Строй (одежда)

Строй (белор. Строй) — название традиционного комплекса белорусской народной одежды на территории Белоруссии и прилегающих государств: Польши, Украины и России. Строи сформировались и бытовали в конце XIX — середине XX века.

Белорусский национальный костюм начал своё формирование во времена Средневековья, к XIV-XVI обрёл свои специфические черты, а к XIX веку он полностью сформировался.На территории Белоруссии выделяют зоны локальных особенностей традиционного костюма в технике исполнения, в способе ношения деталей одежды, в характере орнамента и т. д. Такие локальные разновидности костюма и определяются термином строй. При выделении отдельного строя учитывают общность повседневной и праздничной одежды, верхней одежды, обуви, головных уборов и украшений. Внутри строя различают мужской и женский костюм.

Исследователи выделяют более 30 строев. Вот основные из них:

• Брагинский строй — территория Восточного Полесья, преимущественно юго-восточные районы Гомельской области;
• Буда-Кошелёвский строй — Поднепровье, преимущественно Буда-Кошелёвский, Гомельский, Речицкий районы
• Быховский строй

Верхнедвинский строй

• Волковысско-Каменецкий строй — Понемонье: Волковысский, Пружанский и Каменецкий районы;

Вилейский строй — Центральная Белоруссия: северо-запад Минской и северо-восток Гродненской областей;

• Давыд-Городоцко-Туровский строй — восток Западного Полесья: Туров, Давид-Городок и Столин;
• Дисенский строй — Подвинье:Поставский,Шарковщинский,Миорский,Глубокский районы Витебской области
• Домачевский строй — Западное Полесье: пгт Домачево, юго-запад Брестского и Малоритского районов (вдоль реки Буг), на территории Польши (околица г. Влодава) и в юго-западных районах Волынской области;
• Дубровенский строй — Подвинье (Витебская область), частично Смоленщина;
• Калинковичский строй — Восточное Полесье: Калинковичский, Светлогорский, Жлобинский районы;
• Кобринский строй — Жабинковский и Кобринский районы;
• Копыльско-Клецкий строй — Центральная Белоруссия: Копыльский, Клецкий, Узденский, Несвижский;
• Краснопольский строй — Поднепровье: Краснопольский, Костюковичский, Климовичский, Хотимский, Чечерский, Чериковский районы;
• Лепельский строй — Подвинье: Лепельский, Ушачский, Чашницкий районы;
• Лунинецкий строй
• Ляховичский строй — Центральная Белоруссия: Ляховичский, Несвижский, Клецкий районы;
• Малоритский строй — Западное Полесье: Малоритский и юг Кобринского района;
• Могилёвский строй — Поднепровье: Могилёвский, Быховский, Шкловский, Славгородский, Рогачёвский районы;
• Мостовский строй — Понемонье: Мостовский, Щучинский, Зельвенский районы;
• Мотольский строй — Западное Полесье: небольшая территория Ивановского района (д. Мотоль, д. Тишковичи д. Осовница);
• Мстиславско-Климовичский строй
• Новогрудский строй — Понемонье: Новогрудский, Кареличский, Слонимский, Лидский районы;
• Неглюбский строй — Поднепровье: Ветковский, юг Красногорского и юго-запад Новозыбковского районов Брянской области России;
• Пинско-Ивацевичский строй — Западное Полесье: Берёзовский, Ганцевичский, Дрогичинский, Ивацевичский и Пинский районы;
• Пуховичский строй — Центральная Белоруссия между Слуцком и Осиповичами по берегам реки Птичь;
• Россонский строй
• Слуцкий строй — Центральная Белоруссия: г. Слуцк и окрестные деревни.
• Смоленский строй
• Турово-Мозырский строй.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Южным областям Армении, расположенным вокруг озера Ван, пошло на пользу общение с более развитой и изощренной халафской культурой, достигшей расцвета между 500 и 400 тысячами лет до нашей эры. Телль-Халаф, давший ей название, находится на севере Сирии, однако наилучшие образцы полихромной керамики происходят из района Арпачая в Северном Ираке. По мнению Мелларта, творцами халафской культуры были пришельцы с севера, и ее истоки следует искать в долинах верховий Тигра и Евфрата, то есть в регионе, впоследствии составлявшем часть Великой Армении. Декор ранней халафской керамики красный или черный на абрикосовом фоне. Он покрыт глазурью. Кроме того, он отличается весьма натуралистическим изображением человеческих существ, птиц и животных. В средней фазе развития этой культуры в узор добавляются штрихи кремового цвета, рисунок делается более изощренным. В финальной фазе изготавливаются большие полихромные блюда со сложным центральным рисунком (розетками или мальтийскими крестами). Они представляют собой выдающиеся произведения ближневосточной керамики. Люди халафской культуры умели выращивать зерно, строить оригинальные дома, прокладывать мощеные дороги. В каждом доме была круглая внутренняя комната с куполообразным потолком и квадратные сени. Это были глинобитные строения на каменном основании. Подобные дома находят также в ряде районов Армении.

