Эмиграция

Эмигра́ция (от лат. emigro — «выселяюсь») — переселение из одной страны в другую по экономическим, политическим, личным обстоятельствам. Указывается по отношению к стране, из которой эмигрируют.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В самой России имела место еще более фундаментальная переоценка природы миграционных процессов советского периода, что, безусловно, было связано с переоценкой истории per se. О вынужденных миграциях заговорили как о долговременном явлении. Начало им положила эмиграция в ходе революции 1917 г. и сразу после нее, продолжение они получили в принудительных перемещениях значительных социальных слоев в 30-е гг. и целых этнических групп в канун и во время Второй мировой войны, а завершение – в вынужденных миграциях из зон экологического бедствия и в массовых передислокациях военнослужащих на исходе советского периода и в первые годы после него. В новом прочтении истории советской миграции, предложенном С. Обергом и Е. Бубновой, вообще утверждается, что принудительная миграция была в СССР широко распространенным феноменом. Из тех, кто родился в европейской части бывшего Советского Союза между 1880 и 1920 гг., от 5 до 10 % вынуждены были сменить свое место жительства из-за социального происхождения, идеологических убеждений или этнической принадлежности.[94]

Т. Н. Балашова, Конституционно-правовые проблемы формирования миграционной политики, 2011

Существующие в современной науке расхождения не исключают каких-то общих позиций. Так, все сходятся в том, что эмиграция – это вынужденное или добровольное переселение из своего отечества в другую страну по политическим, экономическим или иным причинам. Не вызывает несогласия и распространение этого термина на пребывание за рубежом после такого переселения, а также употребление слова в собирательном смысле, когда под эмиграцией подразумеваются покинувшие родину и нашедшие пристанище за границей лица.

Владимир Соловьев, Русские на чужбине. Неизвестные страницы истории жизни русских людей за пределами Отечества X–XX вв., 2011

Начиная с 1992 года русский язык стал языком огромной русской мировой диаспоры, не сравнимой по численности с послереволюционной первой волной русской эмиграции, и положение его пока нестабильно. Русскоговорящая диаспора в дальнем зарубежье многократно выросла, а в ближнем зарубежье изменила свой статус, превратившись из представителей большинства (русские и русскоязычные в СССР) в представителей меньшинства (в новых самостоятельных государствах СНГ и Балтии). Русский язык вступает в самые неожиданные пары и триады языков, меняется под влиянием окружения – та ситуация, в которой оказываются языковые меньшинства, эмигранты и иммигранты. Для русского языка его функции как средства общения внутри языкового меньшинства в какой-то степени новые, во всяком случае, такое положение заставляет людей заново осмыслить выгоды и недостатки двуязычия. Эта проблема стала актуальной после распада СССР и изменения политической ситуации в мире. По мере того как все больше русскоязычных людей оказывается за пределами России, необходимость обучать русскому языку детей, растущих в иноязычном окружении, приобретает все большую остроту. Достижение последних десятилетий – поддержка родного (домашнего) языка в иноязычном окружении, создание условий для изучения русского как наследственного языка при помощи кружков, частных школ, дополнительного и факультативного образования.

Е. Ю. Протасова, Многоязычие в детском возрасте, 2005

Современная прибалтийская эмиграция существенно отличается по направлению от предыдущих волн эмиграции из региона. В первой половине прошлого века из Прибалтики эмигрировали остзейские немцы, несколько столетий бывшие доминирующей социальной группой на этих землях. Уезжали они, разумеется, в Германию. Коренные народы в тот же период эмигрировали в Соединенные Штаты, где образовались сыгравшие затем немалую роль при возобновлении государственности американские диаспоры литовцев, латышей и эстонцев. В 70-80-е годы в рамках провозглашенного подхода на воссоединение семей из Прибалтики за «железный занавес» уезжало еврейское население. В 90-е в Россию и другие страны СНГ эмигрировали русскоязычные, не принявшие новых националистических режимов и превращения себя в угнетаемое национальное меньшинство.

Александр Носович, История упадка. Почему у Прибалтики не получилось, 2015

Современная прибалтийская эмиграция существенно отличается по направлению от предыдущих волн эмиграции из региона. В первой половине прошлого века из Прибалтики эмигрировали остзейские немцы, несколько столетий бывшие доминирующей социальной группой на этих землях. Уезжали они, разумеется, в Германию. Коренные народы в тот же период эмигрировали в Соединенные Штаты, где образовались сыгравшие затем немалую роль при возобновлении государственности американские диаспоры литовцев, латышей и эстонцев. В 70–80-е годы в рамках провозглашенного подхода на воссоединение семей из Прибалтики за «железный занавес» уезжало еврейское население. В 90-е в Россию и другие страны СНГ эмигрировали русскоязычные, не принявшие новых националистических режимов и превращения себя в угнетаемое национальное меньшинство.

