Дом американского консула Каннингама, который в то же время и представитель здесь знаменитого американского торгового дома Россель и Ко, один из лучших в Шанхае. Постройка такого дома обходится ‹в› 50 тысяч долларов. Кругом его парк, или, вернее, двор с деревьями. Широкая веранда опирается на красивую колоннаду. Летом, должно быть, прохладно: солнце не
ударяет в стекла, защищаемые посредством жалюзи. В подъезде, под навесом балкона, стояла большая пушка, направленная на улицу.
Настала ночь. Взошедшая луна,
ударяя в стекла окна, кидала на пол три полосы бледного света. В воздухе было свежо; с надворья пахло померанцами и розой. В форточку, весело гудя, влетел ночной жук, шибко треснулся с разлета о стену, зажужжал и отчаянно завертелся на своих роговых надкрыльях.
Неточные совпадения
Немного выше своих глаз Самгин видел черноусое, толстощекое лицо, сильно изрытое оспой, и на нем уродливо маленькие черные глазки, круглые и блестящие, как пуговицы. Видел, как Любаша, крикнув, подскочила и
ударила кулаком
в стекло окна, разбив его.
В мерзлое
стекло кто-то
ударил пальцем.
Дважды
ударил колокол, — вздрогнув, заныли
стёкла окон, проснулся ночной сторож, лениво застучала трещотка, и точно некто ласковый, тихонько вздохнув, погладил мягкой рукою деревья
в саду.
В одно из
стекол вдруг с такой силой
ударил громадный кусок льду, что оно разбилось, и осколки его со звоном разлетелись по полу комнаты.
Вдруг раздался выстрел; ружейная пуля, прорезав
стекло,
ударила в медный подсвечник и сшибла его со стола.
Врешь, нагоню, уморю
в тюрьме! — говорил Мановский, ходя взад и вперед по комнате, потом вдруг вошел
в спальню, там попались ему на глаза приданые ширмы Анны Павловны; одним пинком повалил он их на пол,
в несколько минут исщипал на куски, а вслед за этим начал бить окна, не колотя по
стеклам, а
ударяя по переплету, так что от одного удара разлеталась вся рама.
Погода эти дни была дурная, и большую часть времени мы проводили
в комнатах. Самые лучшие задушевные беседы происходили
в углу между фортепьяно и окошком. На черном окне близко отражался огонь свеч, по глянцевитому
стеклу изредка
ударяли и текли капли. По крыше стучало,
в луже шлепала вода под желобом, из окна тянуло сыростью. И как-то еще светлее, теплее и радостнее казалось
в нашем углу.
Но не успел он еще выговорить этих слов, как Илья вскочил,
ударил кулаком
в стекло и закричал во всю мочь...
И
в эту минуту раздался звонкий удар. Лопнула толстая железная полоса. Посыпались и зазвенели осколки
стекол. Один из них
ударил в шляпу директора, выходившего из оранжереи.
Он снял шлем, потер висок, подумал, глядя
в стекло, и вдруг яростно
ударил шлем оземь, так, что по комнатам пролетел гром и
стекла в шкафах звякнули жалобно. Тугай сгорбился после этого, отшвырнул каску
в угол ногой и зашагал по ковру к окну и обратно.
В одиночестве, полный, по-видимому, важных и тревожных дум, он обмяк, постарел и говорил сам с собой, бормоча и покусывая губы...
Ветер завыл
в саду и
ударил песком
в стекла галереи. Все оглянулись. Ордынцев нервно повел плечами.
Ветер
ударил в оконце избы, зазвенел склеенными газетою осколками
стекол и взмыл по крыше к трубе.
В трубе опять заворчало, и как будто кто-то
в ней зашевелился.
Воображение, настроенное этими утешительными мыслями, представило ему панораму Москвы через
стекло более благоприятное. Он привел
в нее весну с ее волшебною жизнью, заставил реку бежать
в ее разнообразных красивых берегах, расцветил слободы садами и дохнул на них ароматом,
ударил перстами ветерка по струнам черного бора и извлек из него чудные аккорды, населил все это благочестием, невинностью, любовью, патриархальными нравами, и Москва явилась перед ним, обновленная поэзией ума и сердца.