Дэвид Маршалл Лэнг, Армяне. Народ-созидатель

До второй половины 3-го тысячелетия до н. э. нет какой-либо достоверной информации о событии или эпохе, на которую могла бы опереться индийская археология. Попытки сравнения индийской керамики из северо-западных районов Индостана с древнеиранской и древнеиракской носили весьма условный и приблизительный характер и не позволяли строить каких-то соответствий во времени. Различий не меньше, чем сходств, и, чтобы установить время производства данной керамики на северо-западе Индостана и в приграничных районах, нужны дополнительные, более точные сведения. Например, керамика, называемая «Кветта», согласно типологическому анализу, относится к более раннему периоду, а согласно стратографическому[33], в той малой степени, в какой он мог быть здесь применен, – к более позднему. В настоящее время типология изделия не дает возможность точно определить временную последовательность возникновения пограничных культур в IV и III вв. до н. э.

Мортимер Уилер, Древний Индостан. Раннеиндийская цивилизация

Орнамент по содержанию близок декору, хотя по преимуществу он характеризует уже не смысловые и семантические проявления, а способы построения изображения. Однако и орнамент в истоках связан с сакральными понятиями, закрепленными в языке. Ор – четко фиксирует эту особенность – молить, говорить, кричать. Такие слова, как оракул, оранта, орарь (перевязь в облачении дьякона), ордината (пространственная, возможно космическая ось), оратория, орден, ориентальный (восточный), оркестр могут выражать эти древние сакральные особенности терминов, объективно обусловленных не только сакральной, но и коммуникативной целью. Художественно-эстетическая сторона на ранних стадиях развития орнамента выступает его неизбежной формой. Выполнявший некогда разные функции: мировоззренческие, пиктографические, мифологические, орнамент и сегодня несет в себе слабое дыхание далеких смыслов. Вместе с тем современная интерпретация понятия орнамент отличается предельной ясностью и сугубо эстетической функцией оформления предмета. Сегодня орнамент понимается преимущественно как художественное явление, ритмическая упорядоченность изображения представлена тремя способами: ленточным, центральным, сетчатым (рис. 1, а, б, в). Общепринятым считается и понятие растительный орнамент, поскольку в чередовании его элементов наличествует вполне четкая ритмическая структура, как, например, в русской кистевой росписи (см. цв. ил. 12). С понятием орнамент часто связывают особенности декоративного строя орнитоморфных (образы птиц), зооморфных (образы животного мира), антропоморфных (образ человека) мотивов.

В. Б. Кошаев, Декоративно-прикладное искусство. Понятия. Этапы развития. Учебное пособие для вузов, 2014

Прародительницей современного Запада традиционно считается античная (греко-римская) цивилизация, оставившая ему в наследство христианскую религию, науку, искусство, опыт политической организации, элементы пищевого режима. Уровень и характер всех этих достижений так или иначе связаны со Средиземноморьем, названным римлянами Кругом земель. Разнообразие территорий, примыкавших к Средиземному морю, допускает разные формы общежития – от «гидравлического» ближневосточного общества [Wittfogel, 1957] до республиканского строя. Средиземное море было естественной причиной общности их исторической судьбы [Braudel, 1972, vol. 1], в различные эпохи выводя на первый план одну из заложенных в территории исторических тенденций. В античную эпоху такой доминирующей тенденцией стало развитие общественного устройства, находящего благоприятные естественные условия на полуостровах. Полисная структура общества, наиболее характерная для греков и римлян, вытеснив или подчинив ближневосточные формы общественного устройства, стала определяющей для развития всего Средиземноморья.

А. С. Скоробогатов, Общество как договор между сильными и слабыми. Очерки по экономике истории, 2018

Бронзовый век охватывает период III – II тысячелетия до н. э. Во втором тысячелетии до н. э. люди научились изготовлять железо, а в I тысячелетии до н. э. появились железные орудия труда, что резко повысило производительность труда, привело ко второму крупному общественному разделению труда – отделению ремесла от земледелия, замене патриархальной общины соседской. В железном веке начинается кризис родоплеменного строя, который в своем развитии достиг высшей и последней формы общественного устройства – военной демократии. Разложение первобытнообщинного строя проходило и в эпоху бронзы, и в железном веке, так как этот процесс не был единовременным на территории Евразии. Связано это было прежде всего с различием в природно-климатических условиях, существовавших в разных регионах Евразии, с уровнем развития орудий труда и преобладающим более производительным типом хозяйства.

