Неточные совпадения
Хотя в ее косвенных взглядах я читал что-то дикое и подозрительное, хотя в ее улыбке было что-то неопределенное, но такова
сила предубеждений: правильный нос свел меня с ума; я вообразил, что нашел Гётеву Миньону, это причудливое создание его
немецкого воображения, — и точно, между ими было много сходства: те же быстрые переходы от величайшего беспокойства к полной неподвижности, те же загадочные речи, те же прыжки, странные песни…
И Николай Петрович вынул из заднего кармана сюртука пресловутую брошюру Бюхнера, [Бюхнер Людвиг (1824–1899) —
немецкий естествоиспытатель и философ, основоположник вульгарного материализма. Его книга «Материя и
сила» в русском переводе появилась в 1860 году.] девятого издания.
Самгин много слышал о мощности
немецкой артиллерии, о
силе ее заградительного огня, не представлял, как можно достать врага штыком, обучение бою на куле соломы казалось ему нелепостью постыдной.
— Думаешь:
немецкие эсдеки помешают? Конечно, они —
сила. Да ведь не одни немцы воевать-то хотят… а и французы и мы… Демократия, — сказал он, усмехаясь. — Помнишь, мы с тобой говорили о демократии?
Он на другой день уж с 8 часов утра ходил по Невскому, от Адмиралтейской до Полицейского моста, выжидая, какой
немецкий или французский книжный магазин первый откроется, взял, что нужно, и читал больше трех суток сряду, — с 11 часов утра четверга до 9 часов вечера воскресенья, 82 часа; первые две ночи не спал так, на третью выпил восемь стаканов крепчайшего кофе, до четвертой ночи не хватило
силы ни с каким кофе, он повалился и проспал на полу часов 15.
Но что же доказывает все это? Многое, но на первый случай то, что
немецкой работы китайские башмаки, в которых Россию водят полтораста лет, натерли много мозолей, но, видно, костей не повредили, если всякий раз, когда удается расправить члены, являются такие свежие и молодые
силы. Это нисколько не обеспечивает будущего, но делает его крайне возможным.
Они находили эти
силы в
немецкой философской мысли и французской социальной мысли.
О жене его почти сказать нечего: звали ее Каллиопой Карловной; из левого ее глаза сочилась слезинка, в
силу чего Каллиопа Карловна (притом же она была
немецкого происхождения) сама считала себя за чувствительную женщину; она постоянно чего-то все боялась, словно не доела, и носила узкие бархатные платья, ток и тусклые дутые браслеты.
Во-вторых, сознавая себя не безусловно
немецким городом, он из всех
сил старался быть
немецким.
Родившись и воспитавшись в чистоплотной
немецкой семье и сама затем в высшей степени чистоплотно жившая в обоих замужествах, gnadige Frau чувствовала невыносимое отвращение и страх к тараканам, которых, к ужасу своему, увидала в избе Ивана Дорофеева многое множество, а потому нетерпеливо желала поскорее уехать; но доктор, в
силу изречения, что блажен человек, иже и скоты милует, не торопился, жалея лошадей, и стал беседовать с Иваном Дорофеевым, от которого непременно потребовал, чтобы тот сел.
Венецейцы, греки и морава
Что ни день о русичах поют,
Величают князя Святослава.
Игоря отважного клянут.
И смеется гость земли
немецкой,
Что, когда не стало больше
сил.
Игорь-князь в Каяле половецкой
Русские богатства утопил.
И бежит молва про удалого,
Будто он, на Русь накликав зло.
Из седла, несчастный, золотого
Пересел в кощеево седло…
Приумолкли города, и снова
На Руси веселье полегло.
Труды его об Иисусе Христе использовались в борьбе с официальной церковью.], Бюхнера [Бюхнер, Людвиг (1824—1899) —
немецкий физиолог, один из представителей вульгарного материализма, автор книги «
Сила и материя...
