Расстрел

Расстре́л — вид смертной казни, при котором умерщвление достигается с помощью огнестрельного оружия.

В некоторых ситуациях расстрел не является актом смертной казни в рамках процедуры суда и вынесения приговора.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Вместе с тем известный литератор В. Т. Шаламов, основываясь на свидетельствах политических заключенных тех лет, писал, что победители не затрудняли себя поиском виновных: пленные мятежники, получившие при расчете в строю нечетный номер, были расстреляны, а «четные» – отправлены в так называемый ИТЛ, исправительно-трудовой лагерь в Холмогорах. Если верить этой версии, то масштабы расстрелов были значительно большими. Хотя именно такой метод «повышения сознательности» красноармейцев и моряков очень часто использовали Л. Троцкий и «птенцы его гнезда» во время Гражданской войны, однако в данном случае, скорее всего, В. Т. Шаламов не прав. Тогда, по другим источникам, Лев Давидович, вспомнив все же предыдущие заслуги моряков, приказал Тухачевскому расстрелять каждого десятого взятого в плен участника кронштадтского восстания, что ближе к официальным данным.

Николай Седых, Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы, 2008

Армия действительно не может состоять из одних дезертиров, которых силой принудили воевать. Главком вооруженных сил Советской республики И. Вацетис писал об этом в докладе В. Ленину (январь 1919 г.): «Дисциплина в Красной армии основана на жестоких наказаниях, в особенности на расстрелах, но если мы этим, несомненно, и достигли результатов, то только результатов, а не дисциплины разумной, осмысленной, толкающей на инициативу… Достигнутое механическое внимание, основанное лишь на страхе перед наказанием, ни в коем случае не может быть названо воинской дисциплиной…» Дисциплина, основанная на смертной казни, утверждал Вацетис, «не даст нам гарантии устойчивости»{183}. Троцкий в свою очередь указывал, что расстрелы без разбирательства в трибунале и судебного приговора следует прекращать{184}.

Василий Галин, Гражданская война в России. За правду до смерти, 2016

Что же касается расстрела в Орловской тюрьме в сентябре 1941 г. 170 особо опасных государственных преступников, так в этом вины Берия нет. Во-первых, во время войны так поступает любое государство. Особенно когда есть прямая угроза захвата этих государственных преступников противником. Во-вторых, негоже считать этих людей какими-то невинными агнцами, которые, сидя за решеткой, только и знали, что исправляться. Ничего подобного. Направляя 6 сентября 1941 г. на имя Сталина письмо с прилагавшимся нему списком на 170 заключенных орловской тюрьмы (обычно почему-то используется выражение «орловский централ»), то в качестве обоснования необходимости их расстрела в соответствии с приговором суда Лаврентий Павлович указал, что эти лица ведут пораженческую агитацию среди заключенных и готовят побеги. При этом Берия действовал в рамках советского законодательства того времени, ибо указал, что рассмотрение дел на этих лиц должно быть поручено Военной коллегии Верховного Суда СССР. Проще говоря, не Лаврентий Павлович принимал окончательное решение об их расстреле, а законный советский судебный орган – Военная коллегия Верховного Суда СССР. В соответствии с постановлением Государственного комитета обороны № ГКО-634 сс к этим лицам было решено применить высшую меру наказания – расстрел. Но и Сталин не принял окончательного решения. 8 сентября 1941 г.

Арсен Мартиросян, От славы к проклятиям. 1941–1953 гг., 2010

Несмотря на то, что недавнее нововведение о замене расстрела на летальную инъекцию не отменяется, в последнее время в печати не раз появлялись сообщения о том, что после казней в 2003 году метод инъекции в Таиланде не прижился и здесь по сей день расстреливают[90]. Однако официальных сообщений на этот счет, насколько известно, нет, как и нет пока подтверждений о более поздних казнях. Одно из последних сообщений, получивших известность, касается вынесения смертного приговора 2 сентября 2007 года виновному в убийстве двух девушек – туристов из России. В 2008 году в стране казней не было зафиксировано, но, как минимум, трем осужденным были вынесены смертные приговоры. В 2009 году здесь казнили двух осужденных. Это были первые две казни за последние шесть лет.

