Фрейлина

Фре́йлина (от устаревш. нем. Fräulein — незамужняя женщина, девушка, девица; нем. Hoffräulein) — младшее придворное женское звание в послепетровской России. Давалось представительницам знатных дворянских фамилий. Фрейлины составляли свиту императриц и великих княгинь.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В годы правления отца Елизаветы, Генриха VIII, и ее брата, Эдуарда VI, внутренние покои были исключительно мужским заповедником. Впрочем, даже тогда во внутренние покои допускали небольшое число женщин – приближенных принцесс Елизаветы и Марии.[70] Первые женщины, которые служили Елизавете в ее внутренних покоях, перечислены в конторской коронационной книге. Здесь женщины подразделяются на группы в зависимости от их статуса. Каждой группе шилась особая одежда на коронацию: алые платья с блестками для статс-дам, платья из малинового бархата для остальных.[71] Четыре женщины служили только в опочивальне, три названы «камер-фрейлинами», семь служили «во внутренних покоях без жалованья». Шесть молодых, незамужних девушек служили фрейлинами под руководством «старшей фрейлины», которая отвечала единственно за их попечение и поведение. В разделе «Статс-дамы и камер-фрейлины» названы фамилии восемнадцати женщин.[72] Число фрейлин и камер-фрейлин в отдельные годы правления Елизаветы доходило до двадцати восьми. Избранных было немного, поэтому в придворных кругах велась жесткая борьба за место фрейлины или камер-фрейлины. В конечном счете все определялось личностью той или иной претендентки и ее отношениями с Елизаветой; самые испытанные и доверенные дамы даже ночевали с королевой в одной постели. Все годы правления Елизаветы отмечены дружбой и близостью королевы и ее дам.

Анна Уайтлок, В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора, 2013

«Толстая Лизка», «неряха», «распустеха и дурища», а еще и глупая, необразованная, таковы эпитеты, отпускаемые в адрес Елизаветы Воронцовой даже ее родной сестрой. Императрица Екатерина II, еще будучи великой княгиней, такой увидела фрейлину, навязанную ей императрицей Елизаветой: «…Очень некрасивым, крайне нечистоплотным ребенком с оливковым цветом кожи, а после перенесенной оспы, стала еще некрасивее, потому что черты ее совершенно обезобразились и все лицо покрылось не оспинами, а рубцами». Впрочем, мнению Екатерины Алексеевны, ненавидевшей Петра III и близких ему людей, вряд ли можно полностью доверять. Кстати, то, что ее зачислили в придворный штат 8–10 лет от роду, было по тем временам неслыханной милостью. Обычно на эту службу поступали дворянки вдвое старше. Фрейлины посменно дежурили при императрице, круглосуточно находясь возле нее и выполняя разные мелкие поручения. Жалованье им определили по 200–400 рублей, а заслуженным – по 600 рублей, двум камер-фрейлинам – по 1000 рублей в год. Интересно, не подтолкнула ли судьба юной фрейлины Воронцовой императрицу утвердить при дворе внутреннее положение, согласно которому малолетним фрейлинам-сиротам с 30 мая 1752 г. содержание повышалось со 100 до 200 рублей в год? Покидали фрейлины придворную службу после выхода замуж. Императрица награждала невесту приданым (денежной суммой, драгоценностями, платьем и постельным бельем на сумму от 15 000 до 30 000 рублей), а также именной иконой святого – покровителя новобрачной. За весь период Елизаветинской эпохи только две фрейлины были уволены без содержания, как бы теперь сказали, «за несоответствие занимаемой должности». И только четыре замужних дамы (подруги и родственницы императрицы) в виде исключения были «по совместительству» фрейлинами и получали денежное довольствие.

