Простые истины Дедушки Тао. О жизни, о любви, о счастье, о смысле, о смерти, о вечном

Александр Ом

У каждого из нас в душе есть свой Дедушка. Ему уже миллионы лет, потому что нашей душе тоже миллионы лет. Она – частичка Абсолюта, и она, как и Он, бессмертна.Внутри нашей души есть ответы на все вопросы. Правда, с течением времени и в процессе своего долгого пребывания на Земле она часто забывает многие ответы, а многие вопросы ее вообще перестают интересовать.И вот когда у нее вновь возникает желание знать, то Дедушка Тао внутри нее просыпается и подсказывает ей правильные ответы.

Тише воды, ниже травы

— Дедушка, все говорят, мол, просветленный такой, просветленный сякой, а я, честно говоря, в своей жизни еще ни одного так и не увидел. Может, таких и нет вовсе? — спросил я как-то Дедушку Тао.

— И не увидишь, — невозмутимо ответил он.

— Это почему же? — удивился я.

— Потому что если уж кто-то просветлен, то ты от него об этом не узнаешь. Он, брат, будет тише воды, ниже травы. Мало того, ты его среди обычных людей вообще не отличишь.

— Хм, — удивился я. — А как же тогда понять, кто просветлен, а кто нет, и как найти такого?

— А никак, Саша, — ответил он, — но будь спокоен. Придет время, и ты встретишь своего учителя. Это будет так неожиданно для тебя, что ты сам удивишься. Так было и со мной. Мой учитель, когда я его встретил, был настолько обычный, что если бы мне кто-то тогда сказал, что он просветлен, то я бы просто рассмеялся. Он проработал на нашем предприятии технологом лет, наверное, тридцать, и никто не подозревал, что он просветленный. Я вообще-то сам пять лет работал чуть ли не рядом с ним, пока не понял этого.

— Неужто он ничем не отличался? — удивился я.

— Нет, ну так, конечно, нельзя сказать, что он вообще ничем не отличался. Но представь себе, что он не пил, не курил, по бабам не шастал. На всяких там собраниях молчал. Никого никогда не поучал и не критиковал. А вместе с тем шутник был еще тот — когда иронизировал над кем-то, то это было очень весело, но никогда никого не обижало. У него и в жизни все как-то так ровно укладывалось, как по цепочке — одно за другим без особого труда. Мало того, ему несколько раз предлагали руководящую должность, но он отказывался, хоть и деньги обещали намного большие, чем он зарабатывал. Вообще корректный был мужик. Я, честно говоря, узнал, что он просветлен, совершенно случайно. Как-то в командировку поехали вместе. Несколько дней в машине в одной кабине провели. Пока ехали, говорили про жизнь, про смысл, про то, про се. Меня тогда по молодости все это очень интересовало — как тебя сейчас. Ну я и начал вслух об этом размышлять. И, представь себе, он мне Абсолютный Смысл в двух словах объяснил, и чуть ли не на пальцах. Я был вне себя от восторга. А потом, когда мы вернулись обратно из командировки, то продолжали быть просто приятелями. Вернее, это он относился ко мне как к приятелю, а я его уже считал своим учителем.

— И что? Ты никому не сказал, что он просветлен? — удивился я.

— Саш, да кому об этом рассказывать-то? Меня бы на работе высмеяли — что б Петрович и просветленный?! Ты что? Во-первых, он бы и сам рассмеялся. А к тому же большинство людей это вообще не интересует. Так что это так и осталось между нами. Потом, правда, оказалось, что он к тому времени уже несколько лет даже школу вел, и об этом тоже мало кто знал на предприятии.

— Слушай, Деда! Но если он школу вел, то об этом другие должны были узнать, — не унимался я.

— Ну, школа — это все же слишком громко сказано. Мы называли это школой, а он ее никак не называл. Было у него несколько учеников. Среди них и я тоже. Но в основном это были люди, которых действительно интересовало то, о чем мы с тобой обычно говорим. Он ведь, заметь, никому ничего насилу не втюхивал. Появлялся вопрос — он отвечал. Не спрашивали — не лез со своими советами да мудрствованиями, как некоторые. Потому и учеников у него было немного.

— Не, ну вообще-то ты тоже… Ты многое мне даешь.

— Э, что там я! Вот Петрович был… это да. Одним словом Человек, а вместе с тем тише воды, ниже травы.

— И что, где он сейчас?

— А я даже и не знаю.

— Как не знаешь?

— Пришло время, мы расстались. Давно это было — лет, наверное, тридцать тому назад.

— Неужели тебе не хотелось его найти и с ним пообщаться? — удивился я.

— Поначалу, конечно, хотелось, но потом я понял, что даже если мы встретимся снова, то я даже и не знаю, о чем мы с ним будем говорить и о чем мне его спрашивать. Посидели бы, наверное, просто помолчали, чаю попили, да и пошли бы каждый по своим делам. Понятно уже все. Что говорить-то?

— Не, ну а как у него жизнь? Или, там, как его дела?

— Да хорошо у него все.

— Откуда ты знаешь, Деда, что у него все хорошо?

— Так ведь, Саша, он же просветленный. У него наверняка все хорошо, — посмотрел на меня, улыбаясь, Дедушка Тао.