Неточные совпадения
Я
ни от
кого их не таю
для того, чтоб другие в подобном положении нашлись меня умнее.
В прошлом году он оставил дипломатическую службу, не по неприятности (у него никогда
ни с
кем не бывало неприятностей), и перешел на службу в дворцовое ведомство в Москву,
для того чтобы дать наилучшее воспитание своим двум мальчикам.
— Очень можно, куда угодно-с, — с презрительным достоинством сказал Рябинин, как бы желая дать почувствовать, что
для других могут быть затруднения, как и с
кем обойтись, но
для него никогда и
ни в чем не может быть затруднений.
— Позволь мне не верить, — мягко возразил Степан Аркадьич. — Положение ее и мучительно
для нее и безо всякой выгоды
для кого бы то
ни было. Она заслужила его, ты скажешь. Она знает это и не просит тебя; она прямо говорит, что она ничего не смеет просить. Но я, мы все родные, все любящие ее просим, умоляем тебя. За что она мучается?
Кому от этого лучше?
— Нет, ты постой, постой, — сказал он. — Ты пойми, что это
для меня вопрос жизни и смерти. Я никогда
ни с
кем не говорил об этом. И
ни с
кем я не могу говорить об этом, как с тобою. Ведь вот мы с тобой по всему чужие: другие вкусы, взгляды, всё; но я знаю, что ты меня любишь и понимаешь, и от этого я тебя ужасно люблю. Но, ради Бога, будь вполне откровенен.
Родственники, конечно, родственниками, но отчасти, так сказать, и
для самого себя; потому что, точно, не говоря уже о пользе, которая может быть в геморроидальном отношенье, одно уже то, чтоб увидать свет, коловращенье людей…
кто что
ни говори, есть, так сказать, живая книга, та же наука.
— Да как сказать — куда? Еду я покуда не столько по своей надобности, сколько по надобности другого. Генерал Бетрищев, близкий приятель и, можно сказать, благотворитель, просил навестить родственников… Конечно, родственники родственниками, но отчасти, так сказать, и
для самого себя; ибо видеть свет, коловращенье людей —
кто что
ни говори, есть как бы живая книга, вторая наука.
— Это — другое дело, Афанасий Васильевич. Я это делаю
для спасения души, потому что в убеждении, что этим хоть сколько-нибудь заглажу праздную жизнь, что как я
ни дурен, но молитвы все-таки что-нибудь значат у Бога. Скажу вам, что я молюсь, — даже и без веры, но все-таки молюсь. Слышится только, что есть господин, от которого все зависит, как лошадь и скотина, которою пашем, знает чутьем того, <
кто> запрягает.
Впрочем, если слово из улицы попало в книгу, не писатель виноват, виноваты читатели, и прежде всего читатели высшего общества: от них первых не услышишь
ни одного порядочного русского слова, а французскими, немецкими и английскими они, пожалуй, наделят в таком количестве, что и не захочешь, и наделят даже с сохранением всех возможных произношений: по-французски в нос и картавя, по-английски произнесут, как следует птице, и даже физиономию сделают птичью, и даже посмеются над тем,
кто не сумеет сделать птичьей физиономии; а вот только русским ничем не наделят, разве из патриотизма выстроят
для себя на даче избу в русском вкусе.
Кто б
ни был ты, о мой читатель,
Друг, недруг, я хочу с тобой
Расстаться нынче как приятель.
Прости. Чего бы ты за мной
Здесь
ни искал в строфах небрежных,
Воспоминаний ли мятежных,
Отдохновенья ль от трудов,
Живых картин, иль острых слов,
Иль грамматических ошибок,
Дай Бог, чтоб в этой книжке ты
Для развлеченья,
для мечты,
Для сердца,
для журнальных сшибок
Хотя крупицу мог найти.
За сим расстанемся, прости!
Воображаясь героиней
Своих возлюбленных творцов,
Кларисой, Юлией, Дельфиной,
Татьяна в тишине лесов
Одна с опасной книгой бродит,
Она в ней ищет и находит
Свой тайный жар, свои мечты,
Плоды сердечной полноты,
Вздыхает и, себе присвоя
Чужой восторг, чужую грусть,
В забвенье шепчет наизусть
Письмо
для милого героя…
Но наш герой,
кто б
ни был он,
Уж верно был не Грандисон.
Лариса.
Для меня самое тяжкое оскорбление — это ваше покровительство;
ни от
кого и никаких других оскорблений мне не было.