Лира Муховицкая, Воронцовы. Дворяне по рождению, 2015

В записках придворного ювелира Иеремии Позье оставлено свидетельство о последних часах пребывания русской императрицы в своем временном роскошном дворце – в покоях, окна которых выходили на набережную реки Мьи: «Гроб с телом императрицы был установлен в зале, освещенной шестью тысячами свечей… Все статс-дамы и фрейлины окружали одр Елизаветы в глубоком трауре». Придворными были тогда особо отмечены необычный внешний вид и оперативные действия наследника престола Петра Федоровича – сына Анны Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского. На его лице отсутствовало выражение печали и горя по случаю смерти тетушки, ранее объявившей его законным наследником престола. Петр Федорович довольно энергично распорядился построить вдоль временного Зимнего дворца Елизаветы Петровны гвардейские части, присягнувшие новому императору Петру III, и затем завизировал свой первый указ: «Генералитету, знатному шляхетству, дамам первых четырех классов иметь незамедлительный приезд ко двору Его Императорского Величества всем в цветных платьях, дамам быть в робронах [старинных женских платьях с кринолином. – Г. З.]».

Георгий Зуев, Течет река Мойка. Правый берег. От Невского проспекта до Устья, 2014

Особенно красноречива ситуация со свадьбами – важным придворным действом. 15 февраля 1758 г. состоялось венчание камер-юнкера Петра Бутурилина и старшей сестры нашей героини – фрейлины Марии Романовны Воронцовой. А через три дня – камер-юнкера барона Александра Строганова и фрейлины Анны Михайловны Воронцовой. «Ближней девицей» невест в обоих случаях стала Елизавета Романовна, к тому времени уже фаворитка наследника Петра Федоровича. Ее младшая сестра Екатерина ни на одном из торжеств не присутствовала{19}.

Ольга Елисеева, Дашкова

В высшую мужскую свиту цесаревны входили камергеры (Алексей Полозов, Яков Балк) и камер-юнкеры (братья Шуваловы – Александр и Петр Ивановичи, Михаил Воронцов, Григорий Петрово-Солово). Женская свита состояла из фрейлин Анны Карловны Скавронской, Агафьи Симоновны (до замужества на Г.А. Петрово-Солово), Марии Симоновны и Марфы Симоновны Гендриковых, Мавры Егоровны Шепелевой (до замужества на П.И. Шувалове) и нескольких камер-юнфор во главе с Елизаветой Ивановной Францен. Главной, не по должности, а по влиянию на госпожу. Именно ее спустя три десятилетия Н.И. Панин в шутку назовет «министром иностранных дел» Елизаветы Петровны. Родную сестру «министра» – Марию Ивановну Францен, в замужестве Крузе – зачислили в штат с 5 (16) октября 1736 г. без какого-либо звания, зато с жалованьем в пятьдесят рублей. Это о ней так много нелестных отзывов оставила в своих мемуарах Екатерина II[12].

Константин Писаренко, Елизавета Петровна. Наследница петровских времен, 2013

Представления российским императорам имели свои давние традиции. Поводы для представлений были самые различные. Это могли быть назначение на значимую должность и уход с должности; получение воинского звания и награждение орденом; приезд из-за границы и отъезд за нее. Документы четко регулировали как процедуру представления, так и круг тех, кто имел право быть представленным венценосцам. Согласно высочайше утвержденному «Положению»98 имели возможность быть представленными прежде всего придворные чины «обоего пола». Кроме того, в этот круг входили: военные и гражданские чины первых четырех классов; полковники, командующие отдельными гвардейскими частями; супруги, вдовы и дочери особ первых четырех классов; супруги лиц, состоящих в звании камергеров и камер-юнкеров; супруги церемониймейстеров; дамы, бывшие фрейлинами, «каких бы чинов мужья их ни были, когда получат на это, по особым их просьбам, разрешение»; супруги флигель-адъютантов и адъютантов их императорских высочеств; супруги полковников лейб-гвардии; супруги и дочери губернских предводителей дворянства, приезжающие в Петербург, «хотя бы мужья и отцы их были чином ниже IV класса, ибо они, состоя в означенном звании, пользуются сим чином зауряд»99. Таким образом, круг имевших право на представление императорам был довольно широк.

