Неточные совпадения
В ушах не переставая отзывались разнообразные звуки то занятой делом, быстро пролетающей рабочей пчелы, то трубящего, празднующего трутня, то встревоженных, оберегающих от врага свое достояние, сбирающихся жалить пчел-караульщиц. На той стороне ограды
старик строгал обруч и не
видал Левина. Левин, не окликая его, остановился на середине пчельника.
— Нет, надо к отцу проехать. Ты знаешь, он от *** в тридцати верстах. Я его давно не
видал и мать тоже: надо
стариков потешить. Они у меня люди хорошие, особенно отец: презабавный. Я же у них один.
Меня даже зло взяло. Я не знал, как быть. «Надо послать к одному
старику, — посоветовали мне, — он, бывало, принашивал меха в лавки, да вот что-то не
видать…» — «Нет, не извольте посылать», — сказал другой. «Отчего же, если у него есть? я пошлю». — «Нет, он теперь употребляет…» — «Что употребляет?» — «Да, вино-с. Дрянной старичишка! А нынче и отемнел совсем». — «Отемнел?» — повторил я. «Ослеп», — добавил он.
Не спали только в холостой уголовной несколько человек, сидевших в углу около огарка, который они потушили,
увидав солдата, и еще в коридоре, под лампой,
старик; он сидел голый и обирал насекомых с рубахи.
В его воспоминании были деревенские люди: женщины, дети,
старики, бедность и измученность, которые он как будто теперь в первый раз
увидал, в особенности улыбающийся старичок-младенец, сучащий безыкорными ножками, — и он невольно сравнивал с ними то, что было в городе.
В одной из камер ссыльных Нехлюдов, к удивлению своему,
увидал того самого странного
старика, которого он утром видел на пароме.
Один из этих людей был дурачок-старик, которого Нехлюдов часто
видал на переходах.
Василию Назарычу ничего не писали о женитьбе Привалова. Он приехал домой только по первому зимнему пути, в половине ноября, приехал свежим, здоровым
стариком, точно стряхнул с себя все старческие недуги. Лука не выдержал и горько заплакал, когда
увидал старого барина.
Петр Ильич, войдя к исправнику, был просто ошеломлен: он вдруг
увидал, что там всё уже знают. Действительно, карты бросили, все стояли и рассуждали, и даже Николай Парфенович прибежал от барышень и имел самый боевой и стремительный вид. Петра Ильича встретило ошеломляющее известие, что
старик Федор Павлович действительно и в самом деле убит в этот вечер в своем доме, убит и ограблен. Узналось же это только сейчас пред тем следующим образом.
А теперь я хочу воспользоваться этим временем: пять лет не
видал своих
стариков в Рязани, — съезжу к мим.
Старики Бурмакины хвалили Милочку. Они отзывались об ней как о девушке тихой, уживчивой, которая несколько лет сряду была почти членом их семьи, и никогда никакой неприятности они от нее не
видали. Правда, что она как будто простовата, — ну, да это пройдет. Выйдет замуж за хорошего человека и разом очнется.
«Телеграмма» вернулась, а за ней пришла и Нюрочка. Она бросилась на шею к Самойлу Евтихычу, да так и замерла, — очень уж обрадовалась
старику, которого давно не
видала. Свой, родной человек… Одета она была простенько, в ситцевую кофточку, на плечах простенький платок, волосы зачесаны гладко. Груздев долго гладил эту белокурую головку и прослезился: бог счастье послал Васе за родительские молитвы Анфисы Егоровны. Таисья отвернулась в уголок и тоже плакала.
Бабенки побойчее завертывали с разным бездельем то к Домнушке, то к Татьяне и все-таки не
видали Тита;
старик действительно лежал на печке и только вздыхал.
В избу начали набиваться соседи, явившиеся посмотреть на басурмана: какие-то старухи,
старики и ребятишки, которых Мухин никогда не
видал и не помнил. Он ласково здоровался со всеми и спрашивал, чьи и где живут. Все его знали еще ребенком и теперь смотрели на него удивленными глазами.
Но
старик не дошел до порога. Дверь быстро отворилась, и в комнату вбежала Наташа, бледная, с сверкающими глазами, как будто в горячке. Платье ее было измято и смочено дождем. Платочек, которым она накрыла голову, сбился у ней на затылок, и на разбившихся густых прядях ее волос сверкали крупные капли дождя. Она вбежала,
увидала отца и с криком бросилась перед ним на колена, простирая к нему руки.
— Первого встретил я здесь
старика Сизова, — рассказывал Павел. —
Увидал он меня, перешел дорогу, здоровается. Я ему говорю: «Вы теперь осторожнее со мной, я человек опасный, нахожусь под надзором полиции».
