Проект «Созидатель»

Александр Кожевников

Алекс – лидер отряда для ликвидации излишков энергии. Неудача на миссии отправляет его в иной мир, и теперь он ищет путь обратно с помощью силы нового мира – постижения. Страстно желающий обучиться этому в родном мире, Алекс понимает, что здесь постижение дается намного проще. В своих поисках он развивает новые навыки и ввязывается в местный конфликт. Стоит ли оставлять этот мир и променять исполнившуюся мечту на прежнюю жизнь?

VI Ответ — ответ

— Ты и сам все понял, — встречал меня Елизар.

— О многом догадываюсь, но, для верности, нужно еще твое подтверждение, — я оперся руками о стол и смотрел на Елизара. — Почему я здесь, в этом мире?

— Расскажи, что произошло с тобой в твоем мире!

— Меня захлестнул серебряный свет, после чего я скакал в пространстве, пока не отключился.

— Я думаю, понял, о чем ты говоришь. Продолжай!

— Очнулся я в жилище Истислава…

— Мне встречался однажды подобный рассказ, — Елизар прервал меня. — Все так же: свет, скачки. Отец рассказывал эту историю, описывая людей с северного материка. Тогда это было сказкой, но часто мне попадались слухи о подобном.

— В истории твоего отца, те люди сами попали сюда?

— Они научились покорять скачки и быть там, где хотели оказаться. Что привело к вспышке серебряного света?

— Необузданный Разрыв.

— Разрыв?

— Сила, способная проникать сквозь плотные слои энергии и позволяющая перемещаться в абсолютно любую точку.

— Это очень интересно, но я не обладаю теми знаниями, которые объясняют твою речь. Ясно лишь, что Разрыв подобен силе северных.

— Разрыв создает машина, собранная случайным образом во время попыток пронзить эти плотные слои: в ходе проекта «Созидатель». Почему возникает такой эффект выяснить не удалось. Лишь повторяя все условия можно добиться результата, что и позволило начать наблюдения за этим явлением. Разрыв нестабилен, и при неудачном использовании этой силы появлялся излишек, который наш отряд и должен устранять. Убирали мы его с помощью таких же машин, но с отрицательным потоком энергии. В последний раз излишек оказался слишком обширен.

— Какова причина появления последнего излишка?

— Намеренный всплеск, чтобы использовать Разрыв в своих целях.

— Кто этот человек?

— Мой бывший друг.

— Опиши его!

— Невысокий плотный парень, старше меня, подвержен увлеченности и идейности, болтун.

— Смутный образ, но малость знакомый. Киры, которых мы допрашивали, упоминали похожего человека. Очень возможно, что это он?

— Очень возможно, — вторил я.

— Выходит, ты, Алекс, попал сюда намного позже него.

— Он знал, на что идет. Значит, ему не удалось указать направление скачка, но удалось задеть меня.

— Это мы уяснили. Какова твоя цель?

— Вернуться домой, но теперь не совсем уверен.

— Ясно, — закивал собеседник, глянув на, изумленно слушающую нас, девушку. — И она одна из причин?

— Есть еще одна причина — постижение.

— Ты привлечешь удачу на свою сторону. Ведь странно, что один из знавцов сам открылся. Тебе нужно встретиться с другими Великими, это будет ценно.

— Я уже встречался с другим знавцом.

— С кем же? — мои слова удивили Елизара.

— С твоим отцом. Он являлся мне в Глубинной роще.

— Присядем, — Елизар указал на кресла, — всем места есть.

Словно на ватных ногах сын знавца доплелся к ближайшему креслу у камина и произнес:

— Не думал я, что все настолько серьезно. Он являлся тебе… Каким он являлся?

— Мне встретился упорный парень, который швырял пламенную сферу. Мы поговорили малость, и он сотворил ледяной дождь.