С. В. Девятов, Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2, 2014

После этого рядом с Александром II немедленно появилась новая пассия. Ею стала фрейлина императрицы – молоденькая княжна Екатерина Михайловна Долгорукая. То, что фрейлин использовали при дворе для адюльтеров, было привычным делом. Во второй половине XIX в. их заменили балерины. На фрейлинах, как и на балеринах, не женились. Но фрейлина Е. М. Долгорукая стала единственной, закончившей свою историю законным браком с императором. Эта была последняя любовь стареющего императора к женщине моложе его на 29 лет. Связь продолжалась 14 лет, и во второй семье императора Александра II родилось четверо детей.

И. В. Зимин, Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1, 2014

Собственно свиту Екатерины составляли четыре камер-юнкера и четыре фрейлины (от нем. фройляйн (Fraulein) – барышня). Хотя в более поздние времена фрейлины не могли быть замужними; выйдя замуж, они покидали двор, но при Петре I этого правила еще не существовало. Камер-юнкеры были обязаны следить за состоянием сел и деревень, пожалованных государыне ее супругом, а также монастырей, находившихся под особым покровительством императрицы. Они рассылали по имениям ревизоров, совершали покупки и продажи земель, принимали на службу в ведомство государыни, разбирали споры между управляющими или между монахинями и настоятельницами в монастырях, назначали жалованье, награды и «вспомоществование», т. е. материальную помощь, заведовали устройством празднеств и гуляний, вели закупку тканей или их отделку у заграничных поставщиков.

Е. В. Первушина, Петербургские женщины XVIII века, 2012

После этого рядом с Александром II немедленно появилась новая пассия. Ею стала фрейлина императрицы молоденькая княжна Екатерина Михайловна Долгорукова. То, что фрейлин использовали при Дворе для адюльтеров, было привычным. Во второй половине XIX в. их заменили балерины. На фрейлинах, как и на балеринах, не женились. Но фрейлина Е.М. Долгорукова стала единственной, закончившей свою историю законным браком с императором. Эта была последняя любовь стареющего императора к женщине, младше его на 29 лет. Их связь продолжалась 14 лет, и во второй семье императора Александра II родилось четверо детей.

И. В. Зимин, Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в., -1

Матушка Саши Рибопьера была фрейлиной Екатерины. Честь необыкновенная, ибо тогда фрейлин было только двенадцать. Вообще число придворных великой монархини было очень немногочисленно, ибо для того потребно было иметь выдающиеся качества ума, породы, воспитания. Нелегко было попасть в славную стаю екатерининских орлов и орлиц. Кроме же первых и вторых чинов двора, было лишь двенадцать действительных камергеров в чине генерал-майоров и двенадцать камер-юнкеров в чине бригадиров или статских советников. Они постоянно дежурили при государыне и наследнике, составляя их ежедневное общество, и представляли высшую школу и рассадник государственных людей[5].

Н. А. Энгельгардт, Окровавленный трон, 1907

М. П. Фредерикс описала казус, произошедший с ней при представлении императрице по поводу назначения ее фрейлиной. Мать новой фрейлины была близкой подругой императрицы Александры Федоровны, и та знала девушку с рождения. Однако в день представления, когда в Малахитовом зале Зимнего дворца шла церемония, никакого исключения для Марии Фредерикс не было сделано: императрица обратилась к дежурной фрейлине с вопросом, кто эта девица? Новоявленная фрейлина ужасно смутилась этим холодным приемом, хотя тут же была обласкана императрицей. По поводу такого строгого этикета А. Ф. Тютчева писала, что он суть не только преграда, отделяющая монарха от подданных, но и защита подданных от произвола монарха: «Этикет создает атмосферу всеобщего уважения, когда каждый ценой свободы и удобств сохраняет свое достоинство. Там, где царит этикет, придворные – вельможи и дамы света, там же, где этикет отсутствует, они спускаются на уровень лакеев и горничных…» (183; 101)

