Неточные совпадения
Весь бессвязный разговор его, разумеется, вертелся насчет процесса, насчет возможного исхода; насчет того еще, что навестил его сам
командир полка и что-то долго ему отсоветовал, но он не послушался; насчет записки, им только что и куда-то поданной; насчет прокурора; о том, что его, наверно, сошлют, по лишении прав, куда-нибудь в северную полосу России; о возможности колонизоваться и выслужиться в Ташкенте; о том, что научит своего сына (будущего, от Лизы) тому-то и
передаст ему то-то, «в глуши, в Архангельске, в Холмогорах».
На его постели лежал «умирающий» и то глухо стонал, то ругался так громко, точно
командир перед полком во время учения…
Ужели я никогда не говорил тебе о Семенове-бороде (таково было у нас во время оно прозвище Алексею Васильевичу, которого ты встретила у старого его полкового
командира, твоего дядюшки). Когда-нибудь мильон смешного тебе
передам о бороде.
— Это входят в церковь разные господа, — начал Петин и сначала представил, как входит молодой офицер, подходит к самым местным иконам и
перед каждой из них перекрестится, поклонится и сделает ножкой, как будто бы расшаркивается
перед ротным
командиром. Потом у него вошел ломаный франт, ломался-ломался, смотрел в церкви в лорнет… И, наконец, входит молодой чиновник во фраке; он молится очень прилично, ничего особенного из себя не делает и только все что-то слегка дотрагивается до груди, близ галстука.
Неожиданно вспомнилась Ромашову недавняя сцена на плацу, грубые крики полкового
командира, чувство пережитой обиды, чувство острой и в то же время мальчишеской неловкости
перед солдатами. Всего больнее было для него то, что на него кричали совсем точно так же, как и он иногда кричал на этих молчаливых свидетелей его сегодняшнего позора, и в этом сознании было что-то уничтожавшее разницу положений, что-то принижавшее его офицерское и, как он думал, человеческое достоинство.
Но
перед церемониальным маршем все ободрились. Офицеры почти упрашивали солдат: «Братцы, вы уж постарайтесь пройти молодцами
перед корпусным. Не осрамите». И в этом обращении начальников с подчиненными проскальзывало теперь что-то заискивающее, неуверенное и виноватое. Как будто гнев такой недосягаемо высокой особы, как корпусный
командир, вдруг придавил общей тяжестью офицера и солдата, обезличил и уравнял их и сделал в одинаковой степени испуганными, растерянными и жалкими.
— А-а! Подпоручик Ромашов. Хорошо вы, должно быть, занимаетесь с людьми. Колени вместе! — гаркнул Шульгович, выкатывая глаза. — Как стоите в присутствии своего полкового
командира? Капитан Слива, ставлю вам на вид, что ваш субалтерн-офицер не умеет себя держать
перед начальством при исполнении служебных обязанностей… Ты, собачья душа, — повернулся Шульгович к Шарафутдинову, — кто у тебя полковой
командир?
Смотр кончался. Роты еще несколько раз продефилировали
перед корпусным
командиром: сначала поротно шагом, потом бегом, затем сомкнутой колонной с ружьями наперевес. Генерал как будто смягчился немного и несколько раз похвалил солдат. Было уже около четырех часов. Наконец полк остановили и приказали людям стоять вольно. Штаб-горнист затрубил «вызов начальников».
В шесть часов явились к ротам офицеры. Общий сбор полка был назначен в десять часов, но ни одному ротному
командиру, за исключением Стельковского, не пришла в голову мысль дать людям выспаться и отдохнуть
перед смотром. Наоборот, в это утро особенно ревностно и суетливо вбивали им в голову словесность и наставления к стрельбе, особенно густо висела в воздухе скверная ругань и чаще обыкновенного сыпались толчки и зуботычины.
Не лег только один
командир 2-й роты, его невысокая фигура, с вынутой шпагой, которой он размахивал, не переставая говорить, двигалась
перед ротой.
Основания этого рассказа, что ротный
командир был убит, и что Пест убил француза, были справедливы; но,
передавая подробности, юнкер выдумывал и хвастал.
Хотя Козельцов далеко был не трус и решительно ни в чем не был виноват ни
перед правительством, ни
перед полковым
командиром, он робел, и поджилки у него затряслись при виде полковника, бывшего недавнего своего товарища: так гордо встал этот полковник и выслушал его.
На одной из кроватей спал моряк, совершенно одетый, на другой,
перед столом, на котором стояло две бутылки начатого вина, сидели разговаривавшие — новый полковой
командир и адъютант.
Перед самым концом обеда старичок, батарейный писарь, вошел в комнату с 3-мя запечатанными конвертами и подал их батарейному
командиру.
— Что же, они точно смелые, их благородие ужасно какие смелые! — сказал барабанщик не громко, но так, что слышно было, обращаясь к другому солдату, как будто оправдываясь
перед ним в словах ротного
командира и убеждая его, что в них ничего нет хвастливого и неправдоподобного.
