Неточные совпадения
Вронский
поехал во Французский театр, где ему действительно нужно было видеть полкового командира, не пропускавшего ни одного представления во Французском театре, с тем чтобы переговорить с ним о своем миротворстве, которое занимало и забавляло его уже третий день. В деле этом был замешан Петрицкий, которого он любил, и другой, недавно поступивший, славный малый,
отличный товарищ, молодой князь Кедров. А главное, тут были замешаны интересы полка.
Чрез полчаса стол опустошен был до основания. Вино было старый фронтиньяк,
отличное. «Что это, — ворчал барон, — даже ни цыпленка! Охота таскаться по этаким местам!» Мы распрощались с гостеприимными, молчаливыми хозяевами и с смеющимся доктором. «Я надеюсь с вами увидеться, — кричал доктор, — если не на возвратном пути, так я приеду в Саймонстоун: там у меня служит брат, мы вместе
поедем на самый мыс смотреть соль в горах, которая там открылась».
Остальная дорога до станции была
отличная. Мы у речки, на мшистой почве, в лесу, напились чаю, потом
ехали почти по шоссе, по прекрасной сосновой, березовой и еловой аллее. Встретили красивый каскад и груды причудливо разбросанных как будто взрывом зеленоватых камней.
Веревкин по тону голоса слышал, что не нужно спрашивать старика, куда и зачем он
едет. У Василия Назарыча было что-то на уме, ну, пусть его:
ехать так
ехать. Отчего не проехаться: дорога как карта, экипаж у Василия Назарыча
отличный, можно всю дорогу спать.
— Что же, мама, Зося хорошая девушка, и Сергей Александрыч недурной человек, —
отличная парочка выйдет. Я невесту провожать
поеду.
Дичи у него в поместье водится много, дом построен по плану французского архитектора, люди одеты по-английски, обеды задает он
отличные, принимает гостей ласково, а все-таки неохотно к нему
едешь.
Вот буйные сани опять
поехали шагом, отстали, а небуйные сани
едут коварно, не показали, обгоняя, никакого вида, что запаслись оружием; вот буйные сани опять несутся на них с гвалтом и гиканьем, небуйные сани приготовились дать
отличный отпор сюрпризом, но что это? буйные сани берут вправо, через канавку, — им все нипочем, — проносятся мимо в пяти саженях: «да, это она догадалась, схватила вожжи сама, стоит и правит», говорят небуйные сани: — «нет, нет, догоним! отомстим!
Ночью даже приснился ей сон такого рода, что сидит она под окном и видит: по улице
едет карета, самая
отличная, и останавливается эта карета, и выходит из кареты пышная дама, и мужчина с дамой, и входят они к ней в комнату, и дама говорит: посмотрите, мамаша, как меня муж наряжает! и дама эта — Верочка.
—
Отличный, братец, город.
Ехал,
ехал, да и черт возьми совсем: дома какие — фу ты, господи! — Ну, что Бахаревы?
— А я сейчас от губернатора, — начал Иларион Ардальоныч, обращаясь снова к Вихрову. — Он поручил мне передать вам, как это назвать… приказание его, предложение, просьбу. Здесь затевается благородный спектакль, и брат Виссарион почему-то сказал ему, что вы — актер
отличный, и губернатор просит вас непременно принять участие в составе его спектакля, и так как это дело спешное, то не медля же
ехать к madame Пиколовой, которая всем этим делом орудует.
— Это письмо
отличное, — отвечал Вихров, — мне только сейчас же надо
ехать в Петербург. Иван! — крикнул он затем.
— С ним, конечно,
едет Прейн, потом толпа молодежи… Превесело проведем все лето. Самый
отличный случай для твоих первых триумфов!.. Да, мы им всем вскружим голову… У нас один бюст чего стоит, плечи, шея… Да?.. Милочка, женщине так мало дано от бога на этом свете, что она своим малым должна распорядиться с величайшей осторожностью. Притом женщине ничего не прощают, особенно не прощают старости… Ведь так… а?..
— Ну вот что. Завтра поутру я вас возьму с собою — и мы
поедем вместе за город. У нас будут
отличные лошади. Потом мы вернемся, дело покончим — и аминь. Не удивляйтесь, не говорите мне, что это каприз, что я сумасшедшая — все это может быть, — но скажите только: я согласен!
— Несносный смиренник! ты, несносный смиренник! — сказал Дубков, обращаясь к нему. —
Поедем с нами, увидишь, что
отличная дама тетушка.
Я
поехал и был с его превосходительством не у четырех, а у шести «
отличных ребят», которые, как в одно слово, ругали предводителя и научали меня стоять на том, что при таких повсеместных разладицах ничего предпринимать нельзя и надо все бросить.
Через несколько дней после приключения с совой наступила оттепель, снег совершенно сошел, сделался
отличный узерк, и я послал охотника с ястребом верхом поискать в наездку русаков, которые тогда совершенно выцвели, а сам
поехал стрелять тетеревов.
Несмотря на слово, данное накануне Ипатову, Владимир Сергеич решился было обедать дома и даже заказал своему походному повару любимый рисовый суп с потрохами, но вдруг, быть может вследствие чувства довольства, наполнившего его душу с утра, остановился посреди комнаты, ударил себя рукою по лбу и не без некоторой удали громко воскликнул: «А поеду-ка я к этому старому краснобаю!» Сказано — сделано; чрез полчаса он уже сидел в своем новеньком тарантасе, запряженном четвернею добрых крестьянских лошадей, и
ехал в Ипатовку, до которой считалось не более двенадцати верст
отличной дороги.
— Нет, какое, — говорит, — способностей нет, ничего не занимается, потому что некогда: все по маскарадам да по балам маменька возит, танцует как большой; одна шуба, говорит, у него, папенька, лучшая во всей гимназии — хорьковая, с бобровым воротником, у директора этакой нет, на вицмундире сукно меньше как в двадцать рублей не носит, а штатского-то платья сколько! Все в сюртуках да во фраках щеголяет. Лошадь у него
отличная, чухонские сани с полостью, и, когда в гимназию
едет, всегда сам правит.
Саша. Вы в амазонке? Катаетесь, значит?
Отличное дело! Ночь такая хорошая!
Поедем и мы с тобой, Миша!
— И отлично! Закусим, выпьем и
поедем вместе. У меня
отличные лошади! И свезу вас, и со старостой познакомлю… всё устрою… Да что вы, ангел, словно сторонитесь меня, боитесь? Сядьте поближе! Теперь уж нечего бояться… Хе-хе… Прежде, действительно, ловкий парень был, жох мужчина… никто не подходи близко, а теперь тише воды, ниже травы; постарел, семейным стал… дети есть. Умирать пора!
Николай, которому хотелось по
отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных,
ехать к дядюшке.