Среди множества людей не было
ни одного, с
кем он позволил бы себе свободно говорить о самом важном
для него, о себе.
Загнали во двор старика, продавца красных воздушных пузырей, огромная гроздь их колебалась над его головой; потом вошел прилично одетый человек, с подвязанной черным платком щекою; очень сконфуженный, он,
ни на
кого не глядя, скрылся в глубине двора, за углом дома. Клим понял его, он тоже чувствовал себя сконфуженно и глупо. Он стоял в тени, за грудой ящиков со стеклами
для ламп, и слушал ленивенькую беседу полицейских с карманником.
Томилин усмехнулся и вызвал сочувственную усмешку Клима;
для него становился все более поучительным независимый человек, который тихо и упрямо,
ни с
кем не соглашаясь, умел говорить четкие слова, хорошо ложившиеся в память.
А может быть, это делается
для того, чтоб он убедился в своем праве не соединяться
ни с
кем?
— Иван Иванович! — сказала она с упреком, — за
кого вы нас считаете с Верой? Чтобы заставить молчать злые языки, заглушить не сплетню, а горькую правду, —
для этого воспользоваться вашей прежней слабостью к ней и великодушием? И потом, чтоб всю жизнь —
ни вам,
ни ей не было покоя! Я не ожидала этого от вас!..
— Долго рассказывать… А отчасти моя идея именно в том, чтоб оставили меня в покое. Пока у меня есть два рубля, я хочу жить один,
ни от
кого не зависеть (не беспокойтесь, я знаю возражения) и ничего не делать, — даже
для того великого будущего человечества, работать на которого приглашали господина Крафта. Личная свобода, то есть моя собственная-с, на первом плане, а дальше знать ничего не хочу.
Я воображал тысячу раз, как я приступлю: я вдруг очутываюсь, как с неба спущенный, в одной из двух столиц наших (я выбрал
для начала наши столицы, и именно Петербург, которому, по некоторому расчету, отдал преимущество); итак, я спущен с неба, но совершенно свободный,
ни от
кого не завишу, здоров и имею затаенных в кармане сто рублей
для первоначального оборотного капитала.
Отель был единственное сборное место в Маниле
для путешественников, купцов, шкиперов. Беспрестанно по комнатам проходят испанцы, американцы, французские офицеры, об одном эполете, и наши. Французы, по обыкновению, кланяются всем и каждому; англичане, по такому же обыкновению, стараются
ни на
кого не смотреть; наши делают и то и другое, смотря по надобности, и в этом случае они лучше всех.
—
Для того и нужно сейчас, чтоб вы там
ни с
кем не встретились. Никого не будет, верно говорю. Мы будем ждать, — настойчиво заключил он и вышел из комнаты.
На другой день утром Дерсу возвратился очень рано. Он убил оленя и просил меня дать ему лошадь
для доставки мяса на бивак. Кроме того, он сказал, что видел свежие следы такой обуви, которой нет
ни у
кого в нашем отряде и
ни у
кого из староверов. По его словам, неизвестных людей было трое. У двоих были новые сапоги, а у третьего — старые, стоптанные, с железными подковами на каблуках. Зная наблюдательность Дерсу, я нисколько не сомневался в правильности его выводов.
Китайская фанза — оригинальная постройка. Стены ее сложены из глины; крыша двускатная, тростниковая. Решетчатые окна, оклеенные бумагой, занимают почти весь ее передний фасад, зато сзади и с боков окон не бывает вовсе. Рамы устроены так, что они подымаются кверху и свободно могут выниматься из своих гнезд. Замков
ни у
кого нет. Дверь припирается не от людей, а
для того, чтобы туда случайно не зашли собаки.
Это будет похвала Лопухову, это будет прославление счастья Веры Павловны с Лопуховым; конечно, это можно было сказать, не думая ровно
ни о
ком, кроме Мерцаловых, а если предположить, что он думал и о Мерцаловых, и вместе о Лопуховых, тогда это, значит, сказано прямо
для Веры Павловны, с какою же целью это сказано?
Но он был слишком ловкий артист в своей роли, ему не хотелось вальсировать с Верою Павловною, но он тотчас же понял, что это было бы замечено, потому от недолгого колебанья, не имевшего никакого видимого отношения
ни к Вере Павловне,
ни к
кому на свете, остался в ее памяти только маленький, самый легкий вопрос, который сам по себе остался бы незаметен даже
для нее, несмотря на шепот гостьи — певицы, если бы та же гостья не нашептывала бесчисленное множество таких же самых маленьких, самых ничтожных вопросов.
