Неточные совпадения
Свет померк скоро, но
мука осталась, и Зосимов, наблюдавший и изучавший своего пациента со всем молодым жаром только что начинающего полечивать доктора, с удивлением
заметил в нем, с приходом родных, вместо радости как бы тяжелую скрытую решимость перенесть час-другой пытки, которой нельзя уж избегнуть.
Варвара. Ну, уж едва ли. На мужа не
смеет глаз поднять. Маменька
замечать это стала, ходит да все на нее косится, так змеей и смотрит; а она от этого еще хуже. Просто
мука глядеть-то на нее! Да и я боюсь.
— Избили они его, — сказала она, погладив щеки ладонями, и, глядя на ладони, судорожно усмехалась. — Под утро он говорит мне: «Прости, сволочи они, а не простишь — на той же березе повешусь». — «Нет, говорю, дерево это не погань, не
смей, Иуда, я на этом дереве
муки приняла. И никому, ни тебе, ни всем людям, ни богу никогда обиды моей не прощу». Ох, не прощу, нет уж! Семнадцать месяцев держал он меня, все уговаривал, пить начал, потом — застудился зимою…
— Меня эти вопросы не задевают, я смотрю с иной стороны и вижу: природа — бессмысленная, злая свинья! Недавно я препарировал труп женщины, умершей от родов, — голубчик мой, если б ты видел, как она изорвана, искалечена! Подумай: рыба
мечет икру, курица сносит яйцо безболезненно, а женщина родит в дьявольских
муках. За что?
Она куталась в плед, чтоб согреться, и взглядывала по временам на Райского, почти не
замечая, что он делает, и все задумывалась, задумывалась, и казалось, будто в глазах ее отражалось течение всей ее молодой, но уже глубоко взволнованной и еще не успокоенной жизни, жажда покоя, тайные
муки и робкое ожидание будущего, — все мелькало во взгляде.
Он так торжественно дал слово работать над собой, быть другом в простом смысле слова. Взял две недели сроку! Боже! что делать! какую глупую
муку нажил, без любви, без страсти: только одни какие-то добровольные страдания, без наслаждений! И вдруг окажется, что он, небрежный, свободный и гордый (он думал, что он гордый!), любит ее, что даже у него это и «по роже видно», как по-своему, цинически
заметил это проницательная шельма, Марк!
Все другие
муки глубоко хоронились у ней в душе. На очереди стояла страшная битва насмерть с новой бедой: что бабушка? Райский успел шепнуть ей, что будет говорить с Татьяной Марковной вечером, когда никого не будет, чтоб и из людей никто не
заметил впечатления, какое может произвести на нее эта откровенность.
В последнее мгновение, когда Райский готовился сесть, он оборотился, взглянул еще раз на провожавшую его группу. Он, Татьяна Марковна, Вера и Тушин обменялись взглядом — и в этом взгляде, в одном мгновении, вдруг мелькнул как будто всем им приснившийся, тяжелый полугодовой сон, все вытерпенные ими
муки… Никто не сказал ни слова. Ни Марфенька, ни муж ее не поняли этого взгляда, — не
заметила ничего и толпившаяся невдалеке дворня.
Он едва говорил, перемогая с медвежьей силой внутреннюю
муку, чтоб она не
заметила, что было в нем самом.
Вернувшись из клуба домой, Привалов не спал целую ночь, переживая страшные
муки обманутого человека… Неужели его Зося, на которую он молился, сделается его позором?.. Он, несмотря на все семейные дрязги, всегда относился к ней с полной доверенностью. И теперь, чтобы спуститься до ревности, ему нужно было пережить страшное душевное потрясение. Раньше он мог
смело смотреть в глаза всем: его семейная жизнь касалась только его одного, а теперь…
— Сергей Александрыч… Сергей Александрыч с Константином Васильичем все книжки читали, поэтому из них можно и крупы и
муки намолоть. Сережа-то и маленьким когда был, так зверьком и выглядывал: то веревки из него вей, то хоть ты его расколи, — одним словом, приваловская кровь. А впрочем, кто его знает, может, и переменился.
Старик покосился в угол, где стояла маленькая детская кроватка; его точно что кольнуло, и Надежда Васильевна
заметила, как он отвернулся, стараясь смотреть в другую сторону. Маленькая Маня спала детским крепким сном, не подозревая, какую душевную
муку подняло в душе старика ее невинное присутствие в этой комнате.
Она ни разу не доводила его до отчаяния, не заставляла испытать постыдных
мук голода, но мыкала им по всей России, из Великого-Устюга в Царево-Кокшайск, из одной унизительной и смешной должности в другую: то жаловала его в «мажордомы» к сварливой и желчной барыне-благодетельнице, то
помещала в нахлебники к богатому скряге-купцу, то определяла в начальники домашней канцелярии лупоглазого барина, стриженного на английский манер, то производила в полудворецкие, полушуты к псовому охотнику…
— В таком случае… конечно… я не
смею… — и взгляд городничего выразил
муку любопытства. Он помолчал. — У меня был родственник дальний, он сидел с год в Петропавловской крепости; знаете, тоже, сношения — позвольте, у меня это на душе, вы, кажется, все еще сердитесь? Я человек военный, строгий, привык; по семнадцатому году поступил в полк, у меня нрав горячий, но через минуту все прошло. Я вашего жандарма оставлю в покое, черт с ним совсем…
В де-Кастри выгружают на небольшие баржи-шаланды, которые могут приставать к берегу только во время прилива и потому нагруженные часто садятся на
мель; случается, что благодаря этому пароход простаивает из-за какой-нибудь сотни мешков
муки весь промежуток времени между отливом и приливом.