Через неделю, после молитвы и переклички
командир четвертой роты Фофанов, он же Дрозд, проходит вдоль строя,
передавая юнкерам письма, полученные на их имя.
Передает он также довольно увесистый твердый конверт Александрову. На конверте написано: «Со вложением фотографической карточки».
Иные подобострастники даже с особенным умилением спешат заявить
перед своими высшими
командирами, что ведь они и сами из нижних чинов, хоть и офицеры, и «свое место завсегда помнят».
Стоило некоторым людям, участникам и неучастникам этого дела, свободным от внушения, еще тогда, когда только готовились к этому делу, смело высказывать свое негодование
перед совершившимися в других местах истязаниями и отвращение и презрение к людям, участвовавшим в них, стоило в настоящем тульском деле некоторым лицам выразить нежелание участвовать в нем, стоило проезжавшей барыне и другим лицам тут же на станции высказать тем, которые ехали в этом поезде, свое негодование
перед совершаемым ими делом, стоило одному из полковых
командиров, от которых требовались части войск для усмирения, высказать свое мнение, что военные не могут быть палачами, и благодаря этим и некоторым другим, кажущимся неважными частным воздействиям на людей, находящихся под внушением, дело приняло совсем другой оборот, и войска, приехав на место, не совершили истязаний, а только срубили лес и отдали его помещику.
— Смирр-но! — загремел фельдфебель. В подтянувшееся каре вошли ефрейторы и батальонный
командир, майор — «Кобылья Голова», общий любимец, добрейший человек, из простых солдат. Прозвание же ему дали солдаты в первый день, как он появился
перед фронтом, за его длинную, лошадиную голову. В настоящее время он исправлял должность
командира полка. Приняв рапорт дежурного, он приказал ротному...
Велиткин, высокого роста, стоял на правом фланге третьим, почти рядом с ротным
командиром. Вдруг он вырвался из строя и бросился к Вольскому. Преступление страшнейшее, караемое чуть не расстрелом. Не успели мы прийти в себя, как Велиткин упал на колени
перед Вольским и слезным голосом взвыл...
А ребенок тихо стонет. И зашагал я к подъезду и через три минуты в дежурной комнате стоял
перед дежурным офицером, с которым разговаривал ротный
командир капитан Юнаков.
Его поймали с поличным, фельдфебель написал рапорт об отдании его под суд и аресте, который вечером и
передал для подписи
командиру роты.
Демидов велел собрать совет и приехал в корпус. Совет состоял из директора Перского, баталионного
командира полковника Шмидта (человека превосходной честности) и ротных
командиров: Ореуса (секуна), Шмидта 2-го, Эллермана и Черкасова, который
перед тем долгое время преподавал фортификацию, так что пожалованный в графы Толь в 1822 году был его учеником.
— Право? А не случилось ли тебе ошибаться во фрунте
перед твоим бригадным
командиром?
— Давай!.. Пароль… лозунг… отзыв… Хорошо! Что это?.. «Воина третьей сотни, Ивана Лосева, за злостное похищение одного индейского петуха и двух поросят выколотить завтрашнего числа
перед фрунтом палками». Дело! «Господин полковой
командир изъявляет свою совершенную признательность господину пятисотенному начальнику Буркину…»
—
Перед бригадным
командиром?.. Да нет, я никогда не ошибался.
В грош не ставят своих
командиров, а
перед фельдфебелем и фуражки не ломают.
— Все равно! У полкового
командира на квартире стоят штандарты, и
перед этой святыней нижние чины снимают фуражки.
Грунт улиц был песчаный, но довольно твердый; зато во всем городе не было признака мостовой, как во всех малороссийских городах того времени. «Вот этот серый дом с решеткою под окнами, стоящий против рядов, квартира полкового
командира генерала Энгельгардта, — сказал Борисов, — ты видишь, сейчас солдатик прошел и фуражку снял
перед окнами».
Ротные
командиры и батальонный адъютант, ехавшие верхом, которым можно было бы весьма удобно переехать через лужу, видя
перед собой пример генерала, подъезжали к ней, спешивались и, ведя лошадей на поводу, вступали в грязную, взбудораженную сотнями солдатских ног воду.
Теперь же Кувалда явился
перед ним в новом виде: он не говорил много и смешно, как всегда, а в том, что он говорил тоном
командира, уверенного в повиновении, звучала нешуточная угроза.
Я раз его спросил,
передавал ли он Лидии Николаевне, что мы узнали о ее женихе, он отвечал, что нет, и просил меня не проговориться; а потом рассказал мне, что Иван Кузьмич знает от Пионовой весь наш разговор об нем и по этому случаю объяснялся с Марьею Виссарионовною, признался ей, что действительно был тогда навеселе; но дал ей клятву во всю жизнь не брать капли вина в рот, и что один из их знакомых, по просьбе матери, ездил к бывшему его полковому
командиру и спрашивал об нем, и тот будто бы уверял, что Иван Кузьмич — добрейший в мире человек.
