Опыты литературной инженерии. Книга 3

А. И. Гофштейн, 2021

Некоторые люди, предложи им горсть земляники – будут есть по одной ягодке, с чувством, в соответствии с мировоззрением. Другие высыплют все в рот и сжуют со вкусом, в соответствии с мироощущением. Я – из вторых.

Почтовый перевод

Для того чтобы отправить деньги сыну в Москву, Светлана Вадимовна отпустила учеников на большую перемену за пять минут до звонка. Почта располагалась сразу за углом школьной ограды — всего в каких-нибудь трех минутах быстрой ходьбы. Сумма перевода должна была составить две тысячи рублей. Первую тысячную купюру Светлана Вадимовна получила вчера в качестве гонорара за репетиторство. Вторую, такую же зеленую, взяла в долг у подруги-учительницы с условием отдать завтра же, так как муж должен был сегодня получить зарплату.

У всех трех окошечек на почте выстроились обстоятельные старушки. Кто намеревался получить пенсию, кто заплатить за телефон. Светлана Вадимовна нервно поглядывала на часы и теребила в руках уже заполненный бланк почтового перевода. Наконец одно окошечко освободилось, и Светлана Вадимовна с облегчением выложила листочек бланка на потертую поверхность полочки-прилавка. В окошечке появилась женская рука с ярко накрашенными ногтями и приняла бланк. У Светланы Анатольевны появилась возможность слегка расслабиться.

— Слышь, Васильевна, — говорила одна из старушек в розовом шарфике, — вчерась в Орехове заарестовали тетку, которая позвонила по телефону в милицию и сказала, что ее кошка заминирована.

— Кошка заминирована? Эта как? — всполошилась вторая старушка.

— А так! Вроде эти, как их там, териристы домашних животных начали заминировать. Собак, например.

— Да ты что?

— А вот то! Бежит, значить, бесхозная собачка, а к ней бомба подвязана! Она к людям жмется и — бах! — териристы телефоном ее взрывають!

— А кошку на самом деле заминировали?

Ответ Светлана Вадимовна дослушать не успела.

— Деньги давайте, — послышалось из окошечка.

Светлана Вадимовна торопливо раскрыла кошелек, достала две зелененькие и подала их в окошко. Потом повернулась к старушкам, но те уже тихо о чем-то переговаривались, пересчитывая деньги.

— У вас тысяча фальшивая, — раздался голос в окошечке.

Светлана Вадимовна сначала даже не поняла, что обращаются к ней. Она наклонилась к окошечку и заглянула внутрь. За столиком сидела полная молодая особа и крутила в руке одну из двух только что переданных ей бумажек.

— Как фальшивая? — недоуменно переспросила Светлана Вадимовна и автоматически глянула на часы. До конца большой перемены осталось чуть больше десяти минут.

— А так — фальшивая. Я ее принять не могу!

— Ну, тогда верните мне ее обратно, — не подумав, сказала Светлана Вадимовна.

— Ага! Ни в коем случае, — решительно заявила кассир. — Я уже милицию вызвала. Так что подождите.

— Чего подождать? — растерянно спросила Светлана Вадимовна, краешком сознания начиная понимать, что основательно вляпалась.

— Милицию подождите, — раздражаясь, повысила голос кассирша. — И не уходите, чтобы за вами не бегали. Вы же свои паспортные данные мне оставили.

— Да, да, — закивала головой Светлана Вадимовна. — Конечно, подожду.

Старушки перестали пересчитывать мелочь и заинтересованно уставились на живую фальшивомонетчицу.

— Слышь, Васильевна, — не сводя глаз со Светланы Вадимовны, продолжила в полный голос та старушка, что рассказывала про заминированную кошку, — вчерась же сижу себе на лавочке. Рядом Руденко устроилась, что из семнадцатой квартиры. Такая вредная баба, просто не могу. Все к людям цепляется. Ей и повода не надо. Представляешь, выходит из подъезда Большакова Валентина с мусорным ведром из девятой. А Руденчиха ей с ходу: «Уже несешь?» Что тут ей ответишь? Опупела баба, да и только!

Краешком глаза Светлана Вадимовна заметила, что к почте подкатила милицейская машина с включенной мигалкой. На секунду ей стало плохо. Бабушки притихли. В помещение вошел довольно симпатичный, в слегка помятом штатском костюме мужчина в котором все выдавало милиционера. Игнорируя старушек, он направился прямиком к Светлане Вадимовне.

— Здравствуйте, — довольно приветливо обратился он к женщине, которая уже с трудом удерживалась на ногах.

— Здравствуйте, — деревянным голосом ответила Светлана Вадимовна и совершенно автоматически посмотрела на часы. Большая перемена закончилась.

— Спешите? — поинтересовался милиционер в штатском.

— Спешу, — призналась Светлана Вадимовна, — урок начался. У меня там восьмой класс. Ужасные хулиганы.