— Алекс, ты сознаешь, что с тобой происходит? — тихо говорил Елизар. — Немыслимым образом на тебя возложили ответственность за чужие судьбы.

— Так и есть, — отвечал я.

Елизар продолжал меня вычитывать, словно мальчика:

— Тебе также понятно, что вершить — это не совсем та цель, которую ты ищешь.

— Где ты так научился читать? Просто взял и вытянул каждое слово из моих мыслей, но теперь пришла пора узнать ответы от сведущего собеседника.

— Я слушаю.

— Большую важность имеет один символ, — мой взгляд скользнул на внимающую девушку и обратно. — Он встречается здесь повсеместно.

— Это Триглав — триединство мира, — догадался сын Великого.

— Зачем он вам?

— Приверженность богам.

— Я нашел гравировщика для ваших кузниц, способного воплотить волю богов.

— Воплотить волю богов? — ухмылялся Елизар, но я выхватил свой клинок и, как того требует новая резьба на нем, взмахнул.

Поленья, лежащие возле камина, распались надвое.

— Достойно, — согласился он. — Еще чем-то поинтересуешься?

— Откуда ты узнал о сердцевине голема?

Вопрос удивил Елизара:

— Тебе разве Младуш не говорил об этом? Он пришел ко мне и предупредил о големах. Пусть Истислав и преследовал свои цели, но уделил внимание и тебе. Знавец дал основу познания этого мира, помог тебе. Его сын посветил меня в планы Великого, а после отправился к тебе.

— Я оправдал его ожидания?

— Ты принял участие в ритуале. Он ожидал подобного.

— Ах, да, в ритуале, суть которого оказалась не столь ожидаемо глубокой.

— Тебе показалось это ребячеством? Ты не в себе. Тебе не дано понять! — Елизар сорвался на крик и встал с кресла. — Эта, по-твоему, комедия уберегла жителей города. Убей ты тогда в лагере голема и нам бы вряд ли удалось поймать другого. Хочешь сказать, зря мы принесли сердцевину? А как же! У Истислава достаточно возможностей стереть этот город, но он играет с нами. Его сдерживаю только я — напоминание о былом друге. Он дожидается исхода войны, сбрасывая надежды на наших врагов и надеясь, будто им хватит сил покорить этот город. Даже бездушное полчище для этого взрастил. Это лучший выход — забрать сферу и поместить ее в храм. Вижу вопрос в твоих глазах: «Что за чудесная чаша расположена в Триглавом храме?» Так это великодушный дар, доставшийся нам от прародителей, изначально населявших эти земли. Я вижу в тебе твой пустой мир! Лишь редкие отголоски терзали твою душу. То, что давно забыто, то нетленное знание, которое потеряли в твоем мире — все истинно. Но как жаль, я и сам не в силах сие осознать.

Тут бурное пылающее огнище внезапно унялось, усаживая своего носителя обратно в мягкое кресло.

Радмила испуганно и моляще посмотрела на меня, я взял ее за руку. По глазам я понял, что девушке жаль. Она не в силах поддержать мою позицию. Я начинал понимать Елизара, который сейчас потупился на пламя в камине и мыслил о своем. Мы решили ему не мешать. Спустя какое-то время он мягко и спокойно проговорил:

— Твой зверек заждался, — попытка улыбнуться лишь исказила лицо наследника Великого. — Пойдем к нему.

Его рука указала на дверь за нашими спинами, приглашая нас пройти первыми. Я спокойно поднялся и, не отпуская руку Радмилы, открыл дверь. Девушка послушно прошла вслед за мной. Елизар так и остался сидеть в кресле. Он казался настолько изможденным, что мне не хотелось упрекать его неподвижность.

— Алекс, что мы тут ищем? — лисичка крепче сжала руку и прижалась ко мне, вглядываясь в темную комнату, освещаемую лишь ловкими отблесками камина, которые умудрились сюда заскочить.