— Да, кто не служил в кавалерии, тот никогда не поймет нашего брата. — Он сел верхом на стул и, выставив нижнюю челюсть, заговорил басом. — Едешь, бывало,
перед эскадроном, под тобой чорт, а не лошадь, в ланцадах вся; сидишь, бывало, этак чортом. Подъедет эскадронный
командир на смотру. «Поручик, говорит, пожалуйста — без вас ничего не будет — проведите эскадрон церемониалом». Хорошо, мол, а уж тут — есть! Оглянешься, крикнешь, бывало, на усачей своих. Ах, чорт возьми, времечко было!
Солдаты, составив ружья, бросились к ручью; батальонный
командир сел в тени, на барабан, и, выразив на полном лице степень своего чина, с некоторыми офицерами расположился закусывать; капитан лег на траве под ротной повозкой; храбрый поручик Розенкранц и еще несколько молодых офицеров, поместясь на разостланных бурках, собрались кутить, как то заметно было по расставленным около них фляжкам и бутылкам и по особенному одушевлению песенников, которые, стоя полукругом
перед ними, с присвистом играли плясовую кавказскую песню на голос лезгинки...
Сам майор вышел
перед батальоном, уселся при посторонней помощи на коня и скомандовал: «Из середины, рядами!» Раздались команды ротных
командиров.
— Петром Александрычем, — отрывисто молвил и быстро махнул рукавом
перед глазами, будто норовясь муху согнать, а в самом-то деле, чтобы незаметно смахнуть с седых ресниц слезу, пробившуюся при воспоминанье о добром
командире. — Добрый был человек и бравый такой, — продолжал старый служака. — На Кавказе мы с ним под самого Шамиля́ ходили!..
И сейчас типичный представитель таких
командиров из пруссаков сидел
перед ним, небрежно окидывая его через плечо косым, недоброжелательным взглядом..
— Так вы
передайте приказание ротным
командирам, чтоб были как можно осторожнее.
На Самаро-Златоустовской дороге нас нагнал
командир нашего корпуса; он ехал в отдельном вагоне со скорым поездом. Поднялась суета, бледный смотритель взволнованно выстраивал
перед вагонами команду, «кто в чем есть», — так приказал корпусный. Самых пьяных убрали в дальние вагоны.
Караульные рассказали нам, что
перед въездом сюда корпусного
командира целая рота саперов три дня отделывала эти помещения.
Вечером
перед султановскими воротами стояла коляска корпусного
командира и шарабан его адъютанта, привезшего Султанову приглашение на ужин к корпусному. Вышел Султанов, вышли разрядившиеся, надушенные Новицкая и Зинаида Аркадьевна; они сели в коляску и покатили в соседнюю деревню.
Через минуту главный врач стоял
перед корпусным
командиром, вытянувшись и приложив руку к козырьку. Генерал сурово сказал ему что-то и вместе с начальником штаба ушел в свой вагон.
Однажды вечером оба наши госпиталя получили из штаба корпуса приказ: немедленно передвинуться из деревни Сяо-Кии-Шинпу на запад, в деревню Бейтайцзеин. Когда этот приказ был получен, племянница Султанова, Новицкая, почему-то чрезвычайно обрадовалась. У них сидел адъютант из штаба корпуса; провожая его, она вся сияла и просила
передать корпусному
командиру ее «большое, большое спасибо».
Теперь стало понятно, почему так обрадовалась Новицкая полученному приказу, за что
передавала она благодарность
командиру корпуса; и стало также понятно это бессмысленное передвижение госпиталей всего за две версты.
— Поезжайте сейчас же к
командиру N-ского полка и
передайте ему то-то.
Нашему корпусному
командиру приказано выставить дивизию на позиции
перед Телином, а в штабе не знают, где полки. Все растеряли.
Продолжая путь, Суворов доехал до Вильны. Остановившись
перед главною гауптвахтою, он, не выходя из экипажа, принял почетный рапорт от
командира квартировавшего в Вильне фанагорийского полка.
Эх, говорю я сам с собой: у набольшого-то
командира есть дети — есть у него и сердце; паду ему в ноги, да и раскрою
перед ним душу свою.
Назначение Суворова
командиром Астраханского полка состоялось
перед самым отъездом императрицы Екатерины II в Москву на коронацию. Полк остался в Петербурге, вместе со своим
командиром, продолжая содержать городские караулы. По возвращении императрицы Астраханский полк был сменен на петербургской стоянке Суздальским пехотным, и Александр Васильевич назначен
командиром этого последнего полка 6 апреля 1763 года.
Когда же он услышал, что французы, засевшие в Ла-Валетте, готовы, будто бы, сдаться на капитуляцию англичан, то послал к Мальте подкрепление, предписав
командиру стоявшей
перед островом эскадры условия будущей капитуляции.