[29 июня 1886 г., с военного судна «Тунгус», не доходя 20 миль до Дуэ,
заметили на поверхности моря черную точку; когда подошли поближе, то увидели следующее: на четырех связанных бревнах, сидя на возвышениях из древесной коры, плыли куда-то два человека, около них на плоту были ведро с пресною водой, полтора каравая хлеба, топор, около пуда
муки, немножко рису, две стеариновые свечи, кусок мыла и два кирпича чаю.
На такойской мельнице берут за
помол по 1 ф.
муки и 1 коп. с пуда.
— Мне всё кажется, — осторожно
заметил князь, — что Настасья Филипповна умна. К чему ей, предчувствуя такую
муку, в западню идти? Ведь могла бы и за другого выйти. Вот что мне удивительно.
— Хорошо еще вот, что
муки немного, —
заметил он, — когда голова отлетает.
Пить чай в господском доме для Родиона Потапыча составляло всегда настоящую
муку, но отказаться он не
смел и покорно снял шубу.
Я заметался вдоль цепи, голова расскакивалась, я хватал их за рукава, я
молил их — как больной
молит дать ему скорее чего-нибудь такого, что секундной острейшей
мукой сразу перерубило бы все.
— Верно, — решительно проговорил он, — идите,
мол, проклятые, в
муку вечную, никого не кормили, а сами жрали. Так им и надо. Ну-ка дай, я почитаю, — прибавил он, желая похвастаться своим чтением.
В тот самый день, как пришел к нему капитан, он целое утро занимался приготовлением себе для стола картофельной
муки, которой
намолов собственной рукой около четверика, пообедал плотно щами с забелкой и, съев при этом фунтов пять черного хлеба, заснул на своем худеньком диванишке, облаченный в узенький ситцевый халат, из-под которого выставлялись его громадные выростковые сапоги и виднелась волосатая грудь, покрытая, как у Исава, густым волосом.
— Потому что ты механики-то, видно, и не знаешь. У тебя мельница действительно повернется, но только один раз в день, а на этом много
муки не
смелешь.
Максим смотрел на все спокойным оком. Не страшно было ему умирать в
муках; грустно было умереть без
меча, со связанными руками, и не слыхать в предсмертный час ни бранного окрика, ни ржания коней, а слышать лишь дикие песни да пьяный смех своих мучителей.
Алена Евстратьевна навезла из Верхотурья всякого припасу:
муки, рыбы, меду, соленых грибов и сушеных ягод. Все это она сейчас же передала матери и скромно
заметила, что «ваше теперь сиротское дело, где уж вам взять-то, а я всего и захватила с собой на всякий случай…».
Неудовольствие тестя обнаружилось в полной мере, когда он стал
замечать, что зять для исполнения своих прихотей его обкрадывает: раз-другой поймали Захара на базаре с
мукой, которую оттягивал он ночью из-под жернова во время
помолу.
Князь великий Всеволод! Доколе
Муки нам великие терпеть?
Не тебе ль на суздальском престоле
О престоле отчем порадеть?
Ты и Волгу веслами расплещешь,
Ты шеломом вычерпаешь Дон,
Из живых ты луков стрелы
мечешь,
Сыновьями Глеба окружен.
Если б ты привел на помощь рати,
Чтоб врага не выпустить из рук, —
Продавали б девок по ногате,
А рабов — по резани на круг.
И ответила мать: «Ты же радовал меня, сын? Порадуй и теперь. А когда пойдешь на
муку, пойду и я с тобою; и не
смеешь ты крупинки горя отнять от меня — в ней твое прощение, в ней жизнь твоя и моя. Разве ты не знаешь: кого любит мать, того любит и Бог! Радуй же, пока не настала
мука».
Ведь девису-то, как
муку, не завяжешь в мешок да не вывезешь на базар продавать: купите,
мол, дешево отдам.
— Я, —
мол, — не потому в монахи пошёл, что сытно есть хотел, а потому, что душа голодна! Жил и вижу: везде работа вечная и голод ежедневный, жульничество и разбой, горе и слёзы, зверство и всякая тьма души. Кем же всё это установлено, где наш справедливый и мудрый бог, видит ли он изначальную, бесконечную
муку людей своих?
