Цитаты со словом «чужеземец»
Самые чужие — это те
чужеземцы, что живут среди нас. (Нет чужих стран. Есть только путешественник, который там чужак.)
Похожие цитаты:
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
Обычай принуждает нас ко многим глупостям; самая большая — это стать его рабом.
Прятаться в укрепление от пушек я считаю недостойным воина. Меч - вот оружие мужчины.
Вы, желающие держать народ в невежестве, берегитесь — вам больше всего грозит опасность! Разве вы не видите, как легко сделать из грубого животного жестокого зверя?
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины.
Люди разумные часто бывают ненавистны могущественным властителям.
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна, благодарят Бога, создавшего их не женщинами.
Я не разбойник, грабящий караваны. Мужчина должен по-мужски встретить врага на поле боя, один в один.
Мусульманин не может быть ничьим рабом и никому не должен платить подати, даже самому единоверцу.
Англичане! Вы великий народ, скажу больше — вы великая чернь. Удары ваших кулаков красивее ударов ваших шпаг. У вас есть аппетит. Вы — нация, пожирающая других.
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?
Другой земли у меня нет, не было и не будет... Я невольник России.
Женщина есть первое человеческое существо, попавшее в рабство. Женщина стала рабом еще тогда, когда рабов еще не существовало.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
Ложь — религия рабов и хозяев. Правда — бог свободного человека.
Каждый завоеватель — есть безумец, начинающий с разорения своих подданных для того, чтобы иметь удовольствие разорить чужих.
Любовь - сила, уравнивающая людей, даже всемогущего шаха, обладающего правом «на сто всевозможных велений» обращает в слугу у порога возлюбленной.
Целые народы пришли бы в ужас, если бы узнали, какие мелкие люди властвуют над ними.
Величайший враг человека — человек, который по наущению нечистой силы становится волком, дьяволом для себя и для других.
Веления разума гораздо более властны, чем приказания любого повелителя: неповиновение последнему делает человека несчастным, неповиновение же первому — глупцом.
Горе народам, которые побивают камнями своих пророков!"- говорит писание. Но русскому народу нечего бояться, ибо ничем уже не ухудшить несчастной его судьбы.
Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.
Избранный народом президент должен уметь раскрывать перед народом свое шелковое сердце, а перед его врагами - железную руку.
Длинные языки сеют вражду между соседями и между народами.
Разумному больше пользы от недругов, чем глупцу от друзей.
Первая потребность человека, будь то прокажённый или каторжник, отверженный или недужный, — обрести товарища по судьбе. Жаждая утолить это чувство, человек расточает все свои силы, всё своё могущество, весь пыл души.
Имам должен стать не поводырем слепых, а предводителем зрячих.
В царстве лжи мужчины — простолюдины, женщины — аристократия.
Кабардинский народ доселе никогда таковой чувствительной не имел потери… Они потеряли много имущество, которое сожжено с двумястами селений.
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
При завоеваниях недостаточно оставлять покоренному населению его законы, надо еще оставить ему его нравы: народ всегда больше защищает свои нравы, чем свои законы.
Вожди — такие же люди, как мы, только гораздо лучше.
Раб: Я был бы на многое способен, если бы мне приказали.
Пусть всякий, кто сможет, остерегается попасть в руки судьи, когда этот судья — победоносный и вооруженный до зубов враг.
Убей одного человека — и ты станешь убийцей. Убей миллионы — и станешь завоевателем. Убей всех — и ты станешь Богом.
Раб, довольный своим положением, вдвойне раб, потому что не одно его тело в рабстве, но и душа его.
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Любовь для праздного человека — занятие, для воина — развлечение, для государя — подводный камень.
Долг — начало рабства, даже хуже рабства, потому что кредитор неумолимее рабовладельца: он владеет не только вашим телом, но и вашим достоинством и может при случае нанести ему тяжкие оскорбления.
Нет человека более разумного, чем незваный гость.
Не подобает мужам благородным браниться, как простолюдинам.
Нельзя нападать на безоружного, не желающего сражаться врага.