— Я вас, кажется,
видал у теперешней вашей супруги? — проговорил
старик.
Часу в десятом вечера, окончив писать, я вышел в коридор, чтобы поразмяться, и, к великому своему удивлению,
увидал, что как раз против моего номера отпирал дверь только что вернувшийся домой старик-коневод Василий Степанович, у которого когда-то, в дни скитаний и приключений моей молодости, я работал в зимовнике, заявив ему, что перед этим я служил в цирке при лошадях.
«Как
увидал я этого
старика, — говорил М-кий, — седого, оставившего у себя на родине жену, детей, как
увидал я его на коленях, позорно наказанного и молящегося, — я бросился за казармы и целых два часа был как без памяти; я был в исступлении…» Каторжные стали очень уважать Ж-го с этих пор и обходились с ним всегда почтительно.
Старик проснулся еще с третьими петухами и,
увидав в замерзшем окне яркий свет месяца, слез с печи, обулся, надел шубу, шапку и пошел на гумно.
Карганов спросил у
старика, не
видал ли он шестерых конных?
Так прошло четыре тёмных, дождливых дня, на третий — удар повторился, а ранним утром пятого дня грузный, рыжий Савелий Кожемякин помер, и минуту смерти его никто не
видал. Монахиня, сидевшая у постели, вышла в кухню пить чай, пришёл Пушкарь сменить её;
старик лежал, спрятав голову под подушку.
Свернув в чащу и пройдя шагов триста, они выбрались на полянку, поросшую камышом и местами залитую водой. Оленин всё отставал от старого охотника, и дядя Ерошка, шагах в двадцати впереди его, нагнулся, значительно кивая и махая ему рукой. Добравшись до него, Оленин
увидал след ноги человека, на который ему указывал
старик.
— Надо посидеть. Посижу, — отозвался
старик к великому удовольствию всех казаков. — А свиней
видали?
— Утром тут был, — вздохнув, сказал
старик: —
видать, логово отпотело, свежо.
— Чего не
видать! — с сердцем сказал
старик, и чтò-то серьезное и строгое выразилось в лице
старика. — Джигита убил, — сказал он как будто с сожалением.
— Дурак, дурак, Марка! — презрительно сказал
старик. — Нельзя, на то воруешь, чтобы не скупым быть. А вы, я чай, и не
видали, как коней-то гоняют. Что молчишь?
Оленин еще был сзади, когда
старик остановился и стал оглядывать дерево. Петух тордокнул с дерева на собаку, лаявшую на него, и Оленин
увидал фазана. Но в то же время раздался выстрел, как из пушки, из здоровенного ружья Ерошки, и петух вспорхнул, теряя перья, и упал наземь. Подходя к
старику, Оленин спугнул другого. Выпростав ружье, он повел и ударил. Фазан взвился колом кверху и потом, как камень, цепляясь за ветки, упал в чащу.
— Стой! сюда пойдем, — перебил его
старик: — вчера тут олений след
видал.
— Ну, прощай, отец мой, — говорил дядя Ерошка. — Пойдешь в поход, будь умней, меня,
старика, послушай. Когда придется быть в набеге или где (ведь я старый волк, всего видел), да коли стреляют, ты в кучу не ходи, где народу много. А то всё, как ваш брат оробеет, так к народу и жмется: думает, веселей в народе. А тут хуже всего: по народу-то и целят. Я всё, бывало, от народа подальше, один и хожу: вот ни разу меня и не ранили. А чего не
видал на своем веку?
Никто не имел о нем понятия; один
старик часовщик говорил, что он, точно, знал Жозефа, который учился с ним вместе и ушел в Петербург, но что после этого он не
видал его.
Глафире Львовне с первого взгляда понравился молодой человек; на это было много причин: во-первых, Дмитрий Яковлевич с своими большими голубыми глазами был интересен; во-вторых, Глафира Львовна, кроме мужа, лакеев, кучеров да
старика доктора, редко
видала мужчин, особенно молодых, интересных, — а она, как мы после узнаем, любила, по старой памяти, платонические мечтания; в-третьих, женщины в некоторых летах смотрят на юношу с тем непонятно влекущим чувством, с которым обыкновенно мужчины смотрят на девушек.
Я взял билет и вышел с парохода, чтобы купить чего-нибудь съестного на дорогу. Остановившись у торговки, я
увидал плотного старика-оборванца, и лицо мне показалось знакомым. Когда же он крикнул на торговку, предлагая ей пятак за три воблы вместо шести копеек, я подошел к нему, толкнул в плечо — и шепнул...
Я спрашивал об этом на пристанях — надо мной смеялись. Только один
старик, лежавший на штабелях теса, выгруженного на берег, сказал мне, что народом редко водят суда теперь, тащат только маленькие унжаки и коломенки, а старинных расшив что-то давно уже не
видать, как в старину было.