В. Е. Квашис, Куда идет смертная казнь, 2011

И если бы немцы сразу после захвата лагерей «ОН» начали массовые расстрелы поляков, то для этого они должны были использовать списки, на основе которых лагеря функционировали в советское время. Естественно, в этом случае совпадение списков-предписаний НКВД и немецкого эксгумационного списка было бы практически 100%-ным. Однако, как представляется, немцы осуществляли расстрел польских офицеров выборочно. Видимо, расправа вершилась в первую очередь над теми, кто оказывал моральное сопротивление немецким властям и был способен повести за собой людей.

Владислав Швед, Катынь. Современная история вопроса, 2012

Никогда мне не могло прийти в голову, что из этой телеграфной переписки могла вырасти легенда о том, что лишь стойкость Смилги спасла двух лучших товарищей от продиктованного мною расстрела, «как это было с Пантелеевым». Пантелеев расстрелян был по суду, и суд назначен был мною не для Пантелеева, – я не знал его присутствия среди дезертиров, не знал его имени, – суд назначен был над дезертирами, захваченными на пароходе, причем суд расстрелял Пантелеева в числе других. Никаких других расстрелов комиссаров, которые происходили при моем хотя бы косвенном участии, насколько помню, не было. Такие расстрелы имели, однако, место в значительном числе случаев, когда в числе комиссаров оказывались бандиты, пьяницы, предатели и прочее.

Троцкий Лев Д., Сталин. Том II, -1

Дезертиры были судимы революционными военными трибуналами и комиссиями по борьбе с дезертирством (согласно постановлению 3 июня 1919 г. Совета РКО), в последнем случае без права расстрела и конфискации имущества. Юридические полномочия несколько менялись, возникали экзотические формы типа летучих реввоентрибуналов. За первые 7 месяцев 1919 г. было осуждено 95 тысяч злостных дезертиров, из коих шестьсот было расстреляно, а более половины направлено в штрафные части. Дезертиры могли использоваться как штрафная рабочая сила, например, для обработки совхозных угодий212, на лесоразработках.

Посадский А. В., Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг., 2018

На конец 20-х годов пришлось и знаменитое «Шахтинское дело», первый полноценный процесс над врагами народа из числа технической интеллигенции (инженеров), предтеча всех процессов десятилетием спустя. Если процессы начала 20-х годов считать репетициями перед грядущей эпохой глобального террора, то «Шахтинское дело», пользуясь той же терминологией театра, – генеральный прогон ГПУ перед бойней «врагов народа» с использованием масштабных судебных процессов. Его курировал в Ростовской области тогда главный начальник ГПУ по Северному Кавказу Евдокимов. По этому делу, призванному доказать наличие организаций вредителей из непартийных спецов в советской промышленности (по отдельности различных «вредителей» ЧК арестовывала с 1921 года), вынесено 11 смертных приговоров, хотя позднее шестерым из приговоренных к смерти за сотрудничество со следствием ГПУ расстрел был заменен тюремным заключением.

Симбирцев Игорь, Спецслужбы первых лет СССР. 1923–1939: На пути к большому террору, 2008

Режим в оккупированных странах отличался в довольно широком диапазоне. В западных государствах он был относительно мягким. Здесь немцы силились выставлять себя «культурными» завоевателями. Впрочем, их «культура» выглядела своеобразно. Лучшим методом обеспечить покорность, точно так же, как в Первую мировую, признавался «превентивный террор». За нарушения приказов оккупационных властей вводились самые суровые наказания вплоть до расстрелов. Из гражданского населения набирали заложников. Объявляли, что в случае каких-либо враждебных актов их ждет смерть. Если совершалась или чудилась диверсия, если погибал немецкий солдат – может, убили, а может, сам угробился по пьяному делу, казнили 50-100 человек. В Дании порядки установились самые мягкие. Эта страна отдалась немцам вообще без боя, и Гитлер поощрил такое послушание. Распорядился в Дании за враждебный акт казнить не по 50-100, а всего по 5 заложников.

