Неточные совпадения
— Княгиня
в саду, сейчас доложат. Не угодно ли
пожаловать в сад? — доложил другой лакей
в другой
комнате.
Взобравшись узенькою деревянною лестницею наверх,
в широкие сени, он встретил отворявшуюся со скрипом дверь и толстую старуху
в пестрых ситцах, проговорившую: «Сюда
пожалуйте!»
В комнате попались всё старые приятели, попадающиеся всякому
в небольших деревянных трактирах, каких немало выстроено по дорогам, а именно: заиндевевший самовар, выскобленные гладко сосновые стены, трехугольный шкаф с чайниками и чашками
в углу, фарфоровые вызолоченные яички пред образами, висевшие на голубых и красных ленточках, окотившаяся недавно кошка, зеркало, показывавшее вместо двух четыре глаза, а вместо лица какую-то лепешку; наконец натыканные пучками душистые травы и гвоздики у образов, высохшие до такой степени, что желавший понюхать их только чихал и больше ничего.
И
в то время, когда обыскиваемые бесились, выходили из себя и чувствовали злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни
в лице, ни
в вежливых поступках, приговаривал только: «Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?» Или: «Не угодно ли вам будет, сударыня,
пожаловать в другую
комнату? там супруга одного из наших чиновников объяснится с вами».
Евфросинья Потаповна. Да коли вам что не по себе, так
пожалуйте ко мне
в комнату, а то придут мужчины, накурят так, что не продохнешь. Что я стою-то! Бежать мне серебро сосчитать да запереть, нынче народ без креста.
Карандышев. Я, господа… (Оглядывает
комнату.) Где ж они? Уехали? Вот это учтиво, нечего сказать! Ну, да тем лучше! Однако когда ж они успели? И вы,
пожалуй, уедете! Нет, уж вы-то с Ларисой Дмитриевной погодите! Обиделись? — понимаю. Ну, и прекрасно. И мы останемся
в тесном семейном кругу… А где же Лариса Дмитриевна? (У двери направо.) Тетенька, у вас Лариса Дмитриевна?
— Да, оставь козла
в огороде! А книги-то? Если б можно было передвинуть его с креслом сюда,
в темненькую
комнату, да запереть! — мечтал Козлов, но тотчас же отказался от этой мечты. — С ним после и не разделаешься! — сказал он, — да еще,
пожалуй, проснется ночью, кровлю с дома снесет!
— Это Надя что-то работала… — проговорил Бахарев, взглянув на письменный стол. — Когда она приезжает сюда, всегда занимает эту
комнату, потому что она выходит окнами
в сад. Тебе, может быть, не нравится здесь? Можно,
пожалуй, перейти
в парадную половину, только там мерзость запустения.
Вот
в эти-то мгновения он и любил, чтобы подле, поблизости,
пожалуй хоть и не
в той
комнате, а во флигеле, был такой человек, преданный, твердый, совсем не такой, как он, не развратный, который хотя бы все это совершающееся беспутство и видел и знал все тайны, но все же из преданности допускал бы это все, не противился, главное — не укорял и ничем бы не грозил, ни
в сем веке, ни
в будущем; а
в случае нужды так бы и защитил его, — от кого?
— Оно,
пожалуй, можно и здесь, — возразил толстяк, — вот, не угодно ли сюда. (Он повел меня
в другую
комнату, только не
в ту, из которой вышел.) Хорошо ли здесь вам будет?
— Дюже много! Да вы уж сделайте милость, ваше благородие,
пожалуйте к ним
в комнату.
Через два дня учитель пришел на урок. Подали самовар, — это всегда приходилось во время урока. Марья Алексевна вышла
в комнату, где учитель занимался с Федею; прежде звала Федю Матрена: учитель хотел остаться на своем месте, потому что ведь он не пьет чаю, и просмотрит
в это время федину тетрадь, но Марья Алексевна просила его
пожаловать посидеть с ними, ей нужно поговорить с ним. Он пошел, сел за чайный стол.
