Цитаты со словом «хвастливый»
...в моих глазах книга — это человек, а моя книга — не что иное, как я сам: косноязычный, растерянный, бестолковый, похотливый, распущенный,
хвастливый, сосредоточенный, методичный, лживый и дьявольски правдивый — словом, такой, какой я есть.
Многие ошибаются или притворяются, что ошибаются, относительно духа французов: они считают французов независимыми, врагами всякого ига, всякой власти — и грубо ошибаются. Француз тщеславен и
хвастлив; он любит задирать и вызывать власть, но не ниспровергать её. Ибо кого станет он потом задирать?
Похожие цитаты:
Позёрство — представление глупцов о славе.
Нет более ничтожного, глупого, презренного, жалкого, себялюбивого, злопамятного, завистливого и неблагодарного животного, чем Толпа.
Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином.
Тщеславный так полон самим собою, что в нем нет места ничему другому.
Истории нужны легенды, отчаянные подвиги и благородные примеры, пламенные речи, храбрые герои и великие победы, победители забывают предательство и трусость, лицемерие и кровь, правда остается правдой, а ложь становится историей.
Из всех наций на свете англичане — самые глупые в беседе и самые умные в деле.
Обвинениям в адрес самого себя всегда верят, самовосхвалению — никогда.
Лживые обещания раздражают больше, чем откровенные отказы.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
И гордость, и самолюбие, и тщеславие, сюда можно прибавить — высокомерие, надменность, чванство, — все это разные виды одного основного явления — «обращенности на себя»
Искусная ирония может исправить смешные стороны и недостатки, подстрекая самолюбие.
Есть много жестоких людей, которые лишь чересчур трусливы для жестокости.
Нет ничего настолько дерзкого и смешного, чего нельзя было бы проглотить, приправив похвалами.
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Человек тщеславный и слабый в каждом видит судью; гордый и сильный не знает никакого судьи, кроме себя самого.
Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.
Из всех этих лживых россказней о блондинках добрая половина неправда.
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Наши великие демократии всё ещё склонны считать, что глупый человек скорее окажется честным, чем умный, а наши политики извлекают выгоду из этого предрассудка, выставляя себя ещё глупее, чем создала их природа.
Всякий сброд до жалости общителен.
Насмешник всегда существо поверхностное.
Надменность — это карикатура на гордость.
Дурак льстит самому себе, умный льстит дураку.
Болтливы те, кто не умеет думать.
Умный считает, что он такой же, как все, глупый — что все такие же, как он.
Мы довольны, когда смеются нашему остроумию, но не нашей глупости.
Неразговорчивые всегда импонируют. Трудно поверить, что человеку нечего скрывать, кроме своего ничтожества.
Невежество бывает двоякого рода: одно — безграмотное, предшествует знанию, другое — чванное, следует за ним.
Слушать — это вежливость, которую умный человек часто оказывает глупцу, но на которую этот последний никогда не отвечает тем же.
Ничто не делает нас такими трусливыми и бессовестными, как желание быть любимыми другими людьми.
Подчас глупых людей легче любить за их глупость, чем мудрых за их мудрость.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные — трезвыми.
В счастье и трус становится отважным, но только тот герой, кто даже в поражении носит свою голову гордо.
Чтобы прослыть глубокомысленным, надо долго хмуриться.
Мы считаем лишь те размышления умными, что не глупее наших собственных.
Вежливость и хорошие манеры совершенно необходимы для того, чтобы украсить любые другие достоинства и таланты. Без них ученый обращается в педанта, философ — в циника, военный — в грубого скота.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Никогда не будьте самонадеянными и окажите людям услугу, считая их такими дураками, какими они являются на самом деле.
Неспособные любить склонны к сентиментальности точно так же, как неспособные к братству склонны к панибратству.
Всякий глупец найдёт ещё большего глупца, который станет им восторгаться.
Достаток делает нас ленивыми, самодовольными и бездеятельными.
Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди («Сопротивление и покорность»)
Искусные льстецы обычно не менее искусные клеветники.
Самые лицемерные люди чаще других остаются в дураках.
Неуч только скучен, педант же несносен.
Глуп, кто глупцов не узнает, и еще глупее тот, кто, распознав, от них не уйдет. Опасные при поверхностном общении, они губительны при доверчивой близости.
Немцев упрекают в том, что они всегда подражали во всем французам и англичанам; но забывают, что это самое умное, что они, как нация, могли сделать, потому что собственными силами они не произвели бы ничего дельного и хорошего.
Людей можно исправлять, только показывая им, каковы они. Правдивая комедия полезнее лживой или академической речи.
А накануне Марина Влади проповедовала у нас на кухне превосходство женского онанизма над всеми остальными видами наслаждения. В разгар её разглагольствования пришёл Высоцкий, дал по роже и увёл.