Владимир Иванович Моряков, История России IX – XVIII вв., 2010

Наибольшая концентрация топонимов Hus(a)by отмечается на территории Упсальского удела. На остальной территории Свеаланда хусабю имеются в каждой из сотен, наряду с тунами. Нередко они расположены поблизости от границ сотен (херадов), т. е. возникали на ранее неосвоенных землях[243]. Каждый административно-территориальный округ, таким образом, приобретает два центра, очевидно, представляющих две различные системы власти: формирующуюся королевскую с зачатками государственного управления (хусабю) и местную, восходящую к племенному строю (туны). Происходит как бы наложение двух сетей административных центров, соответствующих двум противостоящим системам власти: центральной и местной. Формирование сети хусабю как опорных пунктов королевской власти свидетельствует о ее укреплении и стремлении закрепить за собой глубинные районы подчиненной территории, о возникновении ее прямого противостояния племенным формам общественной организации, что отмечает важный шаг в сложении государственности.

Е. А. Мельникова, Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды, 2011

Стиль – устойчивая целостность, система признаков, по которым общность образной системы может быть опознана. Стиль – это определение типичных для какой-либо эпохи художественных направлений или тенденций, обладающих специфическим сочетанием признаков и элементов декоративного оформления. Понятие «стиль» также означает периоды истории искусства (например, ампир, готика, барокко), которые отличаются единством образно-пластического строя.

М. С. Жмакин, Внешняя отделка загородного дома и дачи. Сайдинг, камень, штукатурка, 2012

Изготовление орудий производилось посредством раскалывания крупной речной гальки пополам, но не поперек, а вдоль удлиненного округлого камня под определенным углом, дававшим необходимо острый край получившегося орудия (чоппера). Однотипность приемов, использовавшихся для получения таких сколов, их явная не случайность позволяет охарактеризовать эту практику как первую известную нам индустрию по производству орудий [об этом см.: 543]. Следует обратить внимание на то, что эта индустрия являлась не инстинктивной программой деятельности (как у муравьев, которые тоже строят муравейник одними и теми же приемами), а именно культурой. Это различие очевидно, поскольку подобная деятельность, во-первых, не была генетически унаследована от биологических предков (никто из животных предков австралопитеков орудий не изготавливал), и, во-вторых, что в данном случае представляется наиболее важным, она постепенно совершенствовалась, развивалась, что не встречается ни у муравьев, ни у других животных. Эта культура, названная Олдувайской, возникла примерно 2,7 млн лет назад, исчезла около 1 млн лет назад и ее субъектами, по всей видимости, были представители вида Homo habilis (обычно археологи уклоняются от того, чтобы связывать каменные индустрии с конкретными антропологическими видами в силу слабой доказуемости таких идентификаций).

А. Я. Флиер, Избранные работы по теории культуры, -1

При всем разнообразии и многообразии формопроявлений исторического развития, для раннего времени наиболее реально говорить о трех эпохах развития – архаической, древней и средневековой. Они достаточно отчетливо отделяются одна от другой по многим показателям – культуре, организации общества, особенностям интеллектуального развития. Территориально это проявляется в наиболее развитых зонах Евразии и присредиземноморской Африки. Это общепризнаваемое и, во всяком случае, общеупотребляемое деление в терминологии формационного подхода именовалось тремя эпохами – время первобытнообщинного строя, рабовладельческой и феодальной формаций. Едва ли не наибольшие сложности здесь вызывал термин «рабовладельческий», в чье прокрустово ложе не укладывалось многообразие и динамизм реальных социальных структур, попадавших в это формационное единство. Наиболее реалистичным представляется терминологический подход И.М. Дьяконова, под чьей редакцией вышел трехтомник «История древнего мира», выдержавший несколько изданий[7]. Здесь речь идет об эпохе, обозначенной как древность с тройным членением: ранняя древность, время расцвета древних обществ и время упадка древних обществ. Этот подход на данном этапе представляется наиболее целесообразным. Первые цивилизации, о которых речь шла выше, полностью ложатся в период ранней древности, образуя его начальную исходную фазу.

