Пешки против игроков

Дамина Райт, 2020

Я – никто. Меня лишили памяти о прошлом и обязали жить по чьим-то правилам. Мне внушают, что придётся убивать, чтобы выжить в будущем… Есть только один выход – добраться до игроков, создателей этого жестокого мира. А там уж они ответят на мои вопросы. Путь будет нелёгким, но я уверена, что справлюсь – ведь я буду не одна!

The chase is better than the

catch

(Погоня слаще добычи)

Часть I. Башня

Пролог

В лесу было так тихо, словно заросли кустов и низеньких деревьев с густой листвой поглотили все звуки. Воин в драном, угольно-чёрном плаще и разорванной кольчуге расчищал себе путь мечом. То и дело срубленные ветки падали к его ногам. Рана на правом боку воина была наспех перевязана куском ткани, оторванным от плаща. Пузырёк с целебной мазью пропал ещё два хода назад, и воину оставалось только надеяться, что он не истечёт кровью, пока не сделает то, ради чего сюда шёл.

Пока не убьёт её.

Словно в ответ на его мысли, вдали раздалось пение — мелодичное, нежное, успокаивающее. Воину захотелось заснуть, и он остановился. Изо всех сил обхватил свободной рукой колючий ствол деревца. Боль в ладони мигом привела в чувство. Воин поднял меч и, видя, как в воздухе плывут светящиеся, будто золотом написанные строчки, разрезал их пополам. Буквы рассыпались и упали к его ногам, пение оборвалось.

— Вот так, — прошептал воин и зашагал дальше; но едва он выбрался на лесную тропу, как молитва зазвучала вновь.

Воин без устали резал мечом золотые строчки, появлявшиеся перед ним — если промедлить, они коснутся его своим сиянием. Тогда он опустится на землю, заснёт и станет лёгкой добычей для чудищ, созданных всё тем же пением.

— А вот и они, — воин заметил, как из-за деревьев выплыли, не касаясь земли, уродливые фигуры: птица с женской головой, распростёршая острые когти; глыбоподобный зверь с чёрной шкурой и шестью лапами; хищное ходячее растение с острыми зубами и цепкими зелёными щупальцами.

— Ближе, — воин не сводил с чудищ тяжёлого взгляда. Со строчками, благо, уже было покончено. — Ближе, и мой меч превратит вас в клочки тумана!

Они набросились все сразу с трёх сторон. Какой уж там честный поединок — создательница чудищ и слов таких не знала! Воин рубил направо и налево. Только и слышались визг, стоны и рычание. Наконец, раненые чудища начали отползать. Но ещё раньше птица с женской головой сумела достать до повязки на боку воина, пропитавшейся кровью. У воина потемнело в глазах, и он выронил меч, бессильно опускаясь на колени…

…А потом увидел её.

Она стояла к нему спиной в тени деревьев — золотистые волосы падали волнами на плечи, а белое одеяние казалось ослепительным.

— Смотрите, кто ко мне пожаловал! Всадник! Ты один? А как же твоё четвероногое животное? — в её нежном голосе прозвучала усмешка.

— Погиб, — выдавил он из себя и попытался нашарить на земле меч.

— Ах, какая жалость… Но моя молитва была услышана, и это радует.

— Создатели нашего мира… слышат все твои молитвы, — хрипло произнёс воин, и пальцы его сомкнулись на рукояти найденного меча.

— О, я не сомневаюсь, — она тихо рассмеялась, всё так же не оборачиваясь. Беспечность или уверенность в своих силах, для которой были причины? Воину не хотелось об этом думать. Он устал. Он собирался лишь выполнить свой долг — как бы прекрасна она ни была… врага нельзя жалеть. Да ещё такого опасного врага.

— А ты знаешь, я могла бы уже прикончить тебя, — вдруг сказала она, когда воин поднялся на ноги, держа в руке меч.

— Отчего же передумала?

— Ты не поверишь, но я устала, — и голос её стал таким же тусклым, как серое небо над головой. Воин замер, словно что-то мешало ему броситься вперёд и ударом меча завершить дело.

— Скажи, ты ведь был неравнодушен ко мне? Там… раньше?

Воин облизнул сухие губы. Голос его опять прозвучал хрипло:

— Да, был.

Она вздохнула так легко, словно ветерок дунул — и запела. Золотые строчки окружили воина, обернулись коконом, который стянул его тело. Меч выпал из ослабевшей руки, воин рухнул на землю, и небо закружилось над ним. В этом вихре он увидел её злорадную улыбку и прочитал в ясных глазах: да я же издевалась над тобой, глупец, а ты раскис и поверил… Боль окрасила всё красным, и в ней потонул его беззвучный крик.

А затем наступила тьма.

Глава 1

Быть пешкой значило очутиться посреди огромного поля и ждать Летающую Башню. Вокруг расстилался туман, куда ни посмотри — белёсый и густой. А если пойти на край поля, то наткнёшься на стену из уплотнившегося тумана, а за ней — бездна. Я знала это так же хорошо, как и то, что у меня длинные тёмные волосы, серые глаза, и я одета в чёрное: рубашка, штаны и кожаные туфли. Но вот откуда я появилась? И зачем мне Башня?

На эти вопросы не нашлось ответов. Я поёжилась от холода, обхватив себя руками за плечи. Здесь было пустынно и тоскливо, а на твёрдой, сухой земле не росло ни травинки. Мне оставалось только стоять и думать, когда же прилетит Башня. А потом… случилось что-то неожиданное.

— Привет, — громко прозвучало сзади. Я вскрикнула и судорожно обернулась.

Здесь не должен был никто появиться, кроме меня! Я растерянно уставилась… на другую пешку. В белой одежде, с рыжими вьющимися волосами, такими яркими посреди Туманного Поля.

— Привет, — повторила пешка приятным мальчишеским голосом. — Ты что, оглохла?

Я опомнилась и кивнула: мол, нет, не оглохла.

— Давно ты здесь стоишь? Немая, что ли? — Собеседник добродушно улыбнулся. У него были тёплые карие глаза, и я невольно улыбнулась в ответ. А сначала так перепугалась!

— Недавно, — вырвалось у меня. Туман, казалось, стал ещё гуще и надвигался на нас, а вот одиночество рассеялось.

— И я только что пришёл, — он огляделся, а потом поднял глаза наверх, к самому небу. Что там высматривать? Тусклый жёлтый свет пробивался сквозь безразличные серые облака, но откуда он исходил — неизвестно. Я вздохнула, думая, может ли Башня задержаться надолго. Интересно, бывает ли так, что она не забирает пешек? Наверное, нет.

— Холодно, — недовольно сказал собеседник и встал вплотную ко мне. Взял мою руку в свою, и я не противилась — это оказалось приятным.

— Вот так согреемся, а как иначе? — Он посмотрел на меня, хмыкнул. — А ты неразговорчивая.

Сначала было хорошо, мы просто стояли и грели друг другу пальцы. Уютная тишина, быстрые взгляды, желание потрогать его рыжие кудри. Но потом внутри появилось, как холодный сгусток тумана, чувство тревоги. Здесь что-то неправильно, так не должно быть… Словно мы нарушили неписаные правила.

— Ты тоже это чувствуешь? — тихо спросил он, и я насторожилась. Если одной пешке не по себе, это ещё ладно, но двум…

Не дожидаясь ответа, собеседник выпустил мою руку и переменился в лице:

— Погоди, вот же она! Башня!

Я развернулась, да так и застыла с открытым ртом, глядя, как медленно и бесшумно Башня опускается на землю шагах в восьми от нас.

— Она великолепна, — еле слышно произнёс мой спутник. На его лице сиял чистый, ничем не перебиваемый восторг. Летающая Башня и вправду была великолепна. Огромная, круглая, вся из серого камня, а из квадратных отверстий — окон — исходило сияние, как если бы внутри Башни зажгли много маленьких светил.

— Идём? — выдохнул мой спутник. Тем временем Башня твёрдо встала на землю, и я услышала скрип открываемых дверей. Они распахнулись, изнутри пролился свет, рассеивая туман. Повинуясь какому-то порыву, я взяла спутника за руку и только после этого ответила:

— Идём!

Теперь его улыбка была неуверенной, но глаза оставались всё такими же тёплыми и добрыми. Мы не знали, что нам предстоит в Башне, но вдвоём веселей, верно?

Шаг, другой, третий…

На миг мне стало страшно. К Туманному Полю я начала привыкать, здесь всё было тоскливо, но предсказуемо. А Башня… что она сулит мне и моему спутнику?

Четвёртый, пятый, шестой…

— А если мы не захотим идти? — прошептала я. — Что она сделает? Башня?

Лицо моего спутника стало напряжённым.

— Лучше не испытывать. Хорошо?

Да, пожалуй, он был прав. Но мне так хотелось увидеть кого-то ещё… живого. Пусть даже он высунется из Башни и начнёт кричать на нас, чтобы мы поторапливались! Возникла жутковатая мысль: а если в Башне никого нет? То, чего мы так ждали, окажется кошмаром.

Седьмой. Восьмой шаг… и мы встали на месте. В дверь мог пройти только один.

— Я не хочу отпускать твою руку, — пробормотала я.

— Думаю, это на время, — отозвался мой спутник. Мы обменялись взглядами, и я неохотно разжала пальцы. Он старался вести себя беззаботно, но сейчас это выглядело таким же неестественным, как тишина Летающей Башни.

— Тогда я первая, — и, прежде чем он успел бы опомниться, я шагнула внутрь. Если в Башне нас ждало что-то неприятное, пускай оно сначала настигнет меня!

— Погоди! — запоздало донеслось мне вслед, а затем… Башня ожила. Я увидела каменные стены, увитые огромными цветами; они покачивали своими жёлтыми головками, и к моему удивлению, у них были глаза и рты. От цветов исходил приятный аромат, и мне сразу стало лучше. Наверное, если подолгу вдыхать его, почувствуешь себя в безопасности.

Зелёные ковры устилали пол, а двери, ведущие неизвестно куда, то открывались, то закрывались. Я стояла и ждала, пока прямо из воздуха не соткалась фигура в длинной чёрной мантии. Она парила над полом, не касаясь его ногами. Зазвучал резкий металлический голос, но фигура не размыкала губ — значит, он принадлежал не ей.

Добро пожаловать, чёрная пешка! В игре тебя ждёт Седьмой Уровень, откуда ты начнёшь свой путь. Здесь ты пройдёшь обучение.

Какая ещё игра? Что за уровень? В голове мелькали вопросы, а я смотрела на фигуру и не могла отвести от неё глаз. В правой руке у той была палка — посох — с чёрным набалдашником, а на голове — украшение с зубцами. Корона, всплыло у меня в голове. Всё, с чем я могла тут столкнуться, я видела впервые, но слова как будто сами появлялись в памяти. Возможно, это были подсказки Башни.

Пешки могут становиться Лучниками, Жрецами, Всадниками или Волшебниками.

Приготовься к проверке!

Фигура в чёрном направила на меня свой посох, и я инстинктивно закрылась руками. Что теперь будет, что теперь будет…

Гадать пришлось недолго. Из посоха ворвался золотой луч… и вошёл мне в грудь! Я вздрогнула, ожидая боли, но ничего не случилось. А сзади раздалось испуганное:

— Ты вся как будто светишься!

Мой спутник! Он стоял у порога и ждал своей очереди, а пока видел всё, что со мной происходило. И вправду, золотое свечение окутало меня с ног до головы, и это было тепло и чуточку щекотно.

— Всё в порядке, — вполголоса произнесла я, надеясь, что он услышал и бояться не станет.

Наконец, золотой луч покинул моё тело и вошёл обратно в посох. Теперь чёрная фигура заговорила — низким, звучным голосом:

— Волшебница!

Я закусила губу, думая, радоваться мне или огорчаться. Пока не узнаю, чем занимаются Волшебницы, это для меня пустой звук.

Чёрная пешка, ты получаешь четыре начальных очка. Иди на второй этаж. Твоя комната номер один, в самом конце коридора.

Только после этого сообщения на первом этаже появилась лестница, ведущая наверх, с широкими каменными ступенями. Я вздохнула свободнее и хотела поблагодарить неподвижную фигуру в чёрном, но она указала мне посохом — мол, иди быстрее.

— А он… — начала я, оглянувшись на моего спутника, и услышала его тихое, ободряющее:

— Иди, мы потом встретимся!

Проходя мимо фигуры в чёрном, я нечаянно задела её рукой… и рука свободно прошла сквозь неё. Я аж отскочила — это было всего лишь изображение! Конечно, не мог же Правитель — ещё одно новое слово, которое мне подсказала Башня, — сам встречать пешек? Наверняка у него были важные дела! Эх, скорее бы узнать, что это за Правители, Волшебницы и уровни!

Я задержалась у лестницы и посмотрела назад. Чёрная фигура исчезла, а вместо неё перед моим спутником возникла такая же, только белая. Мне очень хотелось узнать, кем он станет, но этому воспрепятствовало очередное сообщение от Башни:

Чёрным пешкам запрещено дружить с белыми. Запрещено долго говорить с ними. Запрещено подниматься к ним на верхние этажи.

Каждое слово било по ушам. Я замерла, прижавшись к каменной стене, но холод заставил меня прийти в себя. Я оглянулась на белую пешку — золотое свечение, опущенная рыжеволосая голова, — и стала подниматься по лестнице. Нельзя, нельзя, нельзя! Может, этому есть какое-то разумное объяснение? Или жить в Башне вовсе не так приятно, как хотелось бы?

