Неточные совпадения
Проезжая мимо Суслона, Луковников завернул к старому благоприятелю попу Макару. Уже
в больших годах был поп Макар, а все
оставался такой же. Такой же худенький, и хоть бы один седой волос. Только с каждым годом старик делался все ниже, точно его гнула рука времени. Поп Макар ужасно обрадовался дорогому гостю и под руку повел его
в горницы.
Родион Потапыч сидел
в передней избе, которая делилась капитальной стеной на две комнаты —
в первой была русская печь, а вторая
оставалась чистой
горницей.
Итак, мы только трое
остались в бабушкиной теплой
горнице.
Часа два он мне рассказывал о еретиках, и так хорошо, с таким жаром, — просто замер я, только гляжу на него
в полном удивлении. Ряску сбросил,
остался в стареньком подряснике, прыгает по
горнице, как дрозд по клетке, и, расписывая узоры
в воздухе правою рукой, словно сражается, шпагой размахивая.
Танюша проворно разделась, легла
в постель, велела затворить ставни
в своей
горнице и хотя заснуть не могла, но пролежала
в потемках часа два; дедушка
остался доволен, что Танюша хорошо выспалась.
Утром, когда прогудел свисток на работу, Шабалин и Плинтусов уехали домой, а Порфир Порфирыч и Липачек
остались распростертыми
в горницах брагинского домика.
Правду сказать, у меня мелькнуло-таки желание отпустить восвояси этого мрачного богатыря и
остаться на ночь
в светлой и теплой
горнице молокана, но это было только мгновение. Я ощупал револьвер и сел
в повозку. Ямщик закрыл полог и неторопливо полез на козлы.
Мне хочется
остаться в тёплой и чистой
горнице подруги, и она, я вижу, хочет этого, — усталые глаза её смотрят на меня так ласково с измученного лица. Но меня тянет за Досекиным — он тревожит мне сердце: лицо у него необычно благодушное, двигается он как-то особенно валко и лениво, как бы играючи своей силою, хвастаясь ею перед кем-то. И сухо посапывает — значит, сердце у него схвачено гневом. Встал я.
После чая и ужина Корней тотчас же ушел
в горницу, где спал с Марфой и маленькой дочкой. Марфа
оставалась в большой избе убирать посуду. Корней сидел один у стола, облокотившись на руку, и ждал. Злоба на жену все больше и больше ворочалась
в нем. Он достал со стены счеты, вынул из кармана записную книжку и, чтобы развлечь мысли, стал считать. Он считал, поглядывая на дверь и прислушиваясь к голосам
в большой избе.
Утирая рукавом слезы и едва сдерживая рыданья, побрела Абрамовна
в заднюю
горницу вылить материнскую скорбь перед святыми иконами. Отец с сыном
остались один на́ один.
Фленушка пошла из
горницы, следом за ней Параша. Настя
осталась. Как
в воду опущенная, молча сидела она у окна, не слушая разговоров про сиротские дворы и бедные обители. Отцовские речи про жениха глубоко запали ей на сердце. Теперь знала она, что Патап Максимыч
в самом деле задумал выдать ее за кого-то незнаемого. Каждое слово отцовское как ножом ее по сердцу резало. Только о том теперь и думает Настя, как бы избыть грозящую беду.
Никифор пошел, с горестью глядя, что Матрена
в заднюю несет одни сладкие заедки. Разноцветные графины и солененькое
остались, по приказу хозяина,
в передней
горнице.
А отужинают, минуты
в горницах не
оставайся, сейчас сюда…
Патап Максимыч подолгу
в светелке не
оставался. Войдет, взглянет на дочь любимую, задрожат у него губы, заморгают слезами глаза, и пойдет за дверь, подавляя подступавшие рыданья. Сумрачней осенней ночи бродит он из
горницы в горницу, не ест, не пьет, никто слова от него добиться не может… Куда делись горячие вспышки кипучего нрава, куда делась величавая строгость? Косой подкосило его горе, перемогла крепкую волю лютая скорбь сердца отцовского.
Проводив Патапа Максимыча и кума Ивана Григорьича, Фленушка с Парашей ушли
в свою
горницу. Василий Борисыч с глазу на глаз с Манефой
остался. Стал он подъезжать к ней с речами угодливыми, стараясь смягчить утреннюю размолвку.
Еще темно; во рту горит.
Кваску ему желалось,
Да квас-то
в горнице стоит,
Где парочка
осталась.