Коллектив авторов, Культурогенез и культурное наследие, 2009

Вместе с тем художественная культура пунийцев тяготела, даже в рамках изобразительных образов, к более отвлеченному обозначению символических и магических понятий. Не случайно в пластике Карфагена существовало целое направление, где главным средством выразительности стал язык символов. Эта область творчества нагляднее и полнее, чем любое предназначенное для внешнего потребления изделие пунического искусства, выявляла его глубинные особенности. С трудом поддающийся изучению строй образов здесь проявлялся не столько в религиозной символике, сколько в самом духе абстракции, заменившей причинность явлений таинством приобщения к высшей божественной силе. К данному кругу памятников относятся жертвенные вотивные стелы, посвященные богам Карфагена Баал Хаммону и Танит, открытые сотнями в различных центрах распространения пунического господства, в первую очередь в Карфагене, Сусе, в окрестностях Константины. Свидетельства древнейших форм карфагенской архитектуры, они сыграли не менее важную роль в истории пластики, наглядно очертив общие принципы этой малоизвестной культуры.

Т. П. Каптерева, Западное Средиземноморье. Судьбы искусства, -1

Тяга к прекрасному впервые проявилась при изготовлении полезных предметов, таких как изысканный горшок с лепным декором или каменный кувшин, автор которого мастерски обыграл природную структуру камня. Поверхность округлых сосудов давала ранним художникам множество возможностей. Они могли изменить форму своих изделий посредством лепных элементов, вырезать рисунок по сырой глине, обжечь сосуд таким образом, чтобы тот стал двуцветным, нанести на него блестящее покрытие, отполировать поверхность или просто расписать сосуд. Нам известно множество сосудов с огромным количеством декоративных мотивов. На чашах обычно встречаются грубо заштрихованные изображения охотников с собаками на привязи, а кувшины украшали изображением лодки, плывущей по Нилу. Благодаря изображениям на сосудах мы обладаем большей частью знаний о культуре додинастического Египта (фото 3а). Конечно же на основе этих изделий специалисты по додинастическому Египту строят множество гипотез. Существует ли связь между появлением «заштрихованных» сосудов в Египте и взаимодействием его населения с культурами Африки на юге или Сахары на западе? Действительно ли эту «декорированную» керамику производили на севере Египта? Каким образом сосуды с «изогнутыми ручками» связаны с Палестиной? Эти вопросы свидетельствуют о разнообразии контактов, которые может установить сравнительно примитивная культура. Проще всего сказать, что на ранних этапах культура Египта развивалась за счет собственных ресурсов, без значимого внешнего воздействия, но в то же время очевидно, что внешние контакты тогда уже существовали и должны были оказывать воздействие на обе стороны.

Д. А. Уилсон, Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила, 1951

В другой части Европы – в Г ермании и Нидерландах – в это же время возник иной стиль – функционализм. Только что закончилась кровопролитная Первая мировая война, искалечившая внутренний мир целого поколения, породившая разочарованность в прекрасном и усталость от искусства. Необходимость быстрого восстановления разрушенных войной городов обусловила постройку большого количества функциональных зданий – предельно удобных и одновременно укладывающихся в минимальные площадные параметры. Но… Талантливые люди даже в ситуации, когда нужно строить много и просто, находят возможность создать новый стиль. Именно принцип «красиво то, что хорошо функционирует» и породил вненациональную демократическую архитектуру. Средний облик жилья того времени: небольшая квартира для небольшой семьи. В эстетике функционализма есть немало общего с конструктивизмом: прежде всего это простые прямоугольные силуэты, а также интересный контраст, когда наружные стены зданий выполнялись из бетона, а большие прямоугольные окна заполнялись витражными стеклами, забранными часто в ажурную прямоугольную либо квадратную решетку. Еще штрихи – плоские крыши, отказ от декора, предпочтение белого в окраске стен.

Е. В. Симонов, Проектируем и строим дом сами, 2011

Президент Ельцин строит новую Россию, а мэр Лужков преобразует Москву. Начавшаяся в 1992 году приватизация столичного государственного имущества проводится по особому, ускоренному сценарию, который поддерживает лично мэр. Ее стремительная реализация вводит в оборот крупные капиталы. Одна из ключевых идей Лужкова – превращение Москвы в финансовый центр и желание непременно соответствовать этому статусу – будет настойчиво воплощаться в городском пространстве. Именно архитектура позволяет создать необходимые «декорации» для быстрой мимикрии под новую капиталистическую реальность. В Москве возникают первые банки и бизнес-центры. Один из них – Международный московский банк (ММБ) на Пречистенской набережной (архитектурное бюро «Остоженка», 1990). В его облике сочетаются средовой подход и техничные современные материалы. ММБ – один из первых уникатов, который можно отнести к «контекстуальному» направлению. Участие в его проектировании европейских архитекторов и подрядчиков демонстрирует новый уровень качества. Однако архитектура банка, с энтузиазмом встреченная профессиональным сообществом, не получит массового распространения в последующие годы, возможно, потому, что не совпадет с личным вкусом «хозяина города», или потому, что не произведет должного впечатления на горожан, предпочитающих более яркие и выразительные объекты. «Контекстуальные» уникаты получат распространение лишь на рубеже веков, когда – после серии финансовых потрясений – необходимо будет демонстрировать рассудительность и зрелость. Попытка реализовать идеологию контекстной архитектуры в квартале Остоженка, ставшем экспериментальной площадкой для средового подхода, закончилась тем, что, подчиненная принципам индивидуальности и «товарно-денежных отношений», эта архитектура трансформировалась одновременно с представлениями общества о символах престижа как символах индивидуальности. Уникаты, заполнившие существующее пространство, создали новый тип среды – контекстный лишь по каркасу переулков. Все остальное превратилось в Выставку уникальных объектов – ВДНХ рубежа веков.

