Неточные совпадения
Но христианство есть
религия спасения и избавления всего
человечества и всего мира.
Теоретически освобожденный, я не то что хранил разные непоследовательные верования, а они сами остались — романтизм революции я пережил, мистическое верование в прогресс, в
человечество оставалось дольше других теологических догматов; а когда я и их пережил, у меня еще оставалась
религия личностей, вера в двух-трех, уверенность в себя, в волю человеческую.
Она отрешилась в ней не только от грубого дуализма
религии, но и от ухищренного дуализма философии; она освободилась не только от небесных привидений, но и от земных; она перешагнула через сентиментальную апотеозу
человечества, через фатализм прогресса, у ней нет тех неизменяемых литий о братстве, демократии и прогрессе, которые так жалко утомляют среди раздора и насилия.
Человечество вступило в возраст, когда в
религии элемент устрашающий и грозящий жестокими карами оказывается лишь на руку воинствующему безбожию.
И вот
человечество в исторических своих путях должно было пройти безрелигиозный гуманизм, чтобы наступили времена
религии богочеловечества, чтобы открылась
человечеству религиозная правда о его окончательной земной судьбе.
Этот трагизм христианской истории в том коренился, что христианская
религия все еще не была полным откровением, что не наступили еще времена для раскрытия положительной религиозной антропологии, монистической правды о земной судьбе
человечества.
Освобождение от ложной теократии и бесчеловечия, прикрытого
религией, вело к уничтожению всякой религиозной святыни, к обоготворению человека и
человечества, к безбожию.
Вся историческая драма
религии Нового Завета в том, что Новый Завет человека с Богом, Завет любви и свободы не был еще соборным соединением
человечества с Божеством.
Процесс истории привел
человечество XIX века к идее прогресса, которая стала основной, вдохновляющей, стала как бы новой
религией, новым богом.
Причудливая диалектика истории передала идею прогресса в руки нового
человечества, настроенного гуманистически и рационалистически, отпавшего от христианской
религии, принявшего веру атеистическую.
Закон Ветхого Завета, как и всякий закон до Христа, был лишь предварительным подготовлением
человечества к принятию
религии любви и свободы.
Естественные
религии организовали жизнь рода, спасали
человечество от окончательного распадения и гибели, создавали колыбель истории, той истории, которая вся покоится на натуральном роде, на естественном продолжении
человечества во времени, но имеет своей конечной задачей преобразить человеческий род в богочеловечество, победив естественную стихию.
Только
религия Христа осмысливает космическое значение
человечества.
Он тоже, как и брат его атеизм, вышел из отчаяния, в противоположность католичеству в смысле нравственном, чтобы заменить собой потерянную нравственную власть
религии, чтоб утолить жажду духовную возжаждавшего
человечества и спасти его не Христом, а тоже насилием!
Лаврецкий начал уверять Лизу, что ему это и в голову не приходило, что он глубоко уважает всякие убеждения; потом он пустился толковать о
религии, о ее значении в истории
человечества, о значении христианства…
— Если вы знакомы с историей
религий, сект, философских систем, политических и государственных устройств, то можете заметить, что эти прирожденные
человечеству великие идеи только изменяются в своих сочетаниях, но число их остается одинаким, и ни единого нового камешка не прибавляется, и эти камешки являются то в фигурах мрачных и таинственных, — какова
религия индийская, — то в ясных и красивых, — как вера греков, — то в нескладных и исковерканных представлениях разных наших иноверцев.
Жизнепонимание общественное потому и служило основанием
религий, что в то время, когда оно предъявлялось людям, оно казалось им вполне непонятным, мистическим и сверхъестественным. Теперь, пережив уже этот фазис жизни
человечества, нам понятны разумные причины соединения людей в семьи, общины, государства; но в древности требования такого соединения предъявлялись во имя сверхъестественного и подтверждались им.
Точно так же и теперь христианское учение представляется людям общественного или языческого миросозерцания в виде сверхъестественной
религии, тогда как в действительности в нем нет ничего ни таинственного, ни мистического, ни сверхъестественного; а оно есть только учение о жизни, соответствующее той степени материального развития, тому возрасту, в котором находится
человечество и которое поэтому неизбежно должно быть принято им.
Сущность всякого религиозного учения — не в желании символического выражения сил природы, не в страхе перед ними, не в потребности к чудесному и не во внешних формах ее проявления, как это думают люди науки. Сущность
религии в свойстве людей пророчески предвидеть и указывать тот путь жизни, по которому должно идти
человечество, в ином, чем прежнее, определении смысла жизни, из которого вытекает и иная, чем прежняя, вся будущая деятельность
человечества.
На это-то требование и отвечает особенная способность
человечества выделять из себя людей, дающих новый смысл всей жизни человеческой, — смысл, из которого вытекает вся иная, чем прежняя, деятельность. Установление этого, свойственного
человечеству в тех новых условиях, в которые оно вступает, жизнепонимания и вытекающей из него деятельности и есть то, что называется
религия.
И потому
религия, во-первых, не есть, как это думает наука, явление, когда-то сопутствовавшее развитию
человечества, но потом пережитое им, а есть всегда присущее жизни
человечества явление, и в наше время столь же неизбежно присущее
человечеству, как и во всякое другое время. Во-вторых,
религия всегда есть определение деятельности будущего, а не прошедшего, и потому очевидно, что исследование прошедших явлений ни в каком случае не может захватить сущности
религии.
От их верности своей
религии зависит — настолько, насколько она зависит от людей, — судьба мира в
человечестве.
