Неточные совпадения
— Приобретение нечестным путем, хитростью, — сказал Левин, чувствуя, что он не умеет ясно определить черту между честным и бесчестным, — так, как приобретение банкирских контор, — продолжал он. — Это
зло, приобретение громадных состояний без труда, как это было при откупах, только переменило форму. Le roi est mort, vive le roi! [Король умер, да здравствует король!] Только что успели уничтожить откупа, как
явились желевные дороги, банки: тоже нажива без труда.
Обманутый муж, представлявшийся до сих пор жалким существом, случайною и несколько комическою помехой его счастью, вдруг ею же самой был вызван, вознесен на внушающую подобострастие высоту, и этот муж
явился на этой высоте не
злым, не фальшивым, не смешным, но добрым, простым и величественным.
Ему казалось, что и важничал Федор Федорович уже чересчур, что имел он все замашки мелких начальников, как-то: брать на замечанье тех, которые не
являлись к нему с поздравленьем в праздники, даже мстить всем тем, которых имена не находились у швейцара на листе, и множество разных тех грешных принадлежностей, без которых не обходится ни добрый, ни
злой человек.
Когда он, один, пил чай,
явились Туробоев и Варавка, серые, в пыльниках; Варавка был похож на бочку, а Туробоев и в сером, широком мешке не потерял своей стройности, а сбросив с плеч парусину, он показался Климу еще более выпрямленным и подчеркнуто сухим. Его холодные глаза углубились в синеватые тени, и что-то очень печальное,
злое подметил Клим в их неподвижном взгляде.
Его очень заинтересовали откровенно
злые взгляды Дронова, направленные на учителя. Дронов тоже изменился, как-то вдруг. Несмотря на свое уменье следить за людями, Климу всегда казалось, что люди изменяются внезапно, прыжками, как минутная стрелка затейливых часов, которые недавно купил Варавка: постепенности в движении их минутной стрелки не было, она перепрыгивала с черты на черту. Так же и человек: еще вчера он был таким же, как полгода тому назад, но сегодня вдруг в нем
являлась некая новая черта.
Он сильно разбух, щеки оплыли, под глазами вздулись мешки, но глаза стали еще острее,
злей, а борода выцвела, в ней
явился свинцовый блеск.
Прошло еще минут пять, прежде чем
явились санитары с носилками, вынесли ее, она уже молчала, и на потемневшем лице ее тускло светились неприятно зеленые, как бы
злые глаза.
То
являлась она в полумраке, как настоящая Ночь, с звездным блеском, с
злой улыбкой, с таинственным, нежным шепотом к кому-то и с насмешливой угрозой ему, блещущая и исчезающая, то трепетная, робкая, то смелая и
злая!
Дверь вдруг тихо отворилась, перед ним
явился Марк Волохов, в женском капоте и в туфлях Козлова, нечесаный, с невыспавшимся лицом, бледный, худой, с
злыми глазами, как будто его всего передернуло.
— Начинается-то не с мужиков, — говорил Нил Андреич, косясь на Райского, — а потом
зло, как эпидемия, разольется повсюду. Сначала молодец ко всенощной перестанет ходить: «скучно, дескать», а потом найдет, что по начальству в праздник ездить лишнее; это, говорит, «холопство», а после в неприличной одежде на службу
явится, да еще бороду отрастит (он опять покосился на Райского) — и дальше, и дальше, — и дай волю, он тебе втихомолку доложит потом, что и Бога-то в небе нет, что и молиться-то некому!..
Странно, во мне всегда была, и, может быть, с самого первого детства, такая черта: коли уж мне сделали
зло, восполнили его окончательно, оскорбили до последних пределов, то всегда тут же
являлось у меня неутолимое желание пассивно подчиниться оскорблению и даже пойти вперед желаниям обидчика: «Нате, вы унизили меня, так я еще пуще сам унижусь, вот смотрите, любуйтесь!» Тушар бил меня и хотел показать, что я — лакей, а не сенаторский сын, и вот я тотчас же сам вошел тогда в роль лакея.