Он с усердным наслаждением принялся читать книгу, которую в последние сто лет едва ли
кто читал, кроме корректоров ее: читать ее
для кого бы то
ни было, кроме Рахметова, то же самое, что есть песок или опилки.
Если бы тут был
кто посторонний, он, каким бы чувствительным сердцем
ни был одарен, не мог бы не засмеяться над торжественностью всей этой процедуры и в особенности над обрядными церемонностями этого ее финала. Смешно, это правда. Но как бы хорошо было
для наших нерв, если бы, при сообщении нам сильных известий, умели соблюдать хоть десятую долю той выдержки подготовления, как Рахметов.
— Простите, — сказал Дубровский, — меня зовут, минута может погубить меня. — Он отошел, Марья Кириловна стояла неподвижно, Дубровский воротился и снова взял ее руку. — Если когда-нибудь, — сказал он ей нежным и трогательным голосом, — если когда-нибудь несчастие вас постигнет и вы
ни от
кого не будете ждать
ни помощи,
ни покровительства, в таком случае обещаетесь ли вы прибегнуть ко мне, требовать от меня всего —
для вашего спасения? Обещаетесь ли вы не отвергнуть моей преданности?
Несколько испуганная и встревоженная любовь становится нежнее, заботливее ухаживает, из эгоизма двух она делается не только эгоизмом трех, но самоотвержением двух
для третьего; семья начинается с детей. Новый элемент вступает в жизнь, какое-то таинственное лицо стучится в нее, гость, который есть и которого нет, но который уже необходим, которого страстно ждут.
Кто он? Никто не знает, но
кто бы он
ни был, он счастливый незнакомец, с какой любовью его встречают у порога жизни!
Я был страшным камнем преткновения
для всей тайной полиции нашего сада, дамы и мужчины удивлялись моей скрытности и при всех стараниях не могли открыть, за
кем я ухаживаю,
кто мне особенно нравится, что действительно было нелегко, я решительно
ни за
кем не ухаживал, и все барышни мне не особенно нравились.
Чтоб знать, что такое русская тюрьма, русский суд и полиция,
для этого надобно быть мужиком, дворовым, мастеровым или мещанином. Политических арестантов, которые большею частию принадлежат к дворянству, содержат строго, наказывают свирепо, но их судьба не идет
ни в какое сравнение с судьбою бедных бородачей. С этими полиция не церемонится. К
кому мужик или мастеровой пойдет потом жаловаться, где найдет суд?
Для какого-то непонятного контроля и порядка он приказывал всем сосланным на житье в Пермь являться к себе в десять часов утра по субботам. Он выходил с трубкой и с листом, поверял, все ли налицо, а если
кого не было, посылал квартального узнавать о причине, ничего почти
ни с
кем не говорил и отпускал. Таким образом, я в его зале перезнакомился со всеми поляками, с которыми он предупреждал, чтоб я не был знаком.
— Чего «смею ли»! Всякого,
кто ни придет — всех милости просим! а
для благоприятеля и подавно кусок найдется!
Выпущенный из тюрьмы Полуянов теперь занимался у Замараева в кассе. С ним опять что-то делалось — скучный такой, строгий и
ни с
кем ни слова. Единственным удовольствием
для Полуянова было хождение по церквам. Он и с собой приносил какую-то церковную книгу в старинном кожаном переплете, которую и читал потихоньку от свободности. О судах и законах больше не было и помину, несмотря на отчаянное приставанье Харитона Артемьича, приходившего в кассу почти каждый день, чтобы поругаться с зятем.
— Я разрешаю вам бывать, где и у
кого угодно, — сказал барон. — Нам скрывать нечего. Вы осмотрите здесь всё, вам дадут свободный пропуск во все тюрьмы и поселения, вы будете пользоваться документами, необходимыми
для вашей работы, — одним словом, вам двери будут открыты всюду. Не могу я разрешить вам только одного: какого бы то
ни было общения с политическими, так как разрешать вам это я не имею никакого права.
