Ультиматум

Алекс Орлов, 2002

Начав карьеру рядовым десантником в армии Примарской Империи, Ник Ламберт дорос до звания генерала и получил в командование подразделение наемников из его родных мест. Долгая военная жизнь многому научила Ника, и он начал задумываться о смысле и целях войны, которой не видно конца. В своих сомнениях он уже не одинок: десятки тысяч людей покидают воюющие государства, чтобы укрыться от войны на планетах Равновесного Мира. Но Ник не бежит, он решает действовать иначе. Служба имперской безопасности спешит расправиться с ним, для чего даже идет на сговор со своим противником – разведкой Урайи. Генерала посылают на самые гибельные задания, устраивают на него покушения, но верные друзья и опыт помогают ему выжить…

Глава 4

Кабинет шефа по кадрам приятно поразил Джона своими размерами, от приступа клаустрофобии не осталось и следа.

— Догадываетесь, о чем пойдет разговор, мистер Саблин? — спросил Штольц, указывая рукой на стул.

— Э-э, очень приблизительно, сэр, — осторожно ответил Джон и потрогал заплывший глаз.

— Это вас так на тренировке отделали? — тут же спросил Штольц.

— Можно и так сказать, — согласился Джон. Он все больше запутывался и совершенно не понимал, что происходит.

Штольц удобно устроился за своим рабочим столом и, бросив перед собой папку, произнес:

— С этими однофамильцами постоянно какие-то накладки. Вот очередной казус: Джоннас Саблин, бухгалтер, 68 лет, четырнадцать детей. Давно бы выгнали этого негодяя, но он прячет коды от служебных программ. Поэтому приходится терпеть его фокусы по части женского пола. Мы поначалу вас за него приняли, но, к счастью, все выяснилось — я же не идиот, я же понимаю, что вам не шестьдесят восемь лет, а только тридцать четыре.

Джон утвердительно кивнул, хотя был уверен, что ему только двадцать шесть. Впрочем, спорить с мистером Штольцем из-за такого пустяка он не собирался.

— Одним словом, теперь, когда погибли сначала Бибон, а теперь и Хикото, наступила ваша очередь, мистер Саблин. Как видите, ждать пришлось совсем недолго.

Штольц достал из ящика крупнокалиберный пистолет и положил его на стол — поближе к Джону.

— Удивительное дело, дружище, но оба раза оружие и личные вещи убитых нам удавалось возвратить, так что этот пистолет практически переходящий кубок.

— П-простите, мистер Штольц, о чем это вы мне тут говорите? Я ничего не могу понять.

— Ну как же? Вы ведь наш резервный сопровождающий.

— Какой такой сопровождающий?

— Грузов сопровождающий. Грузов, — пояснил шеф по кадрам, внимательно глядя на Джона. — Или опять случился казус и вы не Джон Саблин?

— Да нет, сэр, Саблин-то я Саблин, только не тот Саблин, о котором вы думаете! — начал объяснять Джон, понимая, куда его хотят приспособить. Сопровождение грузов компании до складов заказчика оплачивалось очень хорошо, однако недолго. Трассы снабжения пролегали по территории, где шли военные действия, а потому случалось всякое.

— То есть вы хотите мне доказать, что вам шестьдесят восемь лет и вы маньяк-бухгалтер, не пропускающий ни одной юбки?

— Да нет же, сэр.

— Ну вот, значит, вы, — тут Штольц заглянул во второе досье, лежавшее на его столе, и стал читать: — Джон Саблин, тридцати четырех лет, холост, ветеран четырех операций во внешнем конфликте, почетный сержант подразделения «Кобра». Мастер-стрелок и специалист по рукопашному бою. Минуточку. Тут написано, что у вас «высший муакон по нан-кай-до». Надеюсь, это соответствует действительности?

Ответить Саблин не успел, поскольку их со Штольцем беседу прервали.

— К вам внутренний шериф, мистер Штольц, по срочному делу, — сообщила секретарша.

— Пусть входит.

Дверь сейчас же распахнулась, и шериф, не успев войти, указал пальцем на Джона:

— Это он и есть, сэр!

— В каком смысле «он и есть»? — спросил Штольц, недоуменно глядя то на шерифа, то на Джона.

— Это Джон Саблин.

— Без вас знаю, что это Джон Саблин.

— Я хотел сказать, сэр, что на данный момент он преступник, поскольку зверски изувечил менеджера отдела поставок Тони Пацильери. Мне нужна ваша санкция на его арест.

— Постойте-постойте! — воскликнул Джон, вскакивая со стула. — Пацильери первый ударил меня, а до этого несколько раз обозвал цуциком! И еще он оскорблял мою девушку, рассказывая всем, что она легкодоступна.