— Того, за кого я в ответе, — я пригладил девичьи волосы, дабы хоть слегка успокоить то ошеломление, в которое ее вовлек треп двух безумцев.

Комнатка оказалась совершенно пуста, и предназначение ее не угадывалось.

Мы вдвоем обошли комнату, внимательно вглядываясь в углы, затянутые мраком. Когда же мой взгляд снова был направлен на Елизара, то он уже сидел, держа на раскрытой ладони сидящего глубинчика. Фырк заинтересовано следил за мной.

Мы снова вернулись на прежние места у камина. Я протянул руку к питомцу, но тот никак не отреагировал на мои движения и перелазить не собирался.

— В чем дело?

По моему давешнему собеседнику было видно, что ответ на мой вопрос уже был давно заготовлен:

— Он не признает тебя, — высокомерные нотки звенели в слегка севшем голосе.

Я же не нашел, что сказать. Моя рука потянулась к глубинчику, пальцы коснулись его шкурки. Звереныш даже не двигался. Его глазки смотрели точно на меня.

Увидев отстраненность Фырка с нежеланием реагировать на меня, я взял его двумя руками, забрав у Елизара. Медальон уже вращался, мне осталось пустить в животное свою энергию. Но произошло нечто!

Внезапно мое кресло дернулось и скользнуло вместе со мной в маленькую темную пустую комнату. Дверь оглушительно захлопнулась.

Фырк сразу погрузился в мой рукав. Терять было нечего и всю энергию, которая предназначалась зверьку, я просто выплеснул в окружающее пространство. Ничего толком не произошло, только в моем воображении расплеснулся огромный резервуар жизненной силы. Глаза хоть и привыкали к темноте, но скорость этого процесса не была молниеносной. Я сидел в кресле, не решаясь подняться с него. Глубинчик плавно скользил по моему убранству. Я чувствовал: он сам не понимает зачем это делает, и что происходит. Снаружи, из-за двери, доносилась возня: гулко опрокинулось кресло, и прозвучал глухой удар о массивный стол. Отчетливо слышался голос Радмилы. Слышно возмущение и упреки, но слова так и не доходили до моего слуха.

Комнатка начинала слабо звенеть. Будто полнейшая тишина окутывала тело, и от этой беззвучной пустоты начинала разрастаться подобная звенящая тишь в моей голове. Очень скоро, спустя пару мгновений, уже кресло отдавалось вибрацией звона. Фырк давно застыл в районе сердца, испуганный призрачным звуком. Слаженность вибраций, нарастая, вырывала душу из попавшихся ей тел. Словно стальные тонкие спицы протягивались сквозь мозг. В один последующий миг мой разум просто разорвался на мелкие ошметки. Синхронный крик моего безумного тела и так прижимающегося к нему глубинчика заглушили звон. Меня просто разорвало. Нестерпимая боль. Дальше ад!

То пространство, область или пустоту — названия этому нет — где меня жгло, раздирало и мучало, невозможно как-либо осознать. Любая попытка осмысления кусочек за кусочком нанизывала ошметочки растекающегося разума на высоковольтные диоды, которые своим свечением прожигали бессильную плоть. Ощущение собственной потерянности изящно приправляло это острое блюдо. Довершением служила удушающая тяжесть.

Я ощутил свое лицо. Скорее это было ощущение колющей боли на лице. Постепенно приходя в себя, стало понятно, что двигаться я не могу. Меня стягивали крепкие ремни. Даже головой пошевелить было невмоготу. Когда я вернулся полностью и с трудом открыл глаза, то увидел над собой заплаканное и уставшее лицо девушки-лисички. Она хотела поцеловать меня, но наклонившись, отпрянула, слегка улыбнувшись уголками рта. После перед моим лицом она занесла руку, держащую пинцет. Ее спасительные манипуляции пусть и продолжали тревожить раны, но это успокаивало Радмилу. Как она поясняла в процессе: все мое тело покрыто щепками и занозами, но больше всего их в единственной открытой части тела — в лице.

