Псалом (музыкальное произведение)

Псало́м (греч. ψαλμός — «хвалебная песнь», перевод с ивр. ‏תהלה‏‎ "теила" — «хваление», мн. ч.: ивр. ‏תהלים‏‎ "теилим" — «хваления») — музыкальное произведение, основанное на тексте Псалтири.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Позиция Тредиаковского становится понятнее, если учесть, что в первом своем опыте русской оды – оде на годовщину восшествия на престол Анны Иоанновны (1733) – он ориентируется еще на горацианскую традицию и, видимо, под влиянием Феофана использует эпиграф-камертон из псалма 117. Более того, предстающий нам в 1730–1731 годах в Москве почти галантным литератором, имеющим успех при дворе, в первой половине 1732 года в Петербурге Тредиаковский не просто появляется в кругу Феофана, но и оказывается отчасти вовлечен в идейнолитературную полемику, которую ведет этот круг с «нелюбящими ученой дружины»: по просьбе Феофана он публично читает первую сатиру Кантемира в кругу церковных иерархов, а также вступает в полемику с Платоном Малиновским по поводу собственных духовных стихов («псалмы») [Пекарский: 2,37], [Успенский, Шишкин: 154–159],в сочинении которых, видимо, также следует дорогами, проложенными Феофаном (ср. Феофановы опыты переложения псалмов, предпринятые около этого времени [Автухович]).

Сборник статей, И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата, 2008

Псалмы, следующие за первым и двенадцатым, не имеют обозначения авторства. Причину этого евреи объясняют следующим образом. Они считают, что псалмы принадлежат тому, чье имя поставлено в псалмах, предшествующих ненадписанным.

Святитель Афанасий Великий, Толкование на псалмы, 1903

Есть и такие апокрифы, которые продолжают библейские традиции. Среди них мы найдем и пророческие книги («Завет двенадцати патриархов»), и даже псалмы: книга «Псалмов Соломоновых», по-видимому, единственный дошедший до нас сборник молитв самых первых иудеохристиан. Удивляться тому, что текст, созданный уже после пришествия Христа, носит имя царя, жившего почти за тысячу лет до Него, не приходится – такова особенность апокрифической литературы. Имя знаменитого пророка или героя, стоящее в заглавии книги, указывает не столько на ее авторство, сколько на ту духовную традицию, к которой принадлежит этот текст. Вдохновенные слова этих молитв мы могли бы повторить и сегодня:

Андрей Десницкий, Сорок вопросов о Библии, 2011

Вернувшись из Вавилона, евреи собрали все это наследие прошлых веков, и в руках у них оказалась почти целая Библия. Дальнейшее развитие древнееврейской письменности тесно связано с этим библейским корпусом текстов. После возвращения из плена наступил век писцов-книжников. Именно тогда, очевидно, была создана окончательная редакция Пятикнижия и пророческих книг и написана книга Паралипоменон. Но наибольшим успехом тогда пользуются писания мудрых. Вначале содержащие лишь практические размышления о жизни, эти писания постепенно расширяют поле своих интересов и доходят до постановки сложных богословских вопросов о смысле существования человека и о смысле воздаяния. У истоков этой литературы стоит сборник Притчей (1–11 главы), но к ней также относятся книга Иова, Екклесиаст, некоторые псалмы и т. д.

А. Н. Горбунов, Знакомство с Библией, 2016

В предлагаемой читателю книге впервые собраны все восемнадцать бесед. Это самое полное русскоязычное издание «Бесед на Псалмы». Беседы посвящены либо конкретным псалмам целиком, либо частям псалмов. При этом «беседы на Псалмы не связаны в единое целое, но каждая из них представляет собой самостоятельное произведение»[3]. В «Беседах на Псалмы» затрагиваются самые разные темы, но по своей жанровой доминанте «их цель скорее наставление и нравственное применение, чем экзегетика текста»[4]. И действительно, перед нами не сухая академическая экзегеза, но увлекательное и призывающее к покаянию и христианскому совершенствованию объяснение боговдохновенных и пророческих псаломских строк, заставляющее слушателя (читателя) приоткрывать для себя глубину мысли пророческой речи этой книги.