В коридоре по стенам вились цветы, и мне почудилось, что они шепчутся мне вслед. Здесь было так же светло, как и везде, и когда пара цветов громко зевнули и закрыли свои лепестки, я поняла, что свет исходил от них. Поразительно! Но скорее бы попасть в свою комнату, хоть посмотрю, на что она похожа.

В двери было металлическое кольцо, я взялась за него, и она мягко, беззвучно отворилась. К счастью, здесь не было цветов на стенах. Несмотря на это, из окна под самым потолком лился голубоватый свет. На полу я увидела такие же плотные ковры, похожие на траву, как и на первом этаже. Посреди комнаты — круглый стол с мощными ножками, стул с высокой спинкой. И то, и другое вырезано из тёмного дерева. Хорошо бы посмотреть на комнаты белых пешек — какое у них там дерево… На столе высился кувшин из тёмного — опять тёмного! — металла, а рядом — небольшой тазик, должно быть, для умываний.

Я успела немного утомиться, и едва увидев кровать, обрадовалась. Та была застелена чёрными простынями — а как же иначе, я ведь чёрная пешка. Забавно! Первым делом я подбежала к кровати и плюхнулась на неё, даже не сняв туфли.

«Могла бы и поздороваться», — прозвучал голос у меня в ушах. Я чуть не подпрыгнула — это был живой, приятный голос, а не тот металлический, что принадлежал Летающей Башне.

«С кем?» — я спустила ноги с кровати и огляделась.

«Глаза подними», — ответил голос, и я послушалась. На окне стоял цветок в чёрном горшке, который и излучал свет. Как же я его сразу не заметила! Цветок сильно отличался от тех, снаружи: мясистые листья, небольшая фиолетовая головка и… пара странных украшений спереди. Они походили на кувшинчики, только без крышки.

«Здравствуй», — я изобразила улыбку, разглядывая удивительный цветок.

«Вот это другое дело. Здравствуй, пешка! Я — Кувшиночник. Остался от прежнего хозяина комнаты, ныне Волшебника, а тогда — просто чёрной пешки без имени, как и ты».

«А что такое имя?»

«Это то, что принадлежит только тебе», — гордо ответил Кувшиночник.

Вот оно как… Все мы, пешки, были лишены имён, и даже когда станем кем-то, у нас появятся одни прозвища. Я сложила руки на коленях и задумалась. Мой спутник — как мне называть его? Белая пешка, такой-то уровень? Даже у цветка было имя, а у нас — нет!

«Чего молчишь? — дружелюбно поинтересовался Кувшиночник. Я взглянула на него — он потянулся и зевнул, как те цветы в коридоре. — Скоро Башня заберёт остальных и поднимется наверх, в небо. А там и вечер наступит… Обучение начнётся завтра».

Я решила задать ему пару вопросов.

«Кувшиночник, а если ты здесь давно… скажи, пешки ведь появляются в Туманном Поле поодиночке?»

«Конечно, — без колебаний откликнулся он. — Я видел из окна, что вас было двое, и очень удивился. Потому и Башня задержалась — мы ждали каких-то указаний. Вы появились в Туманном Поле всего за один ход, а обычный промежуток между появлением пешек — два хода. Но кажется, это был просто сбой, и Башня спустилась, как обычно».

«Ждали указаний, — повторила я. — От кого?»

«От Игроков, которые всем распоряжаются. Они и создали наш мир. Они — свет и тьма, день и ночь. Подожди, ты ещё много нового узнаешь», — заверил меня Кувшиночник, но сам больше ничего рассказывать не стал. Да мне и не хотелось говорить; я снова легла на кровать и не заметила, как задремала. Разбудил меня резкий голос Башни.

Поднимаемся в небо! Пешки, не бойтесь, будьте спокойны. Вы этого даже не почувствуете.

Я вскочила и спустила ноги на ковёр. Голос отзвучал, и воцарилась привычная тишина. Значит, все пешки уже в Башне! Интересно, сколько нас? Я насчитала восемь дверей в коридоре, и если белых пешек столько, сколько и чёрных — а их должно быть столько же, — значит, всего шестнадцать.

Мне показалось, что донёсся какой-то шум, сердитые голоса и звуки ударов. Я поспешила к двери и выглянула. Цветы в коридоре тянулись головками в сторону лестницы, где сцепились разозлённые чёрные пешки. Удивительно, как они ещё не покатились по ступенькам вниз! У одного из драчунов была рассечена бровь, у другого разбита губа. Я удивилась — из-за чего можно поссориться в первый же день? Двери соседних комнат тоже приоткрылись, и оттуда высунулись головы любопытных пешек.

— Сейчас я тебе дам! — Злой мальчишеский крик был прерван чьим-то шипением, и драчунов разняли, только я не могла понять, кто это сделал! Мне почудилось, что по стенам мазнули длинные гибкие языки. Затем шипение стихло, и прозвучало сообщение от Башни:

Драться пешкам нельзя. Первое предупреждение.

— Это не я… — голос второй пешки прозвучал опасливо, но его мгновенно заглушило шипение. И неприятный, скользкий звук… будто драчуна как следует шлёпнули одним из тех языков.

Драться пешкам нельзя. Второе предупреждение.

Мне стало страшно и в то же время любопытно, что последует за вторым предупреждением — третье или наказание? Но пешки замолчали, почти одновременно опустили головы и принялись рассматривать свои чёрные туфли.

Напоследок раздалось ещё одно сообщение:

Идите в комнаты. Сидите там. Бесцельно ходить туда-сюда запрещается.

Голос умолк. Двери комнат стали закрываться — все, кроме моей. Цветы в коридоре повернулись, красноречиво взглянули на меня — мол, и ты иди обратно. Я аккуратно притворила дверь, встала спиной к ней и задумалась. Значит, обойти Башню, заглядывая в каждый уголок, не получится — запрет! Жаль.

«Ты что делаешь?» — спросил Кувшиночник, когда мне сделалось скучно и я пододвинула стул к стене. Я не ответила и взобралась на него, а затем выглянула в окно, как раз между мясистых листьев Кувшиночника. Заодно отметила, что у него не было запаха, в отличие от остальных цветов.

Внизу клубился сплошной туман — ничего не видно. Я ощутила разочарование, но всё ещё упрямо смотрела вдаль, надеясь обнаружить что-то интересное.

«Это бесполезно, — вмешался в мои мысли голос Кувшиночника. — Вот когда взлетим повыше, и пока не стемнело, я покажу тебе огромных птиц рукха. Только в окно не высовывайся — схватят, унесут и сожрут! Бывали такие случаи… Поняла, пешка?»

«А откуда ты знаешь, что именно сожрут? — Мне начали надоедать все эти запреты. — Вам что, рукха потом обглоданные кости показывали?»

Кувшиночник, пожалуй, растерялся и несколько мгновений молчал, подрагивая листьями, затем уверенно заявил:

«Так говорится в истории нашего мира, а значит, это правда. Тебе придётся верить тому, что тебе рассказывают, чёрная пешка».

Я поразмыслила и согласилась с ним.

«Только вот что. Перестань называть меня пешкой. Мне это не нравится», — я задумалась. Надо придумать себе имя — чем я хуже цветка?

«А как тебя называть?» — Кувшиночник покачал своей фиолетовой головкой. Мол, чёрная пешка и чёрная пешка, вот и всё! Глядя на него, только сильнее захотелось сделать по-своему.

Я подумала ещё, и в уме сложилось вполне благозвучное имя. Набравшись смелости, я назвала его так, чтобы цветок услышал:

«Ферджина. Называй меня Ферджина».

Глава 2

Мне снились рукха — огромные, с серебристыми перьями, они носились по грозовому небу, уклоняясь от синих молний. Я смотрела издалека, дрожа от холода, как одна из птиц отделяется от подруг и летит прочь. И мне показалось, что на спине у неё кто-то сидел. Я напрягла зрение и отчётливо разглядела три маленькие фигурки. Вдруг одна из них сделала неуклюжее движение, взмахнула руками, как нёсшая её птица крыльями, но не взмыла вверх, а рухнула через облака вниз…

Утро! Пешки, подъём!

Голос Башни ворвался в мой сон, как раскат грома. Я села на кровати и огляделась, прижимая чёрное, как земля, одеяло к груди.

«Доброе утро», — Кувшиночник словно поправил Башню. Я вздохнула и легла обратно, натянув одеяло до подбородка: вставать совершенно не хотелось.

«А придётся», — Кувшиночник явно читал мои мысли. Я посмотрела вверх, а он вытянул свою фиолетовую головку, и мы встретились взглядами. У Кувшиночника были узкие чёрные глаза, лишённые белков. Надо же! Вчера я не обратила на это внимания — мне хватило других впечатлений.

«Ты пешка, а значит, будешь выполнять задания, — продолжал цветок. — Иначе из Башни не выпустят… А ты, я чувствую, пешка беспокойная, и тебе здесь наскучит очень скоро, можешь мне поверить!»

Башня ещё и силой держит пешек? Чем больше я о ней узнавала, тем меньше мне нравилось это место, но деваться всё равно было некуда.

«А бывало такое, чтобы пешка провалила все задания?» — Я нехотя вынырнула из-под одеяла и стала одеваться. Хотелось досмотреть необычный сон, но вряд ли это возможно, даже если смогу заснуть обратно.

Похоже, мой вопрос озадачил Кувшиночника, и он пошевелил листьями, раздумывая. А потом, наконец, сказал с обычной для него уверенностью:

«Все, кто жил в этой комнате, рано или поздно становились Волшебниками или Волшебницами. В других комнатах дела наверняка обстояли точно так же!»

Я фыркнула, застилая кровать, чтобы она выглядела так же аккуратно, как и вчера.

«Ладно, поверю на слово».

Нашла кого спрашивать! Об этом могли знать только Правители — Белый и Чёрный, — но вряд ли они станут делиться со мной историей Летающей Башни.

«Ферджина, — окликнул меня Кувшиночник, когда я села на кровать и попыталась расчесать пальцами спутавшиеся волосы. — Внизу, на первом этаже, есть комнаты для чёрных пешек. Там ты сможешь взять и гребень, и новую одежду. И столовая там же».

«Вот это хорошие новости», — я оставила волосы в покое, встала и подошла к столу, чтобы посмотреть, для чего тут находится металлический кувшин. Вчера я его не рассматривала, а теперь заметила на стенке изображение: фигура в длинном плаще, в одной руке что-то вроде посоха, но покороче, а в другой — небольшая пирамидка. Слова немедленно появились в голове: волшебный жезл и кристалл. Кувшиночник с утра был словоохотливее, чем вечером, и пояснил:

«Это Первый Волшебник, ты его и на Часах увидишь».

«Какие ещё Часы?» — Я открыла крышку, заглянула в кувшин и обнаружила, что тот совершенно пуст.

«Те, что в комнате для занятий».

«А Первый Волшебник — это кто?»

«О, легендарная фигура! Участвовал в десяти Партиях и добывал своему Правителю победу с помощью жезлов и кристаллов, пока не погиб в сражении», — с нарочитой, как мне показалось, торжественностью закончил цветок.

Я повертела кувшин, раздумывая, а потом решила постучать по нему ногтем. Прямо по изображению Волшебника. Кувшин стал медленно заполняться водой, которую я чуть было не расплескала на радостях, но всё-таки смогла ею умыться и немного выпить.

«Вкусная у вас тут вода», — поделилась я с Кувшиночником.

«У нас всё хорошее, — откликнулся он. — Только скучно, как я уже говорил. Но мне доводилось видеть пешек, которые не хотели покидать Башню. Готовы были умереть от скуки, выполняя однообразные задания, лишь бы не погибать в Игре!»

У меня мгновенно пересохло в горле, и я снова постучала ногтем по стенке кувшина, чтобы появилась вода.

«Погибать? Это что означает?»

Вопрос был лишним: мне и без слов Кувшиночника представилась бездна за стеной тумана. Огромная чёрная дыра, куда сбрасывают фигуру, и весь её мир меркнет…

«Не бойся, Волшебник или Волшебница может выжить, — порадовал меня Кувшиночник, — и оставаться в Игре ещё долго. Конечно, не так долго, как Правители — с теми вообще ничего не делается».

То есть, Правители бессмертны, а их подданные — нет? Какая несправедливость! Я сделала пару глотков из кувшина и постучала ногтем в третий раз, отмечая, что воды прибавлялось всё меньше.

«Именно так, — ответил Кувшиночник на вопрос, который я ему не задавала. — Много-много ходов сделано на Доске — так зовётся наш прекрасный мир — а Правители всё здравствуют. Если б они умерли, наверное, случилось бы что-то страшное!»

Я допила воду и дала остатки Кувшиночнику по его просьбе. Затем провела влажной ладонью по волосам и без слов направилась к выходу. Волшебники и Волшебницы могут долго оставаться в Игре, вот как… Интересно бы узнать, кем станет мой вчерашний собеседник с рыжими волосами! Не терпелось увидеть его, невзирая на запрет Башни привязываться к кому-либо. Есть у рыжего в комнате цветы, понравилось ли ему в Башне, кем его объявил Белый Правитель — вопросы жгли язык. Может, мы встретимся внизу?

К сожалению, я не увидела по пути никого, кроме дремлющих на стенах цветов. Один проснулся и взглянул на меня — глаза у него оказались не чёрные, как у Кувшиночника, а совершенно белые и с крохотными зрачками посередине. Сегодня цветы казались не такими милыми, как вчера. Да и аромат, исходивший от них, наскучил — принюхавшись как следует, я нашла его слишком приторным.