Пошли обедать. Обедали молча. После обеда Верочка ушла
в свою
комнату. Павел Константиныч прилег, по обыкновению, соснуть. Но это не удалось ему: только что стал он дремать, вошла Матрена и сказала, что хозяйский человек пришел; хозяйка просит Павла Константиныча сейчас же
пожаловать к ней. Матрена вся дрожала, как осиновый лист; ей-то какое дело дрожать?
Словом, Сторешников с каждым днем все тверже думал жениться, и через неделю, когда Марья Алексевна,
в воскресенье, вернувшись от поздней обедни, сидела и обдумывала, как ловить его, он сам явился с предложением. Верочка не выходила из своей
комнаты, он мог говорить только с Марьею Алексевною. Марья Алексевна, конечно, сказала, что она с своей стороны считает себе за большую честь, но, как любящая мать, должна узнать мнение дочери и просит
пожаловать за ответом завтра поутру.
— Какая смелость с вашей стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам;
в нормальном состоянии никогда человек не может решиться на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три партии очень хорошие, но как я вздумаю, что у меня
в комнате будет распоряжаться женщина, будет все приводить по-своему
в порядок,
пожалуй, будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда на меня находит такой страх, что я предпочитаю умереть
в одиночестве.
— Галактион Михеич, вас невеста зовет.
Пожалуйте к ним
в комнату. Они вам хотят словечко сказать… очень просили.
Павел пробовал было хоть на минуту остаться с ней наедине, но решительно это было невозможно, потому что она то укладывала свои ноты, книги, то разговаривала с прислугой; кроме того, тут же
в комнате сидела, не сходя с места, m-me Фатеева с прежним могильным выражением
в лице; и,
в заключение всего, пришла Анна Гавриловна и сказала моему герою: «
Пожалуйте, батюшка, к барину; он один там у нас сидит и дожидается вас».
Ванька весь этот разговор внимательно слушал
в соседней
комнате: он очень боялся, что его,
пожалуй, не отпустят с барчиком
в Москву. Увы! Он давно уже утратил любовь к деревне и страх к городам… Ванька явился.
— Ну, гости дорогие, пожалуйте-ко
в сад! Наш младенчик, может быть, заснет, — сказала она. —
В комнату бы вам к Марье Николаевне, но там ничего не прибрано.
—
Пожалуйте! просим покорно побеседовать! — говорит Палагея Ивановна, вводя меня
в комнату. — Батюшка! Николай Иваныч пришел!
—
Пожалуйте, барин наверху-с, — отвечала та, почему-то шепотом и тихонько повела его по знакомой ему лестнице.
В комнате направо он увидел самого хозяина, сидевшего за столом,
в халате, с обрюзглым лицом и с заплаканными глазами.
— Прямо к князю или
в ваши
комнаты пожалуете? — спросил он, вежливо склоняя голову.
— А! царство ему небесное! Он мне каждый год, — обратилась она к Санину, —
в феврале, ко дню моего рождения, все
комнаты убирал камелиями. Но для этого еще не стоит жить
в Петербурге зимой. Что, ему,
пожалуй, за семьдесят лет было? — спросила она мужа.
—
Пожалуйте, ваши благородия. Его превосходительство изволят вас ожидать
в гостиной
комнате. Соблаговолите следовать за мною.
— Нет, уж лучше вы меня отпустите
в ту комнату-с, — лепетала она, — а то,
пожалуй, ведь что люди подумают-с.
—
В комнате рассчитаетесь,
пожалуйте, — приглашал мужик.
Все эти слова Егора Егорыча Сусанна слушала, трепеща от восторга, но Муза — нет, по той причине, что, по отъезде матери и сестры, ей оказалось весьма удобным жить
в большом и почти пустынном доме и разыгрывать свои фантазии, тогда как понятно, что
в Москве у них будут небольшие
комнаты, да,
пожалуй, и фортепьяно-то не окажется.
— Потом вот что, — продолжала она, хлопнув перед тем стакана два шампанского и, видимо, желая воскресить те поэтические ужины, которые она когда-то имела с мужем, — вот что-с!.. Меня очень мучит мысль… что я живу
в совершенно пустом доме одна… Меня, понимаете, как женщину, могут напугать даже привидения… наконец, воры,
пожалуй, заберутся… Не желаете ли вы перейти из вашего флигеля
в этот дом, именно
в кабинет мужа, а из
комнаты, которая рядом с кабинетом, вы сделаете себе спальню.