Шамбаров В. Е., Сталинградская Богородица, 2014

Что за беда, если многие из этих статей не применялись по полвека и больше, чуть ли не со времен завершения Гражданской войны и Реконструктивного периода. Главное – их никто не удосужился отменить, а сроки по ним порядочные, от десяти лет до бессрочной каторги, кроме того, непосредственно в зоне действия военного, особого и осадного положений предусмотрена такая удобная мера, как расстрел на месте дезертиров, провокаторов, паникеров, поджигателей и мародеров».

Звягинцев В. Д., Дальше фронта, 2005

Схема Эйхмана действовала, превосходя даже самые смелые ожидания. Когда евреи, получив соответствующие указания, прибывали на место сбора, их имущество подлежало конфискации в пользу рейха. Затем уже с пустыми руками их размещали в грузовых автомобилях, которые специально прибывали за ними. Без дальнейших церемоний их отвозили в заранее подготовленное для казни место, где все они уничтожались расстрельной командой. После того как казнь была закончена, члены совета старейшин, которым приходилось выдерживать огромные муки, сознавая, что они невольно стали пособниками в уничтожении своих самых дорогих людей, сами подлежали расстрелу.

Масманно Майкл, Специальные команды Эйхмана. Карательные операции СС. 1939-1945, -1

В соответствии с этими директивами в мае 1941 г. в трех тишайших саксонских городках на Эльбе (Претш, Дюбен и Бад-Шмидеберг) были созданы, быть может, одни из самых страшных войсковых соединений в мировой военной истории – айнзатцгруппы, или оперативные соединения, предназначенные для обеспечения активной карательной политики Третьего Рейха в войне с СССР (своего рода «эскадроны смерти»). Каждая АГ состояла из зондеркоммандо и айнзатцкоммандо: первые действовали в ближайшем тылу отдельных армий, а вторые – в более глубоком тылу сухопутных войск (Klein 1996:19). В задачи ЗК входило участие в налаживании военной администрации, устроение гетто и «гражданских лагерей», охота за функционерами, архивами и т. п. Как таковая задача физической расправы над попавшими в их руки евреями фактически не была для них первостепенной, и часто палачами подготовленных ими жертв были не сами ЗК, а подоспевшие АК. Но иногда, как в случае расстрела евреев Кретинги 24 июня, именно они брались за эту «задачу», притом с подобающим энтузиазмом.

Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы, 2006

11 июня 1937 года состоялся открытый судебный процесс по делу так называемого «военно-фашистского заговора». Все обвиняемые – восемь человек из высшего руководства РККА – были приговорены к расстрелу, а на армию после того обрушился шквал репрессий… События эти до сих пор подвергаются неоднозначной трактовке и вызывают немало вопросов, а личность и заслуги Михаила Николаевича Тухачевского и семи военачальников, с ним вместе расстрелянных, оцениваются по-разному. Мы познакомились с некоторыми материалами, хранящимися в Архиве Президента РФ и ограничиваем наш разговор тем, что непосредственно относится к «военно-фашистскому заговору».

Бондаренко А. Ю., Утаенные страницы советской истории, 2011

И если лагеря принудительных работ НКЮ вошли в класс «общих мест заключения», то концлагеря никак не были «общим местом», но содержались в прямом ведении ЧК для особо-враждебных элементов и для заложников. В концлагеря в дальнейшем попадали, правда, и через трибунал; но, само собою, лились не осуждённые, а лишь по признаку враждебности[16]. За побег из концлагеря срок увеличивался (тоже без суда) в десять раз! (Это ведь звучало тогда: «десять за одного!», «сто за одного!».) Стало быть, если кто имел пять лет, бежал и пойман, то срок его автоматически удлинялся до 1968 года. За второй же побег из концлагеря полагался расстрел (и конечно применялся аккуратно).