— Комната со шкатулками, сундуками и нужными вещами! — объявила мне первая же дверь справа, только что не подмигнув. Она казалась удивительно жизнерадостной. А может, мне почудилось, и это были рассохшиеся трещины, а не глаза и улыбка… во всю ширину! Я поколебалась у самого входа, и дверь слегка подпихнула меня.

— Ну, ладно, — пробормотала я вслух и шагнула в комнату, где из крохотного окошка под потолком выглядывал кусок серого неба.

Стены были голыми, безо всяких цветов; должно быть, ночью в этой комнате царила непролазная тьма. Я огляделась и заметила восемь сундуков, закрытых на замки, и на каждом лежала шкатулка. Всё, понятное дело, из тёмного дерева, из какого же ещё!

— Какой мне нужен сундук? — Я задумалась, потом вспомнила изображение Первого Волшебника на стенке кувшина и принялась искать такое же. Последний сундук оправдал мои надежды, я подошла и встала перед ним, и тут передо мной золотом вспыхнула картинка! Отшатнувшись, я чуть не вскрикнула, но тут же зажала себе ладонью рот. Пора бы и привыкнуть к тому, что Башня полна чудес! Картинка тем временем менялась, изображая то один, то другой предмет.

Из сундука можно взять рубашку, штаны, туфли, простыни, большое зеркало в золотой раме. Из шкатулки можно взять гребень, пояс, ленту для волос. За одно взятие из сундука или шкатулки — минус одно очко.

Вот оно как — здесь очки не только дают, но и отнимают! Чтобы пешка не так легко могла закончить своё обучение. Я выбрала гребень и зеркало, и передо мной засветилась цифра размером с мою ладонь. Хотя никто не учил меня считать, я поняла, что это двойка — столько у меня оставалось очков.

Интересно, сколько всего очков мне потребуется, чтобы считаться «подготовленной к Игре»? Когда я вернулась в свою комнату и задала этот вопрос Кувшиночнику, тот отозвался:

«Шестьдесят четыре!»

«А за выполненное задание сколько дают?» — Я поставила зеркало у стены напротив кровати и с большим трудом причесала волосы. Из зеркала на меня смотрела пухлогубая курносая пешка в чёрном — и сосредоточенно хмурилась. Я подумала и пальцем расправила складку между бровями.

«Смотря как выполнишь», — туманно ответил Кувшиночник. Я уже поняла, что иногда от него прямых ответов не дождёшься — видимо, хочет, чтобы я сама всё выяснила — и допытываться не стала.

Мне предстоял ещё один поход вниз — в столовую. Дверь приветливо распахнулась передо мной, когда на лестнице послышались стремительные шаги. Обернувшись, я увидела чёрную пешку — та спустилась с последней ступеньки и вдруг остановилась. Смутилась, что ли?

— Здравствуй, — я жадно разглядывала пешку. Смуглая, невысокого роста, с чёрными волосами, которые падали на грудь и плечи, и неожиданно светлыми голубыми глазами. — Я…

В следующий миг я прикусила язык. Не надо было говорить про то, что я придумала себе имя! Какой-то внутренний голос предостерёг меня от этого, а ещё я заметила, как насторожились цветы в коридоре. Полусонные, теперь они распахнули лепестки и вытянули головки на тонких, покачивающихся стеблях. Стало заметно светлее.

— Ты живёшь в соседней комнате, я знаю, — смуглые щёки пешки слегка порозовели. — Я видела, как ты выходишь.

— Так и хорошо, — обрадовалась я. Раз не удалось наткнуться на рыжего, то хоть подружусь с этой милой пешечкой. — Заходи ко…

Но закончить фразу мне не удалось. Цветы, как по команде, вытянулись ещё дальше… и зашипели:

— Ссстой! По правилам нельзя!

Так вот чьи длинные языки вчера шлёпали драчунов! А теперь один из этих языков почти дотянулся до моей соседки. Взвизгнув, она унеслась обратно по лестнице наверх — только и слышно было топот ног.

— Нельзя?! — разозлившись, я скрестила руки на груди и в упор уставилась на тот цветок, что был ко мне ближе всех. — А что можно-то? И кто вы такие, чтобы запрещать?!

Его белые глазки злобно сощурились, и он зашипел:

— Ссстражи, вот мы кто! Ссследим, чтобы в Башшшне всссё было ссспокойно! А вы, пешшшки, не нарушшшали правила! Мы повинуемссся только Правителям! Есссли ты не хочешшшь, чтобы у тебя забрали пару очков, ссслушшшайся! Мы ведь можем и воззвать к Башшшне! Доложить о нарушшшении, и тебя покарают!

Его язык хлестнул по стене рядом со мной, и я подалась в сторону — к двери, недовольно скрипящей всем своим деревянным «телом».

— Не понимаю, — всё равно я не собиралась так быстро уступать. — Почему нельзя ни с кем дружить? Почему?!

— Войдёшшшь в комнату для занятий — узнаешшшь! — отрезал цветок и втянул свой мерзкий язык обратно с хлюпающим звуком.

Я развернулась и влетела в столовую, кипя от злости так сильно, что мне уже стало не до еды. Что за Игра такая, где нельзя ни с кем сближаться, где можно погибнуть… Зачем её вообще такой придумали!

Ладно, потом всё выясню. Не Кувшиночник, так Башня ответит мне на вопросы! Пытаясь успокоиться, я посмотрела на ряд столов, сцепила руки перед собой и прошествовала к последнему. Отодвинула стул, села, огляделась. Здесь, как и в комнате с сундуками и шкатулками, не было цветов… Стражей, вот как они себя называли. И меня это порадовало.

Когда передо мной вспыхнула картинка с изображением блюда, которое затем сменилось на другое, а Голос стал перечислять, что я могу поесть, я уже не удивлялась. И злость поутихла от простой мысли:

«Мне здесь долго учиться, а со Стражами враждовать не стоит», — и я стала выбирать блюда. От изображений ещё и доносились аппетитные запахи, так что я быстро выбрала себе пару жареных птичьих ножек — Голос сказал, что это паони — и пожертвовала за это ещё одним очком.

«Интересно, а что ест Кувшиночник?» — Я задумалась, не отнести ли ножку и ему. Или лучше крылышко? Всё равно у меня теперь одно очко, а не четыре, как вчера.

Подумав, я взяла крылышко паони — как бы ни выглядела при жизни эта птица, она была вкусной — и пошла к выходу из столовой.

Но Кувшиночник решительно отказался:

«Такое я не ем».

«А что ты ешь? Я видела, как ты только воду пьёшь, и всё».

«Нет, Ферджина, ещё я охочусь», — возразил Кувшиночник.

«Охотишься?» — Его слова показались мне забавной шуткой.

«Именно так», — нет, Кувшиночник был абсолютно серьёзен.

«И на кого же ты охотишься?» — недоверчиво спросила я.

«Потом увидишь», — и он подмигнул мне своим узким чёрным глазом.

И о чём после этого спрашивать! «Потом» да «потом»… Я оставила крылышко паони на столе и всё-таки задала ещё один вопрос:

«Послушай, а надо ли готовиться, что-то брать с собой в комнату для занятий?» Может, это было глупо, но я начала волноваться, раз пять провела гребнем по волосам и посмотрела, чистые ли у меня туфли.

«Нет, не надо. Всё нужное находится там», — и, как водится, Кувшиночник не уточнил, что именно. Мол, сама разберёшься. Я вздохнула, вышла и уже у лестницы оглянулась: мне послышался тихий плач. Кто-то из пешек? Может, надо помочь?

Я заколебалась, думая, не повернуть ли назад. Цветы недовольно зашипели на меня — было ясно, что они не дадут мне этого сделать. А ведь наверняка знали, кто там плакал! Подавив желание оборвать несносным Стражам лепестки, я стала подниматься по лестнице.

Кувшиночник говорил, что на четвёртом этаже обитают белые пешки, а комнаты для занятий у них расположены на пятом. Жаль — мне хотелось бы встретиться с моим рыжим собеседником. При мысли о нём было одновременно приятно и тревожно — и теперь я точно знала, что нарушила правила, когда держалась с ним за руки в Туманном Поле. Знать бы ещё, отчего такие суровые правила.

Стражи на лестнице мирно дремали, испуская сияние из-под своих лепестков. И тут мне в голову пришла озорная мысль: хотя бы одним глазком взглянуть на четвёртый этаж. Вдруг Стражи не проснутся…

— Ты куда собралась?!

Высокий мальчишеский голос заставил меня поднять голову и вглядеться в незнакомую белую пешку. Самым выдающимся в её внешности был нос, а уже потом я разглядела колючие чёрные глаза и тонкие губы. Волосы незнакомца свисали лохматыми русыми прядями по обеим сторонам худого скуластого лица.

Тем временем разбуженные цветы начали вертеть головками, и я разозлилась: моя затея сорвалась.

— Чего ты тут встал?!

— А тебе что у нас понадобилось? — носатый смотрел на меня так злобно, что казалось — ударит, если окажусь поближе. Он был выше и, пожалуй, сильнее. — Что ты задумала, чёрная пешка?

Цветы зашипели на меня, но куда важнее было выяснить, почему носатый так враждебно настроен. Только из-за правил?

— Я просто хотела посмотреть… — как могла спокойно начала я, но он не дал мне закончить и указал рукой вниз:

— Пошла вон! А то Стражи сейчас тебя укусят!

Цветы с обеих сторон потянулись ко мне, один даже мазнул длинным языком по туфле. Я брезгливо отступила и чуть не споткнулась. Так бы и полетела с лестницы им всем на радость!

— Чтоб тебя самого укусили! — от души пожелала я носатому. Он вдруг тихо и неприятно засмеялся:

— Не укусят.

Мне стало не по себе, и пока я возвращалась, несколько раз подавляла желание оглянуться. Взгляд носатого не давал мне покоя. Как будто я ему что-то плохое сделала!

На третьем этаже мирно позёвывали Стражи, и за какой-то чёрной пешкой уже закрывалась дверь в конце коридора. Но мне нужно было в комнату номер один, как я помнила.

— Заходи, Волшебница, — проскрипела дверь, с виду такая древняя, словно было сделано много-много ходов со дня её появления в Башне. Я слышала от Кувшиночника, что время меряется только ходами, и день — это тридцать два хода, а ночь — ещё тридцать два.

Я осторожно заглянула в комнату, чувствуя, как в горле мигом пересохло. Эх, тот бы кувшин с водой сюда принести! Невольно облизнув губы, я подождала, пока свыкнусь с полумраком — здесь не было окон. А потом я расслышала стук и увидела Часы.

Они выдвинулись на середину комнаты — огромный плоский круг с делениями на цифры, под которым стояла доска с чёрными и белыми клетками, а на ней — фигуры и пешки из тёмного и светлого дерева. Стрелки Часов замерли, но у меня появилась уверенность в том, что они дрогнут, как только будет сделан следующий ход.

Кроме Часов, в комнате ничего не было, и я недоумевающе посмотрела на дверь. Нет, теперь трещины точно казались вырубленными в ней глазами и ртом!

— Иди, — раздался скрип. — Можешь не сомневаться, ты там, где надо!

После этого грубоватого ответа мне ничего не оставалось, кроме как шагнуть внутрь. Дверь с шумом захлопнулась за моей спиной, свет из коридора исчез, оставив меня в абсолютной тьме, поглотившей даже Часы.

Стало так тихо, что тревога ледяной струйкой просочилась в моё сердце. А вдруг меня сейчас подвергнут какому-нибудь испытанию? И я, конечно же, его не выдержу…

Глава 3

Я стояла и слушала биение своего сердца, стискивала руки в кулаки, мысленно готовясь ко всему… Но ничего пугающего не случилось. Скорее наоборот: всё медленно и плавно преобразилось, как если бы кто-то неизвестный взял яркие краски и нарисовал новую комнату.

Ковров здесь не было. Из отступающего мрака выглянул стол, уставленный стеклянными пузырьками и ящичками. Часы теперь были у самой стены… А неподалёку от них — три деревянные стойки с выдолбленными в них отверстиями. В эти отверстия были воткнуты подобия того жезла, который я видела в руке Первого Волшебника, кристаллы и… шарики разных цветов. Для чего они были предназначены, я узнаю позже, а пока всё моё внимание захватили Часы. Я подошла ближе к ним и разглядывала фигуры — вот эта с короной и посохом, Правитель, была мне известна. Волшебника я тоже видела. А вот белая фигура с прямоугольным предметом в руке — книгой, — и чёрная, натянувшая тетиву лука, с колчаном, полным стрел. И, наконец, фигура верхом на четвероногом животном — кнейте — с длинной узкой мордой и пышным хвостом. А затем прозвучало сообщение от Башни:

Жрец, Лучница, Всадник.

Я не могла отвести глаз от смертоносного оружия в руке Всадника — меча, которым он грозил поразить чёрную фигуру. Так вот она какая — игра… Вот как здесь погибают?!

Неприметные маленькие фигурки в чёрном сгрудились на одной половине Доски, а в белом — на другой. Это были пешки! И тут я кое-что поняла и зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

Белые пешки — это враги. Вот почему с ними нельзя иметь ничего общего. А с такими же, как ты, нельзя дружить, потому что привязанность — это слабость. И она помешает вашей общей цели — победить в Игре. Ты захочешь помочь другу или подруге, спасти их. Но вы будете на разных Клетках. И, желая помочь им, ты можешь подставить собственного Правителя.

