Неточные совпадения
Так и Чичикову заметилось все в тот вечер: и эта малая, неприхотливо убранная комнатка, и добродушное выраженье, воцарившееся в лице хозяина, и поданная Платонову трубка
с янтарным мундштуком, и дым, который он стал пускать в толстую морду Ярбу, и фырканье Ярба, и смех миловидной хозяйки, прерываемый словами: «Полно, не мучь его», — и веселые свечки, и сверчок в углу, и стеклянная дверь, и весенняя ночь, которая оттоле на них глядела, облокотясь на вершины дерев, из чащи которых высвистывали весенние соловьи.
Потом показались трубки — деревянные, глиняные, пенковые, обкуренные и необкуренные, обтянутые замшею и необтянутые, чубук
с янтарным мундштуком, недавно выигранный, кисет, вышитый какою-то графинею, где-то на почтовой станции влюбившеюся в него по уши, у которой ручки, по словам его, были самой субдительной сюперфлю, [Суперфлю — (от фр. superflu) — рохля, кисляй.
Вошел кудрявый парень в белой рубахе,
с лицом счастливого человека, принес бутылку настойки
янтарного цвета, тарелку моченых яблоков и спросил, ангельски улыбаясь, — не прикажут ли еще чего-нибудь.
— Я много читаю, — ответила она и широко улыбнулась,
янтарные зрачки разгорелись ярче — Но я
с Аристотелем, так же как и
с Марксом, — не согласна: давления общества на разум и бытия на сознание — не отрицаю, но дух мой — не ограничен, дух — сила не земная, а — космическая, скажем.
— Уйди, — повторила Марина и повернулась боком к нему, махая руками. Уйти не хватало силы, и нельзя было оторвать глаз от круглого плеча, напряженно высокой груди, от спины, окутанной массой каштановых волос, и от плоской серенькой фигурки человека
с глазами из стекла. Он видел, что
янтарные глаза Марины тоже смотрят на эту фигурку, — руки ее поднялись к лицу; закрыв лицо ладонями, она странно качнула головою, бросилась на тахту и крикнула пьяным голосом, топая голыми ногами...
«Как вдруг этот барин, — разбирала она, — станет кушать вместо спаржи репу
с маслом, вместо рябчиков баранину, вместо гатчинских форелей,
янтарной осетрины — соленого судака, может быть, студень из лавочки…»
Потом стал расставлять перед каждым маленькие тарелки, маленькие ножи, маленькие вилки и
с таким же проворством начал носить десерт: прекрупный
янтарного цвета виноград и к нему большую хрустальную чашку
с водой, груши, гранаты, фиги и арбузы.
Еще при отъезде из Владивостока я захватил
с собой елочные украшения: хлопушки, золоченые орехи, подсвечники
с зажимами, золотой дождь, парафиновые свечи, фигурные пряники и тому подобные подарки: серебряную рюмку, перочинный нож в перламутровой оправе,
янтарный мундштук и т.д. Все это я хранил в коллекционных ящиках и берег для праздника.
В малинниках, под соснами стеснились
Холодные потемки; ледяными
Сосульками
янтарная смола
Висит
с прямых стволов.
С десяти часов утра Зонненберг в казанских ичигах, в шитой золотом тибитейке и в кавказском бешмете,
с огромным
янтарным мундштуком во рту, сидел на вахте, делая вид, будто читает.
В одном из углов стояли трубки
с черешневыми чубуками и
с дорогими
янтарными мундштуками.
В одной руке он держал газету, а в другой — трубку
с длиннейшим черешневым чубуком и
с дорогим
янтарным мундштуком.
Опять шел Ромашов домой, чувствуя себя одиноким, тоскующим, потерявшимся в каком-то чужом, темном и враждебном месте. Опять горела на западе в сизых нагроможденных тяжелых тучах красно-янтарная заря, и опять Ромашову чудился далеко за чертой горизонта, за домами и полями, прекрасный фантастический город
с жизнью, полной красоты, изящества и счастья.