Солженицын А. И., Архипелаг ГУЛАГ. Книга 2, -1

Из Гражданской войны Россия вышла с тяжелыми наследием: принцип децимации, «торжественные расстрелы», уничтожение невиновных людей. Ожесточение, накопленное за многие годы, не могло уйти сразу в прошлое. Только в 1920 г. органами Цупчрезкома Украины было расстреляно 3879 человек65. И многие органы ВЧК на местах подтвердили слова М.Я. Лациса: «Чрезвычайные комиссии все время старались так поставить работу и так отрекомендовать себя, чтобы одно напоминание о комиссии отбило всякую охоту саботажников вымогать и устраивать заговоры, но чтобы всякий честный гражданин видел в них защиту своих прав и завоеваний Октябрьской революции»66.

Плеханов А. М., Кто Вы, «Железный Феликс»?, 2014

Революция «логически» не требует терроризма, как «логически» она не требует и вооруженного восстания. Какая широковещательная банальность! Но зато революция требует от революционного класса, чтобы он добился своей цели всеми средствами, какие имеются в его распоряжении: если нужно – вооруженным восстанием, если требуется – терроризмом. Революционный класс, который с оружием в руках завоевал власть, обязан и будет с оружием в руках подавлять все попытки вырвать ее у него из рук. Там, где он будет иметь против себя вражескую армию, он противопоставит ей свою армию. Там, где он будет иметь против себя вооруженный заговор, покушение, мятеж, – он обрушит на головы врагов суровую расправу. Может быть, Каутский изобрел другие средства? Или же он сводит весь вопрос к степеням репрессии и предлагает во всех случаях применять тюремное заключение вместо расстрела?

Троцкий Лев Д., Терроризм и коммунизм, -1

Для начала позвольте привести аргументацию в разоблачение мифа о том, что-де Сталин предлагал западным странам расстрелять всех военных преступников без суда и следствия. Да, действительно, факт такого разговора в реальности имел место. Произошло это на Тегеранской конференции 1943 г. Однако это было отнюдь не серьезное, а именно язвительно шутливое предложение Сталина. Сам Черчилль в своих мемуарах привел этот случай. Во время ужина лидеров «Большой тройки» в апартаментах Сталина разговор зашел также и о послевоенной судьбе нацистских военных преступников. Сделав абсолютно непроницаемое лицо, Сталин как бы на полном серьезе предложил, что после победы в войне необходимо как можно быстрее казнить немецких генералов и офицеров как военных преступников. И в заключение этой «мысли» заявил, что таковых должно быть не менее 50 тысяч. Импровизация Сталина имела серьезную подоплеку. К тому времени он уже прекрасно знал, что руководители США и особенно Великобритании отчаянно стремятся не допустить какого-либо международного суда над нацистскими военными преступниками, особенно над главарями Третьего рейха, и рьяно пытаются протащить идею о немедленном их расстреле, как только они попадут в плен. Из дальнейшего анализа читатели сами увидят, что тогда происходило. Вот Сталин и решил не столько подкузьмить союзничков, сколько в оригинальной форме дать им понять, что нельзя скатываться на такой путь. Необходимы лишь общепризнанные международно-правовые формы для сурового наказания нацистских военных преступников. Иначе это будет не возмездие за преступления, а уличная месть.

Мартиросян А. Б., За порогом Победы, 2009

В серии публикаций… открыто утверждается, что в гибели польских офицеров повинен Советский Союз, а сам расстрел имел место весной 1940 г… эта точка зрения де-факто легализована как официальная позиция властей». В заключение предлагалось «сказать, как реально было и кто конкретно виновен в случившемся и закрыть вопрос» (Катынь. Расстрел. С. 576–577. Фалин. Конфликты в Кремле. С. 344).