Мне нечего было сказать. Я чувствовала себя так, словно я — не живое существо, а одна из этих фигурок под Часами, призванных играть вечно.

Будешь ли ты заниматься сегодня? Или только объяснения, а урок — завтра? Варианты ответов: Да/Нет.

Больше всего на свете мне хотелось убежать в свою комнату и закрыться там, но я преодолела себя и пискнула:

— Да.

Почти одновременно с моим ответом Всадник поразил мечом вражескую фигуру, а огромная стрелка на Часах дрогнула и сдвинулась вправо. Был сделан ход. Фигура в длинном плаще свалилась с Доски… и пропала. Чёрные лишились Волшебницы.

— А что происходит с теми, кто погибает в Игре, после смерти? — прошептала я, глядя на доску — миниатюрную копию нашего мира. Башня молчала — похоже, этого пешкам знать не положено.

А жаль. Эх, если бы поговорить с Игроками, чтобы они ответили на мои вопросы! С другой стороны, не слишком ли это дерзкая мечта? Может, и думать о таком нельзя? Голос Кувшиночника зазвучал в ушах так, словно он находился рядом:

«Игроки — это создатели нашего мира. Им возносятся молитвы Жрецов и Жриц, им посвящают каждого убитого врага. Никто не видел Игроков, но все знают, что они всемогущи! Игроков следует бояться».

И всё-таки задушить на корню мысль, что с ними можно поговорить, не удавалось…

Очнувшись от своих раздумий, я подошла к столу с пузырьками и ящичками. Здесь ещё была небольшая чаша, несколько тряпок, крохотные весы и другие предметы, названий которых я до сегодняшнего дня не знала. Целых двадцать четыре ящичка, но при этом в них было только три вида порошка: зелёный, синий и чёрный. Я огляделась, обнаружила на столе ложечку и зачерпнула немного чёрного порошка. Понюхала… и зажала нос другой рукой, уронив ложечку вместе с её содержимым на пол. Что за мерзкая вонь! Преодолевая тошноту, я подобрала ложечку, отряхнула от порошка, который остался лежать вонючей кучкой на полу. Благо, у стены обнаружилась метла — или только что возникла, — и я убрала следы своей нерасторопности. А ведь мне из этой гадости ещё зелье делать придётся! Оно-то как вонять будет?

Те два порошка я уже не осмелилась нюхать, только задала вопрос, что я буду со всем этим делать.

Три вида зелья, три «У»: Успокаивающее, Усыпляющее, Убивающее. Всё это пригодится тебе на Клетках. Каждое зелье может послужить своей цели — успокоить тебя, вернув хладнокровие; усыпить врага, если это проще всего; и, наконец, убить его, вынудив выпить зелье.

Я понятливо кивнула:

— А так много ящичков для того, чтобы я могла попытаться сделать зелье много раз?

Именно. Весы помогут тебе отмерять нужное количество порошка, но даже с весами многие пешки не справляются.

Кое-что оставалось для меня неясным.

— А как я узнаю, что приготовила зелье правильно? Я же не буду его испытывать, верно? — Честно говоря, подобная мысль показалась ужасной. Ладно ещё первые два зелья, но испытывать на ком-то Убивающее — это уж слишком!

Зелье испытывается на майси или аранях — смотря кого поймаешь. Готова ли ты испытывать зелье на живых существах? Варианты ответов: Да/Нет.

Я сжала губы и ничего не ответила. Голос, видимо, решил, что мне нужно показать изображения, и золотым в воздухе высветился крохотный зверёк с тонким хвостиком, а следом за ним — существо с круглым толстым туловищем, покрытым коричневой шёрсткой, и множеством лапок. Глаза у араня покачивались на тонких стебельках, и я поёжилась. Отвратительное существо!

Ты будешь сражаться, чтобы выжить. Тебе придётся убивать таких же, как ты, не то что животных. Готова ли ты испытывать зелье на живых существах? Варианты ответов: Да/Нет.

Мне показалось, что на этот раз Голос прозвучал громче, и я, пересилив себя, буркнула, потирая занывший лоб:

— Да.

А что мне оставалось делать? Скажу «нет», и за этим последует наказание, а потом меня всё равно вынудят согласиться. Потом, решила я, что-нибудь придумаю, ведь до изготовления Убивающего Зелья ещё дойти надо.

Внимание, задание!

Приготовь зелье — на первый раз Успокаивающее. Испытаешь его на самой себе.

Голос хмыкнул, или мне это показалось? Да нет, это ведь всего лишь сообщения Башни — волшебного механизма, созданного Игроками, и неспособного что-либо чувствовать.

— А как насчёт них? — Я кивнула на деревянные стойки с жезлами и кристаллами.

Сначала ты должна выполнить задание. Если это удастся тебе с первого раза, ты получишь восемь очков.

— Сделаю зелье, испытаю его, и только так награда будет засчитана? — Я неохотно взялась за ящичек с зелёным порошком, стоявший ко мне ближе всех. Вон тот ряд стеклянных пузырьков, с зелёными этикетками, похоже, был предназначен именно для Успокаивающего Зелья…

За спиной у меня раздался стук, и я оглянулась. Всадника, который недавно сбросил Волшебницу за пределы чёрно-белого поля, поразила стрелой Лучница. Но и ей оставалось недолго — неподалёку застыл белый Жрец со своей книгой. Наверное, у него там все молитвы записаны…

Голосовое сообщение прервало мои мысли.

Отмерь весами порошок, насыпь в чашу, добавь жидкость из стеклянного пузырька, перемешай! Жидкости надо сначала шестнадцать капель. Готова приступать? Варианты ответов: Да/Нет.

— Да, — выдохнула я. Можно подумать, у меня оставался какой-то выбор!

После того, как я всё перемешала, Голос указал мне на стопку трав рядом с весами. Пришлось истолочь травы в ступке, порошок кинуть в смесь, а уже после этого вылить туда оставшуюся жидкость из пузырька.

— Что теперь? — спросила я, вспотев от усердия. Ещё неизвестно, выйдет из этого что-то путное или нет, а я уже чувствовала себя утомлённой.

Слева от тебя стоят пустые баночки. Аккуратно вылей зелье в одну, заткни пробкой. И потом испытывай на ком хочешь. Если будет столкновение с белыми пешками, можешь выпить сама. Готова ли ты применить на себе зелье? Варианты ответов…

— Да! Да, готова, устала уже это всё повторять!

Лишённый каких-либо чувств механизм Башни ответил на мою вспышку красноречивым молчанием. Я молча заполнила баночку густой зелёной жидкостью и заткнула пробкой. Пошарила рукой по одежде, ища карманы, нашла один на штанах и сунула баночку внутрь. Голос пожелал мне удачи, подарил одно очко за усердие, и стало ясно, что на сегодня занятия окончены.

Я медленно спустилась по лестнице на свой этаж, думая о том, как расскажу всё это Кувшиночнику. Лучше размышлять о волшебстве, нежели о том, что мой рыжий собеседник в Туманном Поле — будущий враг, верно?

Стражи в коридоре тихо переговаривались друг с другом; у одного на длинном языке покачивался пойманный арань. Бедняга шевелил всеми своими восемью лапками, пытаясь спрыгнуть, но цветок не давал ему этого сделать.

— Опять, — пробормотала я, услышав плач, и остановилась. Да это же соседская комната! Там живёт дружелюбная черноволосая пешка!

— Она ссс тех пор и не выходила, — заметили Стражи в один голос. Вот как! Я распахнула дверь своей комнаты и, не обращая внимания на вопросы Кувшиночника, забрала со стола крылышко паони.

«Куда?! — Кувшиночник был недоволен. — У тебя усталый вид, а ты снова куда-то бежать собралась!»

Я отмахнулась от него, вышла и, присев на корточки, просунула крылышко под дверь, держа его на ладони. Пол-то грязный, а тарелок я из сундука не брала — даже не подумала, что они могут мне понадобиться.

— Ты глянь, что творит эта нарушшшительница! — Страж, державший араня языком, от негодования уронил свою жертву. Арань вскочил и резво побежал прочь, явно понимая, что это его единственная возможность спастись.

— Нельзя! — вознегодовал другой Страж. — Нельзя сссоваться в чужую комнату без разрешшшения!

Плач в соседской комнате прекратился. Раздались неуверенные шаги, потом кто-то потянул крылышко с моей ладони. Я тихо произнесла, обращаясь к пешке, сидевшей за дверью:

— Подумала, что ты голодна. Не бойся, всё будет хорошо. Кем ты станешь, какой фигурой?

Перекрывая яростные выкрики Стражей, требовавших, чтобы меня покарали, донёсся нежный голос:

— Жрицей, — а потом: — Благодарю.

Я убрала руку, встала и, наконец, посмотрела на Стражей. Особенно сильно злился тот, который потерял добычу, и его можно было понять. Тем временем наконец-то прозвучало сообщение от Башни:

Нарушение правил! Чёрная пешка, будущая Волшебница, ты лишаешься двух очков. У тебя остаётся ноль. Ты переходишь в статус «нулевой пешки».

Передо мной появился золотой овал, замерцал и исчез, как будто растворившись в воздухе.

Я вернулась в комнату. Кувшиночник, как выяснилось, превосходно всё слышал и укоризненно заметил:

«Вот теперь голодной будешь ты. Потому что столовая внизу нулевых пешек не принимает!»

Я фыркнула, хотя в этом не было ничего смешного.

«А если пешка всё время на нулях, ей что же, погибать с голоду?»

«Такое редко бывало, — покачал своей фиолетовой головкой Кувшиночник. — Ты же сделала зелье?»

«Сделала. Но я не уверена, что правильно», — вынув баночку из кармана, я поставила её на стол, а затем придвинула к себе кувшин. Воды-то я могу попить, надеюсь.

«Если хочешь, попроси дополнительное задание», — после недолгого раздумья посоветовал Кувшиночник.

Я покачала головой, глядя, как в кувшине набирается вода.

«Не хочу. Мне и есть-то неохота».

«Невесёлая ты. Ничего, всё ещё наладится», — посочувствовал цветок, и я подняла на него глаза. Кувшиночник источал мягкое голубоватое сияние, и глаза у него были добрые, даром что такие же чёрные, как бездна.

«Кувшиночник, скажи, а на поле боя тоже очки даются, когда Клетку пройдёшь?»

«Нет. Там всё по-другому, — неохотно принялся объяснять цветок. — Вас высадят на Седьмом Уровне, а белых пешек — на Втором. И если ты будешь успешно сражаться, то получишь волшебные артефакты. Они сами появятся на Клетке. А если нет… просто с Доски слетишь», — и Кувшиночник опустил листья, словно показывая, как ему неприятно это говорить.

«А что за артефакты?»

«Жезлы, да и не только они. Бывают и обычные, не волшебные — луки, мечи, молитвенники для будущих Жрецов или Жриц… Тебе об этом на занятиях расскажут», — увильнул от прямого ответа Кувшиночник.

Я допила воду и задумалась, чем же заняться до вечера. Отчасти Кувшиночник прав — мне наверняка ещё захочется поесть, а я лишена этой возможности. Но кто бы на моём месте поступил иначе, слыша, как плачет соседка? «Все остальные чёрные пешки», — шепнул внутренний голос. Я мотнула головой — может быть, они не слышали. Кто-то на занятиях, кто-то в столовой, а кто-то думает, чего бы побольше набрать из сундука, раз всё равно очко теряешь…

«Что это?» — прервал мои размышления Кувшиночник и высунул головку в окно. Я прислушалась. Крик… и клёкот?! Как будто хищная птица подлетела к Башне!

«Он высунулся! — заорал Кувшиночник в моей голове. — Вот глупец! Рукха же унесёт его в горы!»

Рукха! Я вскочила и бросилась на помощь неведомой чёрной пешке. Голос Кувшиночника звучал у меня в ушах:

«Комната напротив!»

Скорее, скорее! Цветы в коридоре до того растерялись, что не пытались мне помешать. Распахнув дверь, на которой значилось: «Номер пять», я мельком отметила, что и в комнате есть цветы, но далеко от окна, так что помочь пешке они не могли.

— Я сейчас! — вскочив на стул, на котором до этого стоял светловолосый незнакомец, я буквально повисла на нём, не давая птице вытащить его из окна. Рукха вцепилась клювом в чёрную рубашку, та трещала, но не рвалась. А если у птицы достанет сил унести нас обоих?!

За спиной у меня снова хлопнула дверь, кто-то подлетел и обхватил меня обеими руками. Я оглянулась — соседка! Поймав мой взгляд, она тоненько вскрикнула:

— Держись!

Конечно, рукха не смогла вытащить из окна сразу троих! Рубашка светловолосого, наконец, порвалась — я услышала вожделенный треск, — и затем мы свалились на зелёный ковёр.

За окном послышались злые, пронзительные крики — птица улетала прочь, что называется, с пустыми когтями.

— Эй, вы в порядке? Девчонки? — Светловолосый живо поднялся на ноги — как ни странно, он, похоже, не ушибся. И первым делом помог встать моей соседке. Я обошлась без его протянутой руки и села, скривившись от боли в локте.

— Спасибо вам, — с чувством сказал светловолосый. Я посмотрела на него, заметив, что он держит руку за спиной, словно пряча какой-то предмет. Интересно, зачем этот, как выразился Кувшиночник, глупец дразнил птицу рукха, высунувшись из окна?

— Не за что, — коротко ответила я и перевела взгляд на соседку. Бедняжка, её буквально трясло, и тут я вспомнила, чем её можно успокоить. Если уж зелье на себе разрешили испытывать, то и другим пешкам оно не причинит вреда. Безопасное же, не из чёрного порошка сделано!