Учение это, по мнению людей науки, заключающееся только в его догматической стороне — в учении о троице, искуплении, чудесах, церкви, таинствах и пр. — есть только одна из огромного количества
религий, которые возникали в
человечестве и теперь, сыграв свою роль в истории, отживает свое время, уничтожаясь перед светом науки и истинного просвещения.
Для того, чтобы ясно было, как невозможно при таком взгляде понять христианское учение, необходимо составить себе понятие о том месте, которое в действительности занимали и занимают
религии вообще и, в частности, христианская в жизни
человечества, и о том значении, которое приписывается им наукой.
Во-первых, говорят, что страдания ведут человека к совершенству, и, во-вторых, если
человечество в самом деле научится облегчать свои страдания пилюлями и каплями, то оно совершенно забросит
религию и философию, в которых до сих пор находило не только защиту от всяких бед, но даже счастие.
Всякая великая истина для того, чтобы войти в сознание
человечества, должна неизбежно пройти три ступени. Первая ступень: «Это так нелепо, что не стоит и обсуждать». Вторая ступень: «Это безнравственно и противно
религии». Третья ступень: «Ах! это так всем известно, что не стоит и говорить про это».
Но мы не решаемся подвергнуть всё это проверке разума, потому что думаем, что
человечество, всегда признававшее необходимость государства,
религии, науки, не может жить без них.
Канта — «ноумен» — синоним «вещи в себе».], — Grand Etre О. Конта [Высшее существо (фр.) — бог «позитивной
религии» О. Конта, которым объявляется общество или совокупное
человечество и которое должно почитаться каждым отдельным человеком.].
Эту универсальную природу
религии часто не понимают социологи, которые полагают, что
человечество социализируется политическим, правовым, хозяйственным общением, и не замечают при этом, что ранее, чем возникают все эти частные соединения, для того чтобы они стали возможны,
человечество уже должно быть скреплено и цементировано
религией, и если народность есть естественная основа государства и хозяйства, то самая народность есть прежде всего именно вера.
Без такого органа было бы, конечно, невозможно то пышное и многоцветное развитие
религии и
религий, какое мы наблюдаем в истории
человечества, а также и все ее своеобразие [Нам приятно отметить, что к опытному истолкованию
религии приходит в результате всего своего колоссального изучения
религий Макс Мюллер (в разных своих сочинениях, см., напр., Natürliche Religion. Leipzig, 1890.
Язычество, как
религия языков, несет на себе печать вавилонского столпотворения и смешения наречий, в котором выразилось внутреннее взаимоотчуждение в духе
человечества.
Религия представляет собой настолько универсальный факт человеческой жизни, что просто его отрицать никому невозможно; если и скажут, что
религия не может в настоящее время считаться свойственной в одинаковой мере всему
человечеству, то ведь не надо забывать, что этот же аргумент еще в большей степени применим к эстетике, этике, даже науке.
И Бог не оставил Своего создания жертвой самоупоения, но пошел на спасение
человечества — чрез
религию.
И если индивидуальная истина есть вообще contradictio in adjecto даже в области познания, то уж тем более в области
религии, где каждый отдельный индивид перед лицом Бога ощущает себя как человек или как
человечество.
Можно еще указать, что существуют разные виды религиозных суррогатов, как, напр.,
религия прогресса или
человечества.
В том, что Федоров говорит при обосновании своих идей о семейном характере
человечества, о любви сынов к отцам и о культе предков, как существенной части всякой
религии, содержится много глубоких истин.
Религия, religio, есть связь не только человека с Божеством, но и человека с
человечеством, или последнее и предельное его утверждение в своей человечности, притом связь эта крепче, онтологичнее, нежели всякая иная: поэтому «религиозный индивидуализм» есть горячий лед, круглый квадрат.
Подвижники
религии суть всегда вожди
человечества, и, напр...
Это начало
религии связано с греховной ущербленностью богосознания в больном и падшем
человечестве.
Религия есть отношение к Божеству греховного
человечества, а греховное
человечество стоит под знаком страха.
Для меня как пылкого тогда позитивиста было особенно дорого то, что эта писательница, прежде чем составить себе имя романистки, так сама себя развила в философском смысле и сделалась последовательницей учения Огюста Конта. Но я знал уже, когда ехал в Лондон с письмом к Льюису, что Джордж Элиот — позитивистка из так называемых"верующих", то есть последовательница"
Религии человечества", установленной Контом под конец его жизни.
Сам Маркс, признавший
религию «опиумом для народа» и величайшим препятствием на путях освобождения рабочего класса и
человечества, не мог считать
религию частным делом.
Гениальный Бахофен открыл древний, первичный слой религиозной жизни
человечества,
религии материнства и земли, связанной с матриархатом и с первобытным коммунизмом, царство богов хтонических.
Религия обращена к массе
человечества, она социальна по своей природе, она водительствует, организует жизнь народов и общества, нуждается в законе, в канонах, в нормах догматических, культовых, моральных.
Не раз уже было говорено здесь, что христианская любовь совсем не была еще раскрыта
человечеством в
религии искупления.
Также смертельна для
человечества идея нечеловеческого коллектива у Маркса, в
религии социализма.
Мало того: как всегда бывает, наука признала именно это случайное, уродливое положение нашего общества за закон всего
человечества. Ученые Тиле, Спенсер и друг. пресерьезно трактуют о
религии, разумея под нею метафизические учения о начале всего и не подозревая, что говорят не о всей
религии, а только о части ее.
Религия, здравый смысл
человечества, науки права и сама история одинаково понимают это отношение между необходимостью и свободой.
Братство возможно лишь во Христе, лишь для христианского
человечества, это — откровение
религии любви.