Неточные совпадения
Он думал о том, что Анна обещала ему дать свиданье нынче после скачек. Но он не видал ее три дня и, вследствие возвращения мужа из-за
границы, не знал, возможно ли это нынче или нет, и не знал, как узнать это. Он виделся с ней в последний раз на даче у кузины Бетси. На дачу же Карениных он
ездил как можно реже. Теперь он хотел ехать туда и обдумывал вопрос, как это сделать.
Еще в феврале он получил письмо от Марьи Николаевны о том, что здоровье брата Николая становится хуже, но что он не хочет лечиться, и вследствие этого письма Левин
ездил в Москву к брату и успел уговорить его посоветоваться с доктором и ехать на воды
за границу.
За границу я прежде
ездил, и всегда мне тошно бывало.
Гаврило. «Молчит»! Чудак ты… Как же ты хочешь, чтоб он разговаривал, коли у него миллионы! С кем ему разговаривать? Есть человека два-три в городе, с ними он разговаривает, а больше не с кем; ну, он и молчит. Он и живет здесь не подолгу от этого от самого; да и не жил бы, кабы не дела. А разговаривать он
ездит в Москву, в Петербург да
за границу, там ему просторнее.
Ее не любили в губернии, ужасно кричали по поводу ее брака с Одинцовым, рассказывали про нее всевозможные небылицы, уверяли, что она помогала отцу в его шулерских проделках, что и
за границу она
ездила недаром, а из необходимости скрыть несчастные последствия…
Знал он тоже, что и Катерине Николавне уже известно, что письмо у Версилова и что она этого-то и боится, думая, что Версилов тотчас пойдет с письмом к старому князю; что, возвратясь из-за
границы, она уже искала письмо в Петербурге, была у Андрониковых и теперь продолжает искать, так как все-таки у нее оставалась надежда, что письмо, может быть, не у Версилова, и, в заключение, что она и в Москву
ездила единственно с этою же целью и умоляла там Марью Ивановну поискать в тех бумагах, которые сохранялись у ней.
Он принадлежал к партии народовольцев и был даже главою дезорганизационной группы, имевшей целью терроризировать правительство так, чтобы оно само отказалось от власти и призвало народ. С этой целью он
ездил то в Петербург, то
за границу, то в Киев, то в Одессу и везде имел успех. Человек, на которого он вполне полагался, выдал его. Его арестовали, судили, продержали два года в тюрьме и приговорили к смертной казни, заменив ее бессрочной каторгой.
— На ваше откровенное предложение, — заговорил он слегка дрожащим голосом, — постараюсь ответить тоже совершенно откровенно: я ни на ком и никогда не женюсь; причина этому та: хоть вы и не даете никакого значения моим литературным занятиям, но все-таки они составляют единственную мою мечту и цель жизни, а при такого рода занятиях надо быть на все готовым:
ездить в разные местности, жить в разнообразных обществах, уехать, может быть,
за границу, эмигрировать, быть, наконец, сослану в Сибирь, а по всем этим местам возиться с женой не совсем удобно.
Его гений не знал меры и
границ: в Америке на всемирной выставке он защищал интересы русской промышленности, в последнюю испанскую войну
ездил к Дон-Карлосу с какими-то дипломатическими представлениями, в Англии «поднимал русский рубль», в Черногории являлся борцом
за славянское дело, в Китае защищал русские интересы и т. д.
Раза два-три я встречался с ним
за границей, преимущественно в Эмсе, куда он от времени до времени
ездил (всегда в сопровождении жены), чтобы подлечить какую-то неисправность в легких.
— Слышал я
за границей, что покуда я
ездил, а на вас мода пошла? — продолжал я.
Сам он почти каждый год два — три месяца жил в Петербурге, а года два назад
ездил даже, по случаю болезни жены, со всем семейством
за границу, на воды и провел там все лето.
— Алексей Нилыч сами только что из-за
границы, после четырехлетнего отсутствия, — подхватил Липутин, —
ездили для усовершенствования себя в своей специальности, и к нам прибыли, имея основание надеяться получить место при постройке нашего железнодорожного моста, и теперь ответа ожидают. Они с господами Дроздовыми, с Лизаветой Николаевной знакомы чрез Петра Степановича.
— Нет, Егор Егорыч, вы не солжете, потому что я прошу, умоляю вас уехать куда-нибудь из Кузьмищева… ну, хоть на Кавказ, что ли… Все, вон, туда
ездят… или
за границу…
— Он уже теперь силен, как черт, в философии, — заметил Шубин, проводя глубокие черты ногтем по глине, — на что ему
за границу ездить?
— А именно вот на какую: все полагают, что на Руси жизнь скучна своим однообразием, и
ездят отсюда
за границу развлекаться, тогда как я утверждаю и буду иметь честь вам доказать, что жизнь нигде так не преизобилует самыми внезапнейшими разнообразиями, как в России. По крайней мере я уезжаю отсюда
за границу именно для успокоения от калейдоскопической пестроты русской жизни и думаю, что я не единственный экземпляр в своем роде.
— Ох, батенька Андрей Ильич, давайте-ка полечим наши нервы. Никуда они у нас не годятся… Послушайтесь моего совета: берите отпуск да махните куда-нибудь
за границу… Ну, что вам себя здесь растравлять? Поживите полгодика в свое удовольствие: пейте хорошее вино,
ездите верхом побольше, насчет ламура [Любви (от франц. l'amour).] пройдитесь…
Княгиня умела держаться скромно и благородно даже по отношению к падшим врагам своего рода: в то же самое время, когда в Петербурге злословили графиню Прасковью Ивановну Шереметеву, бывший французский посланник при русском дворе, граф Нельи, описал
за границею князя Платона Зубова, к которому свекор княгини, князь Яков Протозанов, «в дом не
ездил, а кланялся только для courtoisie [вежливости (франц.).]».