Из хозяев никто не говорил по-английски, еще менее по-французски. Дед хозяина и сам он, по словам его, отличались нерасположением к англичанам, которые «наделали им много
зла», то есть выкупили черных, уняли и унимают кафров и другие хищные племена, учредили новый порядок в управлении колонией, провели дороги и т. п.
Явился сын хозяина, здоровый, краснощекий фермер лет двадцати пяти, в серой куртке, серых панталонах и сером жилете.
Постараюсь быть яснее: вера в торжество формы, кажется, уже поколебалась у самых слепых ее защитников, потому что всякая форма
является только паллиативной мерой, которая просто убаюкивает нас и заставляет закрывать глаза на продолжающее существовать
зло…
Мефистофель,
явившись к Фаусту, засвидетельствовал о себе, что он хочет
зла, а делает лишь добро.
И добрая женщина не только не попомнила
зла, но когда, по приезде в Москву, был призван ученый акушер и
явился «с щипцами, ножами и долотами», то Ульяна Ивановна просто не допустила его до роженицы и с помощью мыльца в девятый раз вызволила свою пациентку и поставила на ноги.
Являлась гневная, неумолимая, с закушенною нижней губою, решительная на руку,
злая.
Единственным серьезным аргументом атеизма
является трудность примирить существование всемогущего и всеблагого Бога со
злом и страданиями мира.
На помощь старику
явилась его жена, высокая, худая старуха с
злыми глазами.
Она стала требовать, чтоб я всё больше заучивал стихов, а память моя всё хуже воспринимала эти ровные строки, и всё более росло, всё
злее становилось непобедимое желание переиначить, исказить стихи, подобрать к ним другие слова; это удавалось мне легко — ненужные слова
являлись целыми роями и быстро спутывали обязательное, книжное.
«Мир
явился мне, — говорит Бухарев, — не только областью, во
зле лежащей, но и великою средой для раскрытия благодати Богочеловека, взявшего
зло мира на себя».
Но будущее двойственно: в нем
явится и величайшее, окончательное добро, и величайшее, окончательное
зло.
Женщина
является для него исключительно соблазном,
злым видением.
Весь природный порядок, пространственный, временный, материальный, закономерный, который
явился результатом греха, соблазненности наущениями духа
зла, есть наполовину подделка бытия, ложь и призрак, так как в нем царит смерть, рабство и страдание.
Все эмпирические формы
зла — смерть, болезнь, нужда, рабство, убийство, злоба, ненависть
явились в мир из этого источника.
Если
зло и страдания жизни, смерть и ужас бытия не
являются результатом предмирного преступления богоотступничества, великого греха всего творения, свободного избрания
злого пути, если нет коллективной ответственности всего творения за
зло мира, нет круговой поруки, то теодицея [Теодицеей называется проблема оправдания Бога, но само это словосочетание вызывает возражение.
Но воображение мое снова начинало работать, и я представлял себя выгнанным за мое упрямство из дому, бродящим ночью по улицам: никто не пускает меня к себе в дом; на меня нападают
злые, бешеные собаки, которых я очень боялся, и начинают меня кусать; вдруг
является Волков, спасает меня от смерти и приводит к отцу и матери; я прощаю Волкова и чувствую какое-то удовольствие.
Этим разговор и кончился. После Лаптева на Раису Павловну посыпались визиты остальных приспешников:
явились Перекрестов с Летучим, за ними сам генерал Блинов. Со всеми Раиса Павловна обошлась очень любезно, помятуя турецкую пословицу, что один враг сделает больше
зла, чем сто друзей добра.
Петр Степанович
явился только в половине девятого. Быстрыми шагами подошел он к круглому столу пред диваном, за которым разместилась компания; шапку оставил в руках и от чаю отказался. Вид имел
злой, строгий и высокомерный. Должно быть, тотчас же заметил по лицам, что «бунтуют».