Даша Парамонова, Грибы, мутанты и другие: архитектура эры Лужкова, 2013

Каждый живет своей обособленной жизнью, и государственные проблемы его интересуют в значительно меньшей степени. Эллинизм становится интернациональной эпохой. Благодаря этому, даже недавно основанные города, например, Александрия, в короткое время затмевают и Афины, и Коринф, и становятся центральными пунктами греческой культуры. Направление художественного творчества теряет четко определенную цель. Все средства художественной выразительности получили самую широкую свободу для их использования. Еще сохраняется традиционно форма классического храма – периптер с изящной колоннадой. Однако и пропорции колонн, и декоративное убранство служат исключительно созданию внешнего впечатления, не отражающего тектонической сущности постройки. Свобода движений становится самоцелью. Чаще строят комплексы, а не отдельно стоящие здания. Так в Пергаме Акрополь представляет собой большой комплекс сооружений самого разного назначения (Рис. 2.66, Рис. 2.67). Пергамское царство в Малой Азии, населенное главным образом греками достигло своего расцвета в III–II в. до н. э. Столица Пергам располагалась на крутом склоне скалы из искусственных террас высотой в 280 м. На самой верхней террасе размещался царский дворец. Ниже – площадь с памятниками героям и полководцам с храмом богине Афины, покровительнице города, ибо пергамцы считали свой город наследником Афин. На площади была большая библиотека. Ниже лестница вела к самой богатой торговой площади Средиземноморья с возвышающимся алтарем Зевсу (Рис. 2.68). Миф повествует о том, как титаны, сыновья богини Геи-матери земли, восстали против богов.

Т. Р. Забалуева, История искусств. Стили в изобразительных и прикладных искусствах, архитектуре, литературе и музыке, 2013

Как уже отмечалось, субкультуры могут отличаться от господствующей в фирме культуры, что, в свою очередь, может способствовать разладу. Это возможно в том случае, если сотрудники начинают строить свои действия на основе определенной совокупности идей и убеждений, сложившихся в оппозиции единой культуре фирмы. Иными словами, субкультуры могут ослабить или нанести фирме серьезный ущерб, если они состоят в конфликте с доминирующей культурой и общими целями. Однако, руководители успешных фирм считают, что такое происходит нечасто. В большинстве случаев субкультура возникает для того, чтобы помочь членам какой-нибудь группы справиться с повседневными проблемами. Члены этой группы также могут разделять многие, если не все: ценности доминирующей культуры.

Т. В. Гудкова, Особенности корпоративной культуры российских компаний, 2014

Общие вопросы истории ландшафтной архитектуры, в том числе садово-паркового искусства, затронул в своем очерке, вышедшем отдельной книгой, С. С. Ожегов.[33] Работу характеризует широкий охват темы, включающей все самые известные садово-парковые ансамбли мира с древнейших времен до XX столетия. Останавливается ученый и на ландшафтной архитектуре средневековой Руси. По его представлению, существенное отличие последней от западноевропейской определяется строительным материалом – «Европа строила из камня, а Русь была деревянной», что объясняет и недолговечность древнерусских садов, сгоравших во время частых пожаров. Тем не менее исторические факты убеждают автора в том, что «основа русской ландшафтной архитектуры была достаточно своеобразной и сильной».

В. Д. Черный, Русские средневековые сады: опыт классификации, 2010

Вынужденные переселения каких-то племен почти наверняка оставляли желание вернуться к покинутым местам, и это желание могло сохраняться (даже как своеобразный культ) в течение столетий. В условиях родоплеменного строя племя могло весьма длительное время сохранять свою самобытность даже в окружении иных этносов. Примером такого порядка могут служить кельтические галаты, сохранявшие самобытность в Малой Азии на протяжении почти тысячелетия (с III в. до н. э. по V в. н. э., а может быть и позднее). Именно переселенцы очень часто оказываются хранителями традиций, существовавших на их прежней родине, тогда как на основной территории развитие очень скоро может привести к коренному изменению не только культуры, но и самого этноса (что отчасти и произошло со значительной частью кельтов, родственных малоазийским галатам). Так или иначе, отмеченные выше факты антропологической близости населения Причерноморья и европейского северо-запада могли отражать не просто общее происхождение, но реальное для данной эпохи родство столь удаленных друг от друга этнических групп.