Уже
с самой закуски начинается «дружба». Закуска великолепная. Свежая икра,
янтарный балык, страсбургский паштет, сыры, сельди, грибы, рыжички… Но недостает… семги! X. всего отведывает, а некоторого даже по два раза, но чувствует, что чего-то недостает. И, сознавая себя уже «другом», без церемонии обращается к хозяину...
Наружность владыко имел приятную: полноватый, не совершенно еще седой,
с расчесанными бородой и волосами, в шелковой темно-гранатного цвета рясе,
с кокетливо-навитыми на руке
янтарными четками,
с одним лишь докторским крестом на груди, который тогда имели не более как пять — шесть архиереев, он вышел в гостиную навстречу к Крапчику, который был во фраке и звезде, и, склонив несколько голову, подошел к благословению владыки.
Еще до отъезда закройщицы под квартирою моих хозяев поселилась черноглазая молодая дама
с девочкой и матерью, седенькой старушкой, непрерывно курившей папиросы из
янтарного мундштука.
Старик задумался. Тонкие струйки вакштафного дыма, вылетая из-под его седых усов и разносясь по воздуху, окрашивались
янтарною пронизью взошедшего солнца; куры слетели
с насестей и, выйдя из закутки, отряхивались и чистили перья. Вот на мосту заиграл в липовую дудку пастух; на берегу зазвенели о водонос пустые ведра на плечах босой бабы; замычали коровы, и собственная работница протопопа, крестя зевающий рот, погнала за ворота хворостиной коровку; канарейка трещит на окне, и день во всем сиянии.
В эти минуты светозарный Феб быстро выкатил на своей огненной колеснице еще выше на небо; совсем разредевший туман словно весь пропитало
янтарным тоном. Картина обагрилась багрецом и лазурью, и в этом ярком, могучем освещении, весь облитый лучами солнца, в волнах реки показался нагой богатырь
с буйною гривой черных волос на большой голове. Он плыл против течения воды, сидя на достойном его могучем красном коне, который мощно рассекал широкою грудью волну и сердито храпел темно-огненными ноздрями.
Широкоплечий, вершков десяти ростом, господин в коричневом длинном фраке, из кармана которого торчал чубук
с янтарным мундштуком, войдя в комнату, перервал разговор наших приятелей.
Раз, часу во втором утра, Бегушев сидел, по обыкновению, в одной из внутренних комнат своих, поджав ноги на диване, пил кофе и курил из длинной трубки
с очень дорогим
янтарным мундштуком: сигар Бегушев не мог курить по крепости их, а папиросы презирал.
На небе садился ранний зимний вечер
с одним из тех странных закатов, которые можно видеть в северных широтах зимою, — закат желтый, как отблеск янтаря, и сухой. По этому
янтарному фону, снизу, от краев горизонта, клубится словно дым курений, возносящийся к таинственному престолу, сокрытому этим удивительным светом.
Такая заря горела, когда Ида взяла
с этажерки свою библию. Одна самая нижняя полоса уже вдвигалась в
янтарный фон по красной черте горизонта. Эта полоса была похожа цветом на полосу докрасна накаленного чугуна. Через несколько минут она должна была остывать, синеть и, наконец, сравняться
с темным фоном самого неба.
С антресолей Шульца, если сидеть в глубине комнат, не видно было черты горизонта, и потом, когда загорается зимою над Петербургом такая янтарно-огненная заря, отсюда не видать теней, которые туманными рубцами начинают врезываться снизу поперек
янтарной зари и задвигают, словно гигантскими заставками, эту гигантскую дверь на усыпающее небо.