Швед В. Н., Тайна Катыни, или Злобный выстрел в Россию, 2010

Для начала позвольте привести аргументацию в разоблачение подлой болтологии о том, что-де Сталин предлагал западным странам расстрелять всех военных преступников без суда и следствия. Да, действительно, факт такого разговора в реальности имел место. Произошло это на Тегеранской конференции 1943 г. Однако это было отнюдь не серьезное, а именно язвительно шутливое предложение Сталина. Сам Черчилль в своих мемуарах привел этот случай. Во время ужина лидеров «Большой тройки» в апартаментах Сталина разговор зашел также и о послевоенной судьбе нацистских военных преступников. Сделав абсолютно непроницаемое лицо, Сталин как бы на полном серьезе предложил, что после победы в войне необходимо как можно быстрее казнить немецких генералов и офицеров как военных преступников. И в заключение этой «мысли» заявил, что таковых должно быть не менее 50 тысяч. Импровизация Сталина имела серьезную подоплеку. К тому времени он уже прекрасно знал, что руководители США и особенно Великобритании отчаянно стремятся не допустить какого-либо международного суда над нацистскими военными преступниками, особенно над главарями Третьего рейха и рьяно пытаются протащить идею о немедленном их расстреле, как только они попадут в плен. Из дальнейшего анализа читатели сами увидят, что тогда происходило. Вот Сталин и решил не столько подкузьмить союзников, сколько в оригинальной форме дать им понять, что нельзя скатываться на такой путь. Необходимы лишь общепризнанные международно-правовые формы для сурового наказания нацистских военных преступников. Иначе это будет не возмездие за преступления, а уличная месть.

Мартиросян А. Б., Кто проторил дорогу к пакту?, 2009

Составители приказа исходят из того, что все «бывшие кулаки» не могут не продолжать вести активную подрывную деятельность, и предписывают две меры наказания: для наиболее враждебных – расстрел, для менее активных – восьми-десятилетнее заключение в исправительно-трудовые лагеря. НКВД выдавало республикам, областям и краям «лимиты» на определенное число репрессированных, но всегда поощряло их превышение. На местах же исполнительным «тройкам» разрешалось по своему усмотрению менять меру наказания – вместо лагеря расстрел и наоборот. В отношении бывших кулаков, уже находившихся в лагерях, выделялись только расстрельные «лимиты».

Долгополова Ж. Г., Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий, 2011

На этой истории стоило остановиться столь подробно даже независимо от дела Каплан и его роли в начале кампании «красного террора». Здесь один из первых ключевых узлов сложной истории взаимодействия советской власти и ее служб госбезопасности. Это был недолгий период романтически-кровавой фазы советской истории, и часть руководства ЧК еще считала себя носителем некоей революционной истины, имеющей право столь яростно оспаривать решение верховной власти в Кремле, видимо полагая это право происходящим от собственных заслуг в революции и определенного стиля военной демократии ленинской Советской России. Очень скоро таким отношениям придет конец, и власть просто встроит органы советской госбезопасности в свою машину в качестве послушного механизма. В истории же с Петерсом и Каплан упрямство законника в чекистской кожанке было сломлено еще быстрее. Уже утром 3 сентября на Лубянку явился конвой во главе с комендантом Кремля Мальковым и едва ли не силой по указанию Свердлова отобрал арестованную у чекистов Петерса, продолжавшего твердить о букве закона и необходимости продолжать следствие. Петерс так с этим и не смирился, от ВЧК решение о расстреле подписывал вместо него член коллегии этой спецслужбы Варлам Аванесов, перед уходом в чекисты работавший как раз при Свердлове во ВЦИК одним из свердловских заместителей.

