Цитаты со словом «затем»
Коммунисты сами себе создают трудности, а
затем сами же героически их преодолевают.
Человек учится говорить 2 года,
затем учится всю жизнь молчать.
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а
затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Мысль поэта, живая и трепещущая, оправляется в золото и драгоценные камни, и нельзя уже
затем разъединить мысль с ее оправой, не разрушив ее.
Всякая истина проходит в человеческом уме три стадии: сначала — какая чушь!;
затем — в этом что-то есть; наконец — кто же этого не знает!
Я был сперва почти напуган, увидев, какая математическая мощь была обрушена на этот предмет, а
затем удивлен тем, как легко предмет это перенес.
Сперва человек бессознательно и непроизвольно создает по своему подобию Бога; а
затем уже этот Бог сознательно и произвольно создает по своему подобию человека.
Любовь сначала так же непрочна, как паутина, а
затем приобретает крепость каната.
Сократ… заставлял сначала говорить учеников, а
затем уже говорил сам.
Человек всю жизнь видит сны. Иногда, правда, он пробуждается на минуту, осовело смотрит на мир, но
затем вновь погружается в сладкий сон.
С высокими добродетелями человек поступает совершенно так, как с высокими горами: он удивляется им и
затем обходит их.
Тот, кто становится пресмыкающимся червем, может ли
затем жаловаться, что его раздавили?
Наши воспоминания — это картотека, которой однажды воспользовались, а
затем разбросали как попало...
Существует некто, «человек», и
затем существует изображение. Кино это нечто, происходящее между тем и другим.
Часто бывает, что, только подавив в себе вопрос «почему», мы обнаруживаем важные
факты; которые
затем, в ходе нашего исследования, ведут к ответу. (471)
На стадионе я занимаюсь любовью с двадцатью пятью тысячами человек — а
затем возвращаюсь домой одна...
Не имеет смысла нанимать толковых людей, а
затем рассказать им, что делать; мы нанимаем умных людей, чтобы они могли рассказать нам, что делать.
Затем, когда наступила Депрессия, всё изменилось до неузнаваемости. С того момента публика стала совершенно иной, и современную музыку напрямую мало кто поддерживал.
По замыслу Карла Мая, на первом месте стояло воспитание, и только
затем — образование, причем во главу ставилось развитие умственных способностей.
Дальновидный человек должен определить место для каждого из своих желаний и
затем осуществлять их по порядку. Наша жадность часто нарушает этот порядок и заставляет нас преследовать одновременно такое множество целей, что в погоне за пустяками мы упускаем существенное.
Я в основном работаю до полуночи с перерывом на обед в компании кого-нибудь из сотрудников.
Затем я отправляюсь домой и где-то около часу читаю книги или журнал 'Экономист'. В офис я обычно возвращаюсь к девяти часам следующего дня.
Воздух полон идей. Они постоянно стучатся к вам в голову. Вы просто должны знать что вы хотите,
затем забыть это и заниматься своим делом. Идея придет внезапно. Так было всегда.
Опять! Ну, теперь стало быть, пошло, пропал калабуховский дом. Придётся уезжать, но куда спрашивается. Всё будет, как по маслу. Вначале каждый вечер пение,
затем в сортирах замёрзнут трубы, потом лопнет котёл в паровом отоплении и так далее. Крышка Калабухову.
Плохие книги не только бесполезны, но положительно вредны. Ведь девять десятых текущей литературы только
затем и публикуются, чтобы выманить из кармана доверчивой публики пару лишних талеров.
Первоначально чье-либо личное заблуждение становится общим, а
затем уж общее заблуждение становится личным. Вот и растет постройка, к которой каждый прикладывает руку так, что самый дальний свидетель события оказывается осведомленным лучше, чем непосредственный, а последний человек, узнавший о нем, — гораздо более убежденным, чем первый.
Очевидно, к этому убеждению пришёл и старик, который, разглядывая зáмок, пробормотал про себя: «lapis offensionis et petra scandali», а
затем, повернувшись к Хэлберту Глендинингу, прибавил: — мы можем обратить к этой твердыне слова, сказанные королём Иаковом о другой крепости неподалёку, — что тот, кто её построил, был в глубине души настоящим разбойником.
Настанет тот день, когда солнце будет светить только свободным людям, не признающим другого властелина, кроме своего разума, когда тираны и рабы останутся только в истории и на сцене, когда ими будут заниматься только
затем, чтобы пожалеть их жертвы.