Александр Носович, Задворки Европы. Почему умирает Прибалтика, 2015

Таким образом, идеи использования российских эмигрантов в интересах венгерской внешней политики были отброшены, сочувствие властей к беженцам из России уступало место подозрению, что отнюдь не благоприятствовало и без того тяжелому положению русской диаспоры22. Общая ситуация с русской эмиграцией в Венгрии заметно отличалась от того, что наблюдалось в славянских странах, и более того, едва ли было бы преувеличением сказать, что Венгрия была одной из малопривлекательных для беженцев из России европейских стран.

Сборник статей, Российская белая эмиграция в Венгрии (1920 – 1940-е годы), 2012

На еще одну важную причину «деэлитизации» белорусского этноса указывал М.К. Любавский. Дело в самом статусе Великого Княжества Литовского как интегрированного белорусско-украинско-литовского государства, а затем – Речи Посполитой. Из столетия в столетие многие выдающиеся творческие умы белорусского народа работали на строительство не национальной, а общей государственности и культуры, нередко отождествляя себя при этом с элитой титульной нации. Другими словами, отсутствие собственного государства как формы существования и развития белорусского социума в конечном счете обусловило феномен внутренней и внешней эмиграции верхнего культурного слоя. Внутренняя эмиграция, как указывалось выше, состояла в отождествлении себя прежде всего с польской культурной элитой, а внешняя – в добровольном или вынужденном отъезде за границу. Укажем лишь на две символические фигуры – Адама Мицкевича и Симеона Полоцкого. Такого рода эмиграция, как справедливо считал Любавский, самым негативным образом сказалась на формировании нации и национального самосознания белорусов[60]. Исходя из вышеизложенного следует, что только в рамках собственной национальной государственности белорусский народ может иметь ориентированную на национальные интересы элиту и полноценно реализовать свой потенциал.

Малыхина Г. И., История философской мысли Беларуси, 2014

После феерической победы Израиля в Шестидневной войне количество советских евреев, подававших заявление с просьбой о выезде из СССР в Израиль на постоянное жительство, значительно возросло. Первоначально советские власти прибегали к практике ограниченной выдачи виз в сочетании с репрессивно-ограничительными мерами: так, в августе 1972 года был введен «налог на образование», согласно которому желающий уехать из Советского Союза должен был возместить государству полную стоимость своего обучения в вузе. Установленные суммы варьировались от 4 до 25 тысяч рублей и, при существовавшей в стране средней заработной плате, делали выполнение этого требования фактически невозможным. Против этих мер, направленных на ограничение масштабов еврейской эмиграции, еврейские организации в Израиле и США начали масштабную общественную кампанию, имевшую огромный успех. Еврейский вопрос в СССР постепенно становился одной из наиболее проблемных тем и в советско-американских отношениях, и в общественном дискурсе на Западе вообще[37]. Как справедливо заметил английский социолог Зигмунд Бауман, с конца 1960-х годов в Европе и США «начинается отход этического и политического дискурса от фрейма “справедливого общества” и его смещение к фрейму “прав человека”, в особенности на право человека быть другим и по собственному желанию выбирать образ жизни»[38]. Принятие в 1974 году Конгрессом США «поправки Джексона – Вэника», увязывавшей торгово-экономические отношения с Советским Союзом с правом евреев на свободную эмиграцию, стало апогеем борьбы сверхдержав в «холодной войне», разменной картой в которой были советские евреи.

Эпштейн А. Д., Россия и Израиль: трудный путь навстречу, 2011

Дело состояло еще в том, что мыслящая еврейская элита прилагала много усилий для решения еврейской территориальной проблемы. В эти годы еврейская колонизация Палестины вследствие обострения экономических и национальных проблем в этом регионе заметно пробуксовывала. По темпам она в четыре раза отставала от еврейского землеустройства в России. Как свидетельствуют документальные данные, дело дошло до того, что в 1927 г. реэмиграция из Палестины превысила иммиграцию на 87 %. 16 мая 1926 г. в Яффе бывшие российские подданные даже организовали некий «Союз возвращения на родину». И хотя 3 января 1927 г. комиссия Совета Труда и Обороны СССР приняла постановление, в котором было сказано: «содействие массовой эмиграции евреев из Палестины» признано нецелесообразным, тем не менее, например, в 1928 г. группе в сто человек удалось переселиться оттуда в Крым и создать там коммуну «Воля нова»[38].