Первое: вы должны быть скромны и молчаливы, аки рыба, в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может существовать никакое общество, ни тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной души, примером своим исправлять и других, вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать
злу; пятое правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом
явится перед вами не убийцею всего вашего бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из мира труда и пота в область успокоения и награды.
— Он был у меня!.. — доложил правитель дел, хотя собственно он должен был бы сказать, что городничий представлялся к нему, как стали это делать, чрез две же недели после начала ревизии, почти все вызываемые для служебных объяснений чиновники,
являясь к правителю дел даже ранее, чем к сенатору, причем, как говорили
злые языки, выпадала немалая доля благостыни в руки Звездкина.
До сих пор Евпраксеюшка была до такой степени беззащитна, что Порфирий Владимирыч мог угнетать ее без малейших опасений. Благодаря крайней неразвитости ума и врожденной дряблости характера, она даже не чувствовала этого угнетения. Покуда Иудушка срамословил, она безучастно смотрела ему в глаза и думала совсем о другом. Но теперь она вдруг нечто поняла, и ближайшим результатом пробудившейся способности понимания
явилось внезапное, еще не сознанное, но
злое и непобедимое отвращение.
Я знал этих людей во второй период жизни у чертежника; каждое воскресенье они, бывало,
являлись в кухню, степенные, важные, с приятною речью, с новыми для меня, вкусными словами. Все эти солидные мужики тогда казались мне насквозь хорошими; каждый был по-своему интересен, все выгодно отличались от
злых, вороватых и пьяных мещан слободы Кунавина. Больше всех мне нравился тогда штукатур Шишлин, я даже просился в артель к нему, но он, почесывая золотую бровь белым пальцем, мягко отказал мне...
Эти вооружения, будучи производимы якобы для защиты, в свою очередь представляют из себя
зло, так как поддерживают недоверие и в то же время
являются причиной той всеобщей экономической неурядицы, которая не позволяет приступить, при благоприятных условиях, к тем вопросам о труде и нужде, которые должны были бы быть первые на очереди.
Варвара решилась украсть письмо, хоть это было и трудно. Грушина торопила. Одна была надежда — вытащить письмо у Передонова, когда он будет пьян. А пил он много. Нередко и в гимназию
являлся навеселе и вел речи бесстыдные, вселявшие отвращение даже в самых
злых мальчишках.
— А знаешь, как образовалась эта высшая порода людей? Я об этом думал, когда смотрел со сцены итальянского театра на «весь Петербург», вызывавший Патти… Сколько нужно чужих слез, чтобы вот такая патрицианка выехала в собственном «ланде», на кровных рысаках.
Зло, как ассигнация, потеряло всякую личную окраску, а
является только подкупающе-красивой формой. Да, я знаю все это и ненавижу себя, что меня чаруют вот эти патрицианки… Я их люблю, хотя и издали. Я люблю себя в них…
Больше других голодал, повидимому, черкес Горгедзе, красавец мужчина, на которого было жаль смотреть — лицо зеленело, под глазами образовались темные круги, в глазах
являлся злой огонек.
Так, государь, — когда изволишь ты,
Я сам
явлюсь на площади народной,
Уговорю, усовещу безумство
И
злой обман бродяги обнаружу.
Тихон
является здесь простодушным и пошловатым, совсем не
злым, но до крайности бесхарактерным существом, не смеющим ничего сделать вопреки матери.
Отсидев срок, он снова
явился в деревню, бритоголовый, угрюмый и
злой.
Месяца два уже m-r Николя во всех маскарадах постоянно ходил с одной женской маской в черном домино, а сам был просто во фраке; но перед последним театральным маскарадом получил, вероятно, от этого домино записочку, в которой его умоляли, чтобы он
явился в маскарад замаскированным, так как есть будто бы
злые люди, которые подмечают их свидания, — „но только, бога ради, — прибавлялось в записочке, — не в богатом костюме, в котором сейчас узнают Оглоблина, а в самом простом“.
