Цитаты со словом «перешёптывание»
Похожие цитаты:
Брак — это долгий разговор, прерываемый спорами.
Слышать смех — радость. Вызвать смех — гордость для меня.
Как самое правдивое общество всегда приближается к одиночеству, так самая великолепная речь в конце концов падает в тишину. Тишина слышна всем, всегда и везде.
Меня все еще держат за шиворот, на моем плече замирает вздох, это не сожаление, конечно, но в нем есть примесь грусти: вчера все было чудом, а завтра станет повседневной рутиной. В этом вздохе слышится: «Ну вот!».
— Не надо думать, что слово «скрипка» происходит от слова «скрип».
Смех умного виден, а не слышен.
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
От десяти говорящих людей больше шума, чем от десяти тысяч, которые молчат.
Если в концерте во время паузы, выдерживаемой оркестром, вдруг раздадутся оглушительно-наглые хлопки — знай, это дурак.
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?
Шум оружия заглушает голос законов.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Тишина была настолько хороша, что девушка чуть прослезилась. Удивительно, думала она, что разговоры могут так надоесть, без тишины человечество, скорее всего, давно бы исчезло... (
«Четырежды Ева»)
Он обернулся… Меня не было в этом взгляде настолько, что не знаю, как я не исчез.
Слово происходит от звука, звук в слове.
Мужчины обычно не слушают того, что им говоришь, — они прислушиваются к тому, что собираются сказать сами.
Я до предела устал быть мишенью взглядов, обсуждений и восхвалений. Как можно сделать так, чтобы о тебе забыли? После моей смерти еще будут греметь моими костями, то здесь, то там, из любопытства.
Наблюдая за парой, сидящей за столиком ресторана, по длине пауз в их разговоре можно судить о том, как давно они живут вместе.
Если человек слышит голос совести, то у него все вопросы решаются большинством одного голоса.
Совесть — это тот тихий голосок, который шепчет тебе, что кто-то смотрит.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Ах, как хорошо бы мне жилось, оставь меня в покое эти геологи со своими ужасными молотками! Их стук раздаётся в конце каждого библейского стиха.
— Когда бог наконец обретает речь, он не всегда говорит то, что от него ожидали услышать.
Музыка стоит на втором месте после молчания, когда речь идет о том, чтобы выразить невыразимое.
Насмешка почти всегда не что иное, как робкая и скрытая злоба.
Конечно, это печальный повод, но думаю, Дикси был бы восхищён, узнав, что даже у своей могилы он собирает больше народа, чем «Эвертон» на стадионе. (
На похоронах Дикси Дина)
Смех гремит только в компании, где все чувствуют себя равными.
Критик похож на автомобиль: чем он хуже, тем больше от него шума.
Любой скандал живет не больше недели, а если поднят очень уж сильный шум — дней десять.
Море никогда не меняется и его дела, несмотря на людскую болтовню, окутаны тайной.
Если бы человек всегда прислушивался к голосу разума, с ним никогда не происходило бы ничего интересного.
Всё-таки жаль немое кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
«Людское самолюбие любит марать бумаги и стены; однако и я, сошедши под большую арку, где эхо громогласное, учил его повторять мое имя»
Внезапное молчание посреди разговора вдруг напоминает нам о главном: оно показывает нам, какую цену мы вынуждены платить за изобретение слова.
... ничто так не обескураживает пророка, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех.
Искушение подобно молнии, на мгновение уничтожающей все образы и звуки, чтобы оставить вас во тьме и безмолвии перед единственным объектом, чей блеск и неподвижность заставляют оцепенеть.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии, высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Живите, пока вам не будет сто лет, и, может, последний голос, который вы услышите, будет моим.
Я не диктатор. У меня просто сердитое лицо.
Видя в людях дурное, не радуйся, тем более не обсуждай. Сплетник ненавистен вовеки. Скажешь худое, услышишь худшее.
Если хочется, можно сесть и смотреть на проходящих мимо людей. Повсюду что-то случается. Безумное напряжение ожидания чего-то, что должно произойти.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..