— Вы в этой школе преподаете? — уточнил милиционер, кивнув в направлении окна.

— Да, в этой, — подтвердила Светлана Вадимовна.

Милиционер наклонился к окошечку. Оттуда высунулась рука с ярко накрашенными ногтями и передала ему фальшивую купюру. Милиционер внимательно ее осмотрел, потом снова обратился к Светлане Вадимовне, которая под укоризненными взглядами старушек готова была провалиться сквозь землю.

— Ваш паспорт, пожалуйста.

— Мой? — зачем-то переспросила Светлана Вадимовна.

— Да, ваш, — подтвердил милиционер и посмотрел на Светлану Вадимовну как-то по-новому.

Покопавшись в сумочке, она протянула милиционеру паспорт, и тот его внимательно перелистал, задержавшись взглядом на отметке о регистрации.

— Это, значит, ваш паспорт, — уточнил служитель закона.

— Мой, — охотно подтвердила Светлана Вадимовна.

— Не может быть, — засомневался милиционер.

— Ну, может быть, это мой другой паспорт, — пролепетала сущую чепуху Светлана Вадимовна, догадываясь, что безвозвратно тонет.

— Какой другой? — уточнил милиционер.

— Загранпаспорт, наверное, — заморгала глазами Светлана Вадимовна.

— А борода у вас откуда? — удивился милиционер, с изумлением разглядывая первую страницу паспорта.

— Ах, извините, — спохватилась Светлана Вадимовна, — это паспорт мужа.

— А ваш паспорт где?

— Вот он, вот он! Это я нечаянно. Тут, понимаете, в сумочке сущий кавардак!

— Понимаю, — почти сочувственно произнес милиционер. — Но мы вас все-таки возьмем на учет.

— Вот именно, — добавила зачем-то Светлана Вадимовна.

— Вы не расскажете, откуда у вас эта тысячная? — спросил милиционер. И Светлане Вадимовне показалось, что в его голосе появились металлические нотки.

— Я, в общем, я… Думаю, что ее вчера мне дала моя ученица. Я еще, знаете, репетитором… Английский язык… Мне еще показалось, что бумага какая-то мягкая…

— Как фамилия ученицы? — вкрадчиво спросил милиционер.

— Фамилия как? Фамилия Кудрявцева. Тамара Кудрявцева.

— Хорошо, — успокоительно сказал милиционер. — Я сейчас сделаю ксерокопию вашего паспорта. Девочки, где тут у вас ксерокс?

— Давайте в первое окошко, — раздался тонкий голос из-за кассовой перегородки.

Милиционер отошел с паспортом к первому окошку, а Светлана Вадимовна невидящими глазами снова посмотрела на часы. Что показывали стрелки, она так и не поняла.

Бдительная старушка в розовом шарфике бочком передвинулась к двери заведения, блокируя на всякий случай выход. Ее подруга приняла исходную позу, готовая подставить ножку убегающей преступнице. Милиционер возвратился от первого окошка с паспортом и ксерокопией. Он протянул паспорт Светлане Вадимовне и вознамерился сложить вдвое листок с ксерокопией. Но вдруг глаза его округлились:

— Что за чертовщина? Стойте, не двигайтесь! Верните паспорт!

Светлана Вадимовна, и до этого окрика едва сохранявшая рассудок, окончательно начала сходить с ума от испуга. Милиционер метнулся к первому окошку и сунул туда листок с ксерокопией и паспорт.

— Ты что мне скопировала? — рявкнул он, вмиг осветив мрачную пропасть того мира, из которого он прибыл.

— Ой, простите, — заверещал тоненький голосок. — Я, ей-богу, не хотела! Я перепутала. Этот дядька раньше копию делал. Возьмите, вот она та, что надо!

Милиционер вторично подал Светлане Вадимовне ее паспорт в негнущиеся руки и, видимо, желая смягчить невольную грубость, предложил:

— Может, вас подвезти?

Светлана Вадимовна с ужасом посмотрела на стража порядка: сейчас посадит в машину и прямехонько в кутузку!

— Нет, нет, что вы! Большое спасибо! — энергично запротестовала она. — Мне же тут рядышком, за угол! У меня же там, знаете, восьмой класс! Страшные хулиганы!

— Хулиганы, говорите? — зловеще переспросил милиционер. И Светлана Вадимовна опять поняла, что сморозила очередную глупость.

Старушки разблокировали дверь. Милиционер вышел. Милицейская машина, не включая мигалку, отъехала от крыльца почты. Светлана Вадимовна, как слепая, ощупывая воздух впереди себя, направилась к выходу. Старушки почтительно расступились.

— Ничего, что сынуля не получит завтра почтовый перевод, — вслух успокаивала она сама себя. — Но еще предстоит скандал с завучем и, наверное, плакала моя виза на поездку в Грецию.