[В своем рапорте от 27 февраля 1890 г. начальник Александровского округа, во исполнение предписания начальника острова о подыскании благонадежных лиц свободного состояния или поселенцев
для замены ими ссыльнокаторжных, несущих в настоящее время обязанности учителей в сельских школах, доносит, что во вверенном ему округе не имеется
ни среди людей свободного состояния,
ни среди поселенцев никого,
кто удовлетворял бы учительскому назначению.
Налево видны в тумане сахалинские мысы, направо тоже мысы… а кругом
ни одной живой души,
ни птицы,
ни мухи, и кажется непонятным,
для кого здесь ревут волны,
кто их слушает здесь по ночам, что им нужно и, наконец,
для кого они будут реветь, когда я уйду.
Токов [Током называется место, куда весною постоянно слетаются самцы и самки некоторых пород дичи
для совокупления и где между самцами, которых всегда бывает несравненно более, происходит драка] бекасиных я никогда не замечал и
ни от
кого о них не слыхал, почему и полагаю, что бекасы разбиваются на пары, как и другие куличьи породы.
Таковым урядникам производилася также приличная и соразмерная их состоянию одежда. Обувь
для зимы, то есть лапти, делали они сами; онучи получали от господина своего; а летом ходили босы. Следственно, у таковых узников не было
ни коровы,
ни лошади,
ни овцы,
ни барана. Дозволение держать их господин у них не отымал, но способы к тому.
Кто был позажиточнее,
кто был умереннее в пище, тот держал несколько птиц, которых господин иногда бирал себе, платя за них цену по своей воле.
Он видит перед собой своего хозяина-самодура, который ничего не делает, пьет, ест и прохлаждается в свое удовольствие,
ни от
кого ругательств не слышит, а, напротив, сам всех ругает невозбранно, — и в этом гаденьком лице он видит идеал счастия и высоты, достижимых
для человека.
Для посторонних я пишу бессмыслицу, а ты найдешь в ней того, с
кем многое тебя сроднило и с которым тебя не разлучают
ни обстоятельства,
ни тысячи верст.
Туринск ничего не представляет занимательного
для меня,
ни с
кем не знаком, хотя были приглашения.
Он еще завернул раза три к маркизе и всякий раз заставал у нее Сахарова. Маркиза ему искала места. Розанову она тоже взялась протежировать и отдала ему самому письмо
для отправления в Петербург к одному важному лицу. Розанов отправил это письмо, а через две недели к нему заехал Рациборский и привез известие, что Розанов определен ординатором при одной гражданской больнице; сообщая Розанову это известие, Рациборский
ни одним словом не дал почувствовать Розанову,
кому он обязан за это определение.
На этот раз он начал лекцию на тему о том, что
для человека не существует
ни законов,
ни прав,
ни обязанностей,
ни чести,
ни подлости и что человек есть величина самодовлеющая,
ни от
кого и
ни от чего не зависимая.
Сидя за столом, я всегда нетерпеливо ожидал миндального блюда не столько
для того, чтоб им полакомиться, сколько
для того, чтоб порадоваться, как гости будут хвалить прекрасное пирожное, брать по другой фигурке и говорить, что «
ни у
кого нет такого миндального блюда, как у Софьи Николавны».
Мы будем знать друг друга, и нам не будет совестно; а
для того чтобы не бояться посторонних, дадим себе слово никогда
ни с
кем и ничего не говорить друг о друге.
На роль Лоренцо, значит, недоставало теперь актера;
для няньки Вихров тоже никого не мог найти.
Кого он из знакомых дам
ни приглашал, но как они услышат, что этот театр не то, чтобы в доме где-нибудь устраивался, а затевают его просто студенты, — так и откажутся. Павел, делать нечего, с глубоким душевным прискорбием отказался от мысли о театре.
Он уступил, но только два с полтиною, и побожился, что и эту уступку он только ради меня делает, что я такая барышня хорошая, а что
для другого
кого он
ни за что бы не уступил.
Они наполняют у него все рубрики журнала, производя каждого из среды себя, посредством взаимного курения, в гении; из этого ты можешь понять, что пускать им новых людей не
для чего;
кто бы
ни был, посылая свою статью, смело может быть уверен, что ее не прочтут, и она проваляется с старым хламом, как случилось и с твоим романом».
«Это звери, а не люди!» — проговорил он, садясь на дрожки, и решился было не знакомиться
ни с
кем более из чиновников; но, рассудив, что
для парадного визита к генеральше было еще довольно рано, и увидев на ближайшем доме почтовую вывеску, велел подвезти себя к выходившему на улицу крылечку.