Надевал царь на шею Суламифи многоценные ожерелья из жемчуга, который ловили его подданные в Персидском море, и жемчуг от теплоты ее тела приобретал живой блеск и нежный цвет. И кораллы становились краснее на ее смуглой груди, и оживала бирюза на ее пальцах, и издавали в ее руках трескучие искры те желтые
янтарные безделушки, которые привозили в дар царю Соломону
с берегов далеких северных морей отважные корабельщики царя Хирама Тирского.
В углу стояло что-то вроде горки, в которую было вставлено несколько чубуков
с трубками, в числе коих было до пяти черешневых
с янтарными мундштуками.
Весеннее солнце, светившее
с западной стороны в огромные и уже выставленные окна, обливало всю церковь ярким
янтарным блеском, так что синеватые и едва колеблющиеся огоньки зажженных перед иконостасом свечей едва мерцали в нем.
Помню редкий пар, поднимающийся
с воды, золотистых карасей и скользких налимов; помню утомительный полдень, когда все мы как убитые падали на траву, отказываясь от
янтарной ухи, приготовленной отцом Сергием «некнижным».
На другой же день добрые поселяне пускали в лес скот, объедавший дочиста молодняк, драли лыко
с нежных, неокрепших деревьев, валили для какого-нибудь забора или оконницы строевые ели, просверливали стволы берез для вытяжки весеннего сока на квас, курили в сухостойном лесу и бросали спички на серый высохший мох, вспыхивающий, как порох, оставляли непогашенными костры, а мальчишки-пастушонки, те бессмысленно поджигали у сосен дупла и трещины, переполненные смолою, поджигали только для того, чтобы посмотреть, каким веселым, бурливым пламенем горит
янтарная смола.
Князь
Янтарный. Именно любит Россию истинной любовью! Кроме того-с, последние два дня я имел счастье… — иначе не могу этого назвать!.. — имел счастье видеть Алексея Николаича в его служебной деятельности и убедился, что в этом отношении он гениальный человек!
Ольга Петровна. Об этом, папа, и речи не может быть!.. Иначе это было бы величайшей несправедливостью
с твоей стороны, что я и сказала князю
Янтарному: «И если, говорю, граф в выборе себе хорошего помощника проманкировал своими дружественными отношениями, то это только делает честь его беспристрастию!» — «Да-с, говорит, но если все мы будем таким образом поступать, то явно покажем, что в нашем кругу нет людей, способных к чему-либо более серьезному».
Князь
Янтарный(поднимая
с грустью глаза к небу). Воображаю!
Князь
Янтарный. Алексей Николаич еще недели две тому назад заехал ко мне и говорит, что Владимир Иваныч Вуланд скоропостижно помер. Это так меня фрапировало!.. Я перед тем только еще обедал
с Вуландом в Английском клубе, и он был совершенно здоров!.. Как, почему и отчего человек умер?
Князь
Янтарный. Очень помню-с! Но я объясняю вам, собственно, затем, что Вуланд слыл трудолюбивым дельцом, и если теперь будут выходить какие-нибудь упущения, то прямо скажут, что
Янтарный запустил это; а между тем, чтобы привести дела хоть в сколько-нибудь человеческий порядок, я должен употреблять громадный труд!.. Гигантский труд!
Князь
Янтарный. Я мало что помирился
с Алексеем Николаичем, но я стал благоговеть перед ним, и в этом случае не беру ничего другого, как мой собственный пример: я, как хотите это назовите, имел глупость, неосторожность, но я, не зная человека, позволял себе говорить против него, и Алексей Николаич слышал это, конечно, потому что я говорил это всюду, говорил не только что при вас, но даже
с вами. Вы, вероятно, в это время были уже невестой его, и полагаю, что должны были передавать ему это.
Князь
Янтарный(поднимая указательный палец свой как бы затем, чтобы придать более весу словам своим). И Алексей Николаич, несмотря на все это, в видах уж, конечно, одной только пользы служебной и находя меня, не знаю почему, заслуживающим настоящей моей должности, сам первый приехал ко мне и предложил мне трудиться вместе
с ним; так поступать из миллионов людей может только один!