Симбирцев Игорь, ВЧК в ленинской России. 1917–1922: В зареве революции, 2008

Как следует из показаний Макаровой, данных на допросе в управлении КГБ по Брянской области после войны, на первый расстрел она вышла сильно пьяной, совершенно не понимая, что делает. Расстреляв пулеметными очередями несколько человек, Макарова получила за это 30 немецких марок и стала работать палачом на постоянной основе. В 1978 году после ареста она пояснила, что никто из бойцов РОНА до этого не соглашался расстреливать партизан и членов их семей, ввиду чего она стала незаменимым человеком. А о своем отношении к такой «работе» рассказывала:

Ермолов И. Г., Русское государство в немецком тылу. История Локотского самоуправления. 1941-1943, 2009

На стадионе и в здании Верховного Совета еще шли массовые расстрелы и казни, когда сотни крытых машин уже начали вывозить тысячи трупов из центра Москвы в подмосковные крематории. Каратели заметали следы. Ельцин, рассчитывавший на получение вслед за Горбачевым Нобелевской премии мира, не мог признаться в зверском истреблении тысяч безоружных людей, преданных его подельщиками и сообщниками Руцким и Хасбулатовым. Одновременно Зюганов везде и повсюду верноподданически заявлял, что он и его «компартия» не имели никакого отношения к событиям Октября. И это было правдой – клика Зюганова, объявившая себя «патриотической», предала восставших и запретила всем коммунистам участвовать в Народном Восстании, Это, безусловно, тоже сыграло на руку колониальному режиму. Позже тот же Зюганов по костям восставших, преданных им и оболганных, войдет в Думу. Это будет поощрение режима за его фактическую поддержку Ельцина в Октябре.

Петухов Ю. Д., Четвертая мировая война, 2011

Казалось, подобные преступления наших союзников должны были вывести Гитлера из себя. Ведь фюрер всегда утверждал, что интересы немецкого народа для него выше всего, даже выше его собственной жизни. Он, в припадке гнева, выступил с инициативой денонсировать Женевскую конвенцию, чтобы без суда и следствия провести массовые расстрелы летчиков сбитых американских и английских самолетов, в порядке ответных репрессий за ужасные бомбардировки немецких городов.

Седых Н. А., Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы, 2011

Другая причина – существует устойчивый миф – военные чекисты в годы Великой Отечественной войны занимались исключительно охотой на истинных и мнимых врагов советской власти (шпионов и диверсантов спецслужб противника; паникеров и дезертиров; недовольных советской властью, и др.) и контрразведывательными операциями. И рассказать что-то новое и сенсационное сложно. Ведь большинство контрразведывательных операций проходили по одному и тому же сценарию. Задержание агентов спецслужб противника (не обязательно немецких, были и венгерские, румынские и т. п.) чаще всего происходило без стрельбы, погонь, рукопашных схваток и многосуточных поисков. Любое отклонение от «бесшумного» ареста – это «провал» в работе органов военной контрразведки. Большинство агентов прекрасно понимало, что по законам военного времени да и с учетом «букета» совершенных ими преступлений (измена Родине, сотрудничество с немцами и т. п.) их ждет расстрел. Так что сопротивлялись они до конца.

Север Александр, СМЕРШ. Битвы под грифом секретно, 2015

Между тем в начале 90-х годах прошлого века были открыты архивы, и после их тщательного изучения и перепроверки В.Н. Земсков выяснил, что в период с 1921 года по 1953 год в СССР за контрреволюционные преступления были приговорены к высшей мере наказания 643 тыс. чел. Нужно иметь в виду, что не все приговоренные были действительно расстреляны. Так, по «шахтинскому делу» было приговорено к расстрелу 11 чел., но 6 из них были помилованы. Не был расстрелян приговоренный к смертной казни будущий выдающийся полководец Великой Отечественной войны Маршал Советского Союза Рокоссовский К.К.