Медленно и старательно извлекались деревянные частички из живой плоти — все, до малейших волокон. Когда я снова решился пошевелиться, девушка тут же отпустила ремни.

— С такими ранами и страшной агонией, ты мог навредить себе, поэтому я тебя связала.

— Что там произошло? — еле шевеля исколотыми губами, спросил я.

— Я спасла тебя! — со счастливой улыбкой ответила девушка, ее глаза повлажнели. — Прости! Твои раны получены от разнесенной мной двери. Когда вы закричали, мне ничего не осталось, как рвануть тяжелый стол и швырнуть его в дверь. Я вытащила тебя из той комнатки, закрыв в ней тем же столом Елизара.

— Так мы все еще в его доме?

— Мы в одной из спален. Я оттащила тебя сюда, стянула ремнями и приготовилась, а после связала это ничтожное существо, — ярость и отвращение влились в милейший голос. Ее рука дрогнула, и я застонал от, скользнувшей слишком резко по ране, щепки.

— Где мой медальон? — забеспокоился я, потрогав шею. — Где он?

— У меня, — виновато проговорила лисичка. — Я нечаянно сорвала его, когда несла тебя сюда.

— Надень его обратно! — попросил я.

Я позволил ей снять медальон! Девчоночка-лисичка оказалась настолько ценна и близка для меня? Видимо, она в меня влюблена. Влюблен ли я? Не уверен…

Я раскрутил медальон, но результат оказался плачевным. Раны затягивались и оставляли в плоти частички двери, не выталкивая их. Пришлось применить иную методику, и обратным вращением шарика вскрыть снова порезы.

Прошло достаточно много времени, пока Радмиле удалось лишить меня дверных щепок. Чтобы восстановиться мне хватило нескольких минут. Когда я смог свободно встать, то сразу оделся и вышел из комнаты в коридор.

— Радмила, теперь я цел. Пришло время сделать выбор. Идем к Елизару!

— Алекс, — она воспрянула духом, — давай разберемся со всем этим, а после немного отдохнем. Я несколько устала.

Девушка подошла ко мне, и мы обнялись.

— После таких бесед нам нужен будет отдых.

— Скорей бы, — эта заботливая девица преобразилась, и теперь на ее лице сияла пусть и усталая, но улыбка.

В дальнем конце кабинета, где недавно велся занимательный диалог, царил беспорядок и кавардак. Былая важность, царившая в комнате, улетучилась, и ей на замену пришло запустение.

Проем справа закрывал весомый стол.

Я схватился о верхний край стола и потянул. Грохнувшись в стандартное положение, он открыл вход в комнатку. Там было пусто… И стерильно чисто.

— Радмила! — я развернулся.

— Да, — она уже где-то в глубине все поняла.

— Что тебе нужно взять с собой? Мы отправляемся по следу.

— Мой молот, — ответила она, и мы понимающе кивнули друг другу.

Лисичка собирается прикрывать меня.

Мы спешно вышли из кабинета, после вниз по лестнице спустились в приемный зал и, никого не встретив, покинули дом. По оживленным улицам мимо людей, даже не видя их, мы спешили обратно к ходу, который мигом нас приведет к дому моей спутницы. Лишь мельком я глянул на смотровую площадку. Пусто. Городская троица из совета будет второй в списке контактов Елизара, к кому я наведаюсь. Сейчас важнее его собратья.

Дома девушка потратила немного времени, чтобы переодеться и взять необходимые вещи. Я же ждал снаружи. Пока у меня нет навыка прохождения через стены, я поостерегусь от лишних переходов.

Когда лисичка вышла, то я приятно удивился. Она вышла налегке. Крепкие кожаные одежды с кольчужными вставками напоминали короткое платье, через плечо висела небольшая сумка, подвязанная к поясу, чтобы уменьшить ее раскачивание. Свой массивный молот Радмила вешала за спину на специально сооруженную раму из ремней и стальных держателей. На левое плечо она набросила изящный кожаный плащ.

