женам. Но Хальтрекароку в целом похер, и Асмодей у него давний бро. Так что приходится отбиваться самой. Причем просто дать пинка невозможно — это Князь Тьмы, он Лахджу в блин может раскатать.

И прекрасно это знает… а что еще хуже, знает, что она это знает.

— В моем гареме как раз есть вакантное место, не интересует? — подмигнул Асмодей. — Мои женщины — самые счастливые женщины во всех мирах.

— Когда ты здесь, а не с ними?.. Ну возможно.

— Я сделаю вид, что не слышал этой неудачной попытки меня оскорбить, — помрачнел Асмодей. — А ты не отказывайся так сходу-то. Ты подумай.

— Мне лестно, конечно, но я не променяю красавчика-мужа на пенсионера с ослиными ушами, — сухо ответила Лахджа.

— У меня ослиные не только уши. Хе-хе-хе-хе.

— Так, все, я пошла. У меня дела, вообще-то.

— Твоя беда в том, что ты все время чем-то занята, — нравоучительно произнес демон. — Ты не умеешь расслабляться, Лахджа. Садись лучше ко мне на колени — и сразу забудешь о своих делах.

Лахджа пристально на него посмотрела. Она не очень понимала, почему Асмодей все время пристает именно к ней, когда вокруг столько других потаскушек.

Они все доступны. Более чем доступны — только помани.

Хотя именно в этом и дело, подумала Лахджа. Скорее всего, Асмодея в ней привлекает именно то, как мало она подвержена влиянию скверны. Для демоницы Лахджа невероятно добродетельна, если можно так выразиться.

А совращение добродетельных — его любимая тема.

Но Лахджа знала его натуру, так что с ней это не работало. И Асмодей это тоже знал, поэтому толком и не старался. Просто лениво клеился время от времени. Инстинкт у него срабатывал.

И когда Лахджа пошла к выходу, Асмодей сразу о ней забыл.

Изучить осталось немногое. Скотный двор на четвертом этаже. Именно там держали вехота, которого те воры освободили и с помощью которого сбежали.

Найти что-то в его клетке Лахджа не надеялась. Ее давно вычистили и посадили нового зверя — шипастого обезьяноподобного карака. Тот жалобно подвывал и тряс решетку.

Зато Лахджа просмотрела записи старшего скотника. Этот грязный толстый храк представил демонице многостраничный талмуд, куда много лет от руки вписывал имена, родословные и привычки своих подопечных.

Про вехота запись была на диво подробная. Раньше-то он был одним из личных вехотов Хальтрекарока — тех, что приписаны к его дворцу и лабиринту. Развозил по домам пьяных гостей, иногда катал жен. Бывало, что и сам хозяин счастливил его своим присутствием, хотя гхьетшедариям транспорт обычно не нужен, они мгновенно переносятся куда пожелают.

Но этот Хальтрекарока иногда все же возил. Когда тому приходила блажь полетать над своими владениями, возлежа в роскошном ландо. Вехоты умеют превращаться в любой вид транспорта, какой только существует в этом или близлежащих мирах.

А еще Хальтрекарок любил поболтать со своим возницей. Вехоты — существа высокоинтеллектуальные и с широким кругозором. Они могут поддержать беседу практически на любую тему.

Жаль, что этот конкретный вехот не уловил момент, в который его мнение не сошлось с мнением хозяина. А злить демолорда всегда чревато неприятностями. Особенно если этот конкретный демолорд — избалованный деспот-самодур вроде Хальтрекарока. Ему разумное существо убить — что листок с дерева сорвать.

Вехота он, правда, не убил, но исключительно потому, что тот разозлил его особенно сильно. Хальтрекарок сбрил ему гриву, чтобы не сбежал, и заковал в цепи. Решил поизмываться подольше… но потом просто забыл о нем.

У Хальтрекарока вообще память, как у золотой рыбки.

Так или иначе, воры вехота освободили. Разбили цепи… скорее всего, секирой Рузульвета. Демоница уже выяснила через сеть кэ-миало, что эта секира — помнящий артефакт, принадлежавший древнему титану Рузульвету. В общем-то, ничего особенного, но обладает одним полезным свойством — повышенным уроном клеткам, цепям, замкам и прочим запорам. Рузульвет был слегка повернут на теме освобождения узников.

И это значит, что воры все-таки действовали не наобум. Они точно знали, куда идут и что делают. Золотишко и прочую ерунду, наверное, прихватили просто так, насовали в карманы по дороге… а вот секиру взяли целенаправленно.

Или же им просто повезло. На самом деле элемент случайности тоже не стоит отбрасывать — многие важные события происходят просто потому, что какая-нибудь дура разлила масло.

Так или иначе, даже демонические цепи перед этой рубилкой не устояли, и воры сбежали с вехотом и шкатулкой. Где их теперь искать — непонятно.

Немного подумав, Лахджа спросила, кто брил вехоту гриву и где его шерсть. Оказалось, что старший скотник и брил, а шерсть сберег, ожидая дальнейших указаний. Шерсть с гривы вехота — ингредиент ценный, какие-нибудь колдуны заплатили бы золотом по весу.

Но Хальтрекарок на подобную мелочевку плевать хотел, и шерсть несколько месяцев просто лежала в коробке среди прочего хлама. Немного сопрела, но ничего критичного. Лахджа взяла прядь погуще, потерла ее между пальцев, рассмотрела как следует ауру.

Интересно, чем она пахнет? Лицо демоницы резко вытянулось, превращаясь в морду гончего пса. Обоняние сразу же обострилось, мир наполнился запахами. Она принюхалась к шерсти, но все, что смогла сказать — след давно простыл. Даже если вехот все еще в Паргороне… хотя самостоятельно он его покинуть и не может. Без гривы-то.

Нет, так не получится. Эфирная нить стала слишком размытой и не читается. Не хватает на это способностей Лахджи. Нет среди ее Ме ничего подходящего.

Значит, нужно новое. Поисковое.

Речь о его драгоценной шкатулке, так что Хальтрекарок вряд ли откажет.