«Так
пожалуйте же, мол,
в комнаты, — не казаки же мы с вами сторожевые, чтобы нам перекликаться одному с коня, а другому с вышки». Так ведь куда тебе! — не хочет: «Мне, говорит, некогда, да я и не один».
— Ну, так кончайте же с ним поскорее!
Пожалуй, и я помогу. Взойдемте наверх. Что он такое? чего ему? — сказал я, когда мы вошли
в комнаты.
Лесута-Храпунов, как человек придворный, снес терпеливо эту обиду, нанесенную родовым дворянам; но когда, несмотря на все его просьбы, ему, по званию стряпчего с ключом, не дозволили нести царский платок и рукавицы при обряде коронования, то он, забыв все благоразумие и осторожность, приличные старому царедворцу, убежал из царских палат, заперся один
в своей
комнате и, наговоря шепотом много обидных речей насчет нового правительства, уехал на другой день восвояси, рассказывать соседям о блаженной памяти царе Феодоре Иоанновиче и о том, как он изволил
жаловать своею царскою милостию ближнего своего стряпчего с ключом Лесуту-Храпунова.
Она улыбнулась, повторила:"
Пожалуйте,
пожалуйте", — и ввела его
в небольшую
комнату, находившуюся напротив Ирининой спальни и наполненную дорожными сундуками и чемоданами, а сама тотчас исчезла, легохонько притворивши дверь.
Он вышел на улицу улыбаясь, с приятным чувством
в груди. Ему нравилась и
комната, оклеенная голубыми обоями, и маленькая, бойкая женщина. Но почему-то особенно приятным казалось ему именно то, что он будет жить на квартире околоточного.
В этом он чувствовал что-то смешное, задорное и,
пожалуй, опасное для него. Ему нужно было навестить Якова; он нанял извозчика, уселся
в пролётку и стал думать — как ему поступить с деньгами, куда теперь спрятать их?..
Князь и Елена
в этот самый день именно и недоумевали, каким образом им пригласить священников крестить их ребенка: идти для этого к ним князю самому — у него решительно не хватало духу на то, да и Елена находила это совершенно неприличным; послать же горничную звать их — они,
пожалуй, обидятся и не придут. Пока Елена и князь решали это, вдруг к ним
в комнату вбежала кухарка и доложила, что маменька Елены Николаевны приехала и спрашивает: «Примут ли ее?».
Лыняев (Купавиной). Не понимаю, не понимаю, что за фантазия гулять по росе, когда можно очень покойно сидеть
в комнате, ну,
пожалуй, на балконе, если хотите быть на воздухе.
—
Пожалуйте, сударь, вот тут порожек маленький, не оступитесь!.. — рассыпалась она перед Бегушевым, вводя его
в комнату больной жилицы, где он увидел… чему сначала глазам своим не поверил… увидел, что на худой кроватишке, под дырявым, изношенным бурнусом, лежала Елизавета Николаевна Мерова; худа она была, как скелет, на лице ее виднелось тупое отчаяние!
— Сейчас доложу-с!.. Потрудитесь
пожаловать в гостиную! — отвечал курьер и указал на смежную
комнату. Бегушев вошел туда. Это была приемная
комната, какие обыкновенно бывают на дачах. Курьер скоро возвратился и просил Бегушева
пожаловать к Ефиму Федоровичу наверх. Тот пошел за ним и застал приятеля сидящим около своего письменного стола
в халате, что весьма редко было с Тюменевым. К озлобленному выражению лица своего Тюменев на этот раз присоединил важничанье и обычное ему топорщенье.