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. От дворца до острога, 2014

При императоре Александре II 15 августа 1855 года[13] последовало изменение в форме мундиров придворных, сохранившееся и до наших дней, с некоторыми изменениями, сделанными в царствование в Бозе почивающего императора Александра III, а именно 26 марта 1882 года. В тот же день было Высочайше утверждено правило о том, в какие дни должны надевать свои ордена статс-дамы, камер-фрейлины, гофмейстерины, фрейлины, кавалерственные и городские дамы[14].

Н. Е. Волков, Двор русских императоров в его прошлом и настоящем, 1900

Ф.Н. Головина, будучи 18-летней фрейлиной императрицы, вспоминала: «По вторникам я дежурила вместе с другой фрейлиной; мы почти весь вечер проводили в так называемой Бриллиантовой комнате, именовавшейся так по множеству находившихся в ней драгоценных вещей. Здесь, между прочим, хранились и корона, скипетр и держава. Императрица играла здесь в карты со своими старыми придворными, а две дежурные фрейлины сидели у стола и дежурные кавалеры занимали их разговорами».

И. В. Зимин, Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917, 2012

При Екатерине II Анна Дмитриевна занимала место первой фрейлины; смолоду она была очень красива; даже под старость красота почти ей не изменила. С кончиной императрицы Екатерины Анна Дмитриевна оставила дворец; с ней также вышел в отставку и муж ее, князь Михаил Иванович, занимавший видный пост при блестящем дворе императрицы.

Д. С. Дмитриев, Кавалерист-девица, -1

За утренним кофе вдовствующей императрицы присутствовала ее золовка, великая княгиня Мария Александровна. Затем императрица приняла 62-летнего действительного статского советника, главноуправляющего Собственной Его Императорского Величества канцелярией по учреждениям императрицы Марии Александра Григорьевича Булыгина. К тому же Александр Григорьевич был почетным опекуном и одним из старшин Петербургского Английского клуба. В 1919 году большевики расстреляют его в Рязани «за реакционную политику в 1905 году», припомнив, что с января по октябрь 1905 года он был министром внутренних дел. После этого до часу дня Мария Федоровна приняла ряд опекунов и дам по вопросам благотворительности. Завтракала она в присутствии своих придворных дам. Затем к ней явилась 30-летняя фрейлина императрицы Александры Федоровны, баронесса София-Шарлотта-Матильда Карловна Буксгевден с прощальным визитом по поводу своего отъезда вечером в Копенгаген. После отречения государя баронесса добровольно последует за царской семьей в Тобольск, а затем в Екатеринбург. Скончается она в Англии в 1956 году. Затем вдовствующая императрица с дочерью Ксенией Александровной отправились навестить 24-летнюю фрейлину императрицы Александры Федоровны графиню Ольгу Александровну Гейден, которая этим вечером отъезжала во французский курортный город Ментону. Ольга Александровна проживала в доме отца – вице-адмирала А.Ф. Гейдена в доме № 26 по Воскресенской (ныне – Робеспьера) набережной.

Б. И. Антонов, Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни, 2014

Малые эрмитажные собрания проводились по четвергам. В этот день в Малом Эрмитаже собирался только очень узкий круг «своих». Во время собраний танцевали, смотрели небольшие спектакли и ужинали. Одной из таких «своих», допущенных в святая святых, оказалась будущая фрейлина императрицы, тогда 15-летняя княжна В. Н. Шувалова (в замужестве графиня В. Н. Головина). Ее еще дебютанткой на придворной сцене, в начале 1780-х гг., допустили к такому собранию: «Императрица велела дяде привезти меня в собрание малого Эрмитажа. Мы отправились туда с дядей и матушкой. Собиравшееся там общество состояло из фельдмаршалов и генерал-адъютантов, которые почти все были старики, статс-дамы графини Брюс, подруги императрицы, из фрейлин, дежурных камергеров и камер-юнкеров. Мы ужинали за механическим столом: тарелки спускались по особому шнурку, прикрепленному к столу, а под тарелками лежала грифельная доска, на которой писали название того кушанья, которое желали получить. Затем дергали за шнурок, и через некоторое время тарелка возвращалась с требуемым блюдом. Я была в восхищении от этой маленькой забавы и не переставала тянуть за шнурок»[28]. Уточним, что дядей юной дебютантки был влиятельный обер-камергер И. И. Шувалов, в молодости многолетний фаворит императрицы Елизаветы Петровны.