Рабинович Я. И., Почему евреи не любят Сталина, 2014

Следует отметить, что, несмотря на крайне незначительное число реально эмигрировавших в страны Азии и Африки англичан, требование о расширении поля для эмиграции было постоянным. Еще в феврале 1870 г. королеве Виктории была подана петиция 100 тыс. английских рабочих. Согласно тексту петиции рабочие были обеспокоены тем, что королеве «советуют отказаться от колоний, имеющих миллионы акров земли, которые могли бы быть использованы с прибылью и для колоний, и для нас самих, как область для эмиграции»[84]. О необходимости спонсируемой государством экспансии ратовал специальный комитет по колонизации, работавший в конце 1880-х гг.[85] Правда, уже некоторые современники отмечали невозможность основывать постоянные поселения европейцев на большей части приобретенных территории из-за особенностей местного климата[86]. Либеральный ученый, автор классического труда «Империализм», Дж. Гобсон в своем критическом исследовании отмечал, что практически ни на одной из имперских территорий, приобретенных с 1870 г., не образовалось значительного английского поселения, и «весьма сомнительно, чтобы подобные поселения могли возникнуть»[87]. Однако нельзя не признать значение идеи обеспечения возможностей для эмиграции в имперской идеологии.

Глеб М. В., Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.), 2007

Вплоть до второй половины XIX века демографическая статистика носила в Российской империи фискальный характер, и евреи оказывали упорное сопротивление любой попытке властей «считать головы», опасаясь, что это приведет к увеличению налогов или норм призыва в армию. Поэтому официальные данные о численности евреев в России вплоть до 1880-х годов сильно занижены. Тем не менее можно с достаточной степенью уверенности утверждать, что в XIX веке еврейское население до определенного момента росло значительно быстрее населения Российской империи в целом. Серьезно этот рост замедлился только в начале ХХ века, прежде всего из-за массовой эмиграции, когда часть жителей Черты решила перебраться в Германию и Северную Америку. Хотя и ранее, в конце 1860-х, из-за голода и эпидемий в Соединенные Штаты, воспользовавшись установлением надежного трансатлантического пароходного сообщения, эмигрировали евреи северо-западных губерний Царства Польского. Тогда же началась и эмиграция евреев из Подолии, заметно усилившаяся после погрома 1871 года в Одессе. В целом же в 1870-е годы из России эмигрировали 15–20 тысяч евреев.

Коллектив авторов, Черта (сборник), 2017

2) внешняя миграция – с преобладанием трудовой миграции, формирующей международный рынок рабочей силы. К настоящему времени сложились основные потоки международной трудовой миграции. Внешняя миграция подразделяется на эмиграцию (выселяюсь) – выезд граждан из своей страны в другую на постоянное жительство или более или менее длительный срок; и иммиграцию (вселяюсь) – въезд граждан в другую страну на постоянное жительство или более или менее длительный срок.

Алексеев В. С., Контрольные работы по географии. 10 класс, 2009

В бывшей турецкой, а затем британской Палестине русские евреи построили Государство Израиль, получившее дополнительный приток населения из СССР после начала «разрядки» в 70-х годах, когда из Советского Союза была разрешена массовая эмиграция. Продолжая эту традицию, после распада СССР в Израиль прибыла более чем миллионная «большая русская алия», около трети которой составляли этнические неевреи.

Сатановский Е. Я., Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников», 2018

Постепенная стабилизация жизни в России, начавшийся экономический рост вследствие проведения НЭПа, а также объявленная декретом ВЦИК от 3 ноября 1921 г. амнистия для значительной части рядовых военнослужащих – участников белого движения – стали поводом к возвращению на Родину тысяч эмигрантов. Характерным явлением для Русского Зарубежья тех лет стало возникновение общественных организаций – «Союзов возвращения на Родину» (т. н. «Совнарод»). В своих изданиях представители этих союзов проводили идею примирения с коммунистической властью (как «государственнической» и отвечающей чаяниям русских патриотов) и призывали к возвращению в Советскую Россию. Так, 24 мая 1922 г. в печатном органе одного из союзов – софийской газете «На Родину» было опубликовано обращение к проживающим в Болгарии белоэмигрантам: «Мы зовем всех честных людей русской эмиграции, которым чужды авантюристские похождения и дороги интересы родной страны, сомкнуть свои ряды под флагом нашей организации и газеты и вместе с нами начать дело исправления наших ошибок, сознательно или бессознательно нами совершенных, дело искупления наших грехов»[280]. При активном содействии Болгарской коммунистической партии проводилась агитация среди врангелевских солдат по их вовлечению в «Союз возвращения на Родину». К 1923 г. на территории этого государства существовало 65 групп «Совнарода» численностью около 8500 человек. При помощи этой организации, через которую миссия советского Красного Креста организовывала работу по репатриации бывших российских граждан, в 1922–1923 гг. из Болгарии вернулись на Родину, по разным данным, от 12 до 14 тыс. человек, из которых 70 % составляли казаки[281].