святитель Василий Великий, Беседы на псалмы, 2014

Знаменитые «Беседы на псалмы» святителя Василия Великого дополнены специально переведенными для нашего издания четырьмя беседами на псалмы 14, 37, 115, 132 по греческому тексту из «Патрологии» Миня (Patrologia graeca. T. 29). Заключает экзегетические творения большой библейский комментарий – «Толкование на пророка Исаию», авторство которого, однако, также ставится современными патрологами под сомнение. Впрочем, даже если допустить традиционную для подобных случаев фразу «произведение приписывается святому Василию», то необходимо отметить, что «приписывание» этого крупного и целостного труда было сделано еще в далекой древности [1].

святитель Василий Великий, Творения. Том 1: Догматико-полемические творения. Экзегетические сочинения. Беседы, 2008

История Розария уходит вглубь веков. Считается, что аналог Розария возник примерно в 800 году в Ирландии. Монахи читали 150 псалмов в течение дня, но люди, не умевшие читать, заменяли чтение псалмов молитвой «Отче наш». Для счета молитв использовались четки.

Т. Н. Микушина, Розарии Матери Марии, 2015

В этот исторический период рассматриваемая тема прошла два этапа своего развития. В раннем средневековье акцентировалось обладание элементами музыки (а чаще всего – музыкального произведения в целом) благочестивым характером, что объяснялось особым вниманием, уделяемым средневековыми авторами морально-очистительному воздействию музыки на человека. Так, Рабан Мавр отмечает, что «пение – средство, приводящее верующих к сокрушению сердца», поскольку «слова не доходят до них в полной мере». По мнению Василия Великого, «псалом есть божественная и музыкальная гармония; он содержит в себе слова, не слух увеселяющие, но низлагающие и укрощающие лукавых духов, которые смущают души, подверженные их нападкам».[95] В более позднее время диапазон характеров (настроений и пр.), усматриваемых в музыке, расширяется. Наиболее отчетливо это проявилось в средневековом учении о ладах.

А. С. Клюев, Философия музыки. Избранные статьи и материалы, 2008

О пророческих текстах Псалтыри хочется сказать более подробно. Вероятно, между переведенной с еврейского языка по распоряжению митрополита Филиппа «Псалтырью» Федора-еврея («Махазор») и «жидовствующими» нет прямой связи[204]. Однако сам интерес, проявленный к тексту еврейской Псалтыри представителями элиты русского общества, в свете положения кружка «жидовствующих» при дворе Ивана III выглядит в высшей степени неслучайным[205]. Между тем даже прямое указание архиепископа Геннадия на то, что в распоряжении «жидовствующих» находились какие-то правленные ими псалмы, Я.С. Лурье категорически отвергал как недостоверное. При этом он ссылался, во-первых, на то, что речь шла о текстах, восходивших к еврейским переводам, альтернативным Септуагинте, а во-вторых, на то, что «для того чтобы принять эту точку зрения, следовало бы считать, что в библейской „Псалтыри» пророчества о Христе действительно находились»[206]. Исходя из кажущегося нам самоочевидным тезиса о том, что исследователь должен считаться с мировосприятием людей изучаемой эпохи, позволим себе привести цитату из Никиты Ираклийского, которая часто помещалась в древнерусской Псалтыри. Никита Ираклийский указывал на необходимость предотвращения вероятной порчи текстов со стороны иудеев: «Яко пророчества многа проричют июдеом зла и яко они убо изгнани будут, мы же восприати будем, да не убояв услышавше начала изъбиют глющих та пророкы и книгы погубят, сего ради неудобьством толкованиа проречениа сокрыша»[207]. Следовательно, в глазах русской иерархии и духовенства XV в. еретики, использовавшие псалмы в переводах Акилы, Симмаха, Феодотиона или масоретский текст, были несомненными «жидовствующими».

Коллектив авторов, Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы, 2011

Если говорить об экзегетическом методе собственно блж. Феодорита более подробно, то «он всегда стремится к исключительной простоте и ясности»[31], лаконичности[32]. Так, например, задачей толкователя является установление точной последовательности написания различных книг определенным библейским автором, которого Дух вдохновлял на написание этих книг. Так, Феодорит много места уделяет установлению хронологического порядка псалмов Давида в «Толковании на Псалмы» и Посланий апостола Павла в предлагаемом комментарии (с. 40–45), так как в истории этот порядок мог смешаться. Кроме того, упомянутая выше «симфония Писания» проявляется также в возможности объяснять те или иные трудные места библейского текста с помощью проясняющих смысл параллельных мест.