А. Г. Кузьмин, Древнерусская цивилизация, 2013

Таким образом, из предложенных Надеждиным признаков народности «нрав народа», или его «умственный и нравственный строй», оказывался наиболее сложным для определения и научного описания. В случае сходства всех иных признаков он единственный служил критерием выделения народа в самостоятельную «отрасль», или «племя», – свойством, доказывающим его самобытность. Но ни Надеждин, ни даже Кавелин еще как бы не замечали главную трудность определения свойств «нрава»: необходимость разделить позиции наблюдателя и объекта наблюдения. Если об отношении к «другим» и об их характеристиках часто судили, а потом записывали со слов представителей тех или иных групп (что, к слову сказать, делалось далеко не всегда), то черты «нрава» складывались из «общеизвестных мнений» или зависели от стереотипов и предубеждений самих наблюдателей: зачастую они опирались наличные первые впечатления. Автохарактеристики этнической группы во время «полевого» исследования и ее собственная этническая идентификация в первые десятилетия функционирования составленной Н.И. Надеждиным Программы сбора этнографических сведений не учитывались. Таким образом, наблюдатель мог руководствоваться собственными представлениями о нраве этноса – если обладал таковыми или ориентировался на то выражение его свойств, которое можно было самым простым способом обнаружить в явном: в словесности (литературе или фольклоре). Впрочем, это второе требовало навыков не только анализа, но и реконструкции. Между тем, источниковая база этнографии Российской империи формировалась именно на основании этой Программы.

М. В. Лескинен, Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности, 2010

Переход от деревни к протогороду и от первобытно-общинного строя к государству и цивилизации совпал в Ираке с появлением новых форм керамики, изобретением гончарного круга, заменой плоских печатей из камня цилиндрическими и с рядом других достижений, кульминацией которых было изобретение письменности незадолго до 3000 г. до н. э. Археологические данные показывают полную преемственность в архитектурных и религиозных традициях с предыдущей эпохой. Поэтому мы, скорее всего, имеем здесь дело не с внезапной революцией, а с финальным этапом эволюции, начавшейся в Месопотамии за много столетий до этого.

В. И. Гуляев, Шумер. Вавилон. Ассирия: 5000 лет истории, 2005

Росписи представляют собой достаточно емкую, можно сказать, всеобъемлющую изобразительную систему, созданную творчески зрелыми мастерами, кажется не знающими никаких технических препятствий. Они достигли подлинных высот живописного искусства, в котором одновременно угадываются живые традиции палеологовского искусства поздневизантийской эпохи и черты национальной самобытности, которые в полной мере раскроются в русской живописи XV в. Росписи, несмотря на далеко не полную сохранность некогда созданного по заказу программного цикла, подчинены классически идеальному гармоничному строю. Поэтому не удивительно, что со стилем этого ведущего памятника сопоставимы практически все произведения, так или иначе вводившиеся исследователями в состав собственно рублевских или относимых к произведениям рублевского круга[135].

Коллектив авторов, Техники и технологии в сакральном искусстве. Христианский мир. От древности к современности, 2012

В любом случае сложно отрицать наличие догосударственного состояния – строя, не имевшего атрибутов государства и специальных созданных им приспособлений для функционирования управленческой сферы. При этом принято считать, что труд стал основой развития человека. Необходимость хозяйственной, добывающей, изначально организующей жизнь первобытного человека деятельности служила условием выживания человеческих первобытных сообществ. Выживание возможно лишь при совместных усилиях, действиях, которые совершаются сообща и выражаются в добывании пищи, поддержании среды обитания, защите от стихий природы и внешних всевозможных воздействий. Вряд ли возможно классифицировать характер этой жизни, проводя полные аналогии с государственно организованным обществом. По существу, два основных компонента имеют общее с будущей государственной организацией: 1) человек, оснащенный инстинктами, природными свойствами, включая начала разума, биологическими свойствами, и оттого формирующий приемлемые и возможные формы своего бытия; 2) власть, имеющая природные и биологические основы и сопровождающая человека на протяжении всей его жизни. Сочетание и соотношение человека, его деятельности, организаций, которые он создает, и власти при обязательном участии верований, постепенно проявляющихся в признании надчеловеческих сил, и формирует пространство государства.