Кожевников А. Ю., Русский патриотизм и советский социализм, 2017

Особенностью эмиграции из стран Африки и Азии является не просто ее приверженность к своим культурным ценностям, в чем, разумеется, нет ничего плохого, но совершенная неготовность принимать ценности стран их нового местожительства. Переселенцы и в инородной для себя среде продолжают вести традиционный образ жизни. К тому же создают замкнутые сообщества, так называемые культурные анклавы, которые активно, а, часто, и агрессивно утверждают свои цивилизационные суверенитеты.

Толочко П. П., Украина в огне евроинтеграции, 2015

Этот этап работы с эмиграцией привел нас к осознанию необходимости проверки не только эмигрантов-агентов первой волны. Мы стали придавать значение родственным связям эмигрантов с крупными государственными чиновниками в администрациях Англии, Франции, США и в большей степени Германии.

Судоплатов П. А., Хроника тайной войны и дипломатии. 1938-1941 годы, 2017

В своем негативном видении еврейства украинские националисты не были одиноки. «Умеренный» антисемитизм сделался приемлемым в обществе Западной Украины. Формально непартийная газета «Новий час» незадолго до принятия Нюрнбергских законов одобряла антиеврейскую законодательную политику, проводившуюся в «Третьем Рейхе», утверждая, что «украинцы из-за Збруча могут завидовать судьбе немецких евреев»[397]. Представления о жидокоммунизме, отождествление коммунизма и еврейства, любовь к подсчетам процентного числа в советском руководстве были во многом характерны и для УНДО[398]. В документах КПЗУ мы находим многочисленные примеры антисемитизма и среди коммунистов[399]. Тем не менее факты проявления коммунистами антисемитизма осуждались партией. Также не поддерживали антиеврейских настроений социалисты-радикалы из УСРП[400]. И уже во второй половине 1930-х гг. в общественном мнении Западной Украины газеты и брошюры сформировали образ «еврея-чекиста»[401]. Говоря об украинском антисемитизме межвоенного периода и общераспространенных антиеврейских стереотипах, необходимо помнить, что западноукраинские земли в это время находились под юрисдикцией Польши, в которой в этот период активно развивался антисемитизм. Даже такие польские политические силы как людовцы, выступавшие против крайностей антиеврейской политики эндеков и погромов, считали наилучшим решением еврейского вопроса эмиграцию евреев из Польши[402]. Это, естественно, не могло не сказываться на отношении украинцев к проживавшим в Польше евреям.

Баканов А. И., «Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг., 2014

Международная организация труда (МОТ) так определила цели эмиграционной политики стран-экспортеров: эмиграция трудовых ресурсов должна способствовать сокращению безработицы, поступлению валютных средств от трудящихся-эмигрантов, которые используются для сбалансированности экспортно-импортных операций; эмигрантам за рубежом должен быть обеспечен соответствующий жизненный уровень; требование возвращения на родину эмигрантов сочетается с приобретением последними в зарубежных странах профессий и образования.

Писарева М. П., Мировая экономика: конспект лекций, -1

Среда, в которой русская эмиграция создавала свои общественные организации, была достаточно агрессивной и на Востоке и на Западе. Отсюда и построение общественных организаций было близким к пониманию правительств и народов стран проживания.

Минутин С. А., От общественной организации к гражданскому обществу, 2015

Среди отечественных авторов, внесших несомненный вклад в данный раздел исторической науки, следует упомянуть монографию К.А. Залесского «Иностранные добровольцы в частях вермахта и СС», где дан подробный анализ участников национальных формирований в годы Второй мировой войны, в том числе, военных эмигрантов – выходцев из России. В работе представлены очерки о добровольцах – бывших гражданах СССР и эмигрантах первой волны, что в совокупности дает ключ к познанию мировоззрения, присущего значительной части русских в зарубежье тех лет. Именно эта часть людей представляла свое участие в войне против советской власти как борьбу за восстановление России в её исторических традициях, с использованием временных союзников – немцев. Исследование этого сложного для равнозначной оценки вопроса является особо важным и выделено автором в отдельную главу, поскольку с ним связано изменение многих методологических принципов оценки идеологии русской эмиграции и появление новой парадигмы осмысления исторических процессов в ходе мировой войны 1939–1945 годов.

