Грабители

Алекс Орлов (2001)

Тысячелетний покой пирамид на планете Конфин нарушен. Сюда за артефактами, хранящимися во чреве черных гигантов, устремляются многочисленные «грабители» — от любящих риск одиночек до частных исследовательских компаний. Ворованные технологии дают прибыль в триллионы кредитов. Давая согласие на экспедицию, полковник Вильямс понимал, что его ждет опасная работа, он знал об исчезновениях на Конфине отдельных людей, групп и даже крупных подразделений вместе с вооружением и техникой, но, несмотря ни на что, вскрытие гробниц началось. Его экспедиции предстояло столкнуться с полчищами ужасных существ, цель которых — наказать грабителей, нарушивших покой города древних захоронений.

22

Ночь прошла без приключений. Лишь два раза «скауты» стреляли куда-то в темноту, ориентируясь только на показания собственных приборов.

Солдаты спали тревожным сном в полном обмундировании и в любой момент были готовы отразить нападение.

Жаку Монро заснуть не удалось, он только проваливался время от времени в легкую дрему и видел непонятные картины, бывшие не то воспоминаниями о будущем, не то кошмарными снами.

Когда небо начало светлеть, снова забеспокоились «скауты». Жак услышал их тяжелые шаги и жужжание приводов.

Вскоре заработала рация полковника Вильямса, который лежал рядом с Жаком на солдатском спальном мешке.

— Слушаю, — услышал Жак его глухой голос.

— Это Хафин, сэр. Недалеко от городской черты заметны какие-то перемещения.

— Войска? — В голосе полковника сквозило отчаяние.

— Не похоже, сэр. Какие-то повозки и вьючные животные. В принципе мы можем достать их ракетами.

— Лучше пока этого не делать. Если они не будут активизироваться, подождем до рассвета.

Закончив разговор с Саломеей, полковник вздохнул и тяжело поднялся.

— Ты спишь, Монро? — спросил он.

— Нет, сэр. Не сплю, и уже не хочется.

— Тогда поднимайся, твоя девчонка сообщила, что возле города какое-то движение.

Жак никак не отреагировал на упоминание о «девчонке» и, выпростав руку из спальника, достал из нагрудного кармана гигиеническую жвачку. Он положил ее в рот и начал старательно пережевывать.

— У тебя перечная мята? — спросил Вильямс.

— Да.

— Давай махнемся на малиновую. Мятная сильнее освежает.

— Да ладно, сэр, берите так. У меня еще есть, — расщедрился Жак.

Когда рот наполнился обжигающей свежестью, он решительно расстегнул мешок и выбрался наружу. Затянув ослабленные на ночь доспехи, взял винтовку и, смахнув с нее осевшую влагу, забросил на плечо. Затем поднял шлем и, выгнав из него какую-то букашку, осторожно надел на голову.

За ночь все отсырело. И внутренняя подкладка шлема, и одежда. Ощущения были преотвратительные.

Жак сделал несколько приседаний вместе с оружием, и это его взбодрило.

Вскоре сами, без команды, стали подниматься и солдаты. Они тихо переговаривались, а некоторым медик Бакстер уже менял повязки.

Маленький лагерь, ощетинившийся башнями двенадцати зарытых танков, постепенно просыпался.

Капралы Касагава и Ландсбергис срочно налаживали военный уклад, и вскоре на переносных спиртовках уже разогревался кофе. Воду для него удалось собрать с травы, которая пригибалась под тяжестью осевшей за ночь росы.

Медик Бакстер бросил в кастрюльку незнакомую таблетку, и на этом вся дезинфекция была закончена.

С одного раза кофе всем не хватило, пришлось греть вторую порцию. К ней как раз подоспели Бони и Саломея, которых сменили Грэй и Фэйт.

— Привет, девушки, как настроение? — спросил пилотов Вильямс и лично подал им пластиковые стаканчики с душистым горячим напитком.

— Пока непонятно, сэр, — первой ответила Бони. — Слишком уж сыро. Начиная от воротника и до самых потаенных мест.

Услышав остроту Бони, все вокруг рассмеялись.

— А ты чего молчишь, Саломея? — спросил полковник.

— У нее, наверное, сухо, — сказал кто-то из солдат и тут же спрятался за спины товарищей.

— Это кто такой разговорчивый? — строго спросила Саломея, однако никто не признался. Бойцы снова засмеялись, и даже полковник заулыбался. В данной ситуации этот солдатский смех дорогого стоил.

— У нас все тихо, сэр. В кустарнике никого не обнаружили… — заговорила рация Вильямса.

— Хорошо, можете возвращаться, — ответил полковник.

— Кто это? — спросила Бони.

— Лейтенант Монро. Я разрешил ему подключить свою рацию и отправил вон к тем зарослям, слева. Необходимо было их проверить.

— Подумать только, у Монро рация, — сокрушенно покачала головой Бони и покосилась на Саломею. — Ой, что теперь в эфире начнется…

Саломея не ответила. Она молча пила свой кофе, а затем повернулась к Вильямсу, почувствовав, что он мучается неопределенностью.

— Спрашивайте, сэр, — сказала она.

— Что ты там видела?

— Не знаю, сэр. Какие-то люди, но на пехотинцев, с которыми мы имели дело, они совсем не похожи. Всего я насчитала пять повозок и рядом с ними человек сто.

— Сто — это немного.

В это время на запах кофе вышел главный танкист — капитан Фарнбро. Его люди завтракали возле своих танков, настороженно поглядывая в ту сторону, куда были направлены ракеты их грозных машин.

Фарнбро тоже дали кофе, и он блаженно вдохнул его аромат.

— Какие у нас планы, сэр? — спросил капитан.

Ответить ему не успели. Рация полковника приняла сообщение от Грэя:

— Сэр, в нашу сторону движется какая-то повозка!

— Одна? — спросил Вильямс.

— Да, сэр, одна повозка, запряженная то ли лошадью, то ли собакой — туман мешает определить точнее. Управляет животным один человек… Цель уничтожить?

— Подождите, Грэй. Повозка быстро движется?

— Нет, сэр, не очень. До нас будет ехать не менее получаса…

— Хорошо, оставайся на связи. Сейчас мы примем решение…

В этот момент над горизонтом показался краешек солнца, и его первые лучи стали предвестниками надежды.

— Может, это парламентер? — предположил Фарнбро, глядя на светлеющее небо.

— Может, — согласилась Саломея, но тут же добавила: — Или у него в повозке фугас.

— Правильно. Нужно осмотреть повозку, — подвел итог Вильямс и повернулся к подошедшему Монро: — Жак, сейчас сядешь на броню одной из машин капитана и подскочишь к этой телеге. Посмотри, не прячут ли они там бомбу. Ну и, само собой, будь осторожнее.

— Хорошо, сэр, — кивнул Жак и посмотрел на Саломею. Их взгляды встретились.