И. В. Зимин, Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги, 2014

В отличие от отца и старшего брата, Николай I всячески поддерживал дома культ своей прекрасной дамы – императрицы Александры Федоровны. Поэтому он счел возможным и необходимым организовать несколько рыцарских каруселей. Например, такие карусели были проведены 9 и 12 апреля 1834 г. и 18 марта 1835 г. в Петербурге в Манеже гвардейской Берейторской школы. В первом случае участвовало 19 конных пар во главе с императором и императрицей. Среди мужчин значатся юный наследник Александр Николаевич, великий князь Михаил Павлович, принц Ольденбургский, шеф III Отделения – А.Х. Бенкендорф.[161] Здесь же встречаются фамилии фрейлин Е. Тизенгаузен и А.П. Фредерикс. Во втором случае приняли участие 17 конных пар. Участники были почти те же, но появились и новые фамилии – флигель-адъютант А.Ф. Львов, автор русского национального гимна (1833 г.), и флигель-адъютант Н.И. Крузенштерн, полковник Конногвардейского полка.[162]

И. В. Зимин, Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора, 2015

Наталья Петровна пережила семерых российских самодержцев и при дворах пяти императоров была фрейлиной и статс-дамой. Под конец жизни княгиня превратилась в своеобразный символ незыблемости власти. Члены императорской семьи в обязательном порядке приезжали поздравить ее с очередными именинами, ее посещали по прибытии в российскую столицу иноземные послы, вновь назначенные государственные чиновники считали хорошим тоном засвидетельствовать ей свое почтение.

И. Г. Сергиевская, Москва романтическая, 2012

Возможно хоть каким-то утешением для невесты, во всяком случае, для честолюбия ее семьи на следующий год стало сообщение о том, что императрица приглашает Аврору Шернваль ко двору. Фрейлины имели в Зимнем дворце собственные апартаменты.

Н. В. Кривцов, Русская Финляндия, 2009

Николай Гончаров был записан пажом (по протекции графа Салтыкова) и отправлен в северную столицу. В Петербурге, в годы службы в Коллегии иностранных дел, и состоялось его знакомство с будущей женой – красавицей фрейлиной Наталией Загряжской, блиставшей при Дворе.

Л. А. Черкашина, Наталия Гончарова, 2012

В связи с этим участок в следующем году был передан графу Федору (Фридриху, Дириху) Скавронскому, родному брату покойной императрицы Екатерины I. Федор, небогатый лифляндский крестьянин, и его брат Карл недолго прожили в Петербурге, куда в 1726 году их доставили по указу венценосной сестры, однако она успела им даровать графский титул и определить социальный статус. С титулом поздравить братьев приехал сам А.Д. Меншиков. Истории Скавронских посвящен роман «Фрейлина Императрицы» Е.А. Салиаса.

В. В. Антонов, Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура, 2012

Графиню Варвару Алексеевну погребли в Москве в Новоспасском монастыре, где похоронены ее предки. Надгробные надписи в то время были весьма пространными, и по ним можно проследить основные вехи жизненного пути человека. На ее могиле начертано: «На сем месте покоится тело графини Варвары Алексеевны Шереметевой, супруги графа Петра Борисовича Шереметева, дщери великого канцлера Алексия Михайловича Черкасского и княгини Марьи Юрьевны, родившейся в 1711 году сентября 11, при императрице Анне Иоанновне она была почтена достоинством фрейлины, при императрице Елисавете Петровне камер-фрейлиною и статс-дамою, с возложением портрета государыни императрицы. Браком сочеталась 1743 года 28 генваря. Скончалась 1767 года 2 октября, прожив от роду 56 лет и 22 дня».