Гончаренко О. Г., Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920–1970 гг., 2012

Наконец, важно и то, что национализм в Восточной Европе в послевоенные годы развивался в основном в эмиграции и как бы законсервировался. Группы эмигрантов своей корпоративной традицией были связаны в основном с коллаборантами времен Второй мировой войны и помнили свои народы как крестьянские. Для них время словно остановилось: вышиванки, «наш народ угнетен и страдает», «разогнуть спину», «родная сторонка», «хата», «колыбельная матери над люлькой под потолком дедовской хаты», Шевченко, гайдамаки, лесные братья… В послевоенные годы все эти стандартные образы в среде эмигрантских общин националистов модернизированы не были. Внутри СССР антисоветский национализм концентрировался либо в небольших группках гуманитарной интеллигенции, в основном связанной с литературным творчеством на национальном языке, либо в среде крестьян на уровне крестьянской ксенофобии. Тесной связи между эмигрантскими общинами, городскими гуманитарными интеллигентами и сокращающейся в ходе урбанизации крестьянской массой не было. Таким образом, сейчас мы имеем в основном немодернизированный, неспособный писать реальность своих обществ архаичный восточноевропейский национализм, и особенно хорошо это видно на самом масштабном его примере – украинском.

Шевцов Юрий, Новая идеология: голодомор, 2009

Шестидневная война повлияла на борьбу евреев за выезд в Израиль в двух основных аспектах. Первый – это захват Голанских высот. Армия обороны Израиля захватила Голанские высоты без глубокого анализа ситуации и серьезного стратегического планирования вопреки тогдашней государственной политике. В аспекте обсуждаемой темы важно, что появление израильской армии на Голанских высотах создало впечатление возможности израильского наступления на Дамаск и падения просоветского режима в Сирии. Это побудило Советский Союз разорвать дипломатические отношения с Израилем. Одновременно с разрывом дипломатических отношений власти прекратили выезд в Израиль, который только начался и постепенно набирал силу. В Израиле не задумывались серьезно о том, как завоевание Голанских высот и нападение на Сирию повлияет на выезд евреев Советского Союза в Израиль. Можно предположить, что, если бы не разрыв отношений, процесс выезда из СССР в Израиль развивался бы иначе, как и по количеству выезжающих, так и по форме выезда. И процесс эмиграции в другие страны мог вообще не начаться. С другой стороны, отрыв от Израиля и израильского истеблишмента предоставил советским евреям более широкую свободу действий. Это стимулировало мотивацию и возможность самостоятельных, более резких и более активных действий в борьбе за выезд в Израиль.

Кедми Я. И., Безнадежные войны. Директор самой секретной спецслужбы Израиля рассказывает, 2013

Структурный кризис османского общества в Новое время воздействовал и на состояние православных общин, члены которых становились объектом прозелитической деятельности представителей западноевропейских церковных организаций. В этой связи обращение к истории Антиохийского и Иерусалимского патриархатов в эпоху упадка Османской империи представляет значительный интерес для понимания проблемы сохранения православной идентичности на Арабском Востоке (в Леванте). Несмотря на постоянную прозелитическую активность западных миссионеров в XIX веке, вспышки мусульмано-христианских конфликтов в Сирии и эмиграцию преимущественно арабо-христианского населения в Египет, Европу, США и Австралию в конце XIX – начале XX века, численность православного населения по абсолютным показателям продолжала увеличиваться.

Якушев М. И., Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века, 2013

Вторым направлением демократизации стала гласность, которая, несмотря на негативные латентные последствия, была шагом вперед. Гласность подталкивала к переоценке пути, который прошла наша страна, начиная от периода революции и Гражданской войны. Появились новые оценки экономической и социальной жизни, решения национальных проблем. В острой постановке прозвучал вопрос о доверии к компартии, допустившей столь масштабные репрессии; об ошибках, которые были допущены и продолжали допускаться, ухудшая экономическое положение основной массы населения. Это недоверие и переоценка исторического пути стали основаниями для формирования нового правосознания и создания целого ряда радикальных движений переходного периода[67]. Гласность создала возможность знакомства с наследием эмигрантов первой волны и с их оценкой Октября, Гражданской войны, Белого движения, затем последующей межвоенной эмиграции, в которую входили представители большевистской верхушки, в чем-то несогласные со сталинским руководством – это троцкистское партийное крыло и отдельные противники централизации власти в руках Сталина и других проявлений авторитаризма вождя. Их мало, но их имена, воспоминания, оценки начинали наполнять научные и популярные издания. Эмиграция послевоенного периода – это еще недавние диссиденты, чьи суждения были ценны тем, что они не были отдалены временем и их суждения могли разделяться современниками. Возвращались имена и содержание идей репрессированных соотечественников как политической элиты, так и деятелей культуры, идеологических оппонентов большевизма.