— Нет, господин проезжий, — отвечал
старик, махнув рукою, — не
видать мне таких удальцов, какие бывали в старину! Да вот хоть для вашей бы милости в мое время тотчас выискался бы охотник перейти на ту сторону и прислать с перевозу большую лодку; а теперь небойсь — дожидайтесь! Увидите, если не придется вам ночевать на этом берегу. Кто пойдет за лодкою?
— То есть вот как, поверите ли, братцы, — подхватил он, оборачиваясь к сидевшим за другими столами и с живостью размахивая руками, — то есть отродясь не
видал такого
старика: плечи — вот!..
— А не
видал — рыбы, примерно, с ними не было? Не расплачивались они рыбой?.. — перебил
старик, пристально взглядывая в лицо собеседника.
— Чем же нашему брату, мужику, заниматься, как не извозом? — возразил
старик с своей кроткой улыбкой. — Съездишь хорошо — и сам сыт, и лошади сыты; а что насчет баловства, так они у меня, слава-ти Господи, не первый год ездят, да и сам я езжал, и дурного ни от кого не
видал, окроме доброго.
Вот извольте посмотреть, — прибавил он, оттыкая одну из ближайших колодок и заглядывая в отверстие, покрытое шумящей и ползающей пчелой по кривым вощинам: — вот эта молодая; она
видать, в голове у ней матка сидит, а вощину она и прямо и в бок ведет, как ей по колодке лучше, — говорил
старик, видимо увлекаясь своим любимым предметом и не замечая положения барина: — вот нынче она с калошкой идет, нынче день теплый, всё
видать, прибавил он, затыкая опять улей и прижимая тряпкой ползающую пчелу, и потом огребая грубой ладонью несколько пчел с морщинистого затылка.
Не останавливаясь ни в Петербурге, ни в Москве, Литвинов вернулся в свое поместье. Он испугался,
увидав отца: до того тот похилел и опустился.
Старик обрадовался сыну, насколько может радоваться человек, уже покончивший с жизнью; тотчас сдал ему все, сильно расстроенные, дела и, проскрипев еще несколько недель, сошел с земного поприща.
А потом,
увидав около себя двух ребят из Пармы, видимо, братьев, сделал грозное лицо, ощетинился, — они смотрели на него серьезно, — нахлобучил шляпу на глаза, развел руки, дети, прижавшись друг ко другу, нахмурились, отступая,
старик вдруг присел на корточки и громко, очень похоже, пропел петухом.
Ты, должно быть, не знаешь, а я,
старик, хотя сам не женивался, а все-таки
видал на своем веку: молодая баба дюже сладко целуется, какого хочешь сердитого мужика может она обойти.
Ему показалось, что глаза его выкатились, вылезли на лоб, как у
старика Полуэктова, и что они останутся навсегда так, болезненно вытаращенными, никогда уже не закроются и каждый человек может
увидать в них преступление.
Илья прислонил лицо к щели в переборке, замер, присмотрелся и
увидал, что
старик лежит на своей постели вверх грудью, размахивая руками.
— Спросит о
старике — ты его не
видал. Никогда. Не знаешь о нём. Не слыхал, что я на содержании у кого-то жила, — понимаешь?
В последний раз помню перед своими глазами плавные движения правой руки Аги с его толстым серебряным перстнем на большом пальце. Кольцо очень толстое, в виде веревки, с поперечными золотыми насечками. Меня всегда интересовало, почему он носит кольцо на большом пальце, но я, по обыкновению, не спрашивал его, а узнал через много времени,
увидав стариков-горцев, носивших так же кольца.
Старик был возмущен; в голосе его звучали досада, злоба, даже слезы. Фома никогда еще не
видал его таким и невольно молчал.
Вдруг он
увидал, что крестный вздрогнул, ноги его затряслись, глаза учащенно замигали и руки вцепились в косяки. Фома двинулся к нему, полагая, что
старику дурно, но Яков Тарасович глухим и сердитым голосом сказал...
После ссоры с Фомой Маякин вернулся к себе угрюмо-задумчивым. Глазки его блестели сухо, и весь он выпрямился, как туго натянутая струна. Морщины болезненно съежились, лицо как будто стало еще меньше и темней, и когда Любовь
увидала его таким — ей показалось, что он серьезно болен. Молчаливый
старик нервно метался по комнате, бросая дочери в ответ на ее вопросы сухие, краткие слова, и, наконец, прямо крикнул ей...
Тогда раздался страшный вой, визг, многие бросились бежать, сбили
Старика с ног, и он упал лицом в лужу, а когда вскочил, то
увидал, что к нему идёт, махая руками, огромный мужик и на месте лица у него — ослепительно красное, дрожащее пятно.