Литвиненко В. В., Правда сталинской эпохи, 2008

Руководящие начала предлагали судам весьма развернутую форму наказаний. Не все виды таковых по существу являлись уголовными по карательному содержанию, но разнообразие, позволяющее тщательно индивидуализировать ответственность, было налицо. За преступления суды могли вынести: а) внушение, б) выражение общественного порицания, в) принуждение к действию, не представляющему физического лишения (например, пройти известный курс обучения); г) объявление под бойкотом; д) исключение из объединения на время или навсегда; е) восстановление, а при невозможности его – возмещение причиненного ущерба; ж) отрешение от должности; з) воспрещение занимать ту или иную должность или исполнять ту или иную работу; и) конфискация всего или части имущества; к) лишение политических прав; л) объявление врагом революции или народа; м) принудительные работы без помещения в места лишения свободы; н) лишение свободы на короткий срок или на неопределенный срок до наступления известного события; о) объявление вне закона; п) расстрел. Всего пятнадцать видов наказания. Конечно, пять из них не носили уголовно-правового характера (например, внушение, порицание, бойкот). Неопределенный срок лишения свободы до какого-либо события (в приговорах отдельных судов лицо лишалось свободы до победы мировой революции) также неудачен.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание, 2008

во-вторых, только те дела указанной категории или дела в отношении только тех из этих лиц, в отношении которых данные произведенного расследования не обнаружили достаточных улик для направления дел о них в порядке уголовного преследования (судебного). Ни в коем случае товарищи не должны так понимать предоставленное им право, что они могут по своему усмотрению направлять любое дело или в судебном, или в административном порядке, ограничивая в таком случае только меру репрессии заключением в лагерь на срок не выше пяти лет. Такое толкование прямо исключается точным смыслом закона. Оно сделало бы ненужным самый новый закон, ибо фактически свело бы все к прежнему положению, когда не было никакой разницы между судебным приговором и административным заключением, когда, с одной стороны, губтрибуналы были лишены права расстрела, а с другой, объективно безразлично, заключен тот или иной преступник на 5 или на 20 лет. Закон хочет, наоборот, не слить, а резко разделить обе формы взыскания – судебную и административную. Первую он ставит как нормально налагаемую и как исключение – репрессию административную, исходит тут как из принципиальных оснований, так и из соображений практического характера.

Дзержинский Ф. Э., Государственная безопасность, 2021

Другое дело, что на местах начали действовать губернские и уездные ЧК, которые создавались уже в обстановке войны. Это значит, что они никак не могли стать ее «пусковым механизмом». Известно, что в их «молекулярных» делах было много эксцессов, произвола и преступлений. Правовая система только-только формировалась, местные органы власти, в том числе ревтрибуналы, руководствовались «классовым чутьем» и здравым смыслом. Потому нередки были приговоры типа «к расстрелу условно». Но наивно думать, что местные ЧК следовали какой-то переданной из Москвы инструкции и находились под контролем центра. Даже среди сотрудников ВЧК высшего уровня были фракции, которые не подчинялись Дзержинскому и Ленину (они пошли с удостоверениями ВЧК и убили посла Германии Мирбаха).

Кара-Мурза С. Г., Гражданская война в России, 2014

Напомню, что процесс велся по древнему юридическому принципу «горе побежденным», и потому страны-обвинители на таком процессе не должны были представлять исчерпывающие доказательства того или иного преступления фашистов, достаточно было только представить факты. Так было со случаем в Арденнах, когда немцы расстреляли 50 английских военнопленных, и трибунал принял эти доводы, хотя они были подкреплены свидетельством только одного американского военного. Так было и с обвинениями, которые выдвинул представитель Советского Союза Роман Руденко. Они касались массового расстрела гитлеровцами советских военнопленных, и также были приняты судом.