— Подождите, — я метнулась обратно в свою комнату, мимо остолбеневших Стражей и пешек в коридоре. Все выскочили из своих комнат, но не решались прийти на помощь — а вдруг это нарушение правил?

«Мы успели, спасли его», — торопливо бросила я Кувшиночнику, не глядя, и с баночкой в руке побежала к своим новым знакомым. Стражи в это время шипением и угрозами разогнали пешек в коридоре.

— Пей, — я открутила пробку и поднесла баночку к губам соседки. Та послушалась, а светловолосый удивлённо смотрел на нас глазами, такими же травянисто-зелёными, как моё зелье. Интересно, сумел бы он отбиться от хищницы сам? Высокий, с виду сильный, но рукха, скорее всего, ему не одолеть.

— Вкусно, — соседка отдала мне баночку, слабо пытаясь улыбнуться. Главное, что дрожь унялась.

— Ты что, уже зелья научилась хорошо делать? — больше светловолосый не успел ничего спросить, поскольку Голос зазвенел металлом:

Нарушение правил! У чёрной пешки, будущей Волшебницы, повторное!

Я чуть не выронила баночку на пол, но тут пришло сообщение о том, что раз мы с соседкой спасли другую пешку, очки у нас не снимаются. Успокаивающее Зелье хоть немного, да помогло, и за эту попытку я получила в награду четыре очка. А самое главное, я перестала быть нулевой пешкой!

Голос ещё перечислил, сколько у кого остаётся очков, а затем умолк. Светящиеся цифры исчезли, а Стражи, шипя, потянулись к нам, так что пришлось поторопиться. Уходя, соседка оглянулась на светловолосого, и до меня донёсся его голос:

— А я — будущий Лучник! Приятно было познако…

— Ещщщё чего! — и Страж в коридоре языком захлопнул за нами дверь, после чего мы с соседкой разбежались по комнатам.

«Столько ходов было сделано с тех пор, как появилась Башня, а ещё ни одну пешку, которую схватила рукха, спасти не удавалось! — взволнованно говорил Кувшиночник. — Вы умницы, верно, Ферджина? Ферджина!»

«Да-да», — и я рассеянно улыбнулась ему. Надо же, устала больше, чем от приготовления Успокаивающего Зелья, но чувствовала себя гораздо лучше!

Глава 4

Награды за выполненные задания:

Восемь очков — Безупречно

Шесть очков — Хорошо

Четыре очка — Удовлетворительно

Два очка — Поощрительная оценка

За невыполненное задание пешка лишается двух очков

Наказания:

Минус два очка за нарушение Правил

Минус четыре очка за повторное нарушение Правил

Минус восемь очков за третью попытку

Четыре и более нарушений ведут к суровым наказаниям, предусмотренным Правилами Башни

Проснулась я оттого, что кто-то тихо отворил дверь и проскользнул в комнату. Послышались неуверенные шаги, я выглянула из-под одеяла и по длинным чёрным волосам узнала соседку. В ушах немедленно зазвучал голос Кувшиночника, у которого тоже оказался чуткий сон:

«Ферджина, смотри, кто пришёл! Я открываю лепестки?»

«Давай», — и я села на кровати. Комнату осветило голубоватое сияние, отчего незваная гостья испуганно ойкнула. Она жалась к стене у двери и, казалось, жалела, что вообще сюда заглянула.

— Спокойно, не убегай! — тихо проговорила я и стала одеваться. На ночь я снимала всю одежду, так что от соседки пришлось прикрываться одеялом.

— Мне было страшно, — зашептала она, подходя ближе. — Там майси… их много, они пищат, и я видела их тонкие хвостики… Я слышала в библиотеке от говорящих книг, что майси могут обгрызть пешке лицо…

— В какой библиотеке? — поспешно натянув рубашку и штаны, я поискала босыми ногами туфли.

— Комната для занятий… там для меня открывается библиотека, — объяснила соседка. — Я ведь буду Жрицей, и мне нужно уметь читать. Голос научил меня молитве от майси, это задание, а я его не сделала! Моя молитва не помогла…

«Значит, вера её недостаточно окрепла», — заметил Кувшиночник. Его слова могла слышать только я, как будущая Волшебница, но решила не передавать их соседке.

— И поэтому ты пришла сюда? — Я взяла со стола гребень, ленту для волос и кивнула соседке на стул: — Садись.

— Да, — она глубоко вздохнула. — У вас писка совсем не слышно! Говорят, в комнате номер один никогда не бывает майси.

А ведь и правда тут не бегали серые зверьки! Я задумалась, торопливо причёсывая волосы, однако ответ нашёлся очень скоро. Кувшиночник! Наверное, майси боялись именно его. Вот только почему?

«Хочешь, я раскрою страшную тайну?» — весело поинтересовался Кувшиночник.

«Хочу», — ответила я, не раздумывая.

«Тогда обе лезьте на стул!»

Уговорить соседку влезть вместе со мной на стул было несложно, и скоро перед нашими лицами оказались мясистые листья и украшения в форме кувшинчиков, которые заинтересовали меня ещё в первый день нахождения в Башне.

«Это не украшения, — Кувшиночник словно прочитал мои мысли. — Загляни внутрь».

Моя соседка уже это сделала — и зачарованно прошептала:

— Они… полны какой-то жидкости!

— Удивительно гладкие стенки, — я провела пальцем по внутренней поверхности «кувшинчика»… и едва сдержала восклицание, заметив на самом дне маленький скелетик.

— Ой, — вырвалось у соседки, когда она тоже его увидела.

«Майси, — спокойно объяснил Кувшиночник. — Края моих ловушек смазаны приятно пахнущим веществом, которое привлекает майси, араней и залетающих иногда крылатых мускашек».

Я с сомнением понюхала край «кувшинчика», но, похоже, вещество это приятно пахло только для тех, кого заманивали в ловушку.

— Он что-то говорит? — любопытство соседки разгоралось всё больше. — Вон как головкой шевелит!

Я пообещала всё дословно пересказать.

— Хорошо, тогда можно я спущусь? Боюсь высоты, — это прозвучало смешно — далеко ли со стула лететь, даже если упадёшь? Да и на полу ковёр лежал. Но потом мне пришло в голову, что у каждой пешки свои страхи, и смеяться над кем-то неправильно. Всегда найдутся те, кто посмеётся над тобой.

— Слезай, только не шуми, а то Стражи проснутся. И как тебе удалось пройти незаметно, не разбудив их?

Соседка пожала плечами и медленно, цепляясь за стул, спустилась на ковёр.

— Мне было так страшно, что я о Стражах и не подумала.

Тем временем Кувшиночник продолжил свой рассказ:

«Итак, добыча прилетает, прибегает или приползает, а у меня уже готова расщепляющая жидкость. Ты совершенно правильно заметила, Ферджина, что у ловушек гладкие стенки. Именно по этим стенкам добыча соскальзывает вниз… шлёпается в жидкость… и я начинаю готовить из неё суп. Ты ведь ела суп в столовой, можешь себе представить?»

Меня чуть не передёрнуло, когда я представила себе бульон из араней или майси. Вот почему Кувшиночник говорил мне, что он охотится! Да, он не кидался на жертву с небес, как птицы рукха, но с полным правом мог именовать себя охотником.

«Теперь ты знаешь, почему в твоей комнате нет майси, — заключил Кувшиночник. — Да что там майси, здесь и араней нет, и мускашки залетают ненадолго, ты не успеваешь их заметить!»

«Премного тебе благодарна, — я посмотрела в окно, не имея больше желания разглядывать ловушки, — но как быть с майси в соседней комнате?»

Небо постепенно светлело — а это означало, что Стражи скоро проснутся, доложат Башне, и соседка лишится четырёх очков за повторное нарушение правил.

«Как быть? — Кувшиночник задумался. — Вот что… Внизу, в комнате с сундуками, должна быть ловушка для майси, сделанная из дерева и металла. Обычно туда кладут еду, ловят майси живьём, а потом отдают Волшебникам на опыты. Или мне… отдают».

Мысль была неприятная, но, похоже, это единственный выход. Я пересказала соседке всё, что услышала от Кувшиночника, и мы принялись спорить, кто из нас возьмёт ловушку.

— Это ведь мне она нужна, значит, я и заплачу за неё, — с неожиданной решимостью заявила соседка.

— С тебя и так снимут очки из-за невыполненного задания. И сейчас могут снять, если Стражи увидят, как ты выходишь из моей комнаты… Можно и вовсе нулевой пешкой стать на целый день!

«И она ею станет, если вы будете болтать ещё пару ходов», — вмешался Кувшиночник. Он был прав, и я кивнула соседке на дверь:

— Тебе лучше уйти поскорее.

— Ладно, но ловушку я возьму сама, — упрямо заявила она, и я согласилась, чтобы не затягивать этот разговор:

— Будь по-твоему… Ауфена.

— Как? — она обернулась от двери.

— Это я тебе сейчас имя придумала. Неплохое, правда? — Я улыбнулась и увидела, как её смуглое лицо словно осветилось изнутри, и в голубых глазах зажглись тёплые огоньки.

— Имя… Это что-то, принадлежащее мне одной, верно?

Сначала я удивилась, откуда Ауфена это знает. А потом предположила, что из книг, которые она листала в библиотеке.

— Да, тебе одной. Только не произноси его вслух, при Стражах — на всякий случай.

— А у тебя есть имя?

Я встала, подскочила к ней и крепко, по-дружески, сжала её руку. В памяти всплыли слова Кувшиночника: «Дружба — это когда ты сделал что-то хорошее другому, а он — тебе».

— Зови меня Ферджина.

После ухода соседки я спохватилась, что надо умыться, а затем спустилась в столовую. Стражи ещё дремали, так что проступок Ауфены останется безнаказанным, и меня это порадовало. Позволить кому-то не спать по ночам от страха, что майси обгрызут лицо? Ну уж нет, и в бездну все эти глупые правила!

На занятиях Голос рассказал мне, что каждый шарик в отверстии на деревянной стойке — это маленькая история. История о Первом Волшебнике, о битвах и сражениях, о том, какие ещё есть миры, кроме нашего… Я загорелась желанием услышать про них.

Возьми шарик, переливающийся синим — это цвет вечности. Ткни в него пальцем.

Я так и сделала — и к моему удивлению, шарик просто-напросто лопнул, разлетевшись синими брызгами, а у меня перед глазами появилась удивительная картина.

Наш мир — огромная плоская Доска, витающие над ней два бесплотных божества… Доска была окружена жёлтым сиянием и плавала в сплошном чёрном пространстве. Так вот она, бездна! А вокруг были другие миры — но такие же, как и Доска, расчерченные квадратами, движущиеся по своим правилам!

Все миры похожи на наш; разница лишь в том, что в них играются разные Партии. Когда ты и другие пешки выйдете отсюда, у вас тоже начнётся ваша общая Партия.

Я поразмыслила. Могли ли слова «все миры похожи на наш» оказаться полуправдой, а то и неправдой? Что, если есть какой-то мир лучше нашего? А Игроки — так ли они всесильны? Ведь нарисовать-то можно любое изображение, и рассказать любую историю, а насколько они правдивы, откуда мне знать!

К счастью, эти кощунственные мысли никто не слышал, а величественная картина мироустройства погасла так же быстро, как и появилась. Вместо неё прозвучало сообщение с вопросом, что ещё я хочу узнать.

— Последнее сражение на Доске… на что оно было похоже? — И не успела я договорить, как переливающийся красным шарик лёг ко мне в руку, и я раздавила его, обрызгав себе пальцы.

Теперь передо мной развернулась картина боя, настолько похожая на реальность, что мне захотелось убежать. Казалось, всё это происходило совсем близко! Раздавался звон мечей, свист стрел и разносились крики умирающих. Неподалёку от меня Чёрный Волшебник выпустил из своего жезла алую искру. Она сверкнула и поразила стоявшую ко мне спиной фигуру в белом. Жрица! Она охнула и выронила книгу с молитвами — та шлёпнулась прямо в грязь. Жрица упала на четвереньки, раненая, но ещё живая, и попыталась схватить книгу… бесполезно. Вражеский сапог наступил ей на пальцы, вызвав болезненный стон.

— Игроки… помогите, ведь я взывала к вам, — чуть слышно произнесла Жрица.

— Твои молитвы ничто рядом с моим мечом! — осклабился Всадник в забрызганном плаще, который только что слез с коня — но не ему суждено было добить Жрицу. Чёрная пешка с решительным и непреклонным видом занесла острый и тяжёлый камень.

— Нет, — прошептала Жрица, но пешка — я не видела её лица, прикрытого упавшими на лоб светлыми волосами — только покачала головой.

— Прости, но мы враги, — в её голосе явственно прозвучало сожаление.

Я закрыла глаза и заткнула уши, чтобы не слышать, не видеть всё это!.. Ужасный вопль Жрицы всё равно просочился ко мне в уши… а затем наступила звенящая тишина.

Медленно опустив руки, я открыла глаза. Картина боя исчезла, и передо мной снова красовалась деревянная стойка с шариками разных цветов. За спиной раздался привычный стук — был сделан ход.

Голос разрезал тишину, и я вздрогнула:

Возьмёшь с собой кристалл. Здесь несколько копий — на всякий случай, — но сила у них одинаковая. Кристалл хорошо помогает Волшебникам в бою — например, видеть противника на далёком расстоянии.