Маменька были такие добрые, что тут же мне и сказали:"Не бойся, Трушко, тебя этот цап (козел) не будет бить, что бы ты ни делал. Хотя в десять лет этой поганой грамотки не выучил, так не
посмеет и пальцем тронуть. Ты же, как ни придешь из школы, то безжалостному тво ему отцу и мне жалуйся, что тебя крепко в школе били. Отец спроста будет верить и будет утешаться твоими
муками, а я притворно буду жалеть о тебе". Так мы и положили условие с маменькою.
Ни разу с самых похорон он не был на кладбище; ему все казалось, что будет уже слишком много
муки, и он не
смел пойти.
Тогда пусть меня научат из пыли, из глины
муку молоть!
— Вот, — ты все соображаешь, это я очень
замечаю! Это — много! Все надо беречь — и дрова и
муку…
Или, вдруг, явится со смехом, с тихим смехом над его
муками, которые она знает,
замечала, но не показывала ему, что
замечает, чтобы помучить его, потешить себя».
— Ну, ты, идол, смотри в оба, а ежели надуешь, так я из тебя и крупы надеру и
муки намелю в лесу-то…
А иные сидели тихонько под навесами и только ждали, чтобы он прошел поскорее и не
заметил бы, что они тут. Но не такой был человек мельник, чтобы пройти мимо или позабыть тех людей, которые ему должны за
муку или за
помол или просто взяли у него денег за проценты. Ничего, что их плохо было видно в тени и что они молчали, будто воды набрали в рот, — мельник все-таки останавливался и говорил сам...
Да и подсыпка Гаврило тоже еще живет на мельнице, и хоть сам признается, что здорово был пьян в эту ночь, а все-таки помнит хорошо, как мельник ему сам двери отворил, и еще Гаврило
заметил, что у хозяина лицо белее
муки.
Минутами он хотел кричать Катерине, чтоб она замолчала, хотел броситься к ногам ее и
молить своими слезами, чтоб она возвратила ему его прежние
муки любви, его прежнее, безотчетное, чистое стремление, и ему жаль стало давно уже высохших слез своих.
О забвенье
моля, проклиная недуг,
Я ищу этих жгучих и сладостных
мук.
Я не
смею любить и забыть не могу.
Ни порвать, ни связать эту тонкую нить…
Авдотья Максимовна. Иван Петрович! я за вас буду вечно богу
молить, вы заступились за бедную девушку. Уж коли тятенька говорит вам, что вам нужно девушку честную, чего же мне ждать от других-то?.. Этакую
муку терпеть!.. Меня б на неделю не стало!.. Кабы кто видел мою душу!.. Каково мне теперь!.. Я честная девушка, Иван Петрович — я вас обманывать не стану. Скажите вы это всем и тятеньке.
Увы, минувших лет безумный сон
Со смехом повторить не
смеет лира!
Живой водой печали окроплен,
Как труп давно застывшего вампира,
Грозя перстом, поднялся молча он,
И мысль к нему прикована… Ужели
В моей груди изгладить не успели
Столь много лет и столько
мук иных —
Волшебный стан и пару глаз больших?
(Хоть, признаюсь вам, разбирая строго,
Получше их видал я после много...
Бывало, я искал могучею душой
Забот, трудов, глубоких ощущений,
В страданиях мой пробуждался гений
И весело боролся я с судьбой;
И был я горд, и силен, и свободен,
На жизнь глядел, как на игрушку я,
И в злобе был я благороден,
И жалость не смешна казалася моя,
Но час пришел — и я упал, — ничтожный,
Безумец, безоружен против
мук и зла;
Добро, как счастие, мне стало невозможно.
И
месть, как жизнь, мне тяжела…
— По-моему, не надо бы торопиться — выждать бы хорошей цены, —
заметил Сергей Андреич. — Теперь на
муку цены шибко пошли пóд гору, ставят чуть не в убыток… В Казани, слышь, чересчур много
намололи… Там, брат, паровые мельницы заводить теперь стали… Вот бы Патапу-то Максимычу в Красной Рамени паровую поставить. Не в пример бы спорей дело-то у него пошло. Полтиной бы на рубль больше в карман приходилось.
Он не ходил бы из угла в угол, не хватал бы себя за голову и не строил бы всевозможных планов, а предоставил бы всё жизни, которая
мелет в
муку даже жёрновы.
Надобно бы в
муки ада включить вечную праздность, а ее-то, напротив,
поместили среди радостей рая.
Муку молол на десятипоставной мельнице-крупчатке, что была строена еще его родителем на реке на Иргизе, а просо шáстал на пшено на двенадцати круподерках, что сам вкруг Сызрани поставил.
И теперь, из окутанного тенью угла, с тою же
мукою глаза устремлялись вверх, а я искоса поглядывал на это лицо, — и в первый раз в душе шевельнулась вражда к нему… Эти глаза опять хотели и теперешнюю мою радость сделать мелкою, заставить меня стыдиться ее. И, под этими чуждыми земной радости глазами, мне уже становилось за себя стыдно и неловко… Почему?! За что? Я ничего не
смел осознать, что буйно и протестующе билось в душе, но тут между ним и много легла первая разделяющая черта.
Она осмотрела их, и ее догадка подтвердилась: в
муке она нашла известку, в масле — маргарин, в молоке —
мел.