Ударник (трудящийся)

Уда́рник — работник, демонстрирующий повышенную производительность труда. Это понятие зародилось в СССР в годы первых пятилеток.

Слово связано с выражением «ударный труд», то есть труд с полным напряжением сил, ориентированный на превышение установленных норм и сроков. Также было распространено выражение «ударная бригада». Движение ударничества было важным средством идеологического воздействия. Имена ударников, достигших наиболее впечатляющих результатов, широко использовались в качестве примера для подражания (шахтер Алексей Стаханов, машинист паровоза Петр Кривонос, трактористка Паша Ангелина, сталевар Макар Мазай и многие другие), они получали высшие правительственные награды, их выдвигали в выборные органы власти и т. п.

К 1970—1980-м годам ударничество в СССР в большой степени превратилось в формальность, мало напоминавшую энтузиазм первых пятилеток и послевоенного строительства.

Терминология в настоящее время используется в КНР и КНДР.

Также, в школьной среде, ударниками называют тех учеников, что учатся на четвёрки.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Большой мобилизационный эффект имела организация различных форм социалистического соревнования, которое представлялось как движение ударников и передовиков производства с созданием специфических образов, широко рекламировавшихся в кино и художественной литературе и олицетворявших героику трудовых будней и самоотверженного отношения к труду ради общественных идеалов. Эти модели поведения в первую очередь служили образцом для молодёжи. В задачу государственной мобилизационной стратегии входило обеспечение массового характера социалистического соревнования и устойчивого повышения производительности труда за счет постоянного увеличения количества работников, перевыполняющих существующие нормы выработки.

Коллектив авторов, Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири. Программы и практики советского периода (1920-1980-е гг.), 2013

«Социалистическое соревнование» и «ударничество», формализованные, заорганизованные, бюрократизированные, превратились в одну из форм выдавать желаемое за действительное, по-чиновнически имитировать бурную деятельность. Десятилетиями падало качество труда, снижались показатели, росли прогулы, текучесть, штурмовщина, а газеты и журналы трубили о росте массового социалистического соревнования за право называться «ударником» или бригадой «коммунистического труда». Трудовые коллективы, районы, города, области, республики «соревновались», кто выдвинет больше «ударников». Каждой производственной и административно-территориальной единице предписывалось по разнарядке иметь определенное количество «ударников». Как рассказывала «ударница» В. И. Гаганова: «И у меня закрадывалось сомнение: не слишком ли все совершается легко и просто? Каждый ли из тех, кто поддержал почин, искренен и честен перед собой и страной? Да и в количестве ли последователей суть дела?.. С годами мы все больше накапливали опыт приукрашивания действительности, умелого сглаживания острых углов. Все должно было развиваться по заданной драматургии… Сколько же было этой показухи!»[150]

Олег Платонов, Государственная измена, 2006

Важную роль в повышении производительности труда заключённых, нацеленных на выполнение и перевыполнение норм выработки (на земляных работах составлявших 2,5 куб. метров в день), играли моральные и особенно материальные стимулы. Передовым бригадам вручались Почётные знамёна, объявлялись благодарности и вручались грамоты, имена наиболее отличившихся зеков помещались на Доску почёта. Выполнявшие и перевыполнявшие нормы подневольные труженики получали усиленный хлебный паёк (до 1200 грамм), премиальное блюдо (премблюдо обычно представляло собой 75-граммовые пирожки с капустой или картофелем) или денежное вознаграждение. Но самым распространённым и желанным поощрением был, конечно, зачёт рабочих дней. Перевыполнявшие нормы выработки могли рассчитывать на зачёт трёх дней работы за пять дней срока, а для ударников зачёт составлял «день за два». В случае же нарушения дисциплины, отказа от работы или фальсификации производственных показателей («туфты») применялись наказания в виде урезания пайка, помещения в РУР (роту усиленного режима), отмены зачётов, а иногда и предания суду.

Юрий Богданов, Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР, 2015

В Архитектурный институт, куда отец хотел пойти учиться после окончания школы, его не приняли (хотя он один только и получил тогда отличную оценку за рисунок). В стране был 1928 год – начало нового витка террора после короткого либерального периода НЭПа. Спасательным кругом для людей с «неблагонадежным» социальным прошлым стала «перековка» в рабочий класс. И отец устроился на городскую электростанцию – единственное место в Малоярославце, где требовались рабочие для выполнения электромонтажных работ по электрификации города. Электрификация завершилась в 1929-ом году, и отец уехал в Москву с приобретенной специальностью «электромонтажник», с которой он быстро нашел работу на бирже труда: его послали на монтаж электрооборудования строящегося дома Правительства с кинотеатром «Ударник» и Театром на Берсеневской набережной.