— Зачем мне брать с собой кристалл? — Я не могла отойти от увиденного. И такое сражение предстоит нам, пешкам?! Отвратительно! А ведь в бою не отвернёшься, и уши не заткнёшь… Рука у меня была всё ещё перепачкана красными брызгами — теперь казалось, что это кровь. Я схватила со стола чистую тряпку, вытерла пальцы и, скомкав, с отвращением кинула её обратно.

Подсказка!

Ты будешь смотреть в него и внушать себе, будто видишь то, что происходит сзади. На расстоянии нескольких шагов. Поняла? Варианты ответов: Да/Нет.

Я безмолвно кивнула, потом спохватилась и ответила: «Да». Машинально взяла кристалл из отверстия в деревянной стойке, зажала в ладони и вышла из комнаты.

На лестнице царил полумрак — Стражи погрузились в свой обычный послеобеденный сон, слегка приоткрыв лепестки, а кто-то даже всхрапнул, словно кнейт. Я спускалась, погружённая в свои мысли, и убийство белой Жрицы не давало мне покоя. Казалось, его только что совершили у меня на глазах… И странное дело — я так живо ощущала её разочарование в создателях Доски, как если бы сама его пережила.

— Ой! — Сзади меня толкнули в спину, я еле удержалась на ногах, но кристалл вывалился из пальцев и полетел вниз, сверкнув гранями. Я замерла — и услышала звон разбитого хрусталя. Стражи встрепенулись, лестницу залил жёлтый свет.

— Прошу прощения, нечаянно толкнул, — мимо меня легко сбежал по ступенькам тот самый наглец с выдающимся носом. Наклонился, подобрал осколки и повертел в руках. — Разбился, надо же!

В его голосе прозвучало фальшивое сочувствие, но по глазам было видно, что он сделал это с умыслом. Злость во мне так и вспыхнула:

— Ты… Носатый! Это же моё задание, из-за тебя я не смогу его сделать!

Я оглянулась на Стражей, ища поддержки, но они не спешили её выказать. Даже если кто-то из цветов не спал и видел, что меня толкнули нарочно, то не собирался говорить.

— Значит, задание выполнено не будет, — всё с тем же фальшивым сочувствием Носатый развёл руками, в которых всё ещё были зажаты осколки.

Я сжала кулаки и хотела кинуться на него, чтобы хорошенько врезать по физиономии, но меня остановил холодный голос сверху:

— Брось. Ты сделал это специально! Я же видел.

Я сразу узнала этот голос, и на душе стало легче. Мой спутник в Туманном Поле! Он спустился ниже по ступенькам, не глядя на меня, а я смотрела на его кудри, которые казались ещё ярче в жёлтом сиянии, исходившем от цветов.

— Чего ты за неё вступаться вздумал? — процедил Носатый сквозь зубы, сразу отбросив притворство. — Она враг! Мы с ней будем на Клетках сражаться!

— Я ни за кого не вступаюсь, — последовал спокойный ответ. — Но ты нарушил правила. Ты не должен был украдкой идти за ней и толкать её в спину. И если бы Стражи поменьше спали, они бы это увидели!

Цветы возмущённо зашипели, зовя Башню, и было вдвойне приятно, что он их отчитал! Не всякая пешка на такое решится.

Зазвучали сообщения от Башни.

Нарушение правил!

Белая пешка, будущий Волшебник, ты лишаешься двух очков.

У тебя остаётся шесть очков.

Мой взгляд заметался между Носатым и рыжим заступником. Кто из них…

Награда!

Белая пешка, будущий Всадник, ты получаешь два очка за то, что указал на это нарушение.

У тебя в запасе десять очков.

Цифры прочертились золотом в воздухе и исчезли, и тогда Носатый очнулся и отшвырнул осколки от себя. Лицо его исказилось злобой. Так это он станет Волшебником! Мне сделалось не по себе: очевидно, что Носатый хотел напакостить чёрным пешкам, а со способностями Волшебника он может и преуспеть…

— Тебе это так не пройдёт, — пообещал он моему заступнику. — Выслужиться решил, побольше очков заработать?!

— Хочешь на мне испытать свои неудачные зелья? Давай! — широко ухмыльнулся рыжий, и ухмылка эта не сулила ничего доброго. Носатый счёл за лучшее промолчать и поднялся по ступенькам вверх. Губы его шевелились — явно бормотал себе под нос какие-то проклятья.

— Погоди, — удержала я рыжего за рукав, отчего нахохлившиеся было цветы снова подняли головки. — Ты действительно только из-за правил…

Он медленно высвободил свой рукав и отступил выше на ступеньку. В знакомых карих глазах промелькнуло смущение.

— Да, — бросил он, не думая. — Только из-за правил. Мы враги, чёрная пешка — он всё верно сказал, ты и сама это знаешь. В Туманном Поле, мы ещё ничего не знали. Но теперь мы не можем разговаривать друг с другом, держаться за руки, помогать.

— Нельзя! Нельзя! — зловеще добавили Стражи в один голос.

— Но я… — И мне пришлось закусить губу до крови, чтобы не сказать, что я о нём думала всё это время. И даже сочинила ему имя: Шэве. Не буду же я называть его просто Рыжим.

— Знаешь, мне пора идти, — он отступил ещё на одну ступеньку. — Надеюсь, мы больше не встретимся. Будь настороже, если опять наткнёшься на этого… будущего Волшебника.

Мне сейчас не до Носатого было!

— Подожди! — крикнула я рыжему — Шэве — вслед, но он поспешил скрыться. Сбежал. Не хотел говорить, отчего он на самом деле вступился за меня, но я же всё поняла по его глазам!

Наказание!

Чёрная пешка, будущая Волшебница, ты лишаешься очка за то, что не уберегла кристалл.

У тебя остаётся два.

Голос вывел меня из оцепенения, ткнув цифрой едва ли не в лицо. Плевать, хоть ноль! Я отмахнулась от Стражей, которые потребовали, чтобы я убрала осколки, и бросилась в свою комнату. Кувшиночник встретил меня довольным:

«Ты не забыла, что сегодня ночью принесёшь мне много еды?»

Я уставилась на него, закрывая за собой дверь. Ах да, мне же придётся украдкой вытащить ловушку, битком набитую пищащими зверьками, из комнаты Ауфены!

«Не забыла».

«Что это с тобой?» — подозрительно спросил Кувшиночник, вглядываясь в меня прищуренными глазками, но я только вздохнула:

«Да ничего… Просто у меня кое-что разбилось».

Глава 5

Внимание, боевые жезлы!

Жезлы, которые ты сможешь получить на Клетках — Жемчужный, Сапфировый, Рубиновый. Чем выше Уровень, тем мощнее жезл, тем больше в нём искр. То, что ты видишь здесь — копии, пригодные только для занятий в Башне.

Каждый из жезлов-копий, когда его упомянули, вспыхнул, а затем погас. Они выглядели как чёрные палочки, увенчанные драгоценными камнями. Но, кажется, Голос пропустил один из жезлов! Я взглянула на палочку, которую украшал яркий, сияющий жёлтым камушек. По виду он был простым и не переливался всеми цветами радуги, как, например, вон та большая жемчужина.

Ты получишь Янтарный Жезл, будущая Волшебница, когда настанет время выходить из Башни. А вместе с ним — кристалл и все три зелья, которые успешно приготовишь. С прохождением каждого нового Уровня ты будешь получать новый, усиленный жезл.

Я промолчала. Как раз сегодня утром заставила Кувшиночника рассказать мне про жезлы раньше Башни, а затем поинтересовалась, как помогут все эти «усиления» в бою. Кувшиночник ответил, пусть и неохотно:

«Ты мне нравишься, Ферджина, поэтому скажу честно: чудища на каждом Уровне обычно становятся опаснее, или их попросту больше, чем на предыдущем. Все «усиления» будут потрачены только на то, чтобы выжить в одиночку на огромной, полной неприятностей Клетке».

Сегодня будем делать Усыпляющее Зелье. В отличие от Успокаивающего, его надо варить. Готова ли ты приступить к заданию? Варианты ответов: Да/Нет.

Конечно, я согласилась, и прямо из стены выдвинулся очаг, полный горящих дров. Что же потребуется теперь?

Поставишь котелок на огонь. Рекомендация! Лучше всего бросить туда все ингредиенты и отбежать назад, прикрывая голову руками. У всех пешек первое Усыпляющее Зелье взрывается — и только со вторым дела идут лучше.

Мне уже расхотелось варить это зелье, будь оно неладно, но придётся! Оно ведь и мне самой пригодится — в голове бродили неясные идеи, до того мятежные, что Башня, узнав про них, сняла бы с меня все очки и заперла в комнате на веки вечные.

— А с жезлами что-то делать будем? — спросила я, растирая в ступке порцию трав. От их запаха слегка кружилась голова. Голос подтвердил — да, мол, будем, но сначала зелье.

Конечно, он оказался прав — Усыпляющее Зелье взорвалось с такой силой, что жидкость из котелка достала до Часов и доски под ними. Мне повезло, и, глядя, как ошпаренные фигурки растерянно вертят головами, я облегчённо вздохнула. Так можно и ожог заработать, то-то Носатый порадуется, когда мы опять столкнёмся на лестнице!

Худший результат за всю историю Башни! Минус одно очко. У тебя остаётся три.

Хочешь ткнуть пальцем вон в тот зелёный шарик и посмотреть, чьё Усыпляющее Зелье было самым лучшим? Варианты ответов: Да/Нет.

Я отказалась.

Никакой тяги к знаниям. Это плохо для будущей Волшебницы. Что ж, перейдём к жезлам.

— А могу я ещё раз попробовать с Усыпляющим… — начала я, раздразненная этим сообщением, но Голос перебил меня:

Довольно на сегодня взрывов! Приготовься к погружению в иллюзию! Возьми Янтарный Жезл и закрой глаза на несколько мгновений.

Так я и сделала. А затем обнаружила, что и вправду попала в какое-то другое место. Под ногами была твёрдая черная земля, над головой — серые облака, из-за которых прорывались редкие жёлтые лучи. А вокруг…

Вокруг, куда ни глянь, сплошной лес. Совершенно одинаковые деревья с гладкими стволами и яркими, ненатурально зелёными верхушками. И молчание — словно в этом лесу никто не жил, даже мускашки не летали. Я крепче сжала в правой руке жезл — он нагрелся и успокоил меня своим теплом. Да и янтарь светился, как живой.

— А что делать-то? — спросила я, когда тишина стала ощутимо на меня давить.

Наконец ты задала разумный вопрос, чёрная пешка. Смотри, перед тобой ряды деревьев. Тебе нужно уничтожить их все с помощью жезла.

— Уничтожить? — Я задумчиво посмотрела на своё оружие, с виду совсем безобидное.

Совершенно верно. Янтарный Жезл может выпустить пять янтарных искр за один ход, но не более того. Твоя задача — подстрелить дерево так, чтобы оно упало и задело пару-тройку других деревьев, огонь перекинется на них, и одним выстрелом ты покончишь с тремя целями. Поняла? Варианты ответов…

— Да поняла, поняла!

Сомневалась я недолго. Эти деревья не были живыми — скорее всего, даже не искусственные, а просто иллюзия, — так что жалеть их не было смысла. Хоть они и довольно красивые. Я подняла жезл и направила на ближайшее дерево. И без подсказки Башни было ясно, что для выстрела надо нажать пальцем на янтарь. Взгляд переместился на другое дерево, третье — они росли ближе друг к другу, чем остальные. Я опустила жезл так, чтобы он смотрел на корни дерева-жертвы, и выстрелила.

— Есть! — воскликнула я, когда дерево с треском опрокинулось назад, задев своего соседа. Не прошло и половины хода, как оба дерева занялись жёлтым, весело пляшущим огнём.

— А… огонь от Жемчужного Жезла будет белым? — вырвалось у меня.

Совершенно верно. Ещё есть голубое и красное пламя от Сапфирового и Рубинового жезлов.

Я понаблюдала за тем, как огонь ползёт, извиваясь, по верхушкам деревьев, превращая яркую листву в пепел, а затем снова подняла оружие.

Стрелять у меня выходило лучше, чем делать зелья, но восторга от этого я не ощутила. Да, Лучницы бы из меня определённо не вышло! Невольно я задумалась, как выглядит комната занятий для того светловолосого Лучника. Должно быть, сплошной лес с мишенями…

Голос резанул по ушам:

Не попала. Заканчиваем.

Последняя янтарная искра ушла в землю, а земля, как известно, потушит любое пламя, даже волшебное. Не успев моргнуть, я оказалась у стойки с жезлами. И без особенного сожаления вернула на место тёплую палочку с янтарным навершием.

Внимание, задание!

Сегодня ты опять возьмёшь кристалл. Тебе надо будет увидеть не то, что сзади тебя, а то, что происходит в соседней комнате, или, если сможешь, в той, что напротив. Тогда одна из граней кристалла станет дымчатой, оповещая, что ты справилась с заданием.

— Хорошо, — и теперь я спрятала кристалл в карман, чтобы он больше не мог вывалиться у меня из руки.

Едва зайдя в свою комнату, я добралась до кровати и плюхнулась на неё, не сняв туфли, как в первый день. Кувшиночник меня ни о чём не спрашивал — он переел майси и теперь впал в равнодушно-сонное состояние.