А. В. Краско, Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события, 2009

Генерал-губернатор Москвы в 1790 году доносил Екатерине II, что «генерал-майора князя С.Ф. Голицына супруга Варвара Васильевна и другие граждане просят дозволения строиться на месте “порозжих мест”, образовавшихся после сноса стен и вала Белого города. Племянница князя Потемкина Варвара Голицына домом на Никитском бульваре обзавелась». Она и три ее сестры, Екатерина, Александра, Татьяна, выросли в смоленской деревне. Когда их дядя Григорий, фаворит Екатерины II, достиг высшей власти, сестры переселились из провинции в Санкт-Петербург, стали фрейлинами императрицы. Три сестры, за исключением Татьяны, полюбились дяде, а «влюбиться, – как писал свидетель его амуров, – на языке Потемкина, значило наслаждаться плотью». После разной продолжительности романов дядя выдавал родственниц замуж, подбирал им видных и богатых женихов. Младшая из сестер, Екатерина, «ангел во плоти», самая красивая, «отдалась ему, не любя». Державин назвал девушку «магнитом очей». Дядя выдал эту племянницу за польского графа Скавронского, русского посла в Неаполе.

Л. Е. Колодный, Никитский бульвар, 2014

Пройдет время, и активная участница переворота Екатерина Романовна Дашкова напишет в письме брату Александру: «Маска сброшена… никакая благопристойность, никакие обязательства больше не признаются». На «отрезвление» Екатерины Романовны потребуются четыре года. Тогда же, в июльские дни 1762 года, она счастлива, что «революция завершилась без пролития крови» [9]. А сестра Екатерины Дашковой Елизавета была лишена ордена, звания камер-фрейлины и выслана в деревню. Ей запрещена переписка с родственниками[31]. Императрица потребовала, чтобы она не присутствовала на коронационных торжествах в Москве. В 1765 году Елизавета Воронцова выйдет замуж за А.И. Полянского (1721–1818), и Екатерина II, продемонстрировав милость и умение прощать, стала восприемницей ее сына, назначила во фрейлины ее дочь Анну [10].

О. Ю. Захарова, Жизнь и дипломатическая деятельность графа С. Р. Воронцова, 2013

Фрейлины составляли свиту царицы, они посменно дежурили при императрице, круглосуточно обретаясь вокруг и исполняя то или иное поручение своей госпожи. По вечерам они собирались в салоне Марии Александровны, куда приходили ее навестить сыновья со своими знатными товарищами, светские дамы, сановники, люди искусства и другие значительные персоны. Хорошенькие свежие лица делали салон императрицы притягательными для мужской половины двора. Императрица вела интеллектуальные беседы со своими поэтами, гости постарше перебрасывались в карты, молодежь играла в фанты или во «флирт».

Е. И. Майорова, Александр III – богатырь на русском троне, 2012

Последний путь царевны Прасковьи Ивановны по родной Москве пролегал от Знаменки на Тверскую и в Воскресенские ворота на Красную площадь. Напротив Главной аптеки процессия была остановлена, из здания вышли и присоединились к ней ближайшие родственницы покойной – принцесса Анна Леопольдовна и цесаревна Елизавета Петровна со своими ассистентами. Они заняли место в центре процессии вместе с московским генерал-губернатором Г. П. Чернышевым в окружении «ассистентов генеральского ранга», за ними шли статс-дамы и фрейлины:

Коллектив авторов, Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу, 2016

Мать Даши была близкой подругой и фрейлиной великой княгини Марии Федоровны, жены Павла I. Девочка воспитывалась при дворе, вместе с будущими императорами Александром и Николаем. Едва ей исполнилось 14, Мария Федоровна выдала свою фрейлину замуж за генерал-адъютанта Христофора Ливена, любимца Павла. Он был начальником Военно-походной канцелярии, докладчиком по военным делам при императоре. Фактически исполнял обязанности военного министра, но пост такой в России введут позже. Графу Ливену было 23. После убийства Павла I новый император Александр I направил графа на дипломатическую работу. Первая миссия была в Берлин, где Дарья Христофоровна получила азы дипломатической работы.

