Неточные совпадения
— А один
голос может решить всё дело, и надо быть
серьезным и последовательным, если хочешь служить общественному делу, — заключил Сергей Иванович.
— Ага! попались! — закричал он, маленькими шажками подбегая к Володе, схватил его за голову и начал тщательно рассматривать его макушку, — потом с совершенно
серьезным выражением отошел от него, подошел к столу и начал дуть под клеенку и крестить ее. — О-ох жалко! О-ох больно!.. сердечные… улетят, — заговорил он потом дрожащим от слез
голосом, с чувством всматриваясь в Володю, и стал утирать рукавом действительно падавшие слезы.
Изредка был слышен нерешительный
голос доктора, он говорил что-нибудь
серьезное...
Они спорили на каждом шагу, за всякие пустяки, — и только за пустяки. А когда доходило до
серьезного дела, она другим
голосом и другими глазами, нежели как обыкновенно, предъявляла свой авторитет, — и он хотя сначала протестовал, но потом сдавался, если требование ее было благоразумно.
Гончаров!» — закричал он детским
голосом, увидев меня, и засмеялся; но его остановил
серьезный вопрос: «Тут ли полномочные?» — «Будут, чрез три дня», — отвечал он чрез Сьозу.
Самые
серьезные люди ужасно легко увлекаются формализмом и уверяют себя, что они делаютчто-нибудь, имея периодические собрания, кипы бумаг, протоколы, совещания, подавая
голоса, принимая решения, печатая прокламации profession de foi [исповедания веры (фр.).] и проч.
Мне было интересно узнать, что скрывается в этой мгла с мрачным неверием, бурей и громами… Но в это время на одной из кроватей послышалось движение, и раздался
голос младшего Конахевича. Это был мальчик не особенно способный, но усидчивый и
серьезный. Старший был прежде его кумиром. Теперь он догнал его, и оба были в одном классе.
— Да, малиновка такая… Зато большие птицы никогда не поют так хорошо, как маленькие. Малиновка старается, чтобы всем было приятно ее слушать. А аист —
серьезная птица, стоит себе на одной ноге в гнезде, озирается кругом, точно сердитый хозяин на работников, и громко ворчит, не заботясь о том, что
голос у него хриплый и его могут слышать посторонние.
Пел эти куплеты Нижерадзе всегда уменьшенным
голосом, сохраняя на лице выражение
серьезного удивления к Карапету, а Любка смеялась до боли, до слез, до нервных спазм.
Лихонин смутился. Таким странным ему показалось вмешательство этой молчаливой, как будто сонной девушки. Конечно, он не сообразил того, что в ней говорила инстинктивная, бессознательная жалость к человеку, который недоспал, или, может быть, профессиональное уважение к чужому сну. Но удивление было только мгновенное. Ему стало почему-то обидно. Он поднял свесившуюся до полу руку лежащего, между пальцами которой так и осталась потухшая папироса, и, крепко встряхнув ее, сказал
серьезным, почти строгим
голосом...
С тем же
серьезным лицом, как и вчера, она села в экипаж и начала приказывать кучеру, куда ехать: «Направо, налево!» — говорила она повелительным
голосом.
— Во-первых, это везде есть, — начал ему возражать
серьезным и даже несколько строгим
голосом Иларион Захаревский, — во-вторых, тебя судит не какой-то господин, а лицо, которое общество само себе выбрало в судьи; а в-третьих, если лицо это будет к тебе почему-либо несправедливо, ты можешь дело твое перенести на мировой съезд…
Всегда на собраниях, чуть только споры начинали принимать слишком горячий и бурный характер, вставал хохол и, раскачиваясь, точно язык колокола, говорил своим звучным, гудящим
голосом что-то простое и доброе, отчего все становились спокойнее и
серьезнее.
Голос его изменился, лицо стало
серьезнее. Он начал спрашивать ее, как она думает пронести на фабрику книжки, а мать удивлялась его тонкому знанию разных мелочей.
— Вы имеете сказать что-нибудь по существу? — повышая
голос, спросил старичок. У него дрожала рука, и матери было приятно видеть, что он сердится. Но поведение Андрея не нравилось ей — оно не сливалось с речью сына, — ей хотелось
серьезного и строгого спора.
Лица и звук
голосов их имели
серьезное, почти печальное выражение, как будто потери вчерашнего дела сильно трогали и огорчали каждого, но, сказать по правде, так как никто из них не потерял очень близкого человека (да и бывают ли в военном быту очень близкие люди?), это выражение печали было выражение официальное, которое они только считали обязанностью выказывать.