С некоторым отвращением я вспомнила, как посреди ночи осторожно затащила ловушку из дерева и металла в комнату. А потом вытаскивала майси за хвосты и кидала в другие ловушки — «кувшинчики». Бедные зверьки жалостно пищали, и если бы не мысль о страданиях Ауфены, я бы их отпустила, наверное. Когда со всеми майси было покончено, я задумалась: а как справлялись другие пешки? Может, не обращали на этих зверушек внимания, а про обгрызенное лицо — это просто нелепые страшилки? Жаль, что Кувшиночник всю жизнь провёл в комнате номер один, а задавать вопросы Стражам пока охоты не было.

Ауфена забрала пустую ловушку ближе к рассвету. Я поставила её на пол, между нашими комнатами, так что Стражи не могли посчитать это за нарушение правил…

«О чём думаешь?» — Я очнулась, услышав вялый, расслабленный голос Кувшиночника у себя в ушах.

«О сегодняшней ночи. Тебе и вещество своё пахучее вырабатывать не пришлось, я сама всех майси покидала».

«Ну, могу же я отдохнуть, — хмыкнул Кувшиночник. — Я не рукха, чтобы всё время носиться за добычей».

Я помолчала, вспоминая ту огромную птицу, которая тянула Лучника из окна. Интересно, а можно ли пешке или фигуре подружиться с такой птицей? Это было бы замечательно! Рукха, в отличие от нас, хоть свободны…

«Подружиться — нет», — заявил Кувшиночник, прочитав мои мысли. Он делал это уже не первый раз, и я почувствовала лёгкое раздражение. Даже в мыслях нельзя спрятаться!

«А что можно?» — спросила я, решив, что просьба не читать мои мысли окажется бесполезной.

«Можно подчинить их себе. Есть такая легенда…»

Я сразу оживилась:

«И о чём говорится в этой легенде?»

«О том, что у рукха надо вырвать перо из хвоста или крыла. И тогда эта птица станет ручной. Ты сможешь позвать её, она прилетит и выполнит твоё желание, но только одно».

«Наверное, ещё никому не удавалось вырвать у рукха перо», — сказала я.

Кувшиночник ответил не сразу:

«Может, и удалось бы, кто знает. Просто никто и не пытался».

Весь день после этого я пыталась выполнить задание Башни. Сидела за столом, неотрывно глядя на кристалл, вертела его в руках, представляла, что стены раздвигаются, и я вижу, как в соседней комнате Ауфена бормочет молитвы. Напрасно! Кристалл оставался тусклым, и всё, чего я добилась — это того, что у меня заболели глаза. Пришлось закрыть их и откинуться на спинку стула.

Ауфена и вправду читала у себя молитвы — вскоре я услышала её голос, выкрикнувший: «Во имя Игроков!» А затем — долгое молчание и чуть слышное пение. Похоже, были такие молитвы, которые надо не читать, а петь!

Я вспомнила, как спрашивала у Голоса: как могут молитвы помочь в бою? Лук или меч Всадника, а прежде всего, волшебство — это действенное оружие. А молитвы-то при чём? Голос не стал снимать с меня очки за неположенные вопросы, как я боялась, а объяснил:

Жрецы и Жрицы, призывая к Игрокам, зачаровывают врага словами не хуже, чем ты — волшебством.

— Почему же в том последнем сражении, — я кивнула на пустое отверстие в деревянной стойке, где недавно был красный шарик, — Жрице не помогли её молитвы?

Потому что врагов было слишком много. А молитвы не спасают от всего, иначе эта фигура считалась бы сильнейшей на Доске.

Я промолчала, и на всякий случай Башня выдала новое сообщение:

Ты и себя не считай неуязвимой, будущая Волшебница. Даже самая могущественная фигура может погибнуть, если станет вести себя беспечно. Вернёмся к занятиям.

Воскрешая всё это в памяти, я размышляла, что ещё делает Ауфена, кроме как учит молитвы наизусть. Есть ли для неё шарики с историями? И книги — о чём в них пишут? Умение читать казалось мне большим чудом, нежели то, чем я занималась в Башне. Если выбирать между библиотекой и столами с бесчисленными склянками и порошками, я бы предпочла первое. И меня это смущало: я ведь Волшебница, я должна стремиться к своему собственному предназначению…

Меня поразила внезапная мысль. А что, если Башня навязала нам, пешкам, выбор, а предназначение могло быть совершенно иным? Ауфена, может, и не хотела становиться Жрицей, а лишь смирилась с этим. А я ей, признаться, немного завидовала… и сама хотела бы книгу в руках подержать… но нельзя было заходить в чужую комнату для занятий!

В коридоре то и дело слышались шаги пешек, скрип и хлопанье дверей, кто-то перебросился двумя словами, вызвав недовольство Стражей. Неужели меня одну мучили все эти мысли и сомнения? Подозрения, что с нами, пешками, обращаются как с деревянными фигурками, хотя мы живые, со своими желаниями, надеждами и… привязанностями?

Шэве! Он чувствовал то же, что и я — мы постояли немного в Туманном Поле, а стали как родные друг другу. Но в отличие от меня, Шэве не хотел нарушать правила. Он стремился стать частью этого механизма, работающего, как Часы, и только однажды давшего сбой. И что же теперь делать?

Я запуталась в своих мыслях и почувствовала, что мне нестерпимо хочется отдохнуть. «Эй! Спать надо в кровати, — прорвался сквозь дрёму голос Кувшиночника, — а то ещё на пол свалишься!» Я подумала: «Сейчас» и хотела встать, но слишком удобно устроилась на стуле. Было лень даже голову поднять, не то что всё тело…

Проснулась я в темноте, слабо рассеиваемой голубоватым сиянием — Кувшиночник чуть приоткрыл лепестки, заботясь обо мне. Это было так мило, что я улыбнулась: видно, что он живой, способный сочувствовать, не то что Башня. Интересно, почему среди Стражей не было ни одного цветка, хоть вполовину такого приятного, как Кувшиночник? Они все были похожи друг на друга, как близнецы — с виду красивые и приятно пахнущие, а на деле — мерзкие доносчики с длинными языками. Я бы решила, что Стражи — не живые, а созданные чьим-то волшебством, но они ведь у меня на глазах ловили араней и мелких мускашек, а потом ели. Значит, всё-таки настоящие… только лишённые хороших чувств.

Кристалл тускло поблёскивал своими гранями в полутьме, и я вгляделась в него, как следует. Хоть днём, хоть ночью, а задание делать надо.

Где-то за окном раздался свист крыльев… Рукха?! На миг мне стало страшно, но я взяла себя в руки — рукха до меня всё равно не доберётся, — и удвоила попытки что-то увидеть в кристалле. Может, это и не моё предназначение, но я больше не покажу «худший результат за всю историю Башни». И смогу увидеть даже не соседнюю комнату, а ту, что напротив!

Сосредоточившись, я стала перебирать в уме насмешки и оскорбления, которыми Носатый мог бы меня осыпать. Если я не преуспею с кристаллом, он обзовёт меня неудачницей, посмеётся, позлорадствует… Нет уж, я не доставлю ему такого удовольствия! Я вообразила, будто бы стены, дверь — всё становится совершенно прозрачным, и вот я уже могу видеть спящих в коридоре Стражей… а это другие, храпящие в комнате напротив, и…

Я сглотнула. В кристалле совершенно чётко просматривалась вся комната в уменьшённом виде, а у окна — светловолосый. Лучник. Он не спал, а вместо этого стоял на стуле и спрашивал у птицы рукха, чей силуэт виднелся в окне:

— Ты можешь сделать так, чтобы я не стал фигурой на Доске, а жил бы, как мне хочется? Это моя мечта! Говорят же, что вы умеете исполнять желания!

Заговорит ли птица, как мы? Этого я не смогла выяснить, поскольку кристалл вспыхнул и погас. Одна из граней стала дымчатой, а тишину в комнате невидимым ножом разрезал Голос:

Задание выполнено. Тебе достаётся шесть очков, чёрная пешка, будущая Волшебница.

У тебя в запасе девять очков.

Голос отзвучал, а на окне пошевелился Кувшиночник, трижды зевнул и снова забылся сном. Я осталась наедине с выполненным заданием и своими мечущимися мыслями. Выходит, Лучник опять увидел птицу рукха и зачем-то ещё заговорил с ней? А если она его утащит?! Я колебалась, не сказать ли об этом Стражам. Или сначала всё разузнать самой?

«Ты куда это собралась?» — Кувшиночник опять проснулся, и я решила сказать хотя бы ему:

«Если не приду через пол-хода, значит, меня утащила рукха».

Я толкнула дверь и вышла, не обращая внимания на возмущённый голос в ушах — Кувшиночник требовал, чтобы я немедленно вернулась и бросила «свои опасные затеи». Стражи в коридоре не проснулись — только разом дёрнулись и снова свесили головки. Так, дверь напротив… осторожнее… тише, тише, говорила я сама себе, а вернее — бешено застучавшему сердцу. Криков и зова на помощь не донеслось, и это было подозрительно.

Миг, другой… Я прикрыла за собой дверь и огляделась. Комнату самую малость освещало сияние, исходившее из-под лепестков Стражей. К моему изумлению, светловолосый, как и они, мирно спал, укрывшись одеялом!

Я ничего не понимала. Если б я увидела в кристалле то, чего не было, грань не превратилась бы из прозрачной в дымчатую. Башню не обмануть! Значит, рукха спокойно улетела, не тронув Лучника?!

— Вы что здесссь делаете?! — Я чуть не завизжала, когда шипение раздалось у меня прямо над ухом. Цветок! Вытянувшись, он посмотрел поверх моей головы стеклянным взором, а затем плавно опустился вниз и захрапел. Я выдохнула — ему просто снился сон. Возможно, очень страшный сон: все пешки разом нарушили правила.

В бездну этот глупый цветок! Меня заинтересовало нечто беленькое, торчавшее из-под подушки. Должно быть, Лучник его спрятал от любопытных глаз. Я приблизилась, медленно ступая; Лучник перевернулся на другой бок. Я заметила, что он спал с полуоткрытым ртом, и сделала ещё шаг.

Вот оно, беленькое… Погоди. Не беленькое. Серебристое! Я потянула за краешек, и у меня на ладони очутилось… перо.

Тотчас мою руку словно стиснули железными обручами, и в полумраке блеснули светлые глаза. Лучник не спал — он оказался одетым и готовым к борьбе. Меня поразило то, как быстро он двигался.

— Отдай, — прошептал он и оглянулся на Стражей. Если я начну шуметь, они, конечно же, проснутся и донесут Башне о нарушении правил. Своих глаз-то у неё нет, приходится обходиться чужими и откликаться на каждый шум.

— Я не хотела его забирать, — шёпотом ответила я, отдавая перо. — И никому не скажу.

Лучник выпустил мою руку и кивнул: мол, благодарю за молчание. Но я ещё не закончила.

— При условии, что мы об этом поговорим, — я склонилась к нему ближе. Он задумался и спросил:

— Где?

— В следующую ночь в моей комнате, — и я выпрямилась, потирая запястье. Лучник стиснул его от души, боясь за своё драгоценное перо.

— А эти?.. — начал было он, кивая на Стражей.

— У меня их нет.

Даже если он удивился, то при таком плохом освещении это не было заметно. Лучник склонил голову в знак согласия, но я всё ещё не закончила!

— Я хочу, чтобы мы стали друзьями, — как можно тише говорила я, оглядываясь на Стражей, которые вздыхали во сне. — А другу дают имя. Ты не против, если я буду называть тебя Ройк?

— Имя, — прошептал он, как будто силился вспомнить что-то знакомое, перевернул подушку и задвинул перо поглубже. — Ладно. Будь по-твоему.

И я наконец-то ушла.

Глава 6

Еда, которую предлагала Башня, была одна и та же; день за днём я убеждалась в этом. Мясо паони, суп из паони, зерновая каша, пятнистые яйца (видимо, всё тех же паони), пюре, сделанное из каких-то плодов, травяной чай и ещё несколько блюд… Были ещё жареные трукаты — этих хвостатых существ с разноцветной чешуёй ловили в реках и озёрах. Ах да, и тем пешкам, кто не готовился стать Всадниками или Всадницами, предлагали кнейтовое мясо. Сегодня я решила его попробовать и нашла, что паони, конечно, вкуснее, но и это сойдёт. Пока я отщипывала от большого куска мяса, в памяти всплыла ночная встреча с Ройком. Он пришёл, как я и просила, в мою комнату, и гордо заметил, что ему удалось сделать это совершенно бесшумно.

«Ох и неприятности тебя ждут, Ферджина», — при виде гостя Кувшиночник вздохнул совсем как мы, пешки. Я привычно отмахнулась.

Ройк мне понравился. Он смотрел прямо, не увиливал и отвечал на вопросы — и было заметно, что ему до смерти надоела Башня. А ведь мы провели здесь не так много времени! Я надеялась, что он не совершит какое-нибудь безумство, чтобы сбежать.

— Значит, ты никем не хочешь стать? — спросила я. — Ни одной фигурой на Доске?

Ройк замотал головой:

— Никем! Я хочу просто жить один или с кем-то, кто мне нравится. И разводить кнейтов. А там, на Клетках, нас заставят сражаться. Только потому, что так заведено! Ладно бы мы сами хотели попасть на поле боя, но ради Игры, затеянной невесть кем!..

От такого кощунства мне аж не по себе стало, но, к счастью, Игроки ничего не услышали и потому Ройка наказывать не стали. Вот и говори после этого, что создатели нашего мира всемогущи! Да они и себя-то не могли от хулы защитить.