Г. Е. Соколов, Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия, 2017

Первый опыт создания дамского королевского двора принадлежал Анне Бретонской, ставшей королевой Франции в 1491 году. После нее стали нормой так называемые дворы королевы и дворы принцесс. У Анны Бретонской, в отличие от ее предшественниц, было 9 придворных дам и от 35 до 40 фрейлин. Эта королева отличалась целомудренностью и скромностью, однако считала, что женщины должны являться украшением королевского двора. Что же касается их красоты, которая, естественно, не может не склонять мужчин к распутству, то дамы обязаны были уметь постоять за себя и свою честь. Анна Бретонская отличалась нетерпимостью к необдуманным поступкам и распущенности в поведении. Брантом, известный своими фривольными даже для современников рассказами, не мог упрекнуть ее ни в чем. Он писал о дворе Анны Бретонской: «Ее двор был прекрасной школой для дам, она замечательно их там воспитывала и обучала, по образцу ее самой они получались весьма умными и добродетельными». Королева постоянно заботилась о том, чтобы выбранные ею дамы не испытывали нужды ни в чем: она заботилась о них и подбирала им одежду, сама выдавала замуж фрейлин, обеспечивая достойным приданым, постоянно следила за тем, чтобы девушки не подверглись искушению при королевском дворе, где так много соблазнов и соблазнителей, в любой момент готовых идти на приступ. Шарль де Сен-Мар отмечал: «Мудрая королева не желала, чтобы ее дом был открыт для всяких опасных персон, от которых нечего ждать дамам и девицам, кроме непристойности и сладострастия».

Е. А. Останина, Фонтенбло, 2006

Во время коронации 1896 г. особое внимание было уделено коронационному платью императрицы Александры Федоровны. Следует подчеркнуть, что «принятый к производству» эскиз коронационного платья императрицы подготовили не профессиональные модельеры, а, по сути, дилетант. Фрейлина Александры Федоровны – М.Н. Ермолова представила для выбора императорской чете четыре проекта рисунков платья. Николай II и Александра Федоровна выбрали проект, подготовленный самой фрейлиной М.Н. Ермоловой, составленный по мотивам росписей в древней ризнице Новоспасского Московского монастыря. Подготовку эскиза оплатили суммой в 300 руб.

И. В. Зимин, Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых, 2011

Сюжетом одной из пьес могла стать романтичная история старшей дочери графа, служившей при дворе Екатерины II. Анна Петровна согласилась выйти замуж за пожилого воспитателя наследника Павла, графа Никиту Панина, страстно влюбленного в юную фрейлину. Девушка скончалась от оспы вскоре после помолвки, оставив скорбящего жениха с чувством неизгладимой вины, отчасти вызванной сомнением из-за неравенства их возрастов.

Е. Н. Грицак, Кусково и Останкино, 2004

К первому классу пр идворных столов относился так называемый гофмаршальский стол (или «кавалерский») для дежурных офицеров и гостей Императорского двора. К этой же категории относился стол обер-гофмейстрины, от которого кормились жившие при Дворе фрейлины, и стол начальника кавалергардских рот. Весьма важным было и то, что по статусу гофмаршальского стола «Придворным штатом» 1796 г. предусматривалось, что «всякому, для кого стол назначен, позволяется иметь гостей, а содержатель по числу оных стол сервировать обязан».