Служебный кабинет графа Зырова. Огромный стол весь завален бумагами и делами. Граф, по-прежнему в пиджаке, сидит перед столом; лицо его имеет почти грозное выражение. На правой от него стороне стоят в почтительных позах и
с грустно наклоненными головами Мямлин и князь
Янтарный, а налево генерал-майор Варнуха в замирающем и окаменелом положении и чиновник Шуберский, тоже грустный и задумчивый.
Князь
Янтарный. Да-с, я это именно и хотел сказать.
Князь
Янтарный(
с удивлением). Но почему же граф может быть недоволен вашим замужеством?
Андашевский. Да-с, да!.. По крайней мере почин в этом ей прямо принадлежит!.. Тогда этот несчастный Вуланд помер; экспедицию его, я знал, что по многим обстоятельствам нельзя было оставить без начальника, а между тем граф заболел, и таким образом обязанность выбора легла на мне; но я решительно не знал, кого назначить, так что говорю, наконец, об этом жене… Она мне и посоветовала. «Чего ж, говорит, тебе лучше: попроси князя
Янтарного принять это место!.. Может быть, он и согласится».
Князь
Янтарный. Да-с!.. Изложенья дар! Бумаги, им написанные, усыпаны брильянтами, алмазами красноречия, и я сам видел, что они ничего ему не стоят: они так и льются, так и льются у него… Я теперь торжественно и всем говорю, что выбор Алексея Николаича и предпочтение его другим кандидатам показывает в графе Зырове величайшую прозорливость и величайшую мудрость.
Лакей. Граф прислал курьера и требуют к себе
с делами и
с бумагами князя
Янтарного и господина Мямлина.
Князь
Янтарный(очень модно и свободно подходя к графу и вместе
с тем играя брелоками своих часов). Я, ваше сиятельство, сегодня ничего приготовленного не имею, потому что все это время ревизовал мою экспедицию.
Князь
Янтарный, довольно нестарый еще и красивый из себя мужчина,
с большими черными и даже
с поволокой, но вместе
с тем ничего не выражающими глазами, напротив, выстрижен почти под гребенку и подбородок имеет тщательнейшим образом выбритый, который, однако, все-таки остается немного черноватым от необыкновенной густоты волос.
Князь
Янтарный,
с надувшимся и оскорбленным лицом, отходит и становится на прежнее место; а Мямлин подходит к графу и развертывает перед ним огромное дело, запинаясь на каждом почти слове и делая из лица гримасы.
Князь
Янтарный. Странно!.. Встречаясь в обществе, я всегда
с ней немного пикировался и на ее маленькие стрелы отвечал довольно колко; но, может быть, этим самым я выигрывал в ее глазах, — qui peut comprendre la femme! [кто может понять женщину! (франц.).]
Князь
Янтарный(немного привставая
с своего кресла и прижимая вместе
с наклонением головы руку к сердцу). Pardon, madame, что я являюсь к вам в этой ливрее нашей, — но я приехал к вам почти официально, чтобы бесконечно благодарить вас за ваше доброе участие, которое, как вот Дмитрий Дмитрич (показывает на Мямлина) передавал мне, вы принимали в определении моем на место господина Вуланда.
Князь
Янтарный(также
с вспыхнувшим лицом). И у меня тоже! (Относясь к Андашевскому несколько смущенным голосом.) Граф, вероятно, вступил в свою должность?
Мямлин(видимо, стараясь втолковать что-то такое князю
Янтарному). Я вам говорю, что Ольга Петровна все это устроила… У ней при мне был разговор об этом
с Алексеем Николаичем.
Князь
Янтарный. О, какая низость это
с его стороны!
Князь
Янтарный. Решительно
с государственным призванием: эта быстрота соображения!.. Удар прямо в цель!.. Способность обобщить, на группы разбить тысячи фактов, собранных со всей России…