Блаженный Феодорит Кирский, Толкование на четырнадцать Посланий святого апостола Павла, 2003

Таким образом, те правила церковной жизни, которые были установлены еще в апостольские времена, должны были выполняться всеми христианами. Частично они дошли и до нашего времени. Первые христиане делили богослужение на три цикла: суточный, седмичный (недельный) и годичный, что позднее нашло воплощение в богослужебном уставе. На этих богослужениях христиане пели гимны Христу, читали «Отче наш», устраивали «агапы» – вечера любви. Во все без исключения воскресные и праздничные дни первые христиане особенно старательно посещали храмы для участия в общественном богослужении. Считалось великим грехом встречать праздник в доме и в состоянии сна. Всю предпраздничную ночь верующие в храме или в другом месте (например, во время путешествия) читали молитвы, тексты Священного Писания, пели псалмы, слушали поучения и таким образом встречали праздник [48].

А. В. Верещагина, Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Беларуси, 2009

Второй корпус книг Священного Писания принято называть историческими книгами, или Священной Историей еврейского народа. Исторические книги содержат вкрапления песен, молитв, псалмов, и поучений.

Ю. Н. Иванов, Иудаизм, -1

Современное состояние исследований не дает возможности сказать, насколько сильным было влияние Кассиодора. По-видимому, в каталогах средневековых библиотек чаще встречаются его комментарии к псалмам, чем Установления. В самих рукописях они тоже не часто цитируются. Алкуин уделяет им довольно большое внимание в трактате «Об орфографии»36. При этом англосаксонские монахи, которые стояли у истоков всего педагогического обновления каролингской эпохи, предпочитали обращаться непосредственно к источникам, словно эта программа, ставившая себе целью узнать понемногу обо всем, казалась им недостаточной. Когда впоследствии Петр Достопочтенный использует отрывок из Установлений, не цитируя его прямо, он не ссылается на «авторитет» Кассиодора ни в вопросах монашеской жизни, ни в вопросах обучения37. Кассиодор не вошел в монашескую традицию, как вошли святые Антоний, Иероним, Иоанн Кассиан или Ориген. Он остался один, его не предлагают в качестве образца, его имя почти не упоминается, никто не интересуется его учением о монашеской жизни. У него могут порой позаимствовать некоторые понятия, но не следуют его советам; иногда упоминают о его образованности, но не о его идеале.

Жан Леклерк, Любовь к словесности и жажда Бога, 1957

«Столп Церкви, великий отец и вселенский учитель, пророк сирийский, солнце сирийское, духовный философ и глубокий ученый, витийственные уста и цитра Святого Духа» – так называл святого Ефрема Сирина его славный современник святитель Григорий Нисский, по слову которого, святой Ефрем «толковал все древнее и новое Писание, от сотворения мира и до последней благодатной книги»[1]. В римском издании сирийских творений святого Ефрема помещены толкования на Пятикнижие, Книги Иисуса Навина, Судей, Самуила (1 и 2 Царств), 3 и 4 Царств, Иова, Исаии, Иеремии, Плач Иеремии, Иезекииля, Даниила, Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Михея, Захарии, Малахии и несколько экзетерических бесед на отдельные тексты. Кроме того, известны толкования, не вошедшие в римское издание: на Книги пророков Ионы, Наума, Аввакума, Софонии и Аггея[2]. Сирийский писатель XIV века Гебед-Иесу (Авдий-Иисус) упоминает также и о толковании святого Ефрема на псалмы, не имеющиеся в римском издании[3]. В греческих рукописях Ватиканской, Палатинской и Московской синодальной библиотек под именем святого Ефрема читаются отрывки толкований на Пятикнижие, Книги Иисуса Навина, Судей, Руфь и псалмы[4]. В нижеуказанном армянском переводе творений святого Ефрема имеется толкование и на Паралипоменон.

преподобный Ефрем Сирин, Собрание творений. Толкование на Послания апостола Павла, 2017

Когда ученики приобретали некоторые навыки в латинском языке, их заставляли заучивать псалмы. Только после этого следовало обучение семи свободным искусствам, которые средневековыми монастырскими школами были унаследованы от императорского Рима: это грамматика, риторика, диалектика, арифметика, геометрия, астрономия и музыка. Один из средневековых авторов сравнивал семь свободных искусств с семью ступенями, по которым человеческий дух поднимается к мудрости. Если в монастырских школах было достаточное число преподавателей, эти науки изучались одновременно; если же учителей не хватало – изучались лишь некоторые из перечисленных предметов.