А. Р. Соколов, Императорская кухня. XIX – начало XX века. Повседневная жизнь Российского императорского двора, 2014

Первой дамой сердца, официально назначенной королем, стала Франсуаза де Фуа, графиня де Шатобриан. В качестве высокопоставленной избранницы она участвовала во всех удовольствиях двора и возглавляла их. Франсуаза родилась в 1495 году и вместе со своими тремя братьями – Лотреком, Лепаром и Лекеном состояла при дворе королевы Анны. В 1509-м она вышла замуж за графа де Шатобриана и отдалилась от двора, куда вернулась лишь в 1517-м, чтобы принять на себя обязанности фрейлины королевы. Вначале красавица устояла против чар Франциска I, но, в конце концов, уступила ему, увенчанному военной славой. Наделенная редкой красотой, жизнерадостностью и остроумием, она старалась держаться в стороне от дел, насколько позволяли ее достоинство и интересы, а все собственное влияние употребляла для назначения своей родни на высокие должности. Командные военные посты король передал ее братьям в ущерб интересам государства, ибо их заслуги оказались вовсе невелики, ведь своими военными поражениями Франциск I во многом обязан их бездарности. Так, в 1522 году маршал Франции Лотрек потерял Милан. За исключением этих досадных промахов другого пагубного влияния она не оказывала, и если иногда вводила короля в заблуждение, то сполна возмещала урон своей привязанностью к нему.

Ги Шоссинан-Ногаре, Жены и возлюбленные французских королей, 1990

Точная дата рождения Марии Даниловны Гамильтон – Гамонтовой, к сожалению, неизвестна. Зато мы знаем, что при дворе царя-реформатора Петра I юная Мария появилась в 1709 г. Юный возраст означал в ту эпоху не более 14–16 лет от роду. Красивую «девку» хорошего происхождения приняла в свой штат царица Екатерина Алексеевна и сделала своей фрейлиной.

В. В. Веденеев, Альковные тайны монархов, 2010

Свидетелем переживаний Марии Александровны, порожденных семейными проблемами, явилась и Зеленая столовая с ее атрибутикой беспечной середины XVIII века. Открытая, если не демонстративная, связь императора с ее бывшей фрейлиной, княжной Е.М. Долгоруковой, подорвала здоровье императрицы, сохранявшей свою изначальную любовь к супругу.

А. П. Аспидов, Петербургские арабески, 2007

Как любой женщине, императрице хотелось любви, понимания, заботы – то есть простого женского счастья, которым судьба обделила ее в браке. Несмотря на обилие слухов, воспевающих чувственность и легкомыслие Екатерины, у нее было не так много любовников – авторитетные исследователи насчитывают всего два десятка, из которых несколько провели рядом с царицей долгие годы. К Григорию Орлову, которому Екатерина была обязана троном, она испытывала настолько сильные чувства, что даже собиралась выйти за него замуж: однако советники отговорили ее – во главе Российской империи не может стоять графиня Орлова. Однако она продолжала жить с ним как супруга и доверять ему те дела, которые по идее должен был исполнять супруг-император: Орлов командовал войсками, управлял подавлением Чумного бунта, возглавлял Вольное экономическое общество. Однако его чрезмерная чувственность проявлялась не только в постели императрицы, но и в беспорядочных связях. Екатерине это надоело, и она заменила его на его же брата, Алексея, которого позже сменил блистательный князь Потемкин. Расставшись с императрицей, Григорий Орлов влюбился в свою юную кузину, фрейлину Екатерину Зиновьеву, и со скандалом в 1777 году на ней женился. Разгневанная Екатерина была готова отослать обоих супругов в монастырь, однако позже простила их и даже наградила. Когда через несколько лет граф Орлов после внезапной смерти жены сошел с ума и вскоре умер, императрица искренне его оплакивала.

В. Я. Вульф, Сильные женщины. От княгини Ольги до Маргарет Тэтчер, 2013