О. Ю. Рыбаков, Теория государства и права. Вопросы и ответы, 2017

Семантику цветовых образов городского пространства, как правило, трудно почти адекватно выразить или объяснить словами, поскольку они редко представляют собой простые символы, эмблемы или аллегории. Значение в цветовом поле удается обозначить как примыкание к тому или иному образному строю, к которому отсылают общее настроение определенного цветового пространства или его отдельных элементов, связанные с ним ассоциации. Однако в цветовом поле существуют знаки разных уровней семиотичности – от простых до самых сложных.

Ю. А. Грибер, Цветовое поле города в истории европейской культуры, 2012

Об использовании моделей в натуральную величину в древнеримском зодчестве письменные источники дают слабое представление, но можно предположить, что они были в ходу на крупных и ответственных стройках. В отношении же моделей, представляющих архитектурную композицию или фрагмент композиции в уменьшенном виде, существует не больше информации. Даже у Витрувия, чей трактат «Десять книг об архитектуре» во многом основан на опыте эллинистической архитектуры, трудно обнаружить следы использования трехмерных образцов в современном ему строительстве. Любопытно, что, рассказывая об авантюре с вращающимся краном, Витрувий предостерегает от излишнего доверия к уменьшенным моделям вообще, говоря что «одни вещи, сделанные по образцу небольшой модели, действуют одинаково и в большом размере, а для других не может быть модели, но их строят сами по себе; некоторые же таковы, что на модели они кажутся правдоподобными, но, будучи увеличены, разваливаются»[50].

А. Н. Шукурова, Архитектурные модели. Очерки истории и мастерства, 2011

Эпоха разложения общинно-родового строя пополняется новыми религиозными формами: индивидуальным тотемизмом, шаманизмом, культом предков. Закладываются примитивные святилища, куда переносятся и где фиксируются места проведения обрядов. Здесь же закладывается институт жречества, хотя первоначально функции отправителей религиозных обрядов и ритуалов исполняют выборные всем родом вожди и старейшины, например греческие басилеи и римские рексы. Причём в данном случае можно говорить об общей закономерности, характерной для самых различных по континентальной и исторической временной принадлежности этносов [Тайлор Э.Б., 1989; с. 459].

А. А. Передельский, Двуликий Янус. Спорт как социальный феномен. Сущность и онтологические основания, 2016

В начале новой эры на землю Шотландии пришли и остались навечно кельтские племена, вернее, многочисленная их часть, именовавшая себя «гаэллы». Выбирая в жены местных девушек, они продолжали жить по обычаю своих предков, в кланах (от гэльск. clann – «потомство»), которые назывались по имени предполагаемого родоначальника. Вплоть до политических репрессий 1745 года в кланах сохранялись обычаи родового строя: круговая порука, кровная месть, общая собственность и своеобразная униформа в виде единой цветовой гаммы одежды. Древние традиции особенно сильны в Хайленде, гористой части Шотландии, расположенной к северу от Глазго и Эдинбурга.

Е. Н. Грицак, Популярная история моды, -1

Колесницы, бронзовое оружие и доспехи обеспечивали ариям победы. Захоронения под курганами, традиционные для их племен, появляются на территории нынешней Чехии, Польши постепенно распространяются на Австрию, Германию, Францию. Люди уже заметно различались по своему положению в обществе. В могилу рядового воина клали только топор. В курганы вождей – несколько мечей, копий, шлемы, щиты, богатые украшения, на похоронах убивали коней и других животных. На новых местах проживания арии строили и святилища-«обсерватории», аналогичные Аркаиму. Они найдены в Макотржасах недалеко от Праги, в Польше на горе Шленза. Исследования доказали, что все эти святилища принадлежали к одной культуре. Они сооружались по общему плану. Мало того, при строительстве использовалась одна и та же единица измерения, «мегалитический ярд» (82,9 см) [20, 75].

В. Е. Шамбаров, Выбор веры. Войны языческой Руси, 2011

Единицей поселения на европейском континенте была деревня, но на Британских островах чаще ею считалось фермерское хозяйство или небольшая усадьба. Жилища обычно строили из дерева, иногда из камня без скрепляющего раствора, и крыли их тростником. Они располагались вразброс по территории поселения согласно традиции, восходящей к ранним земледельческим сообществам Европы и резко отличающейся от скученных, плотно застроенных городов и деревень Средиземноморья. В Галлии ко времени ее завоевания Цезарем четко определилась тенденция некоего сельского подражания классической городской застройке. Это видно по плану некоторых племенных поселений, как, например, в Бибракте с его «извилистыми улочками и домами, слабо напоминающими по структуре средиземноморские, архитектурные особенности которых были, впрочем, ограничены». Дома в большей части Европы были прямоугольными и обычно состояли из одной комнаты, иногда с небольшими перегородками. А вот в Иберии и повсюду на Британских островах дома строились круглыми, так что они должны были бы встречаться и в Галлии. Городища и усадьбы в основном не были огорожены или как-то серьезно защищены. Впрочем, иногда их окружали палисадами, земляными валами или каменными оградами различного размера, от легкого забора до массивных крепостных стен.