Коллектив авторов, Гражданское общество. Истоки и современность, 2006

Руководство Королевства Югославии (до 1929 г. Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, КСХС) пыталось решить вопрос албанцев различными способами, причем не всегда мягкими. Справедливости ради надо отметить, что королевское правительство проводило политику ассимиляции и принуждения к эмиграции албанцев (преимущественно в Турцию). Школы с преподаванием на албанском языке были закрыты, албанские земли передавались сербским колонистам. В то же время правительство КСХС два раза получало предложения выселить всех албанцев из Королевства либо в Турцию, либо в Албанию. В обмен на это хорваты и словенцы из Италии должны были быть переселены в Югославию. Однако король Александар отказался от подобного размена. В результате в течение всего периода существования Первой Югославии власти вынуждены были постоянно бороться с косоварскими мятежниками и националистическими организациями, которые пользовались поддержкой Албании. Не случайно истоки современного кризиса в Косово многие исследователи видят в событиях начала и середины XX века.

Пономарева Е. Г., Пре$тупный интернационал в центре Европы. Как NATO создают государства-бандиты, 2014

Как считают историки, небольшая еврейская диаспора существовала еще до вавилонского пленения – в Египте. Однако образование многочисленной и с широкой географией еврейской диаспоры началось после вавилонского плена. Когда персидский царь Кир разрешил пленникам вернуться на родину, большая их часть осталась на берегах Вавилона или переселилась в различные места Средиземноморья[89]. Большинство евреев уже «пустили корни» на новом месте, обзавелись большим имуществом, установили «взаимовыгодные» отношения с местными властями (или даже вошли во власть), получили «вкус» к торговле и ростовщичеству[90]. После восстановления еврейского государства в Палестине оно почти всегда (за исключением эпохи Маккавеев) находилось в вассальной зависимости от могущественных империй. Важно отметить, что в случае неблагоприятной для внутреннего социально-экономического положения Иудеи политики империй из еврейского государства начиналась эмиграция на другие территории. Например, активный исход евреев из Иудеи наблюдался в III в. до н. э. при владычестве Селевкидов (сирийских царей).

Катасонов В. Ю., Иерусалимский храм как финансовый центр, 2014

В 1978 г. за рубежом вышла книга А.М. Некрича, работать над которой он начал в первой половине 1970-х гг., еще до эмиграции из СССР168. Он также подверг критике действия советского руководства, рассматривая депортации как репрессивные меры в отношении отдельных народов СССР.

Безугольный А. Ю., Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения, 2012

Странно, но ведь в 1939 году благодаря Иосифу Сталину, а не отбывающему пожизненный тюремный срок за организацию нескольких убийств Степану Бандере, Украина стала единым этническим государством и получила современные границы (произошло объедение западных регионов с центральными и восточными). Добавим, что в 1946 году прекратила свое существование Подкарпатская автономия в составе Чехословакии, превратившись в Закарпатскую область Советской Украины. Произошло это тоже благодаря решению Иосифа Сталина, а не жившего в эмиграции Степана Бандеры. Поясним, что до 1939 года Украина в ее современных границах (ситуацию с Крымом мы не рассматриваем, т. к. с 1921 года по 1994 год это была Автономная республика, которая только в 1948 году была включена в состав РСФСР, а с 1954 года – в состав УССР) была разделена на несколько регионов, которые были частью других государств. Но об этом ниже.

Север Александр, Бандера и бандеровщина, 2014

Сказать подобное, находясь в белой эмиграции, было достаточно трудно. Большинство политических лидеров и рядовых россиян из числа эмигрантов думали и рассуждали совершенно иначе. Например, М. П. Арцыбашев заявлял: «И если Россия не может быть спасена иным путем, как через примирение с большевиками, то и не заслуживает она спасения, пусть гибнет этот духовно растленный народ и да будет это место пусто!»[148] Многие в эмиграции оставались приверженцами идеи «нового весеннего похода» – шла подготовка остатков белых армий при помощи Запада, создавались новые воинские формирования, проводилась военная подготовка и переподготовка эмигрантов, на территорию Совдепии засылалась агентура для подрывной и разведывательной деятельности. А сменовеховцы очень скептически оценивали вероятность успеха подобного «нового похода» против большевиков, видя вероятность гибели в нем основ российской государственности. Их патриотические устремления были направлены на недопущение новой военной авантюры и на выработку общественно-политической и социально-экономической альтернативы для России.

