Цитаты со словом «разжёванный»
Похожие цитаты:
Некоторые книги следует только отведать, другие — проглотить и только немногие — пережевать и переварить.
Чем больше вы глотаете пилюль, тем они кажутся менее горькими.
Только и было от него пользы, что иногда он проглатывал муху.
Оригинальная техника Раббойза состояла в том, что он рвал рукопись на клочки, а затем наклеивал это всё наобум на бумажные листы.
Книги, достоинство которых состоит в новизне, походят на горячие пирожки, которые становятся безвкусными, лишь только простынут.
Ешь творог с гробами, лижи язык губами.
Философия — это приправа, без которой все блюда кажутся безвкусными, но которая сама по себе не годится для пищи.
Не собирай газетных вырезок о себе, ибо каждое утро кофе твой будет, как желчь.
Не грызи запретный плод вставными зубами.
Так сладок мёд, что, наконец, он горек. Избыток вкуса убивает вкус.
Если ты бездарен, отруби себе руки. На всякий случай вырежь и язык, чтобы не мог диктовать.
Сластями, печеньями и конфетами нельзя вырастить из детей здоровых людей. Подобно телесной пище, духовная тоже должна быть простой и питательной.
Расписывать, как у верблюда в ноздрях растут финики, — ещё не значит быть оригинальным.
В каждом человеке намешано всего понемножку, а жизнь выдавливает из этой смеси что-нибудь одно на поверхность.
Что переварили учителя́, тем питаются ученики.
Люди стали для меня книгами. Я прочитываю их от корки до корки и выбрасываю за ненадобностью. Чем больше читаю, тем ненасытнее становлюсь.
Когда людоед проглатывает свои жертвы, не грызя их, — это гуманизм?
Нет ничего настолько дерзкого и смешного, чего нельзя было бы проглотить, приправив похвалами.
Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести — и больше ничего.
Я все время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.
— Сперва научись чисто играть гамму, а потом будешь кушать конфетки.
Если вы встретите деревенскую девушку с соломинкой в зубах, то она почти наверняка отсасывает бензин.
Нельзя сидеть при лучине с раздутым от голода животом, с необогащенным ни одною книгою мозгом и с оравой голодных и голых ребят и творить «духовные ценности».
— Вам зажечь сигару? — Нет, я пытаюсь бросить курить, и поэтому просто держу ее во рту. — Тогда почему бы вам не держать во рту более дешевый сорт? — Ну да, ещё и снизить свой жизненный уровень?!
Да уж… чтобы знать вкус вина в бочке, не обязательно выпивать всю бочку. Гурману достаточно глотка.
Хорошее блюдо можно съесть дважды.
Есть такая слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не может помолчать, ничего не может донести до места, а через газеты валит наружу все, чем засорится ее неразборчивый желудок.
Обиды нужно наносить разом: чем меньше их распробуют, тем меньше от них вреда; благодеяния же полезно оказывать мало-помалу, чтобы их распробовали как можно лучше.
С тех пор как люди научились варить пищу, они едят вдвое больше, чем требует природа.
Начала, заложенные в детстве человека, похожи на вырезанные на коре молодого дерева буквы, растущие вместе с ним, составляющие неотъемлемую часть его.
книги, кажется, скоро выживут из кабинета своего хозяина-сотни, тысячи книг, на многих языках и по самым диковинным разделам науки, которые теснятся на полках, лежат на столах, нераспечатанными пачками сложены на полу.
Когда кто-то говорит: «Мне нужен язык программирования, в котором достаточно только сказать, что мне нужно сделать», — дайте ему леденец.
Выходя из себя, не забудь закрыть рот!
Злаки и овощи — вот настоящая пища.
Это большой недостаток человека, что полный бумажник урчит громче пустого желудка.
Люди называли нескольких игроков «новым Дунканом Эдвардсом». Сначала Дейва Макая, затем Брайана Робсона. Но никто из них даже близко не был его уровня. Он был единственным игроком, рядом с которым я чувствовал себя незначительным.
Шахматная среда — далеко не лучшее место. Там, где идет грызня за маленький кусочек пирога, мораль очень низкая.
Пора предвкушений много слаще той, что увенчана исполнением наших желаний. В первом случае мы готовим себе блюдо сами, по собственному вкусу, во втором — его готовит для нас жизнь.