Илюхин В. И., «Катынское дело». Проверка на русофобию, 2013

Но в Берлине заминки не произошло, поскольку Геринг и Гиммлер не имели ни времени, ни желания соблюдать все юридические формальности. У них имелись расстрельные списки, имелись заключенные и палачи – отряды тайной полиции Геринга, ожидавшие в Кросс-Лихтерфельде приказа начать казни. Как вершилось нацистское «правосудие» – известно. Обвиняемых доставляли в частную резиденцию Геринга на Лейпцигерплац; там Геринг и Гиммлер, установив личность задержанного, предъявляли ему обвинение в измене и выносили приговор – расстрел, который приводился в исполнение, как только имена несчастных помечались в особых списках галочкой. Этот процесс описан несколькими свидетелями – в частности фон Папеном, которого, как вице-канцлера, Геринг счел разумным охранять. Он даже послал своего адъютанта Боденшатца, чтобы тот привез Папена на Лейпцигерплац, где его можно было бы поместить под стражу. Как только Папен прибыл, Гиммлер дал по телефону сигнал о начале налета на вице-канцелярию. Во время этой акции пресс-секретарь Папена Бозе был застрелен, а весь штат арестован. Когда Папену наконец позволили удалиться, он обнаружил, что его канцелярия занята эсэсовцами, пререкавшимися с полицией Геринга. В итоге Папена отправили под домашний арест, причем капитан охранявших его эсэсовцев заявил, что отвечает перед Герингом за безопасность вице-канцлера. Для вице-канцлера это, несомненно, был благополучный исход: Гейдрих и Гиммлер, дорвавшись до абсолютной власти, не постеснялись бы расправиться с Папеном, но Геринг оказался более дипломатичным6.

Френкель Генрих, Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945, -1

Первый процесс оказался на редкость непродолжительным. Он начался 28 декабря в 14 час. 20 мин., а завершился в 5 час. 45 мин. 29 декабря. Завершился неизбежным приговором, вынесенным выездной сессией военной коллегии Верховного суда СССР, «за организацию и осуществление убийства тов. Кирова» четырнадцати обвиняемых к расстрелу. Причем не только Николаева – единственного, чья вина была бесспорна, но еще и его бывших товарищей по комсомольской работе, тех самых, кого выявило следствие как просто близких знакомых Николаева: Н.С. Антонова, В.И. Звездова, И.Г. Юскина, Г.В. Соколова, И.И. Котолынова, Н.Н. Шатского, А.И. Толмазова, И.П. Мясникова, Л.О. Ханика, B.C. Левина, Л.И. Сосицкого, В.В. Румянцева, С.О. Мандельштама.

Жуков Ю. Н., Иной Сталин, 2003

Не думаю, чтобы законы военного времени любой воюющей страны считали бы побег допустимым. Однако, статья 50 позволяет применять к беглецам лишь наказание дисциплинарного характера. Не думаю, что расстрел в какой-либо армии являлся бы просто дисциплинарной мерой даже и в военное время. Следовательно, по конвенции казнить пленных за побег недопустимо.

Веремеев Ю. Г., Солдаты и конвенции. Как воевать по правилам, 2012

На следующий день директива была доведена до местных властей. За ней с аналогичными указаниями пошла шифровка НКВД № 266: «Всем начальникам управлений НКВД. С получением сего возьмите на учет всех осевших в Вашей области кулаков и уголовников… подразделите на две категории: первая – …подлежащие аресту и расстрелу… вторая… высылке в районы по указанию НКВД. К 8 июля с. г. телеграфом донесите мне количество лиц первой и второй категории. О времени начала операции и порядке ее проведения указания дам дополнительно. Ежов».

Цветков Н. Д., Гений зла Сталин, 2013

26 января 1935 года Сталин подписал постановление политбюро ЦК ВКП(б), согласно которому почти семьсот бывших сторонников Г. Е. Зиновьева надлежало выслать из Ленинграда в отдаленные края – а именно на север Сибири и в Якутию. Срок ссылки предполагался не менее трех лет. А свыше трехсот бывших оппозиционеров были просто переведены на партийную работу в разные, далекие от центра места. Этому предшествовала разработка «зиновьевского следа» в убийстве Кирова, арест самих Каменева и Зиновьева, несмотря на то что они еще раньше публично покаялись за свою оппозиционность. В конце декабря были приговорены к расстрелу четырнадцать человек, непосредственно обвиненных в причастности к убийству Кирова.

Громов Алекс Бертран, Нарком Берия. Злодей развития, 2015