— Ты готова?

— Да, можем идти.

— Что ж, теперь к Норе.

— К Норе? — удивилась лисичка.

— Ты не знаешь, что такое Нора? — в ответ удивился я.

— Не ожидала просто.

— Воспользуемся ею.

— Становится интересно, — согласилась она и взяла меня под руку.

В укреплении вокруг Норы меня помнили и поэтому впустили сразу и без лишних вопросов. Так же без труда мы отыскали командующего гарнизоном. Он радушно поприветствовал нас.

— Что привело вас сюда? — интересовался командир.

— Нам нужно как можно скорее встретиться с Драганом.

— Вы можете воспользоваться Норой, но у выхода никого не найдете. Последние вести, полученные от их дружины, гласят, что они ступили на Грязное серебро и вскоре выйдут на опушку Слепых ветвей.

— Куда они следуют?

— Как выяснил Ратибор, пока был там без сподвижников: их основная цель находится за лесом у льдов.

— Но мы не можем ждать здесь, пока над ними повисла тень опасности, — Радмила взывала к помощи главу укрепления.

— Тогда вам нужно будет догнать их.

— Не будем терять времени, — сказал я.

— Постой! Есть еще путь, но сейчас никто даже не предположит, что там может встретиться.

— Как им пройти?

— Через старую Нору, которой никто не пользовался со времен расцвета Великих, вы выйдете прямиком навстречу им.

Я посмотрел на свою напарницу. В ней горела решимость и интерес к приключениям. После я перевел взгляд на командира, ожидающего мое решение, и кивнул.

— Старая Нора выходит там, где завершается Теплый хребет. Но будьте осторожны — это окраина давно павшего города Болана. Там, как я уже упоминал, может быть все, что угодно. Минуете его и направляйтесь на север. Дружина должна идти вам навстречу.

— Спасибо тебе за помощь, но попрошу еще об одном: научи нас ходить по Норам!

— С радостью, — командующий укреплением улыбнулся. — Пойдем тогда к Норе, там и стоит учиться.

— Ты очень хороший. Скажи нам, как тебя зовут! — Радмила с благодарностью подошла к нему и пожала руку.

— Зарен — ранний свет.

— Я — Радмила, это — Алекс-защитник.

— Рад знакомству с вами.

Мы подошли к заборчику в рост человека. Зарен толкнул одну из его секций, которая оказалась дверцей. В центре за ограждением расположилась арка, подобная той, что я видел у рощи. Проем в ней был словно застеклен и переливался от солнечного света.

— Такова здешняя Норка, — начал командир. — Как она работает объяснить я не смогу, но как использовать — даже в мельчайших деталях. Перво-наперво нужно оживить гладь проема. Для этого достаточно вплеснуть в нее энергию.

Я вытащил клинок и, наращивая в нем невидимое лезвие, метнул сквозь проем. Оружие пролетело через арку и воткнулось в землю. Стеклянная гладь задрожала и вспыхнула синеватым свечением.

— Можно это делать и так, — оторопевший Зарен довольно закивал. — Теперь в Нору можно входить.

— Как же из нее выходить? — шутя, сказал я.

— Это самое важное! Внутри приходится полагаться на свои ощущения. Отсюда расходится несколько путей, а вам ведь нужен один. Когда вы войдете, то окажетесь на неком пересечении дорог, ну, такие там возникают ощущения. Главное знать в какую сторону идти. Вам нужно двигаться в этом направлении, — лектор указал рукой вправо от входа в арку. — Пара шагов в ту сторону, и вы выйдете в нужном месте. Если ошибетесь и возьмете левее — там Ветреная гладь. В любом случае оба варианта годятся вам.

— Но хочется не промахнуться.