Вообразите же теперь, что вместо того чтоб вбежать
в комнату с упреками и даже ругательствами, раздражить, обидеть, оскорбить ее, чистую, прекрасную, гордую, и тем поневоле утвердить ее
в подозрениях насчет ваших дурных наклонностей, — вообразите, что вы приняли эту весть кротко, со слезами сожаления,
пожалуй даже отчаяния, но и с возвышенным благородством души…
Наташа. И они тоже, я им скажу. Они добрые… (Идет.) К ужину я велела простокваши. Доктор говорит, тебе нужно одну простоквашу есть, иначе не похудеешь. (Останавливается.) Бобик холодный. Я боюсь, ему холодно
в его
комнате,
пожалуй. Надо бы хоть до теплой погоды поместить его
в другой
комнате. Например, у Ирины
комната как раз для ребенка: и сухо, и целый день солнце. Надо ей сказать, она пока может с Ольгой
в одной
комнате… Все равно днем дома не бывает, только ночует…
Он улыбался господину Голядкину первому, кивал ему головою, подмигивал глазками, семенил немного ногами и глядел так, что чуть что, — так он и стушуется, так он и
в соседнюю
комнату, а там,
пожалуй, задним ходом, да и того… и все преследования останутся тщетными.
Место — две десятины;
в самый раз, значит, и то,
пожалуй, за всем не усмотришь; забор подгнил, а местами даже повалился — надо новый строить; дом, ежели маленько его поправить, то хватит надолго; и мебель есть, а
в одной
комнате даже ванна мраморная стоит,
в которой жидовин-откупщик свое тело белое нежил; руина… ну, это,
пожалуй, „питореск“, и больше ничего; однако существует легенда, будто по ночам здесь собираются сирые и неимущие, лижут кирпичи, некогда обагрявшиеся сивухой, и бывают пьяны.
Однажды, когда, расхохотавшись подобным образом по поводу вновь воспроизведенной мною на доске черноморки, он хватился оставленной им
в своей
комнате фарфоровой трубки, за которою ему через весь школьный двор не хотелось идти, я Сказал: «
Пожалуйте мне ваш ключ; я
в одну минуту сбегаю и набью вам трубку».
Однажды Мартын Петрович сидел
в биллиардной, прохладной
комнате,
в которой никто никогда ни одной мухи не видал и которую сосед наш, враг жары и солнца, — оттого очень
жаловал.
Даже
комнаты велю запереть, чтобы
в дом не пускали, а то,
пожалуй, усядется да станет дожидаться.
Снова не то: усомнился я
в боге раньше, чем увидал людей. Михайла, округлив глаза, задумчиво смотрит мне
в лицо, а дядя тяжело шагает по
комнате, гладит бороду и тихонько мычит. Нехорошо мне пред ними, что принижаю себя ложью.
В душе у меня бестолково и тревожно; как испуганный рой пчёл, кружатся мысли, и стал я раздражённо изгонять их — хочу опустошить себя. Долго говорил, не заботясь о связности речи, и,
пожалуй, нарочно путал её: коли они умники, то должны всё разобрать. Устал и задорно спрашиваю...
Видеться мне с вами негде, к себе
в комнату я вас приглашать не смею; по этому самому
пожалуйте завтра вниз,
в контору,
в десять часов вечера.
Константин. Нет, уж теперь не увернешься, с поличным поймали! Коли ты дяденькиных благодеяний не чувствуешь, что ты за человек после этого.
Пожалуйте, дяденька! (Отворяет дверь
в комнату Ераста.)
Анна. Вы бы
в комнату пожаловали, посмотрели, как мы живем.
— Сделайте одолжение, господин доктор, не угодно ли вам
пожаловать сюда, ко мне
в комнату? Яков Иваныч, кажется, теперь спит; я его приятель и желал бы поговорить с вами о его болезни, которая меня очень беспокоит.
Пожалуйте ж, говорит, со мной
в другую
комнату; тут он назначил именно того из них, который до него имел надобность.
— Однако теперь они какие деньги-то гребут! Ай-ай-ай… страшно вымолвить… Мне племянник студент летом рассказывал. Рубль за строку, говорит. Как новая строка — рубль. Например: «
В комнату вошел граф» — рубль. Или просто с новой строки «да» — и рубль. По полтиннику за букву. Или даже еще больше. Скажем, героя романа спрашивают: «Кто отец этого прелестного ребенка?» А он коротко отвечает с гордостью «Я» — И
пожалуйте: рубль
в кармане.