— Я со всеми этими правилами не согласен, — горячо продолжал Ройк. — Вот перо у рукха вырвал, надеялся, что она моё желание исполнит. Лишит меня этого проклятого предназначения. Так она выслушала, а потом улетела!

— А как ты сумел утаить перо от Стражей? — Мне показалось важным это выяснить.

— Да я руку с пером держал за спиной, — Ройк широко улыбнулся. — А потом сунул под рубашку, когда вы уходили и Стражи смотрели вам обеим вслед.

Вот оно как! Да, внимательной меня не назовёшь. Интересно, Ауфена что-то заподозрила или ей не до этого было? Вроде она оглядывалась на Ройка, но я тогда решила, что он ей понравился. А тем временем Ройк снова заговорил про рукха:

— Может, они по-нашему не понимают? А тогда ещё хуже — мы тоже по-птичьему не умеем!

Голос Ройка, низкий и взволнованный, звучал у меня в ушах, пока я ковыряла мясо на грубо выскобленной из дерева тарелке и думала, как ему помочь. Рукха, наверное, и вправду его не поняла. Но Кувшиночник уверял, что птицам можно загадывать желания! Значит, надо заставить ту, «ручную», понять, чего хочет Ройк. Это если она ещё раз прилетит.

— А стрелять-то из лука тебе нравится? — спросила я у него, чтобы проверить свои догадки насчёт предназначения.

— Нравится, — ответ был неожиданным. — Только правое плечо болеть стало, но Башня мне целебную мазь выдала, и нагрузку пришлось снизить. Я-то сначала из самого тяжёлого лука стрелять начал, чтобы показать, какой я сильный.

— Значит, стрелять тебе нравится, но Лучником ты не хочешь быть? Это как?

— Да так, что не хочу жить по указке!

Обо всём-то он говорил без утайки! Ауфена послушала бы, но я не звала её — после борьбы с майси бедняжке стоило поспать хотя бы пару ночей. Вспомнив к слову о майси, я не упустила случая поинтересоваться у Ройка:

— Слушай, а писклявые зверьки с тонкими хвостиками тебе по ночам не надоедают? Если что, Кувшиночник с ними охотно расправляется, только дай.

— Да я их не замечаю, — вот и всё, что ответил Ройк. Я посмотрела на его широкое, простодушное лицо и поняла, что спал он крепко, и даже если бы майси собрались со всей Башни и пищали у его кровати, он бы не проснулся. И никто его не грыз. Зря Ауфена так боялась.

Ну ладно, хоть Кувшиночника покормили.

Напоследок я вернулась к разговору о предназначении, а теперь, наедине с куском кнейтового мяса, пришла к выводу, что признание Ройка вконец меня запутало. Предназначения у него не было, Ройк его не чувствовал. Ауфена вообще не задумывалась, покорно плыла по течению. А я с гораздо большим удовольствием примерила бы на себя роль Жрицы, нежели Волшебницы!

Посреди этого хаоса мыслей возникла одна чёткая и оформленная: «Игроки. Вот кто способен всё объяснить. До них нужно добраться».

Я проглотила кусок мяса, почти не жуя. А ведь правильно! Нет смысла бороться с Башней и Стражами — они всего лишь исполняют свои роли. Надо придумать хороший план, как добраться до Игроков. Конечно, можно пройти всю Доску и надеяться, что на последней Клетке ты станешь фигурой и, вероятно, как раз сможешь обратиться к Игрокам напрямую. А если нет? Если так и погибнешь, будучи пешкой? Я схватила кружку с травяным чаем и осушила её до конца. Все пешки пройдут этот путь поодиночке. Все. Пешки. И у меня не будет возможности узнать, получили ли Ройк и Ауфена ответы на свои вопросы. Они будут сражаться на других Клетках…

Мне снова вспомнились рассуждения Ройка:

— Я так подумал, мы с тобой необычные пешки.

— И Ауфена тоже, — вставила я.

— И Ауфена, — согласился Ройк, — раз прибежала следом за тобой меня спасать… Так вот, я что хотел сказать: мы необычные, потому что никто, кроме нас, обо всём этом не думает. Ты видела других пешек? Ходят, послушно всё делают, живут по правилам. Потом выйдут из Башни и отправятся бесславно помирать на Клетках…

— А может, и будет у них слава, — я пожала плечами. — Если станут фигурами и блестяще себя проявят. Мне Голос говорил: те, кто сражался с особой доблестью, навеки останутся в истории. Их слава не меркнет, и пример тому — Первый Волшебник.

— Да это разве слава! — возмутился Ройк. — Вот если такие, как мы, бунт устроят против этого, как его, механизма Игры, тогда история нас не забудет!

Я хмыкнула. Бунт… Неплохая идея, но как её осуществить? Конечно, Ройк был прав — мы необычные пешки, только что это нам даёт?

По дороге из столовой мне попалась Ауфена, и я шепнула ей, чтобы пришла ночью — поговорим, мол. Она кивнула.

Занятия отвлекли меня от забот. Стоя посреди очередного леса с копией Жемчужного Жезла в руке, я и думать забыла о серебристых перьях и неразрешённых вопросах. Да и как тут не забыть, когда на тебя из леса надвигались, рыча, три огромных чудища! По виду они казались сотворёнными из серого камня — и удивительно похожими на Башню. Даже какие-то растения вились вдоль массивных тел. Если бы Башня оказалась живой, я с полной уверенностью сказала бы, что у неё есть мрачноватое чувство юмора. Ведь тогда она бы чувствовала неприязнь, порой исходящую от пешек. И нарочно сделала бы этих чудищ такими похожими на себя — чтобы хоть в иллюзиях мы могли поколотить Башню!

Сообщение прервало мои неуместные раздумья:

Приготовься к бою!

Жемчужный Жезл может выпустить десять жемчужных искр за один ход. Смотри, пользуйся с умом, а то чудища тебя растопчут.

— На самом деле? — глупо спросила я и лихорадочно наставила жезл на ближайшее чудище. Враги подходили довольно медленно, будто хотели дать мне время.

Нет. Тебя растопчут в иллюзии, а здесь ты останешься жива. Но чтобы это послужило тебе уроком, будет больно.

Я выстрелила, но чудище уклонилось и трубно взревело, отчего мне захотелось заткнуть уши. Другие попытались обойти меня с боков и поймать в ловушку.

— Как бы не так, — процедила я сквозь зубы и подпалила жемчужной искрой толстую шкуру одного из нападавших. Теперь он завизжал тонким, неприятным голосом.

— А на Клетках такие же будут? — Я отбежала, спасаясь от удара, прижалась спиной к дереву с гладким стволом и ядовито-зелёной верхушкой.

Конечно, нет…

После того, как я обстреляла врага, и тот убежал, скуля, в лес, прозвучало следующее голосовое сообщение:

…Хуже.

Да, это не тот ответ, на который я надеялась! Я проводила взглядом чудище, скрывшееся между деревьев. Шкура у него дымилась, и хотя он не был живым, а всего лишь иллюзией, я представила себе, как больно ему должно быть.

Двое оставшихся чудищ одновременно оскалили неправдоподобно белые клыки. Похоже, я рассердила их не на шутку. Иллюзия или нет, а мне стало тревожно.

— Хуже, — повторила я. — И выглядеть будут иначе?

Разумеется. Чёрная пешка, у тебя осталось всего три выстрела. А потом волшебная сила Жемчужного Жезла иссякнет и вернётся только через ход.

Что?! Я не могла потратить целых семь выстрелов! Но с Башней спорить бесполезно, да и времени на это не оставалось. Что же делать? Цена промаха слишком велика. Я отбежала назад, прицелилась и выстрелила…

…Только не в чудище, а в корни дерева, перед которым оно стояло! Своим тяжёлым стволом дерево рухнуло прямо на моего врага и придавило к земле, а сучок воткнулся тому в глаз. Раздался вой, пробравший меня с головы до пят. Ох, как мерзко мне стало! А в это время дерево вспыхнуло белым пламенем, которое перекинулось на чудище.

Последний враг едва не снёс мне голову ударом огромной лапы. Успела присесть, но тут меня сгребли за волосы, дёрнули, и от боли искры посыпались из глаз.

— Бездна! — заорала я и выпустила, не помня себя, оставшиеся искры из жезла. Когтистые пальцы чудища разжались, я отпрыгнула назад и обнаружила, что оно всего лишь ранено. Того гляди, опять кинется на меня.

Я заметалась среди деревьев, а чудище меня преследовало. Волосами я зацепилась за ветку, и пока высвобождалась, чудище, яростно сопя, вырвало у меня из руки жезл и отбросило прочь.

Несмотря на страх, бежать мне не хотелось. Это ведь иллюзия, напомнила я себе, всего лишь иллюзия, надо победить, и… Схватив с земли палку, я ударила врага, но она с треском переломилась надвое. Чудище грубо схватило меня за плечи, встряхнуло и с победным рычанием уставилось мне в глаза. Его собственные были как светящиеся окна, вырезанные в толстых каменных стенах…

— Аррр, — прорычал враг, выпустил меня и с размаху ударил торчащими клыками в лицо. Это и вправду оказалось очень больно. Я отлетела, врезалась куда-то спиной и, подвывая, как горящее под деревом чудище, упала на землю. Всё поплыло перед глазами — серое небо, зелёные верхушки деревьев, склонившаяся надо мной оскаленная морда…

Испытание закончено.

Это был Голос — такой же мертвенно-равнодушный, как и всегда. Я с трудом поднялась с пола, переводя дух и намертво стискивая в пальцах жезл. По лицу струился пот, спина под чёрной рубашкой была вся мокрая. Я вставила жезл в стойку, глубоко вздохнула и на всякий случай потрогала щёки.

На Клетках ты встретишь не только чудищ, но и врагов. Белые фигуры и пешки. Они будут наносить двойные удары…

— Это как? — перебила я.

Одновременно нападут на тебя и другую чёрную фигуру или пешку. Ещё могут последовать такие приёмы, как завлечение или жертва. Ты можешь посмотреть на все эти приёмы в любом сражении, достаточно ткнуть пальцем в какой-нибудь из тех красных шариков. Потом выслушаешь рассказ про остальные приёмы, и на каком из Уровней тебя ждёт каждый из них.

Я молча слушала и старалась забыть о пережитом в лесу. Но иллюзия то и дело вставала перед глазами, как живая.

На Доске пешек ждёт много испытаний. Поэтому в Башне вы подготовитесь, как следует. Сегодня ты почти провалила задание, но очень старалась. Ты получаешь два очка, будущая Волшебница. У тебя в запасе одиннадцать очков.

Передо мной знакомо высветились цифры, и я растянула губы в вялой улыбке. Мне казалось, я ещё слышала утробное рычание чудищ, чувствовала, как несло палёным от их шкур. Всего этого нет, твердила я себе, но внутренний голос не хуже Башни напоминал: нет, но ты столкнёшься с этим на Клетках.

В следующий раз, если полностью не сделаешь задание, награды не будет. И поощрения не будет. А теперь ты свободна.

Я вышла, постояла у стены, прижавшись лбом к холодному камню. Старалась думать о хорошем — о Кувшиночнике и его заботе; о том, что Ауфена сейчас, наверное, с удовольствием читала книги, а Ройк увлечённо тренировался на мишенях. Видения постепенно отпускали. Скоро я почувствовала себя так, как обычно, и с большим облегчением вздохнула.

Спускаясь по лестнице, я услышала приглушённые голоса и замерла. Шипящие, несомненно, принадлежали цветам, а мальчишеский голос — пешке. Раньше я никогда не подслушивала, но почему бы и не сделать это в первый раз? Глядишь, и услышу что-то любопытное.

–…тогда один из нассс проссснулся и всссем передал. Они друг к другу ходят по ночам, эти пешшшки.

У меня мгновенно вспотели ладони, и я еле сдержалась, чтобы не обругать Стражей. Всё-то они знают, а мы с Ауфеной и Ройком наивно решили, что можем проходить мимо них незаметно!

— Ага, вот оно как. Хорошо, что вы Башне не доложили о нарушении правил, а сделали, как я попросил! — донёсся до меня голос пешки.

— Ну ты же сссказал — ссследить за ними будешшшь. Вот мы тебе лазейку и оссставили. Подссслушивай теперь на здоровье!

— Да я сразу ту чёрную пешку заподозрил, худющую и вечно растрёпанную.

Я машинально провела рукой по волосам и разозлилась: за собой бы следил! Уж наверняка я причёсываюсь чаще!

— Думаешшшь, она что-то затеяла?

— Думаю. Случился же сбой именно с этой пешкой, все слышали, как она вместе с нашим рыжим к Башне подошла. А потом я видел, как она на четвёртый этаж пыталась прошмыгнуть. И вид у неё такой… пакостный.

Это у меня, значит, пакостный вид?! Я представила себе, как мой кулак с размаху врезается болтуну в челюсть, и тот летит, кувыркаясь, по ступенькам. Отличное было бы зрелище! Жаль, цветы завопят на всю Башню. Да и выдавать себя не хотелось. Пусть говорят — может, ещё что-то важное прозвучит.

— А рыжий? За ним ссследишшшь?

— Он правильный, — в голосе пешки явственно проскользнули нотки презрения. — Всё делает, как надо. Изображает безразличие к той пешке, хотя от меня её вон как защищал!

Шэве! Если бы и он оказался «необычной пешкой»… Но нет, судя по всему, мне лучше о нём забыть.

— А когда именно они друг к другу ходят? Может, вы передадите на четвёртый этаж, а там меня разбудят Стражи в моей комнате?

Конец ознакомительного фрагмента.