Легенды, рассказанные в пути

Александр Вол, 2019

Обычно в аннотациях пишут, где и когда происходит действие в книге, кто главный герой и что с ним случилось. Перед вами сборник «Легенды». Место действия: везде. В лесу и в горах, в лачугах и дворцах, в море и в болоте, в монастырях и мегаполисах. Время действия: всегда. В «стародавние времена», в средневековье и в современном мире, вообще «вне всякого столетья». Главный герой – кто угодно! Цари, рыцари, барды, молодые девушки и мудрые старцы, графы и олигархи, врачи, колдуньи, охотники, олени… В том числе и вы, читатель. А что же с героями происходит? Они сомневаются, они боятся… Боятся сделанных ошибок и еще не сделанных, боятся сбиться с пути, боятся не заметить главного, боятся пропустить свою жизнь, как пропускают свой автобус. Но помощь рядом. И выбор всегда есть.

***

В урочище в таежном краю недалеко от Игарки стоят каменные идолы. Спокон веков существует поверие, что любой человек один раз в жизни может прийти к этим идолам и задать один вопрос. И получить ответ на него либо от небес, либо от душ умерших предков, либо от каменных идолов, что сторожат эту землю.

Однажды в это место приехал самый великий шаман Сибири. Красивый сорокалетний мужчина высокого роста. Он привычными движениями очистил кострище, сложил и разжег заготовленное топливо. И пока костер занимался, приготовил дрова, еду, соль и растопку для следующего просителя, который может прийти за ним.

Окончив хозяйственные работы и приготовив меховые одежды для ночлега под навесом из лапника возле кострища, он сел в медитацию и после часового сосредоточенного молчания спросил у небес и духов этого места, почему не дано любви ему в этой жизни.

— Колдуньи, что гораздо слабее меня и знают лишь несколько заговоров для любви, против сглаза, против болезни да для помощи роженицам нередко имеют либо семьи, либо постоянных любовников, а я — самый сильный колдун во всем этом громадном крае, среди тысячи тысяч молодых женщин и девушек, живущих в тайге и по берегам рек и озер, не могу найти себе пары.

Идолы молчали.

Потом низкий суховатый голос спросил:

— А любил ли ты когда женщину?

— Да, трех женщин встретил я в своей жизни, для завоевания которых я был готов потратить и тратил все силы своей души. Но ни одну из трех я не смог удержать, и больнее всего мне вспоминать о первой из них. Я встретил ее, когда мне было всего двадцать лет, а ей восемнадцать. Нам было удивительно хорошо вместе и на прогулках, и на танцах около костра, и в постели. Я ей отдал всю душу, всю любовь, а она…

— Постой, постой, а что ты взял от нее? Что ты принял?

— Как что, я взял ее любовь. Ее прекрасное гибкое тело. Ее объятия и поцелуи.

— А ее мечты? А ее мудрость женщины, матери, устроительницы очага?

— Ну, ведь я знаю гораздо лучше, как строить дом и семью. Сотни женщин к этому времени уже приходили ко мне с вопросами о своей жизни.

— Так какое же место ты оставлял ей в своем доме? Рабыни в постели? Исполнительницы твоих желаний и твоих планов? О чем она тебя просила?

— Разрешить обставить и обустроить дом по-своему.

— Что ты разрешил?

— Я разрешил ей сменить всю обстановку и покупать любые вещи.

— А что ты дал ей сделать в обустройстве дома, семьи и семейного уклада?

— Я ж уже сказал.

— Сколько времени она терпела?

— Шесть месяцев. И ушла, сказавши, что даже если у нее родится мой ребенок, она ни за что не допустит, чтобы он воспитывался в доме у такого отца.

— Вторую и третью женщину ты любил так же сильно?

— Нет. Еще сильнее. Но я с самого начала предупреждал их, наученный горьким опытом, что дороже всего для меня мой уклад жизни и мои занятия.

— Так что же ты им предлагал?

— Безбедную жизнь и возможность покупать любые вещи, а также любовь.

— А чего же они хотели?

— Пустое. Они говорили, что хотят чувствовать себя хозяйкой в доме.

— И обе ушли сами?

— Да, еще быстрее, чем первая.

— Больше ты не любил женщин?

— Нет. Даже, когда я спал с ними, я всегда чувствовал, что они так же готовы бросить меня, как и те женщины, которых я пытался удержать. Ведьмы, те да, те готовы были жить со мной годами и при этом использовать мои знания и могущество в своем жалком колдовстве. Но мне неинтересно служить удобрением для их поля.

— Ты сам ответил на твой вопрос. Только ведьмы могли идти по своему пути в союзе с тобой, но при этом они не могли дать тебе ничего, кроме тела. Остальные женщины хотели не только любви, но и своего пути, своей жизни, своей свободы. Эмоции и чувства, интуиция и древние инстинкты — это главное поле твоей деятельности. И это едва ли не единственное поле, в котором могут реализовать себя любящие женщины. Ты не оставил для них этого поля, не оставил места для их пути. В той или иной мере ты оставил место для пути только колдуньям, но даже для них, вследствие совершенно неравноправных отношений, ты, оставив место для их самореализации, не оставил места для их любви. Нет и не может быть настоящей любви без равноправия, взаимного уважения и взаимной помощи. Без движения каждого по своей дороге, без возможности самореализации каждого не только в постели, но и в жизни. Если ты не научишься в своем пространстве оставлять место для свободы и самореализации женщины, которую ты любишь, а это для тебя очень трудно, у тебя нет никаких шансов на построение и сохранение настоящей любви. Теперь у тебя есть ключи. Ты получил ответ, и за тобой остался выбор. Власть и могущество великого шамана не могут распространяться на женщину, которую он любит, если при этом он хочет быть любимым.