Только
немецкий закал характера и надежда на свою ловкость дали барону
силы не пасть духом, и он вознамерился пока съездить в Москву, отдохнуть там и приискать себе, если это возможно будет, какую-нибудь выгодную для женитьбы партию.
Романтиков с великой
силою привлекал к себе Восток. Историк
немецкой литературы Гетнер [Гетнер Генрих (1821–1882) —
немецкий историк литературы, искусствовед и философ-фейербахианец.] объясняет это так: „Романтик хочет старого, потому что готовые, вполне законченные и чувственно осязаемые образы и формы отжившего прошлого кажутся ему более приятными и поэтичными, чем создающееся новое, которое не может представить для беспомощной фантазии осязательных и крепких точек опоры“.
— Меня не берет, барин… Нутренность, значит, привыкла, а как первый раз был в этом самом
Немецком море, так с ног свалило. Через
силу вахту справлял.
О дионисическом исступлении вот как говорил Ницше в «Рождении трагедии»: «Еще в
немецком средневековье, охваченные тою же дионисическою
силою, носились все возраставшие толпы, с пением и плясками, с места на место; в этих плясунах св. Иоанна и св.
Дело художественного образования привилось в Мюнхене более, чем где-либо в Германии, и к концу XIX века Мюнхен сделался центром новейшего
немецкого модернизма. И вообще теперешний Мюнхен (я попадал в него и позднее, и последний раз не дальше как летом 1908 ji 1910 годов) стал гораздо богаче творческими
силами, выработал в себе очень своеобразную жизнь не только
немецкой, но и международной молодежи, стекающейся туда для работы и учения.
Другой толкователь Шекспира и
немецких героических лиц, приезжавший в Россию в те же сезоны, тогда уже
немецкая знаменитость — актер Дависон считался одной из первых
сил в Германии наряду с Девриеном.
Он скорее готов был встретиться один с десятью
немецкими латниками или татарами, или вольницею новгородской, чем с нечистою
силою, даже в одном лице.
Но минувший человек забыл это и пришел просить у Антона, лекаря,
немецкого чародея, который дает юность и
силу старикам, переводя в них кровь детей, — пришел просить у него жизни, еще хоть десятка на два лет.
Со смертью императрицы были приостановлены наши военные действия. Фридрих был спасен. Борьба со слишком неравными
силами становилась ему с каждым годом все труднее, а последняя кампания была уже актом отчаяния, так как прусские боевые
силы спустились до каких-нибудь 50 000 человек новонабранного, кое-как обученного
немецкого войска. Катастрофа, видимо, была недалеко.
Зная
силу Бирона, любимца ее и вместе главы
немецкой партии, опиравшейся на престол, посох новгородского архипастыря и ужас целого народа, хитрый министр тайно действовал в пользу этой стороны, но явно не грубил русской партии, которой предводителем был Волынской, имевший за собою личные заслуги, отважный и благородный дух, дружбу нескольких патриотов, готовых умереть с ним в правом деле, русское имя и внимание императрицы, до тех пор, однако ж, надежное, пока не нужно было решать между двумя соперниками.
Вот оно то, чтò я тебе говорил — эти господа-немцы завтра не выиграют сражения, а только нагадят, сколько их
сил будет, потому что в его
немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, чтò одно только и нужно на завтра, то, чтò есть в Тимохине.
Пришла из гостиной Фимочка и, найдя меня не спящим, час целый сидела у меня и с ужасом рассказывала о
немецком нашествии. Из ее бледности и бессвязных женских речей больше, чем из газет, понял и почувствовал, в каком трепетном ожидании вражеского нашествия находится вся наша столица, да и весь народ. Спаси, Господи, Россию и ее города, ее людей, ее дома и домишки. Не по заслугам, не по богатству и
силе помилуй ее, Господи, а по малоумию нашему, по нищете нашей, которую так возлюбил ты в земной жизни твоей!