Штольц и шериф переглянулись. Шеф по кадрам задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола и спросил:

— А о какой девушке идет речь?

— Глория Панстон, сэр, — ответил Саблин. — Ее еще зовут…

— Малышка Би, — подхватил Штольц. — Но… я бы не сказал, что мисс Панстон так уж и доступна, а, шериф?

— Да, я тоже так бы не сказал, — тотчас согласился сотрудник внутренней безопасности. — Чтобы прямо совсем доступная — это нет.

— Значит, нет и причины для ареста, — подвел итог Штольц.

— Увы, сэр, не могу с вами согласиться. Ответ на оскорбление был неадекватно жесток.

— Это естественно, — пожал плечами Штольц, — мистер Саблин мастер нан-кай-до.

— Ах, вот как! — обрадовался шериф. — Это только отягощает его вину!

— Да постойте же! Постойте! — закричал Джон. — Никакой я не мастер нан-кай-до, я обычный инженер-конструктор! Моя специальность — ленточная и гусеничная подача, вот и все!

— Позвольте я запущу запись этого поединка, сэр, — строго посмотрев на Джона, сказал шериф. — Запущу прямо на вашем терминале. Тогда все вопросы отпадут сами собой.

— Извольте, — с готовностью согласился Штольц, потирая руки. — Вы, Джон, не против?

Тот в ответ только пожал плечами.

Шериф быстро набрал на клавиатуре допуск к архивам, и скоро на экране монитора начала разворачиваться эта злосчастная сценка.

К сожалению, звук оказался записан очень невнятно, и оскорбления, которые Пацильери адресовал Саблину, были едва слышны. А вот удар, которым Пацильери наградил Саблина, отчего тот опрокинулся вместе со стулом, вызвал у мистера Штольца сочувственное восклицание.

Затем последовал знаменитый бросок, техника которого пришла к Джону из его детских воспоминаний.

Рывок, толчок — и вот уже Пацильери летит над столом, словно раскрученная за хвост собака.

Затем последовали его яркое приземление и вой.

Шериф остановил трансляцию и посмотрел на Джона взглядом победителя.

— М-да, — вынужден был согласиться Штольц. — Ваш ответ, мистер Саблин, был неадекватен нанесенному оскорблению. С вашей безупречной техникой вы могли бы надавать ему по щекам. Даже нашлепать по заду, если надо, но вот так…

«Я не мастер нан-кай-до!!!» — вертелось на языке у Джона, однако было понятно, что после просмотра этой записи ему никто не поверит.

— Позвольте мне арестовать его, сэр, поскольку до суда Джон Саблин должен находиться в тюрьме компании. Если суд признает его невиновным, он снова сможет приступить к работе.

— А сколько он будет ждать суда? — спросил Штольц.

— Думаю, несколько месяцев. Суд не начнется, пока на нем не сможет присутствовать потерпевший, а его сегодня увезли в городскую клинику. Поставили гипс и увезли.

— Что сказали врачи?

— Они сказали этому бедняге «крепись». Если не поможет хирургия, ему останется надеяться только на успехи протезирования. И еще… — шериф снова посмотрел на Джона, — когда Пацильери несли на носилках, Глория Панстон шла рядом и держала его за руку. И поехала с ним в клинику.

Услышав это, Джон окончательно сник и бессильно опустился на стул.

— Хорошо, — сказал Штольц. — Хорошо, что Пацильери вовремя доставили к медикам, но у нас летят все графики поставок, поскольку нет ни одного свободного сопровождающего, чтобы и стрелять умел, и в технике разбирался. Что, если мы отсрочим арест мистера Саблина, а, шериф? Ведь интересы компании для нас куда важнее личных проблем мистера Пацильери? Тем более что он и сам приложил руку к этому инциденту. Смотрите, какой у Джона огромный синяк.

— Синяк? — переспросил шериф, будто до этого не замечал на лице Джона ничего необычного. — Да, действительно синяк, сэр, и прездоровый. Отменный синячок, я бы так сказал.

— Так, значит, вы не застали у меня Джона Саблина? — подсказал Штольц.

— Не застал, — развел руками шериф. — Разве за всеми угонишься? Уехал Джон Саблин в очередную командировку.

— Ну и славненько. — Штольц улыбнулся и по-доброму посмотрел на Джона. — Вот все и улажено, Джон. Надеюсь, вы больше не будете от себя отказываться?

— Нет, сэр, — покачал головой тот, понимая, что у него нет иного выхода. — Больше не буду.