Стюарт Пиготт, Друиды. Поэты, ученые, прорицатели, 1975

5) хозяйство с развитым производством характеризуется распадом первобытно—общинного строя: патриархат сменил матриархат. Это эпоха главенствующего положения мужчины в родовой группе при установлении родства в хозяйственной и общественной жизни. Появляются частная собственность, парная семья, происходит дифференциация имущества, углубляются отношения обмена, появляется понятие прибавочного продукта.

М. С. Клочкова, История мировой экономики. Шпаргалка, -1

Ни предания индейцев, ни археологические исследования не могут пролить свет на происхождение майя. У народов, которые живут племенным строем, историческая память сохраняется недолго, а сложные геологические условия этого региона в сочетании с буйной растительностью сильно затрудняют поиск остатков материальной культуры древнейших времен.

Майкл Ко, Майя. Исчезнувшая цивилизация: легенды и факты, -1

Именно здесь при рабовладельческом строе была армия, наилучшим образом подготовленная в физическом отношении. Беспрецедентными были масштабы и пышность состязаний, носивших характер народных развлечений. В Риме не было организованного школьного физического воспитания. Римский господствующий класс не чувствовал жизненной потребности в том, чтобы активно включаться в занятия спортом.

М. А. Соломченко, Роль тренажеров в спорте, 2017

Для вышивки применяли специальные нитки, имеющие особую крутку. Их изготовляли из льняного и шерстяного волокна и красили естественными красителями. Народный костюм, его колорит и вышивки и сейчас заставляют нас восхищаться. Они заражают нас оптимизмом, настроением праздничности и веселья. Народные мастера умеют превращать утилитарную вещь в произведение искусства. При этом они добивались величайшего разнообразия, основываясь на простом конструктивном строе.

Коллектив авторов, Вперед – в прошлое – 2011! Часть 2, 2012

Земледелие послужило основой для появления деревень и городов: первоначальные поселения и стоянки охотников каменного века превращались в деревни земледельцев – новый тип поселений в разных частях земного шара. Впервые они появились на Ближнем Востоке в начале 7-го тысячелетия до н. э. В развитых культурах неолита крупные города насчитывали сотни и даже тысячи жителей. Первые дома оседлых людей представляли собой круглые постройки, напоминавшие временные жилища охотников и собирателей. На фундаменте в виде круга ставили остов из палок и покрывали его кожей или соломой. Оседлые поселенцы вскоре начали строить дома из глины, а позже класть прочный каменный фундамент. При постройке нового жилья на месте разрушившегося или сгоревшего площадку под фундамент выравнивали, обмазывая глиной. Таким образом, возникали типичные возвышения (по-арабски «телл»), на которых до сих пор стоят деревни. Телли достигали высоты 20 м. Вместо круглых построек появились прямоугольные, к которым легче можно было сделать пристройки и тем самым увеличить жилую площадь. Двери, как правило, находились выше уровня земли. Иногда вход располагали в плоской крыше и в дом попадали по деревянной лестнице. Пол был из утрамбованной глины, а стены побелены гипсом. Их часто украшали красными полосами или другими рисунками. Спали обитатели этих домов на полу (на рогожах) или на возвышавшемся ложе-скамейке, пищу готовили в специально отведенном месте.

Е. С. Лученкова, История науки и техники, 2014

Ключевым моментом в феномене этничности С.Е. Рыбаков считает контакт сознания с бессознательным, осуществляемый при помощи языка символов, поскольку символы являются единственным способом контакта «с бездной бессознательного, в которой лежат корни этничности»[104]. На символах, по его мнению, основаны обычаи, традиции и ритуалы, в которых зафиксированы все нормы поведения, из чего следует, что образ жизни, как и этнический стиль культуры, являются результатом «символического действа»[105]. Внутриэтническую связь на бессознательном уровне обеспечивает через механизм сигнальной наследственности эндогамия (как известно, припервобытнообщинном строе племя обычно бывает эндогамно, а входящие в него роды – экзогамны); на уровне сознания такую связь осуществляет язык.

Юрий Акашев, История народа Рос. От ариев до варягов, 2013