Н. А. Ионина, 100 великих монастырей, 2006

Псалтирь для употребления при богослужении делится на 20 разделов, или кафизм. После чтения кафизмы на утрене читается или поется стихира, называемая «седальном», а за седальном в древности, как и теперь на Афоне и в других восточных монастырях, предлагалось еще поучение из святых отцов, при чтении которого братии позволялось сидеть в храме. Отсюда и название «кафизма» (греч. «сидение»). Каждая кафизма делится на три части, называемые славами или антифонами, так как эти части оканчиваются славословием: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу…». Разделение Псалтири на кафизмы и славы – древнее и сделано для удобства слушателей, внимание которых естественно утомлялось от непрерывного чтения или пения. Псалмы составляют значительную часть богослужения: вне Великого поста вся Псалтирь прочитывается полностью за седмицу, а в Великий пост – дважды за седмицу.

Н. М. Терехова, Православие. Словарь-справочник, 2007

<...> Большинство студийских особенностей в афонских Типиконах еще сохраняется: не бывает всенощных, совершение часов является признаком богослужения во время поста <...>, священнические молитвы распределены по службе, в среду и пятницу Сырной седмицы совершается литургия Преждеосвященных Даров и т. д. <...> Тем не менее афонские Типиконы имеют ряд характерных особенностей по сравнению со студийскими Типиконами первоначальной редакции: 1) во многие дни года вместо обычного окончания утреня имеет так называемое праздничное (с пением утреннего славословия в кафедральной редакции и без стиховных стихир), хотя в ранней редакции Студийского устава утреня заканчивалась одинаково как в будни, так и в праздники (различение двух типов окончания утрени сближает афоно-студийские Типиконы с иерусалимскими); 2) на утренях в праздники кафизма не отменяется, а заменяется тремя специально подобранными псалмами (Типиконы называют их «антифонами»), содержание которых соответствует содержанию праздника <...>, среди этих псалмов часто присутствуют 134-й или 148-й; кафизма, как правило, отменяется только на утрене, совершаемой на следующий за праздником день, или в попразднство; <...> 3) на литургии кроме обычных монашеских изобразительных и кафедральных праздничных антифонов (используемых только в самые большие Господские праздники) могут петь обычные кафедральные антифоны; <...>; 4) становятся строже предписания о соблюдении постов.

Е. Михайлов, Святая гора Афон, 2009

И в прошлом, и в наши дни в среде духовенства высказывались возражения против использования риторических приемов, ибо учение Христа сильно своей истиной и не нуждается в украшении. Но стоит обратить внимание на тексты Евангелия, псалмов, посланий, откровений. Привлекают внимание многочисленные эпитеты, гиперболы и т. д.

В. С. Пронин, Риторика. Шпаргалка, 2009

Атмосфера елейности и розыска оказывала на некоторых воспитанников свое действие. К официальному благочестию был причастен Горчаков, еще более Корф, известный в лицее своим пристрастием к чтению церковных книг и пению псалмов. Сильнее всего настроения эти сказались в дневнике Комовского, одного из наименее симпатичных первокурсников лицея, получившего от товарищей прозвание «ябедника и фискала». Дневник этого подростка исполнен удивительного ханжества; он не перестает писать об «ужасном иге» своих грехов, о молитвах и посте.

Л. П. Гроссман, Пушкин, 2011

Из каменной кельи своего монастыря отец Проспер видел того монаха, – видел, как он сидит точно в такой же аскетической комнате. Как он подтягивает к себе отрезок ягнячьей кожи – пергамента – и макает гусиное перо в чернильницу. Текст – слова – он записывал, конечно, на латыни. Псалмы. А когда закончил, вернулся к началу. К самому первому слову.

Луиза Пенни, Эта прекрасная тайна, 2012

12. «Передача и возвращение Молитвы Господней». Этот обряд совершался после «передачи и возвращения символа», накануне крещения. [Помимо этого, в Неаполе имел хождение обряд «передачи и возвращения псалмов».]

Сборник статей, Возможна ли сегодня святоотеческая катехизация в церкви? Сборник материалов в помощь катехизатору, 2012