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим
голосом, — и благое о лас, масонах, понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более
серьезные, ценя которые, мы опешим вас принять в наше братство. Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
Сидя на полу, я вижу, как
серьезные глаза двумя голубыми огоньками двигаются по страницам книжки, иногда их овлажняет слеза,
голос девочки дрожит, торопливо произнося незнакомые слова в непонятных соединениях.
Протопоп, слушавший начало этих речей Николая Афанасьича в
серьезном, почти близком к безучастию покое, при последней части рассказа, касающейся отношений к нему прихода, вдруг усилил внимание, и когда карлик, оглянувшись по сторонам и понизив
голос, стал рассказывать, как они написали и подписали мирскую просьбу и как он, Николай Афанасьевич, взял ее из рук Ахиллы и «скрыл на своей груди», старик вдруг задергал судорожно нижнею губой и произнес...
Лицо Шуры вдруг приняло
серьезное выражение, и она почти торжественно протянула мне свою руку. Я еще больше смутился и готов был наговорить Наденьке дерзостей, потому что она своей рекомендацией ставила меня в самое нелепое положение. Но вместо дерзостей я проговорил каким-то не своим
голосом...
И мне хочется пожать эту холодную сырую руку, хочется слышать неровный крикливый
голос Пепки, странный смех — он смеялся только нижней частью лица, а верхняя оставалась
серьезной; хочется, наконец, видеть себя опять молодым, с единственным капиталом своих двадцати лет.
А генерала жалко. Из всех людей, которых я встретил в это время, он положительно самый симпатичнейший человек. В нем как-то все приятно: и его
голос, и его манеры, и его тон, в котором не отличишь иронии и шутки от
серьезного дела, и его гнев при угрозе господством «безнатурного дурака», и его тихое: «вот и царского слугу изогнули, как в дугу», и даже его не совсем мне понятное намерение идти в дворянский клуб спать до света.
Но лицо Глеба, к великому удивлению глубокомысленного скептика, осталось совершенно спокойным. Не поднимая высокого, наморщенного лба, склоненного над работой, рыбак сказал
серьезным, уверенным
голосом...
Лицо у него было
серьезное, строгое, глядел он на воду сердито, как будто собирался выбранить ее за то, что она когда-то простудила его в Донце и отняла у него
голос.
Но Илья не тронулся с места. Он не ожидал, что эта
серьёзная, строгая девушка умеет говорить таким мягким
голосом. Его изумило и лицо её: всегда гордое, теперь оно стало только озабоченным, и, хотя ноздри на нём раздулись ещё шире, в нём было что-то очень хорошее, простое, раньше не виданное Ильей. Он рассматривал девушку и молча, смущённо улыбался.
Звук гитар, скрипок, мандолин, мужские и женские
голоса раздаются в потемках, и Зинаида Федоровна, бледная, с
серьезным, почти суровым лицом, сидит рядом со мной, крепко стиснув губы и руки.
Чистое лицо,
серьёзное, с нахмуренным лбом, спокойные глаза, уверенные движения сильного тела, ловко и плотно обтянутого в солидный костюм, сильный басовый
голос — всё это выгодно отводило Маклакова в сторону от Саши и Петра.
— Я все обдумывал одно мое предположение… — заговорил он, наконец,
серьезным и каким-то даже мрачным
голосом. — Признаюсь, играть при вас ту роль, которую я играл до сих пор, мне становится невыносимо: тому, что я привязан к вам по чувству, конечно, никто не поверит.
— Но какое же его чувство ко мне, как вы находите,
серьезное или пустое? — спрашивала Елена настойчиво, но с заметным трепетом в
голосе.
— Ах, пожалуйста! — воскликнула Анна Юрьевна, и таким образом вместо нотариуса они проехали к Сиу, выпили там шоколаду и потом заехали опять в дом к Анне Юрьевне, где она и передала все бумаги барону. Она, кажется, начала уже понимать, что он ухаживает за ней немножко. Барон два дня и две ночи сидел над этими бумагами и из них увидел, что все дела у Анны Юрьевны хоть и были запущены, но все пустые, тем не менее, однако, придя к ней, он принял
серьезный вид и даже несколько мрачным
голосом объяснил ей...
Давно, еще в Петербурге, когда был жив отец, подошел Саша к матери и странно-серьезным
голосом пожаловался...
— Да Маньке же, Маньке! — Шульц переменил
голос и вдруг заговорил тоном особенно мягким и
серьезным: — Ведь что ж, правду сказать, нужно в самом деле, как говорится, соблюдать не одну же форменность.
Его
серьёзный, хороший
голос обрадовал отца, Пётр заговорил более ласково и храбро...