Квакин А. В., Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути, 2006

Конечно, сложно менять язык, ментальность, культуру, бытовые привычки и ценностные критерии. Такая необходимость часто возникает в связи с эмиграцией, в меньшей степени – при переезде из провинции в мегаполис. Но радикальные изменения, затрагивающие весь внутренний мир и поведение человека, происходят тогда, когда меняется выстроенная на базе определенной религии культура. Я говорю не о смене конфессии, наподобие перехода от католицизма к протестантизму или православию. У католиков, протестантов и православных один бог – Христос, одна Библия, общая европейская культура, а табуированные области жизни, где нарушителя ждет жестокое наказание вплоть до смерти, фактически отсутствуют.

Енгибарян Р. В., Время жить – выбор судьбы, 2016

В последние годы издана целая серия работ иностранных авторов северо-кавказского происхождения: «Черкесская интеллигенция в эмиграции» Иззета Айдемира (1991 г.) и две книги Сефера Берзега «Писатели в кавказской диаспоре» (Самсун,1995 г.) и «Выдающиеся деятели кавказской эмиграции» (Стамбул,1996 г.); рассказывающие о сложном и неоднозначном процессе мухаджирства кавказских горцев. К сожалению, все они носят библиографический характер и мало дают исторических фактов220. Благодаря исследованиям Ф. Бадерхана, С. – Э.С. Бадаева историография мухаджирства обогатилась характеристикой трудов арабских и турецких учёных, переведённых на арабский язык221. Ф. Бадерхан считает, что «нельзя считать познанной историю народов Северного Кавказа без изучения той её части, которая развивалась на чужбине», отсюда он выводит актуальность данной исследовательской темы222.

Ибрагимова З. Х., Мир чеченцев. XIX век, 2010

1. Готфрид Федер, ныне забытый один из первых ключевых теоретиков НСДАП, комментируя партийную программу 1927 г., указывал «врагов Германии», которые по определению «не могут ее любить», пусть даже проживая в стране. В списке были и русские, в скобках коммунисты. И это несмотря на то, что примерно 150-тысячная русская община того времени состояла почти на 100 % из белой эмиграции, которая по определению не была коммунистической.

Стратиевски Дмитрий, Путин, водка и казаки. Представления о России на Западе, 2014

Другая важная причина того, что белорусское общество до самого распада СССР оставалось исключительно лояльным Советскому проекту, тогда как у прибалтийских народов были очень сильные антисоветские настроения, заключается в немногочисленности белорусской эмиграции на Запад на завершающем этапе Второй мировой войны.

Носович А. А., Почему Беларусь не Прибалтика, 2017

Прежде чем новое руководство организации утвердилось у власти, оно столкнулось с ситуацией, которая явилась бы серьезнейшим испытанием и для куда более опытного руководящего органа. Соглашения, заключенные в Мюнхене в октябре 1938 года, ослабили Чехословацкую республику; украинские националисты начали агитировать за автономию маленькую и отсталую область Закарпатской Украины. В этом их поощрял нацистский режим, который хотел использовать украинский национализм как элемент, заинтересованный в разрушении чехословацкого государства, что облегчало бы последующее доминирование Германии. Очевидно, немцы хотели также поддержать украинский национализм Закарпатской Украины как потенциальную угрозу Советскому Союзу и Польше. В октябре 1938 года националисты объявляли, что Закарпатская Украина является «свободным, федеральным (в составе Чехословакии) государством», и в конечном счете Прага признала ее автономию, хотя экономически более важная часть была уступлена Венгрии. Местные украинские националисты, большинство которых были членами ОУН или сочувствовали ей, были организованы и готовы к тому, чтобы потребовать более решительных действий от руководителей ОУН, живших в эмиграции в Германии и направленных в Закарпатскую Украину по совету немецкой разведки[34]. Основная часть их действий была посвящена формированию военизированной организации «Карпатская сечь», которая, они надеялись, сформирует ядро армии всеукраинского государства.

