Неточные совпадения
Если
зло и страдания жизни, смерть и ужас бытия не
являются результатом предмирного преступления богоотступничества, великого греха всего творения, свободного избрания
злого пути, если нет коллективной ответственности всего творения за
зло мира, нет круговой поруки, то теодицея [Теодицеей называется проблема оправдания Бога, но само это словосочетание вызывает возражение.
Весь природный порядок, пространственный, временный, материальный, закономерный, который
явился результатом греха, соблазненности наущениями духа
зла, есть наполовину подделка бытия, ложь и призрак, так как в нем царит смерть, рабство и страдание.
Но будущее двойственно: в нем
явится и величайшее, окончательное добро, и величайшее, окончательное
зло.
Все эмпирические формы
зла — смерть, болезнь, нужда, рабство, убийство, злоба, ненависть
явились в мир из этого источника.
Женщина
является для него исключительно соблазном,
злым видением.
И восторженно отмечает Ницше то «достоинство», которое миф о Прометее придает преступлению в отличие от семитического мифа о грехопадении, где источником
зла является любопытство, лживость, похотливость и т. п. «То, что отличает арийское представление, это — возвышенный взгляд на активность греха, как на прометеевскую добродетель по существу», — говорит Ницше.
Но ошибочно и поверхностно думать, что причиной
зла является сама революция, столь же поверхностно, как и думать, что революция есть явление добра и справедливости и создает совершенный социальный строй.
Неточные совпадения
— Приобретение нечестным путем, хитростью, — сказал Левин, чувствуя, что он не умеет ясно определить черту между честным и бесчестным, — так, как приобретение банкирских контор, — продолжал он. — Это
зло, приобретение громадных состояний без труда, как это было при откупах, только переменило форму. Le roi est mort, vive le roi! [Король умер, да здравствует король!] Только что успели уничтожить откупа, как
явились желевные дороги, банки: тоже нажива без труда.
Обманутый муж, представлявшийся до сих пор жалким существом, случайною и несколько комическою помехой его счастью, вдруг ею же самой был вызван, вознесен на внушающую подобострастие высоту, и этот муж
явился на этой высоте не
злым, не фальшивым, не смешным, но добрым, простым и величественным.
Ему казалось, что и важничал Федор Федорович уже чересчур, что имел он все замашки мелких начальников, как-то: брать на замечанье тех, которые не
являлись к нему с поздравленьем в праздники, даже мстить всем тем, которых имена не находились у швейцара на листе, и множество разных тех грешных принадлежностей, без которых не обходится ни добрый, ни
злой человек.
Когда он, один, пил чай,
явились Туробоев и Варавка, серые, в пыльниках; Варавка был похож на бочку, а Туробоев и в сером, широком мешке не потерял своей стройности, а сбросив с плеч парусину, он показался Климу еще более выпрямленным и подчеркнуто сухим. Его холодные глаза углубились в синеватые тени, и что-то очень печальное,
злое подметил Клим в их неподвижном взгляде.
Его очень заинтересовали откровенно
злые взгляды Дронова, направленные на учителя. Дронов тоже изменился, как-то вдруг. Несмотря на свое уменье следить за людями, Климу всегда казалось, что люди изменяются внезапно, прыжками, как минутная стрелка затейливых часов, которые недавно купил Варавка: постепенности в движении их минутной стрелки не было, она перепрыгивала с черты на черту. Так же и человек: еще вчера он был таким же, как полгода тому назад, но сегодня вдруг в нем
являлась некая новая черта.