Я чуть было не зарыдал, но тотчас же дьявол подсказал: «ты плачь, сантиментальничай, а они спокойно разойдутся, улик не будет, и ты век будешь сомневаться и мучаться». И тотчас чувствительность над собой исчезла, и
явилось странное чувство — вы не поверите — чувство радости, что кончится теперь мое мученье, что теперь я могу наказать ее, могу избавиться от нее, что я могу дать волю моей злобе. И я дал волю моей злобе — я сделался зверем,
злым и хитрым зверем.
На деньги эти он нанял щегольскую квартиру, отлично меблировал ее; потом съездил за границу, добился там, чтобы в газетах было напечатано «О работах молодого русского врача Перехватова»; сделал затем в некоторых медицинских обществах рефераты; затем, возвратившись в Москву, завел себе карету, стал
являться во всех почти клубах, где заметно старался заводить знакомства, и
злые языки (из медиков, разумеется) к этому еще прибавляли, что Перехватов нарочно заезжал в московский трактир ужинать, дружился там с половыми и, оделив их карточками своими, поручал им, что если кто из публики спросит о докторе, так они на него бы указывали желающим и подавали бы эти вот именно карточки, на которых подробно было обозначено время, когда он у себя принимает и когда делает визиты.
Когда начался суд по делу Хмурина, граф, выпросив позволение у Тюменева переехать в город на его квартиру,
являлся на каждое заседание, а потом забегал к Бегушеву в гостиницу и питался у него. По самой пустоте своей, Хвостиков не был
злой человек, но и он в неистовство приходил, рассказывая Бегушеву, как Янсутский и Офонькин вывертывались у следователя на судебном следствии.
То
является она вдруг, несомненная, радостная, как день; то долго тлеет, как огонь под
золой, и пробивается пламенем в душе, когда уже все разрушено; то вползет она в сердце, как змея, то вдруг выскользнет из него вон…
В них
явилось что-то бесхозяйственное, неустойчивое; раньше, при отце, они жили семейнее, дружней, не так много пьянствовали, не так бесстыдно распутничали, а теперь всё спуталось, люди стали бойчее и даже как будто умней, но небрежнее к работе,
злее друг к другу и все нехорошо, жуликовато присматриваются, примериваются.
Противен был бездельник Горицветов; он мелькал, как стриж, неожиданно
являлся, исчезал, снова
являлся и, наскакивая на всех
злой, маленькой собачкой, кричал своё...
— Даю вам миллион триста тысяч слов, что каждый из этих
злых духов, при первом свидании, получит от меня такую taloche взбучку., что забудет в другой раз
являться с предложениями) О! я эти революции из них выбью! Я их подтяну!
Но из опасения
зла, не желая лишить свой народ всех выгод образованности и, таким образом,
явиться в глазах Европы противницею просвещения, императрица продолжала покровительствовать наукам, только решилась сама наблюдать за правильным ходом развития понятий нашего общества.
С внешней стороны Коновалов до мелочей
являлся типичнейшим золоторотцем; но чем больше я присматривался к нему, тем больше убеждался, что имею дело с разновидностью, нарушавшей мое представление о людях, которых давно пора считать за класс и которые вполне достойны внимания, как сильно алчущие и жаждущие, очень
злые и далеко не глупые…
не встретил насмешки ни в ломоносовское, ни в державинское время; а уже тогда, когда он отжил свой век,
явилась злая сатира Дмитриева: «Чужой толк». Над поэмами Хераскова тоже стали смеяться только с двадцатых годов нынешнего столетия. Только над Жуковским Батюшков осмелился посмеяться очень скоро, сочинивши пародию на его «Певца», зато пародия эта не была известна публике до прошедшего года.