— И хорошо бы попасть вдвоем в одно место, — Радмила взяла меня за руку.

— Этого делать не стоит, — предостерег Зарен, расцепляя наши руки, — иначе вас разорвет на части.

— Хорошо, я пойду первым. Радмила, приготовь свой молот! — я подошел к, торчащему из земли, клинку и вернул его за пояс. — Мы благодарны тебе, Зарен!

Я вошел в волнующуюся гладь арки. Пропало все. Я чувствовал только свое тело и расходящиеся пути. Пройти оказалось легче, чем рассказывалось на лекции. Каждое направление было словно видимая дорога, и я четко знал, куда надо идти. Но здесь, в Норе, было приятно находиться. Тут чувствовалась некая свобода. Она проявлялась в том состоянии, которое лишь может рождаться в смутно очерченных неосознанных грезах. Это свобода от чувств, внешнего мира и людей. Такое состояние опьяняет, лишая всех других желаний. Я больше ничего не хотел, кроме как провести здесь вечность. Лишь привычка все обдумывать, внезапно проснувшись, сфокусировала мой разум на сложившейся ситуации. Прошло еще несколько мгновений, пока я очнулся.

Я решительно зашагал в необходимом направлении и, лишь сделав около дюжины шагов, вышел в осязаемый мир. Вдруг по мне скользнуло что-то, и я резким движением попытался отряхнуться от чего бы то ни было. Но это нечто проскочило по моему боку и устроилось рядом с сердцем.

«Покажись же мне!» — подумал я. Медленно прямо из одежды выглянул виновато мой питомец Фырк и спрятался сразу же обратно.

Неожиданный толчок в спину повалил меня на землю. Пока я разбирался с глубинчиком, через Нору прошла Радмила с молотом наготове и наткнулась на меня. Пусть и не ударную, но весовую силу кузнечного аксессуара я прочувствовал. Вставая с улыбкой на лице, мне было не очень смешно, ведь спина сильно ныла. Девушка подхватила меня под руку:

— Ты как себя чувствуешь?

— Спокойнее! Я цел, но небольшой отдых мне понадобится.

— Скоро ночь, и нам нужно укрытие. Давай осмотримся и выберем место для ночлега.

— Пойдем медленно и найдем в этих скалах подходящую ложбинку.

— Сильно болит? — слегка прихлопывая по моей пояснице, интересовалась виновница столь медленной прогулки.

— До столкновения не болела.

— Зато ты успел осмотреться.

— Да, и нашел интересное место, — говорил я, вглядываясь вдаль. — Вон у тех деревьев мы и остановимся.

Пологий скалистый склон устилал песок. Ветер гонял по всем направлениям, и поэтому песчаные наносы медленно плыли, сталкиваясь и разбегаясь. Редкие деревья со скудной и жухлой листвой торчали пугающими призраками, но росли они в широких проемах. В том, из которого росло три дерева, мы расположились. Я прилег и расслабился. Девушка прислонилась ко мне, и мы укрылись ее плащом. Оружие наше легло рядом, готовое к внезапным гостям. Медальон лихорадочно колебался, и контролировать его сейчас у меня не выходило.

— До заката есть время, тебе стоит побродить по округе и осмотреться. Но не отходи дальше, чем оно того стоит! — посоветовал я спутнице.

— Я как раз хотела просмотреть возможные пути на север. Сейчас пройдусь к югу отсюда и прогуляюсь в другую сторону, — она поднялась.

— Возьми плащ. Меня не занесет, а ты хоть укроешься от танцующего в воздухе песка.

— Ты точно не утонешь?

— Я умею плавать, а плащ тебе очень поможет.

— Соглашусь.

Я протянул накидку ей. Радмила аккуратно в нее завернулась, взяла свою тяжелую игрушку и выбралась из разлома. Лишь на миг она обернулась с влюбленной улыбкой и скрылась из вида.