Жизнь отчетливо указывает на две категории людей: художников и мыслителей. Между ними резкая разница. Одни — художники во всех их родах: писатели, музыканты, живописцы и т. д. — захватывают действительность целиком, сплошь, сполна, живую действительность, без всякого дробления, без всякого разъединения. Другие — мыслители — именно дробят ее и тем как бы умерщвляют ее, делая из нее какой-то временный скелет, и
затем только постепенно, как бы снова собирают ее части и стараются их таким образом оживить, что вполне им все-таки и не удается.
Жизнь подобна вторжению в Россию. Начало похода – блиц, блестят кивера, пляшут плюмажи, как переполошившийся курятник; лихой рывок вперед, воспетый в красноречивых донесениях, противник отступает; а
затем долгий, унылый, изматывающий поход, сокращаются рационы, и в лицо летят первые снежинки. Противник сжигает Москву, и вы начинаете отход под натиском генерала Января, у которого ногти – ледяные сосульки. Горестная ретирада. Казачьи набеги. И кончается тем, что вы падаете, убитый из пушки мальчишкой-канониром при переправе через польскую речку, которой даже вообще нет на карте у вашего генерала. («Любовь и так далее»)
Похожие цитаты:
Так давайте попробуйте подняться на гору, не наступая на то, что ниже нас, но и вывести нас на то, что над нами, с моей стороны на звёзды; аминь.
Мы должны использовать время мудро и помнить: правое дело можно начать в любую минуту.
Дам вам ценный совет. Если вы во время сна поднимете локти вверх, то будете спать гораздо глубже, чем если бы вы просто лежали. Я часто использую такой прием.
Люди называли нескольких игроков «новым Дунканом Эдвардсом». Сначала Дейва Макая, затем Брайана Робсона. Но никто из них даже близко не был его уровня. Он был единственным игроком, рядом с которым я чувствовал себя незначительным.
— Не спеши, не веди смычок так быстро. Представь себе, что это твоя зарплата. Ты должен не сразу ее израсходовать, а распределить на длительное время.
Сделав первый шаг, вы показываете, что готовы действовать. Делайте крохотные шаги - они помогут нащупать верную дорогу.
Каждый день мир становится всё лучше, а потом, вечером, снова хуже.
Даже когда перескочишь, не говори гоп. Сначала посмотри, во что вскочил.
Сейчас нас больше 100 человек, поэтому мы разделим компанию надвое, а когда каждая из этих компаний вновь вырастет до 100 человек, я вновь приглашу вас сюда и мы снова их поделим.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Если тебе предложат сыграть с листа незнакомое сочинение, то сначала пробеги его предварительно глазами, в полном его объеме.
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
Удовольствия точно мак — только коснёшься цветка, как лепестки опадают; или точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда.
После правильно выполненной серии экстензии для ног, за которой следует правильно выполненная серия жимов ногами, у вас должно возникнуть ощущение, что вы взобрались на высокую башню с автомобилем на плечах.
Надеяться надо до последней минуты. Но в последнюю минуту можно и перестать.
Прогресс: вначале был простой стул, потом — электрический.
Можно сделать быстро, но плохо, а можно — медленно, но хорошо. Через некоторое время все забудут, что было быстро, но будут помнить, что было плохо. И наоборот.
Лучшие вещи находятся рядом: дыхание в ноздрях, свет в глазах, цветы под ногами, заботы в руках, дорога перед тобой. Имея это, не нужно черпать пригоршней звезды. Просто делай то, что предлагает тебе жизнь.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Что падает, то нужно ещё толкнуть!
Лучше сразу остановиться на многоточии, чем постепенно дойти до точки.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
— Вам зажечь сигару? — Нет, я пытаюсь бросить курить, и поэтому просто держу ее во рту. — Тогда почему бы вам не держать во рту более дешевый сорт? — Ну да, ещё и снизить свой жизненный уровень?!
Впервые в жизни меня не просят открыть рот и раздвинуть ноги. Вот повезло-то!
Главная моя цель — писать не быстрее, а медленнее. Лучше всего было бы высекать слова на камне — не чтобы навечно, а чтобы не торопясь.
Где это видано, чтоб женщина, с плачем выбежав из-за стола, не вернулась снова за стол?
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Достаточно впасть в детство, чтоб опять начать подавать надежды.
Бывает, мелькнёт: «вот сейчас разденусь, сяду отдохнуть, покурю» и прямо вспомнишь с болью, что никогда больше не покуришь. Очень мне это напоминает время влюбленности, когда убедился, что не любит она меня и нужно все бросить.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
Даже если я должен буду в деревянной бочке преодолеть ревущий водопад, и внизу меня будут ждать вооруженные до зубов туземцы, я буду продолжать борьбу.
Приблизиться к цели — ещё не значит достигнуть её: не дойдя одного шага, можно встретить пропасть, которую не перейдёшь.
Стремление сначала понять все до самого конца, а потом уже работать — очень частая причина неудач.