Тетушке Клеопатре Львовне как-то раз посчастливилось сообщить брату Валерию, что это не всегда так было; что когда был жив папа, то и мама с папою часто езжали к Якову Львовичу и его жена Софья Сергеевна приезжала к нам, и не одна, а с детьми, из которых уже два сына офицеры и одна дочь замужем, но с тех пор, как папа умер, все это переменилось, и Яков Львович стал посещать maman один, а она к нему
ездила только в его городской дом, где он проводил довольно значительную часть своего времени, живучи здесь без семьи, которая жила частию в деревне, а еще более
за границей.
— Но нельзя же каждый раз
ездить для этого
за границу.
Горецкий. Все в люди вышли: один брат — ученый, в фершела вышел, да далеко угнали, на Аландские острова; один был в аптеке в мальчиках, да выучился по-немецки, так теперь в кондукторах до немецкой
границы ездит; один в Москве у живописца краски трет; которые в писарях у становых да у квартальных; двое в суфлерах ходят по городам; один на телеграфе где-то
за Саратовом; а то один в Ростове-на-Дону под греческой фамилией табаком торгует; я вот в землемеры вышел. Да много нас, всякого звания есть.
— Нет, Бегушев, нет! — воскликнула Домна Осиповна. — Вам ко мне
ездить нельзя!.. Нас с вами разделяет столько врагов… но постойте, где же они и какие?.. Муж, который мне изменил и бросил меня!.. Состояние мое, которого у меня нет!.. Я сказала это вздор, что нет, — продолжала она, — состояние есть, и большое!.. Его только надо «припрятать». Научите, куда я могу уехать
за границу, чтобы туда увезти мое состояние, — можно это?
— Ничуть не резко! — возразил Пигасов, — а совершенно справедливо. По моему мнению, он просто не что иное, как лизоблюд. Я забыл вам сказать, — продолжал он, обращаясь к Лежневу, — ведь я познакомился с этим Терлаховым, с которым Рудин
за границу ездил. Как же! как же! Что он мне рассказывал о нем, вы себе представить не можете — умора просто! Замечательно, что все друзья и последователи Рудина со временем становятся его врагами.
У барыни есть дела,
За границу ездила.
В славном городе Париже
Ей француз попался рыжий.
Барыня…
Если же кто вздумал бы съездить
за границу без проезжей грамоты и это бы открылось, то его, пытавши, казнили смертию, в случае, когда бы открылось, что он
ездил «для какого дурна»; когда же оказалось бы, что он
ездил действительно для торговли, то его только били кнутом, «чтобы иным неповадно было» («Уложение», VI, 4).
Лучшее сообщение с Берлином тогда представляли пароходы, отправлявшиеся из Петербурга в Штетин; с ними и ехали
за границу. А из пароходов, совершавших эти рейсы, самым удобным и комфортабельным по тому времени почитался пароход «Александр». На нем
ездила лучшая публика. По крайней мере все места в весенних рейсах «Александра» обыкновенно сберегались для особ знатных. На этом пароходе, в первый его весенний рейс, и назначено было отправить Николая Фермора с его провожатым.
Все эти три года мы провели большею частью в городе, в деревню я
ездила только раз на два месяца, и на третий год мы поехали
за границу.
Сначала это говорилось довольно неопределенно, в общих чертах, мимоходом, по поводу споров с «Русскою беседой» о народности, потом прямее высказали, что нам теперь нужно заимствовать многое от просвещенного Запада; наконец как-то в конце года, кажется по поводу статьи г. Григорьева о Грановском, решительно было высказано, что молодым ученым нашим полезно
ездить учиться
за границу.
— Нет. В прошлом году мы
ездили в Ниццу, а раньше были в Баден-Бадене… Я не люблю Ниццы — это город умирающих. Кладбище какое-то… Зато я играла в Монте-Карло. Просто как безумная!.. А вы были
за границей?
— Так уж не вы ли с Жигаревым
за границу ездили? В Белу Криницу? — спросил Марко Данилыч.
Он был взволнован и не мог продолжать. Ольга Дмитриевна, плача и голосом, каким говорят, когда жалеют себя, созналась, что она любит Риса и
ездила с ним кататься
за город, бывала у него в номере, и в самом деле ей очень хочется теперь поехать
за границу.
Выкупные свидетельства после 1861 года зудели в руках дворян-помещиков. Где же легче, быстрее и приятнее можно было их спустить, как не
за границей,"дан летранже" — как выражалась несравненная"дама Курдюкова". Та
ездила по немецким курортам еще в 40-х годах, но, право, между нею и большинством наших соотечественников, бросившихся"а л'етранже"в 60-х годах, разница была малая — более количественная, чем качественная.
— В деревню не
езжу… Что там делать?.. С мужичками не спорю… везде сдал землю… Им хорошо.
За границу езжал… еще не так давно. Я вам, молодой человек, не предлагаю курить… сам не курю…
Года на три, на четыре он совсем притих, распродал свои картины, приемы прекратил,
ездил лечиться
за границу.
С сестрой Антонина Сергеевна никогда не имела общей жизни. Детство они провели врозь — Лидию. отдали в тот институт, где теперь Лили, замуж она выходила, когда Гаярин засел в деревне; ее первого мужа сестра даже никогда не видала. И второй ее брак состоялся вдали от них. Она почти не расставалась с Петербургом,
ездила только
за границу, на воды, и в Биарриц, да в Париж, исключительно для туалетов.