Армстронг Д. А., Украинский национализм. Факты и исследования, 2008

Понятно, что проблема эмиграции должна была волновать и волновала итальянское правительство. Бороться с непродуктивным отливом излишка населения можно было различными средствами: интенсификацией земледелия, запрещением оставлять земли необработанными, заселением болотистых мест (внутренняя колонизация) и т. д. Но все это паллиативы. Значительно более действительное средство – форсированная индустриализация страны: путь предвоенной Германии. «Для растущего народа, – писал Науманн, – есть лишь один способ избегнуть нищеты: он должен стать народом машин». К XX веку Италия тоже вступила на этот путь промышленного, машинного развития. Но он был ей труден: бедная железом и особенно углем, лишенная промышленных навыков и традиций, она принуждалась выдерживать конкуренцию на мировом рынке с гигантами современного капитализма. Реальная плотность ее населения (т. е. за вычетом непригодных земель) уже в 1910 году превысила 175 человек на квадратный километр, в то время как ее народное хозяйство могло удовлетворительно прокормить, в сущности, не более половины этого количества. Рост населения безостановочно продолжался (4 рождения на один брак), свидетельствуя о жизнеспособности народа, но тем настоятельнее требовала разрешения проблема эмиграции. Выход намечался с неумолимой необходимостью: Италии нужны свои колонии.

Устрялов Н. В., Италия – колыбель фашизма, 2012

Другой популярный миф, о котором мы уже упомянули выше. Евреи уезжали из России исключительно из-за погромов. Если посмотреть статистику, то первый пик эмиграции пришелся на 1906 год. А массовый исход начался в 1904 году и закончился в 1907 году. Что происходило в Российской империи в тот период: русско-японская война и первая русская революция. Первая означала призыв в действующую армию, а вторая – уличные беспорядки и массу проблем для обывателей. Фактически евреи предпочли перебраться в более спокойную и сытую Америку. С 1903-го по 1907 год в США эмигрировало 482 тысячи евреев. Второй пик пришелся на 1914 год. Тогда Россию покинуло 102,6 тысячи человек. Часть из них спасалась таким образом от мобилизации в армию, остальные решили переждать Первую мировую войну в Новом свете, справедливо полагая, что там безопаснее.

Север Александр, Допросы сионских мудрецов. Мифы и личности мировой революции, 2014

При поддержке Англии в 40-е годы XIX в. аристократический центр национального совета польского национально-освободительного движения (Жанд Народовый) во главе с князем А. Чарторыйским (бывшим видным членом Негласного комитета Александра I), размещавшийся в «Отеле Ламбер» в Париже разрабатывал геополитические проекты, направленные на отторжение части территории Российской империи. Польская эмиграция планировала привлечь на свою сторону южных славян, казаков, горцев Северного Кавказа и в результате вторжения вызвать в России революцию. В дальнейшем планировалось образование Польши в границах 1772 г. с включением донских и черногорских казаков, а на Кавказе: Грузии, Армении и Федерации мусульманских народов в вассальной зависимости от Турции.

Ибрагимова З. Х., Чеченцы, 2010

Результатом политики исключения и сопровождавших ее массовых убийств и волн эмиграции стало сокращение численности общины тутси в Руанде. Если в 1952 г. они составляли 17,5 % населения страны, то в 1991 г. только 8,4 %[36].

Кривушин И. В., Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г, 2025

Усиливающуюся обеспокоенность вызывает увеличивающаяся в последние годы интеллектуальная эмиграция, как из России, так (хотя и в меньшем масштабе) и из Беларуси. Анализ данных мониторинга интеллектуальной миграции из Беларуси за период 1996–2014 гг., проводимого Институтом социологии НАН Беларуси, показывает, что суммарная численность иммигрантов-исследователей и преподавателей ВУЗов за этот период составила около 1000 человек. Цифры вроде бы и не очень большие, но следует учитывать, что ежегодно в среднем из Беларуси иммигрируют и остаются за границей примерно 70 научных работников и вузовских преподавателей (5–6 докторов наук, 15–27 кандидатов наук, 40 работников научно-вузовской сферы без ученой степени). В среднем доля докторов наук в ежегодной численности иммигрировавших и оставшихся за границей научно-педагогических работников за последние годы увеличилась от 3,1 до 9,8 %; доля кандидатов наук – от 26,2 до 51,5 %[82]. что, конечно же, не может не беспокоить научно-педагогическую общественность Республики.

Бабосов Е. М., Человекомерность социальных систем, 2015

Согласно данной теории, первый демографический переход закончился тогда, когда в результате снижения рождаемости и смертности темпы естественного прироста населения приблизились к нулевым, а эмиграция из Европы перестала превышать иммиграцию. Последующие события, начало которых датируется серединой 1960-х гг., являются уже частью нового этапа демографической истории Европы – второго демографического перехода (рис. 1.2).

Клупт Михаил, Демография регионов Земли. События новейшей демографической истории, 2007