(В толпе движение. Входят доктор и Тетерев. Доктор в шляпе и пальто проходит прямо в комнату Татьяны. Тетерев заглядывает в дверь и отходит прочь, хмурый. Из комнаты Татьяны всё продолжают доноситься смешанный говор и стоны. Из комнаты стариков — вой Акулины Ивановны и ее крики: «Пусти меня! Пусти ты меня к ней!» В сенях — глухой шум
голосов. Выделяются восклицания: «
Серьезный человек… Это — певчий… Н-ну? Ей-ей… от Ивана Предтечи».)
— Вы влюблялись? — раздался её
голос,
серьёзный и пытливый.
— Словно беременная баба, в самом деле! — презрительно и строго говорит Пистолет, и лицо у него становится еще более кривым. — Только тебе и дела — зверем выть! Дай послушать
серьезный человечий
голос!
Это совсем не песенка из московского песенника на
голос: «Когда сын у нас родится — мы Никитой назовем», а это трудная, серьезно задуманная фуга, развить которую есть
серьезная цель для всего предстоящего, но зато сколько надо иметь смысла и терпения, чтобы всю эту фугу вывесть одною рукою!
Голос Менделя-отца слегка дрогнул. Израиль слушал с
серьезным и заинтересованным видом. Лицо Фроима выражало равнодушие. Он вспомнил агаду, но мораль ее, по-видимому, ему не нравилась. Быть может даже, он уже пародировал ее в уме. Но отец этого не видел. Инстинктом рассказчика-художника он чувствовал, где самый внимательный его слушатель, и повернулся в сторону дяди, который, опершись на ручку кресла, очевидно, ждал конца.
Правда, в первое время его существования небольшие размеры основного капитала, отсутствие каких-либо
серьезных операций, а также неопределенность целей ставили ребром гамлетовский вопрос: «быть или не быть?», и в одно время даже раздавались
голоса в пользу закрытия банка.
Николай ответил не сразу. По телу его снова пробежала та же странная дрожь испуга, и глаза метнули взор к двери, но
голос оставался спокойным и
серьезным.
Со всех концов темного горизонта лились медные
голоса, одни важные, старые и задумчиво-серьезные, другие молоденькие, звонкие, веселые, и сплетались между собою в разноцветную гирлянду, и, как ручьи, вливались в мощную глубину соборного колокола.
— Я-то? — отозвался Ардальон с тою снисходительною усмешкою, какою взрослые улыбаются маленьким детям. — Вы, Лубянская, говорю я вам, вечно одни только глупости болтаете! Ну черта ли я заступлюсь за него, коли там и без меня довольно! Мой
голос пригодится еще сегодня же для более
серьезного и полезного дела — сами знаете; так черта ли мне в пустяки путаться!
Я вполне понимаю тебя, — продолжаю я уже
серьезным и даже торжественным
голосом, — я понимаю твои страхи и заботы.
— Ашанин? — спросил капитан низковатым, с приятной хрипотой
голосом и, протянув свою широкую мягкую руку, крепко пожал руку Володи; в его
серьезном, в первое мгновение казавшемся холодном лице засветилось что-то доброе и ласковое.
Княгиня, Маруся и Егорушка впились глазами в докторскую спину, и все трое разом почувствовали, что у них сжимается сердце. Глаза их затеплились хорошим чувством: этот человек уходил и больше не придет, а они уже привыкли к его мерным шагам, отчеканивающему
голосу и
серьезному лицу. В голове матери мелькнула маленькая идейка. Ей вдруг захотелось приласкать этого деревянного человека.
Я глядел на легкий туман, покрывавший город, и мне представлялось, как в этом тумане около церквей и домов, с бессмысленным, тупым лицом мечется женщина, ищет меня и
голосом девочки или нараспев, как хохлацкая актриса, стонет: „А, боже мой, боже мой!“ Я вспоминал ее
серьезное лицо и большие, озабоченные глаза, когда она вчера крестила меня, как родного, и машинально оглядывал свою руку, которую она вчера целовала.
Что-то было такое в тоне и
голосе юноши, в его серых глазах, то
серьезных, то полных юмора, что внушило сразу доверие Милице.
Со смутным ужасом Катя глядела в поблескивавшие в полумраке очки над нависшим лбом. А собеседнику ее она, видимо, нравилась, — нравились ее жадные к правде глаза, безоглядная страстность искания в
голосе. Он говорил — хорошим,
серьезным тоном старшего товарища...
Сестры засмеялись, потом сделали
серьезные лица, переглянулись и запели цыганскую песню.
Голоса у них были слабые, но звучали приятно; пели они в один
голос...
Тут, — продолжал он, понизив
голос и делая лицо
серьезным, — тут наверняка зарыты два клада.