Ирина Сапожникова, Родной дом – Московская Консерватория, 2009

Возникли серьезные проблемы с доставкой продовольствия в города: жители сидели буквально на голодном пайке. Разработанная система выдачи продовольственных пайков, при которой в наиболее выгодном положении оказались рабочие военных отраслей промышленности, сохранилась даже после окончания Гражданской войны. Таким образом, в начале 1921 года петроградские рабочие, занятые в плавильном производстве, ежедневно получали 800 граммов черного хлеба, ударники труда – 600, а прочие категории рабочих – 400 и даже 200 граммов черного хлеба. Но даже эти скудные пайки выдавались нерегулярно. В среднем в день транспортные рабочие получали от 700 до 1000 калорий, что намного ниже нормы, необходимой для физической работы в течение полного рабочего дня.

Пол Эврич, Восстание в Кронштадте. 1921 год

Утром 5 января 1918 г. ВЧК и Комитет по борьбе с погромами произвели аресты группы ударников батальона смерти на квартире у прапорщика В.Н. Синебрюхова и в помещении курсов Лесгафта[140]. Массовые аресты были и в Москве, где в этот день было задержано 63 эсера во главе с МК ПСР[141]. Проведенные мероприятия значительно ослабили лагерь сторонников Учредительного собрания, деморализуя их накануне 5 января 1918 г. Способствовало этому и предрешение вопроса о власти в «Декларации прав трудящихся и эксплуатируемого народа», в которой Россия объявлялась Республикой Советов, а Учредительное собрание ставилось в подчиненное, вспомогательное положение. В Постановлении ВЦИК от 3 января 1918 г. за советской властью оставалось право применять вооруженные силы в случае сопротивления этому решению[142].

Илья Сергеевич Ратьковский, Хроника красного террора ВЧК. Карающий меч революции, 2017

Надо отметить, что наказания, которые несли бракоделы, были чаще всего мягкими. В декабре 1934 г. мастер инструментального цеха Ефимов при закалке ударников для механического цеха № 2 проявил «сугубую небрежность», в результате чего сразу 33 детали вышли в брак. Он же «проявил небрежность» при хранении мазута, в результате чего 27 декабря произошел разлив 1,2 тонны. За это с нерадивого мастера взыскали 100 рублей, и все.[24]

Михаил Зефиров, Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа, 2009

К началу 1947 г. на 150 минских предприятий и организаций было направлено из Германии в счет репараций 5666 вагонов с оборудованием на сумму 115 млн. руб. В 1945–1947 гг. Так, Минский автозавод получил репарационное оборудование на сумму почти 20 млн. руб., а в октябре 1947 г. он выпустил первую продукцию. На строившийся тракторный завод оборудование стало поступать 5 октября 1945 г. В 1946 г. было получено 86 вагонов с 3,3 тыс. т оборудования и 1,3 тыс. т материалов[17] более чем на 6 млн. руб.[18]. Первые трактора сошли с конвейера завода в 1950 г… Минский велозавод принял первые репарационные поставки 14 декабря 1945 г., и к концу года сюда прибыло 658 вагонов с 26628 единицами оборудования. К июлю 1946 г. завод получил оборудование на сумму 7,2 млн. руб., в том числе 204 фрезерных станка, 523 металлорежущих, 201 токарный, 133 револьверных, 108 механических прессов и т. д.[19] Тонкосуконный комбинат на 1 июля 1946 г. получил 456 вагонов оборудования на сумму 7,4 млн. руб., радиозавод – 243 вагона (7 млн. руб.), завод «Ударник» – 60 вагонов (0,4 млн. руб.), кондитерская фабрика «Коммунарка» – 45 вагонов (0,4 млн. руб.), областное управление связи – 186 вагонов (1,3 млн. руб.) и т. д. К октябрю 1947 г. сумма репарационных поставок составила 12,5 млн. руб.

Юрий Павловец, Экономика Белоруссии. Исторические очерки ХХ–ХХI века, 2017

На всех заводах и предприятиях Тулы в этот день прошли многолюдные митинги, на которых выступали представители обкома и горкома ВКП(б), райкомов партии, старейшие рабочие тульских заводов, стахановцы и ударники производства.

Александр Лепехин, Туляки в боях за Отечество. Часть 1, 2016