Все вышли
в коридор. Марья Ивановна
осталась с Дуней
в сионской
горнице.
Остались там и Луша с Василисой.
Проводя жену, Иван Григорьич сел
в боковуше за счетные книги, а
в передних
горницах остался один Василий Борисыч.
Когда все успокоилось, Патап Максимыч сел
в верхних
горницах за самоваром вместе с Никифором. Позвали чай пить и старика Пантелея, а Василий Борисыч
в подклети на печке
остался. Спать он не спал, а лежа свои думы раздумывал. Между тем Чапурин, расспрашивая, как узнали о подломе палатки при самом начале дела, подивился, что стук ломов первый услыхал Василий Борисыч. Не сказал на то ни слова Патап Максимыч, но по лицу его видно было, что он доволен.
Когда другие Божьи люди облеклись
в «белые ризы», они пошли друг за другом
в сионскую
горницу, а Дуня и Василисушка
остались в полном уединенье.
Вынул из кармана ключ Николай Александрыч и отпер тяжелый замок, висевший на железных дверях сионской
горницы. Вошел он туда только с братом и дворецким. Прочие
остались на прежних местах
в глубоком молчанье. Один Софронушка вполголоса лепетал какую-то бессмыслицу, да дьякон, соскучась, что долго не отворяют дверей, заголосил...
Облилась Дуня слезами при этих словах давнего верного друга. Сознавала она правду
в речах Груни и не могла ничего возразить.
В глубокую думу погрузилась она и через несколько минут, надрываясь от горя, кинулась на постель Аграфены Петровны и, спрятав лицо
в подушки, не своим как будто голосом стала отрывисто вскрикивать. Если б эти рыданья, эти сердечные вопли случились
в сионской
горнице, собор Божьих людей возопил бы: «Накатил! Накатил!» Хлыстовские душевные движенья
оставались еще
в Дуне. Причитала она...
На частые удары била стекаются
в келарню работные матери и белицы, те, что, будучи на послушаниях, не удосужились быть на по́стриге… Вот и та приземистая белица, что сейчас была во Фленушкиных
горницах, а самой Фленушки все нет как нет… «Дома, значит,
осталась. Теперь самое лучшее время идти к ней…» — думает Петр Степаныч.
Оставшись с Дуней, Дарья Сергевна раздела ее и уложила
в постель.
В соседней
горнице с молитвой налила она
в полоскательную чашку чистой воды на уголь, на соль, на печинку — нарочно на всякий случай ее с собой захватила, — взяла
в рот той воды и, войдя к Дуне, невзначай спрыснула ее, а потом оставленною водой принялась умывать ей лицо, шепотом приговаривая...
Черная изба
осталась почти такою, как была и десять лет назад; только
в ней понаделали вокруг стен таких столов, как
в кухнях.
В чистые две
горницы хозяин не водил его; сказал, что там он живет с сыном; работники летом спят
в сарае, а зимой
в избе. Теркин посовестился попросить провести и туда.
Несмотря на принятые, как мы видели, со стороны князя Василия меры, чтобы предстоящая свадьба его дочери с князем Воротынским
оставалась до времени
в тайне, эта тайна не укрылась от проницательности сенных девушек, и
в горнице княжны, чуть ли не тотчас же по возвращении ее от князя Василия, стали раздаваться свадебные песни и величания «ясного сокола» князя Владимира и «белой лебедушки» княжны Евпраксии.
Девушки тотчас вышли из-за стола и пошли
в свои светлицы, а
в горнице остались, кроме гостей, лишь старик Горбачев с сыновьями да Наталья Кузьминична, на обязанности которой лежало угостить гостей почетными кубками.
Вторая
горница, тоже большая, но несколько меньше первой, служила местом отдохновения Ксении Яковлевны, когда она захотела бы
остаться одна или же провести время
в задушевной беседе с одной из своих наиболее любимых сенных девушек. Стены этой
горницы были обиты заморским бархатом бирюзового цвета, столы были красного дерева и того же дерева лавки с мягкими подушками, покрытыми дорогими звериными шкурами.
В одно прекрасное утро оба племянника, по обыкновению, явились
в горницу дяди пожелать ему доброго утра. Никита Григорьевич вскоре ушел посмотреть на лошадей, до которых был страстный охотник, а Максим Яковлевич
остался с Семеном Иоаникиевичем, разговорившись с ним о необходимости сменить одного из дозорных.
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова, и не желая более ничего знать, подошел к противоположной — хозяйской двери
горницы,
в которой
оставались его покупки.